Сэмюэль Дилэни - Город смерти

• Название: Город смерти
• Автор: Сэмюэль Дилэни
• Жанр: Современная проза

Издательство "Мелор" параллельно со Смоленской фирмой "Русич" продолжает публикацию сериала "Сокровищница боевой фантастики и приключений".

В этой книге мы предлагаем вам три фантастических боевика разноплановых по содержанию, но объединенных вместе самим названием данной серии.

Остросюжетный фантастический боевик Сэмюэля Р.Дилэни "Город смерти" переносит нас в далекое будущее - в громадный гниющий город-порт, по улицам которого слоняются орды бледных мужчин и женщин не останавливающихся ни перед чем - даже каннибализмом. Со времени Захвата шесть губительных запретов задушили этот некогда цветущий город, чей жизненный пульс поддерживался межзвездной торговлей. Только обладание секретным шифром может оказаться ключом к прекращению 20-летнего бедствия. И вот генерал Форстер направляется на конспиративную встречу с известной поэтессой Ридрой Вонг, которой уготована роль в разгадке тайны города.

Также в книгу вошли еще два произведения - "Звездный призрак" и "Космическая западня".

Содержание:

1. Сэмюэль Дилэни: Город смерти (Вавилон-17)

2. Алекс Реймонд (Дэвид Хагберг): Звездный призрак (Мертвецы с "Доброй надежды")

3. Кларк Дарлтон: Космическая западня

---

Он прервал ее: - Что за противопоставления?

- Вы знаете, что некоторые люди азиатского происхождения путают Р и Л, когда говорят на западных языках? Это и потому, что в западных языках это разные фонемы, а восточные люди на их месте слышат и пишут одно и то же. Или сравните межзубное "т", "в", "и".

- А в чем разница между этими Т?

- Они различаются так же, как В и Ф, один звук звонкий, другой глухой.

- Понятно.

- Но проблема заключается в том, чтобы иностранец мог правильно затранскрибировать язык, на котором не говорит, он может просто не услышать различий, которых нет в его собственном языке.

- А как вы собираетесь сделать это?

- Используя свои знания звуковых систем множества языков, а так же при помощи чутья.

- Опять профессиональное мастерство?

Она улыбнулась.

- Я надеюсь.

Она ждала его одобрения. Но что он должен был одобрить? На какое-то мгновение он был отвлечен ее голосом:

- Конечно, мисс Вонг, - сказал он. - Вы наш эксперт, приходите завтра в криптографический отдел и получите все необходимое.

- Спасибо, генерал Форестер. Я направлю вам свой официальный доклад.

Он стоял неподвижно, окаменев от ее улыбки. "Я должен идти, - в отчаянии подумал он. - О нет, сначала нужно что-то сказать".

- Хорошо, мисс Вонг. Потом мы еще поговорим...

Что- то еще, что-то...

Он начал поворачиваться (я должен отвернуться от нее, надо сказать еще спасибо... спасибо...)., Подошел к двери, по-прежнему размышляя, кто она? О чем-то я должен сказать. Я груб, властен, я военный. Но богатство мыслей и слов отдано ей. Дверь раскрылась, и вечер опустил ему на глаза свои синие пальцы.

"Боже, - подумал он, - все это во мне, а она не знает! Я не могу этого выразить!" Слова прятались где-то в глубине. "Не могу ничего сказать".

Ридра встала. Ухватившись руками за стойку, она смотрела в зеркало. Подошел бармен, чтобы унести стаканы. Он нахмурился:

- Мисс Вонг?

Лицо ее было напряжено.

- Мисс Вонг, вы...

Костяшки ее пальцев побелели, и бармен видел, как белизна ползет по ее рукам, пока они не стали похожи на восковые.

- Вам плохо, мисс Вонг?

Она повернулась к нему.

- Вы заметили?

Голос ее был резким, хриплым, саркастическим, напряженным. Она оттолкнулась от стойки и подошла к двери, закашлялась, остановилась и вышла.

- Моки, помоги мне!

- Ридра? - Доктор Маркус Тмварба оторвался в темноте от подушки. В дымном свете над постелью появилось ее лицо. - Где вы?

- Внизу, Моки. Пожалуйста, мне нужно поговорить с вами.

Ее возбужденное лицо двигалось вправо, влево, стараясь избежать его взгляда. Он зажмурил глаза от света, потом медленно открыл их.

- Поднимайся.

Лицо исчезло.

Он взмахнул рукой в направлении контрольного щита, и мягкий свет заполнил роскошную спальню. Он откинул золотое одеяло, встал на ковер, снял с искривленной бронзовой подставки черный шелковый костюм и накинул его. Встроенные в костюм контуры расправили его в плечах и груди, он нажал впускной клапан в раме стиля рококо: алюминиевая откидная доска опустилась, открыв внутренности бара. Из него выдвинулся дымящийся кофейник и графин с выпивкой.

Повинуясь другому жесту, на полу выросли пузырьковые кресла. Доктор Тмварба повернулся к входной двери, она щелкнула, распахнулась, и появилась Ридра.

- Кофе? - он подтолкнул кофейник, силовое поле подхватило его и мягко поднесло к ней. - Чем ты занимаешься?

- Моки, это... я...

- Пей кофе.

Она наполнила чашку, поднесла ее ко рту.

- Нет ли чего-нибудь успокаивающего?

- Какао? - он извлек две маленькие бутылочки. Алкоголь тоже способен обмануть. У меня кое-что осталось от обеда. Собиралась компания.

Она покачала головой.

- Только какао.

Бутылочка последовала за кофе по силовому лучу.

- У меня был ужасно утомительный день. - Он потер руки. - Работать после полудня не удалось - за обедом гости, все хотели разговаривать со мной, да и после обеда докучали своими вызовами. Минут десять назад лег спать. - Он улыбнулся. - Как ты провела вечер?

- Моки, это... это было ужасно.

Доктор Тмварба отпил из чашки.

- Прекрасно. Иначе я ни за что не простил бы тебе, что ты меня разбудила.

Вопреки своему желанию, она улыбнулась.

- Я всегда... всегда могу рассчиты... читывать на в... вашу помощь и симпатию, Моки.

- Ты можешь рассчитывать на мой здравый смысл и убедительный совет психиатра. А симпатии? Мне жаль, но не после двенадцати. Садись. Что случилось? - Взмах его руки вызвал к жизни кресло рядом с ним. Край сидения легко ударил ей под колени, и она села. - Перестань заикаться и рассказывай. Ты преодолела это, когда тебе было пятнадцать лет.

Голос его стал очень мягким и убедительным.

Она еще раз отпила кофе.

- Код, вы помните, я работаю над кодом?

Доктор Тмварба опустился в широкий кожаный гамак и отбросил назад седые волосы, все еще взъерошенные после сна.

- Я помню, тебя просили над чем-то поработать для правительства. Ты довольно презрительно отозвалась об этом деле.

- Да. И... ну, это не код... это язык. Но сегодня вечером я... я разговаривала с главнокомандующим... с генералом Форестером, и это случилось... Я имею в виду - это случилось, и я знаю!

- Что знаешь?

- Как прошлый раз, я знаю, о чем он думает.

- Ты читаешь в его мозгу?

- Нет. Как в последний раз. По тому, что он делал, я могла сказать, о чем он думает.

- Ты уже пыталась объяснить мне раньше, но я не понял, мне кажется, что ты говоришь о чем-то вроде телепатии.

Она покачала головой, снова покачала.

Доктор Тмварба сплел пальцы и откинулся. Внезапно Ридра сказала ровным голосом:

- У меня теперь есть кое-какие идеи на счет того, что ты пытаешься выразить: "Дорогая, но ты должна высказать это сама." Именно это вы хотели сказать, Моки, не правда ли?

Тмварба поднял седые брови.

- Да, это. Ты говоришь, что не читаешь у меня в мозгу? Но ты много раз демонстрировала мне...

- Я знаю, что вы собираетесь сказать, а вы не знаете, что хочу сказать я.

Она почти встала со своего кресла.

Тмварба сказал: - Именно поэтому ты такая известная поэтесса.

Ридра продолжала:

- Я знаю, Моки. Я ношу все в своей голове и вкладываю в стихи, которые понятны людям. Но прошедшие десять лет я занималась не тем. Вы знаете, что я делала. Я слушала людей, улавливала их полумысли-полупредложения, в которых они спотыкались, их чувства, которые они не могли выразить, и это было очень больно. Потом я отправлялась домой и отделывала их, полировала, выполняла для них ритмическое обрамление, превращала тусклые пятна в яркие краски, заменяла кричащие цвета пастелью, чтобы они больше не могли ранить - таковы мои стихотворения. Я знаю, что хотят сказать люди, и говорю это за них.

- Голос века, - сказал Тмварба.

Она ответила непечатным выражением. В ее глазах появились слезы.

- То, что я хочу сказать, то, что я хочу выразить, я еще только... - она снова покачала головой. - Я не могу сказать этого.

- Если ты хочешь расти как поэт, ты это должна сказать.

Она кивнула.

- Моки, два года назад я не подозревала, что высказываю то, что хотят сказать другие. Я думала, что это мои собственные мысли.

- Каждый молодой писатель, хоть чего-нибудь стоящий, проходит через это. Так овладевают мастерством.

- А теперь у меня, есть собственные мысли. У меня есть, что сказать людям. Это не то, что раньше: оригинальная форма для уже созданного. Это новые мысли, и я боюсь до смерти.

- Каждый молодой писатель, созревая, проходит через это.

- Повторить легко, но сказать трудно, Моки.

- Хорошо, что ты поняла это. Почему бы тебе Heрассказать мне, как этот... как действует это понимание другого человека?

Она помолчала.

- Ладно, попытаюсь еще раз. Перед тем, как уйти из бара, я стояла, глядя в зеркало, а бармен подошел и спросил, что со мной.

- Он почувствовал, что ты расстроена?

- Он ничего не почувствовал. Он посмотрел на мои руки. Они стиснули край стойки и быстро белели. Не нужно было быть гением, чтобы связать это с тем, что происходит в моей голове.

- Бармены обычно очень чувствительны к такого рода сигналам. Это часть их работы. - Он допил свой кофе. - Твои пальцы побелели? Что же сказал, или не сказал генерал, и что он хотел сказать?

Ее щека дважды дернулась, и доктор Тмварба подумал: "Следует ли это интерпретировать более специфически, чем просто нервозность?"

- Генерал - грубоватый, энергичный человек, - объяснила она - вероятно, неженатый, всю жизнь прослуживший в армии со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ему около шестидесяти лет, но он не чувствует этого. Он вошел в бар, где мы должны были встретиться, глаза его сузились, потом широко открылись, руки его спокойно лежали на бедрах, потом расправились, шаг замедлился, когда он вошел, но, оказавшись в нескольких шагах от меня, он пошел быстрее. Он пожал мою руку, будто боялся ее сломать.