Татьяна Веденская - Плохие девочки

• Название: Плохие девочки
• Автор: Татьяна Веденская
• Жанр: Русское современное
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-57831-3

Жили-были подружки. Не были они ни плохими, ни хорошими – самыми обычными девчонками под тридцать. Почти у каждой – семья. Или мечта о ней. И так получилось, что в стремлении построить (или перестроить) так называемую ячейку общества одна из девушек позарилась на супруга своей подруги. Давно известный постулат «Подругино – не трожь!» был отодвинут в сторону без опаски, без сожаления, а с радостью. Еще бы, ведь и муж, и семья, и материальное благополучие, короче – весь уклад жизни прекрасной Марлены многим не давал покоя, вызывая зависть и раздражение. Как быть той, которую предали дважды? Как быть той, кто разрушила жизнь близких? Как быть подругам, в стане которых такое ЧП?

---

– А говорили, врачи все теперь с компьютерами.

– Это да, – согласилась я. – Только они не работают. Стоят ящики, только мешают. Даже в сеть их еще ни разу не включали. Так что, ждать тебя на Новый год? Имей в виду, у нас что потопаешь, то и полопаешь. В смысле, хочешь быть сытой – неси еду с собой.

– Я сделаю мимозу. И холодец.

– Это хорошо, – немного оттаяла я. Тусовка предполагалась просто замечательная: я, Тимофей, Эля, моя сумасшедшая сестра со своим молодым тощим мажором на джипе, Карасик с двумя драчливыми сыновьями. Хоть это-то все? Оказалось, что нет. Уже в день самого торжества, а точнее, ближе к вечеру, нежданно-негаданно на пороге моего дома в тоненьких ботиночках и ветровке, трезвый, но недовольный, образовался Пашка. На мои вопросы, чего ему тут надо, он хмуро отвечал, что хотел только поздравить дочь с праздником и тут же уйти.

– Уйдешь? – усомнилась я.

– Уйду, – кивнул он и с надеждой посмотрел в глубь квартиры. Конечно же, расчет его оправдался. Из глубины помещения выскочила Элька, которой почему-то всегда было плевать, что папочка не живет с ней, не дарит подарков, не звонит и вообще никак не проявляется неделями. Она любила его со всей страстью наивной детской души. И когда он сказал ей с хорошо отрепетированной интонацией, что он бы остался, но ему надо идти, а то мамочка будет злиться, она тут же принялась оттаптывать мне ноги, пытаясь уговорить меня не выгонять папу.

– Ну и черт с вами, оставайтесь. Даст бог, Ольга приедет пораньше, и ты сам испаришься, как привидение. – Ольгу Пашка боялся. Она подходила к нему, смотрела несколько минут, потом говорила что-то вроде: «Ну и чмо, поверить трудно, какое чмо». После такого любой бы испарился. В общем, в моем негостеприимном доме, пустом и не наполненном едой, образовалось разом не то что общество, а вообще целая тусовка, которая едва поместилась в малогабаритной неотремонтированной двушке со смежными к тому же комнатами. Естественно, все это не могло закончиться просто так. Кто бы еще мог на это рассчитывать!

Глава 4, в которой Новый год наступает на нас

Дети разрушительны. Это больше, чем просто утверждение. Это – неоспоримый факт. Дети – ходячая катастрофа. Что там ходячая. Бегущая, несущаяся, скачущая, орущая, визжащая катастрофа. Хорошо становится только тогда, когда вся эта кричащая орава должна идти спать. Что в Новый год может наступить либо очень поздно, либо никогда. В нашем случае этот славный миг так и не настал.

Вообще, я все понимаю. У Карасика личная драма, Карасик на взводе, ее внутренний мир уязвлен и изранен, так что ее лучше не трогать, посадить на диван и обмахивать веером. Но кто сказал, что я должна следить за парочкой ее сорванцов – сыновей, способных разрушить все на своем пути. Нет, никто не сказал, а если бы сказал, я бы плюнула ему в бесстыжие глаза. Мне и своих проблем хватает. У меня кран на кухне не работает, у меня провода торчат наружу, потому что Тимка вот уже год как собирается починить перегоревшую часть проводки, но пока только расковырял плинтус. У меня, в конце концов, своя Элька – я за ней уследить не успеваю. А тут еще Вовочка. И Серега. Потные, в дурацких белых рубашках, с галстуками – готовые к бою. Первое, что сделал Серега, – это просветил Элю на предмет Деда Мороза, паршивец.

– Серега, заткнись. Сашка, ну, скажи же ему! – взвизгнула я, когда услышала краем уха обрывок фразы «это твоя мама все покупает, чтобы ты не ревела. А так никого нет».

– А что, тетя Галя, разве не так? – возмутился Серега, делая невинные глаза.

– Не так! – изобразила уверенность я. – Дед Мороз существует. Только он не ко всем прилетает. К плохим мальчишкам, которые шалят и расстраивают маленьких девочек, не прилетит ни за что. И не будет подарков!

– Будут! – вытаращился Серега. – Мама уже все купила. Ей папа деньги давал!

– Нет, не будет подарков! – настояла я, в отчаянии глядя на Карасика. – Если ты немедленно не извинишься.

– Не буду я извиняться, – фыркнул он и убежал. Карасик сидела в полнейшей прострации и смотрела, как Тимка наливает ей водку в стакан.

– Ну а ты что молчишь, – я всплеснула руками, вырвала стакан из цепких Карасиковых рук и опрокинула его себе в рот. – Трудно, что ли, вставить пару ласковых? Он же мне так все детство у Эльки украдет? И потом, Тимка уже достал костюм Деда Мороза, чтобы подарок дарить. Зря, что ли? Ты бы провела воспитательную работу!

– Да ладно, Гальчик. Все равно чуда не существует, и чем раньше Элька это поймет тем лучше, – пессимистично высказалась Карасик, с грустью проводив глазами пролетевший мимо нее стакан.

– Что за шум, а драки нету? – забрел в кухню мой бывший несостоявшийся муж. – Наливаете? А я тут как тут.

– И ты тут! – вздохнула я и пошла дальше резать салаты. Странный, кстати, у нас получился стол. Мой фирменный салат оливье – крупные куски картошки и огурцов с колбасой (кровавый соус из порезанных пальцев прилагается), Ольгины клубника, вонючие сыры с печеньем и красная икра в каких-то просто неприличных и даже (заявляю как врач) аллергенных количествах, Пашкины (от белорусской мамы) маринованные баклажаны и Тимкин запеченный индюк, принесенный из дома в кастрюльке. Праздновать начали по Владивостоку, где-то с пяти. Ольга приехала часам к десяти, да не с одним, а сразу с двумя молодыми людьми. На вопрос, зачем еще один товарищ, ответила загадочно:

– Вдруг кому понадобится. Взяла про запас, – да уж у кого-кого, а у моей сестры проблем с лишним молодым человеком никогда не было. Почему они слушаются ее, тайна за семью печатями. Впрочем, мою сестру все и всегда слушаются. Наши родители, учителя в школе, теперь в консерватории. Мне кажется, если бы Ольга не избрала для себя творческого жизненного пути, то уже годам к двадцати пяти она стала бы президентом России. И все бы снова делали все, что она бы сказала.

– Ну, спасибо, – хмыкнула я в сторону диковато озирающегося «запасного» товарища. – Проходите за стол.

– Уже жрете? – сурово кивнула Ольга. По ее собственному признанию, она всю жизнь смотрела на меня как на учителя. Нет, не совсем так. Не как на учителя, а как на наглядное пособие. И делала все наоборот. Училась как проклятая, чтобы делать то, что хочет, а не идти после школы в мед, где у папы знакомые. Не ела после шести. Не ела плюшек, потому что видела, что может случиться с ней, если она их будет есть.

– Только нюхаем, – заверила ее я. Ольга вошла в комнату, и все как-то сразу замерли. Замолчали, вытянулись, выпрямили спины (даже мой бывший несостоявшийся) и прекратили материться и гоготать.

– Добрый вечер гулящей общественности, – сказала Ольга так, что все поняли – отдана команда «вольно». Ольга щелкнула пальцами, и первый молодой человек моментально подал ей шампанского и клубники на белоснежной тарелочке. Где он ее, кстати, раздобыл в моем доме? Впрочем, не исключаю того, что он принес ее с собой в кожаном портфельчике.

– Тост! – радостно громыхнул Пашка. – Желаю всем полноты… – тут он, видимо, запнулся, потому что забыл, какой именно полноты он желает. Повисла забавная пауза.

– Оригинально, – хмыкнула Ольга. – Полноты мне еще никто не желал.

– Извиняюсь. Будем! – выдавил из себя покрасневший Пашка. Позже он сидел, пьяненький и совершенно счастливый, смотрел на меня, на Эльку и, не имея никаких на нас претензий, умильно бормотал:

– Девочки мои! Девочки! – И жмурился на свет от фонаря, которым ему светили в глаза неуемные Карасиковы дети. Тимофей хихикнул, подмигнул мне, и мы чокнулись рюмками. Карасик же ни с кем не чокалась. Просто выпила согласно отданной команде. В общем, рулила Ольга. Она решала, когда следует обновить закуски, а когда следует налить. В какой-то момент она скомандовала моему бывшему несостоявшемуся Пашке:

– Хватит пить. Давай-ка лучше посуду помой. Что-то все грязное, – и он пошел. Я остолбенела, когда увидела, как мой подвыпивший горемыка пошел в ванну и склонился там над горами тарелок. Только не спрашивайте меня, почему в ванной. Говорила же, раковина сломана. А у Тимки никак руки не дойдут. Или ноги. Да и потом, я все-таки каждый раз испытываю некоторую неловкость, когда он что-то курочит в моем невероятно разваливающемся доме. Все-таки чужой человек, хоть и друг. Зачем ему это надо? Зачем это нужно мне?

За всей этой суетой, за разбитыми бокалами, пролитым на скатерть дорогущим Ольгиным шампанским, за поздравлениями президента, которые умный Серега скачал из Интернета задолго до прихода Нового года в наши московские широты, я так и не сумела выкроить время и поговорить с Карасиком по душам. Я видела, как ей плохо. Было понятно, что она очень страдает. Дети, кажется, так и не поняли, куда делся их блудный отец. Они, кажется, думали, что он уехал в какую-то очередную командировку и скоро приедет. Вовочка часто звонил Стасу на мобильный и о чем-то с ним долго разговаривал, после чего Карасик разражалась новой порцией слез. А я крутилась, вылавливала из ванны тарелки, вылавливала с лестничной площадки Элю с Вовочкой, которые выбежали туда смотреть, как тетя Оля целуется. В общем, меня хватало только на то, чтобы ласково и поддерживающе улыбнуться, если мои глаза встречались с Карасиковыми. Но этого, конечно, недостаточно. Поэтому, когда куранты били свои магические двенадцать ударов у нас в Москве, я загадала три желания, как я это делаю обычно.