Збигнев Ненацки - Я - Даго (Dagome Iudex - 1)

• Название: Я - Даго (Dagome Iudex - 1)
• Автор: Збигнев Ненацки
• Жанр: Научная Фантастика

---

Мальчик взял в руку нож и уселся меж разбросанных ног жены своего отца. Его тянуло на рвоту от запаха ее влагалища, но он терпеливо ждал, когда женщина проснется. Когда же та открыла глаза и глянула на него, то сразу поняла, что этот мальчишка с его необычайной силой готов ее убить за чужеложство.

- Я отдам тебе свой шерстяной платок, - испуганно шепнула она.

С другим мальчишкой его возраста она справилась бы, даже не обращая внимание на нож. Но о нечеловеческой силе этого паренька она была наслышана все лето и осень.

- Ты отдашь мне платок и принесешь горячей еды, - потребовал он.

- А ты ничего не расскажешь своему отцу? - спросила она.

- Моим отцом был великан Боза, - гордо ответил мальчишка.

Теперь он забился в свою нору на сеновале, закутав ноги и голову теплым платком. На следующее утро мачеха принесла в сарай глиняную миску с вареным просом, над которым поднимался пар, без слова поставила ее в ясли и тут же убежала. Мальчик начал было сползать вниз, но прежде, чем ему это удалось, рыжий бык грубым своим языком уже вылизал всю принесенную кашу. Мальчишка снова вскарабкался наверх и там зарыдал от голода и жалости к самому себе, от чувства одиночества и несправедливости судьбы. Плакал он долго, так как от слез легче не становилось. Плакать он перестал потому, что его внимание привлекли стоны быка. Животное издавало звуки будто умирающий человек, затем пало на колени и к вечеру издохло. Каша была отравлена ядом. И в этот вечер маленький сын великана Бозы понял, что женщины носят в своем сердце измену, что от них нельзя принимать подарков, даже воды, прежде чем они не испробуют ее сами. Через множество лет это знание спасло ему жизнь. После того он убил графа Фредегара и ушел на восток.

Наступила морозная ночь. Мальчик знал, что никто не поверит его словам, будто бы жена отца отравила их быка. Дед прикажет убить мальчишку ради того, чтобы умолить богов, заботящихся о стаде. Потому-то он и достал из норы в сене все свои сокровища - железное кресало, кремень, лук со стрелами, тяжелую, как будто для взрослого сделанную сулицу; обмотал голову и руки шерстяным мачехиным платком и в своих лаптях из соломенных косиц вышел из сарая на мороз.

Никто не сторожил ворот в ограждавшем деревушку частоколе. Мальчик открыл их и по скрипящему под ногами снегу направился к Черному Бору. Он брел и брел, гонимый страхом перед Землинами. Он решил про себя, что если переживет зиму в Черном Бору, то весной разыщет дворище спалов и скажет великанше Зелы: "Я сын Бозы". Про великаншу Зелы рассказывали, будто та похищала по деревням мальчишек и пожирала их живыми, сначала откусывая у них маленькие их члены.

Снег был глубокий. Над головой мальчишки было звездное небо, немного отличающееся от того, что видел он до сих пор. Этой ночью удивительно ярко сверкала звезда, которую называли Звериной, поскольку она ночами светила лесным зверям. "Это ради меня заблестела она так ярко, чтобы я не заблудился по дороге в Черный Бор", - подумал он. и с той поры полюбил он эту звезду, считая своей собственной, и всегда отыскивал ее на ночном небе.

С огромным трудом добрался он наконец до опушки леса и зашел в чащу, направляясь к громадному деревищу, что гигантским пауком толстенными корнями поддерживало свой ствол над землею. Под корнями в глубокой яме летом жила волчица с волчатами. Жила она там до сих пор, раз уже вырастила свое потомство? Зимой волки собирались в стаи и гоняли по лесам и полям; волчица наверняка присоединилась к ним.

Нора была засыпана снегом, но нигде не было видно следов волчьих лап или останков их пиршеств. Мальчик расчистил логово от снега, залез вовнутрь и почувствовал себя в безопасности.

На рассвете он услыхал воронье карканье. Тогда мальчик натянул тетиву своего лука и первой же стрелой сбил черную птицу. Он попытался развести огонь, но искра от кремня никак не могла зажечь пересохшего гриб-трутовик. Тогда он немного распутал косу, которой защищал грудь, растер солому в руках, и только лишь около полудня ему удалось развести пламя. После этого он набрал сухих веточек и развел под толстенными корнями костер. Мальчишка буквально сожрал полуобуглившуюся ворону, хотя мясо ее было отвратительным - сухим и горьким. Почувствовав сытость и сонливость, он не поддался слабости. Поначалу он наломал веток для костра, затем колючего терновника. Им он заложил ход в волчье логово и то дремал, то бодрствовал сидя, поддерживая огонь.

В тот день и последующие, когда ему удалось даже подстрелить серну, и уже никогда по-настоящему не чувствовал он голода, мальчик понял, что огонь священен, что он дает тепло и пищу, а тем самым - жизнь. Каждое утро, раздувая скрытый в золе жар, он кланялся первому огоньку пламени, который начинал уже пожирать сухой лист. Он любил своего защитника и кормильца Сварога. А когда однажды к его дереву подобралась волчья стая, и он услыхал их ворчание и вой, мальчик схватил в руку горящую ветку и вылез с нею на снег. Он замахнулся головней, и волки удрали, а мальчишка хохотал, вновь почувствовав себя спалом, которого защищает бог Сварог.

Через несколько дней снег начал таять, солнце показывалось все чаще и все сильнее пригревало. Мальчик заметил, что от постоянной сытости руки и ноги у него стали толще. Ему докучали лишь вши да блохи, оставшиеся в логове от волчицы, а может они жили в шерстяном платке мачехи. Мальчишка постоянно расчесывался до крови, раны начинали гноиться. Поэтому в один из более-менее теплых дней он разделся донага и всю свою одежду отнес к реке и там, бросив в оду, прижал ко дну камнем, чтобы утопить паразитов. К себе в нору он вернулся бегом, потому что, хоть и наступила весна, но по ночам было еще морозно. Он распалил большой костер и грелся возле него голяком, осчастливленный уже тем, что его ничего не кусает. В солнечный полдень голяком же выскочил он за хворостом, принес несколько веток, поломал их и, грея спину на солнце, подбрасывал куски дерева в горящий у лаза в логово костер.

И вот тогда будто огромная туча заслонила солнце. Мальчишка оглянулся, считая, будто идет первая весенняя гроза. Но вместо тучи он увидал огромнейшую женщину в короткой юбке и с голыми длинными ногами, обутыми в сандалии. Женщина была настолько велика, что ее светловолосая голова, казалось, достигает крон лесных деревьев. И еще, она была настолько красива, что у мальчишки перехватило горло от доселе неизвестного ему чувства, он почувствовал в себе чудесное тепло, которое потом научился называть любовью.

- Я - Зелы, - сказала женщина, и голос ее прозвучал так мощно, что с ближайших деревьев, переполошившись, сорвались птицы.

- А у меня нет имени. Я сын Бозы, - смело отвечал мальчик, не опасаясь огромной женщины.

Глядя с интересом, она наклонилась к нему, затем неожиданно схватила его своими могучими ручищами, но так осторожно, как берут раненую птицу. Она подняла его высоко, до уровня своих глаз, присмотрелась к его длинным волосам, к чертам лица. Затем она подняла еще выше и осмотрела его мужское отличие, прильнув потом к нему своими губами. От испуга ему хотелось крикнуть, ведь знал он все рассказы о великанше Зелы, будто та питается маленькими мальчиками. Но великанша только поцеловала его маленький член и поставила на землю.

- Это правда, что ты сын моего брата Бозы, - подтвердила она. - У тебя очень светлые волосы, у тебя его глаза и его черты лица. И то, что внизу, у тебя больше, чем у других мальчишек твоего роста. Но почему ты такой поцарапанный и голый? Что ты делаешь в Черном Бору?

Даже когда она уселась с ним рядом на землю, лицо ее чрезвычайно высилось над мальчишкой. Только сейчас заметил он, что у нее была дубина раза в три больше его самого. В дерево дубины были вбиты кремни и острые железки. Оружие это, по-видимому, делали очень долго - сначала выбрали молодой бук, в него набили острые кремни и куски железа, а потом лет, самое малое, десять ожидали, пока плоть дерева не обрастет чужеродные тела, потом же дерево спилили и обработали так, чтобы удобно держалось в руке. По сравнению с дубиной Зелы дубинки Землинов были просто крохотными.

- Сколько тебе лет? - спросила женщина.

- Сейчас уже минула моя восьмая зима.

- Почему же у тебя нет имени?

Он рассказал ей, что с ним случилось, когда проявил он свою силу. А еще о том, что ему не разрешили жить в доме со всеми остальными, и как жил он в сене. И о том, как мачеха хотела его отравить, а он удрал в зиму, поскольку боялся, что его убьют из-за быка.

- Боза погиб шесть лет назад, а тебе восемь. Много обычных женщин оплодотворил мой брат в этой округе, и довольно-таки часто забираю я его детей к себе на дворище. Тебя я тоже заберу к себе, когда же ты подрастешь, то отправишься по свету, чтобы поискать для меня какого-нибудь великана в мужья. Хотя и знаю, что не найдешь, - вздохнула она, обдавая его лицо горячим дыханием, пахнущим сытным медом. - Сейчас по свету с великанами туго. Рождаются одни карлики.