Григорий Рожков - Американец

• Название: Американец
• Автор: Григорий Рожков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9922-1149-8

Его никто не спрашивал, хочет ли он оказаться в излюбленном историческом периоде — во Второй мировой. Но он оказался там. Никто не дал ему выбора — с кем быть. И русский стал американцем. Никто не делал его солдатом той войны. Он сам им стал…

Артур Арсентьев, вчерашний студент-юрист, сержант запаса и ярый поклонник военно-исторической реконструкции, оказывается 22 июня 1941 года на советско-польской границе за минуту до войны. Ему придется поверить в то, во что очень сложно поверить. Ему придется заглянуть в лицо смерти. Ведь он сражается ради Победы! Но делать все это он будет, неся рядом с ярко-красным Знаменем Победы звездно-полосатый флаг Соединенных Штатов Америки. Потому что здесь он — американец. И американцы — верные союзники.

---

Спрятав все бумаги в карман, вновь оглядываюсь по сторонам. Никого. А на заставе все стреляют и стреляют. Сколько уже бой длится? Солнце над горизонтом поднялось. Наверное, час-полтора уже прошло с начала перестрелки. Не догадался смародерить часы с того поляка-унтера: красивые у него часики были… А пофиг, не поползу я туда опять. Как же время растягивается, когда идет бой, даже счет ему точно не удается вести. Интересно, добрался до отряда посыльный? Что за свист? Неужели?.. Мины?.. Подтверждением моим догадкам стали частые разрывы по ту строну заставы. Эх, старшина…

А это что за пироги? Из-за развалин заставы один за другим, неся раненых, быстро двигались пограничники. Вывел старшина из-под молотков своих бойцов! Молодец! Уважаю! Перехватываю поудобнее винтовку и перевожу взгляд на лес за дорогой. Если поляки раз двинулись в обход через этот лесок, то никто им не мешает сделать это и вторично. Но нет, враги решили не рисковать или просто испугались: за дорогой ни один куст не шелохнулся. Все пограничники быстро двигались к оврагу. По пути некоторые из них махали руками в сторону укокошенных поляков.

Стоп, мне кажется или пограничников стало больше? Ладно, не до этого сейчас, надо Федю предупредить. Медленно отползаю назад к оврагу и соскальзываю вниз. Бегом добираюсь до тайника и на ходу, еще до вопроса, выкрикиваю фразу про Печкина и спокойно подскакиваю к сержанту.

— Ну что там? Что за взрывы со стороны заставы? — Взволнованный Федор схватил меня за рукав.

— Поляки ударили из минометов, но пограничники вышли из-под обстрела и сейчас отходят к оврагу. Я пришел тебя предупредить, ну чтобы ты не подстрелил кого из своих по случайности.

Сержант облегченно вздыхает. Вот и ладненько. Сейчас надо встретить пограничников и проводить их к тайнику — раненых в их рядах я видел достаточно. Впереди процессии отступающих я увидел старшину, он соскользнул в овраг, а следом за ним спустились двое. Выживший заместитель командира заставы?! Хреново… А какая хотя разница? Играем дальше, война план покажет.

Подхожу к троице и протягиваю руку для приветственного рукопожатия пограничнику с тремя кубиками в петлицах. Коллега, значит.

— Первый лейтенант Майкл Пауэлл, инструктор по огневой подготовке, — представился я.

Старлей пожал мне руку, сильно так пожал. И в глаза смотрел так, что по спине мурашки пробежались.

— Старший лейтенант Аверьянов Алексей.

Познакомились однозначно, даже ледку добавили. Брр… В овраг в темпе, один за другим, спускались пограничники, последними пошли раненые, которых осторожно принимали и отводили-оттаскивали к тайнику. Гарчук подбежал к старшине, перебросился с ним парой фраз и вновь исчез. Вот же человек, как тень.

— Васильков! — К старлею подскочил коренастый сержант с перебинтованной головой. — Организуй бойцов, занимайте оборону. Пулемет и троих бойцов к дороге. Действуй!

Васильков козырнул и отправился выполнять приказ.

— У меня есть немного бинтов.

Я быстро стал вытаскивать из карманов трофейные ИПП[4] и отдавал их старшине. Бобров с довольной ухмылкой сначала посмотрел на меня, потом на бинты, потом на Аверьянова. Старлей, кстати, тоже заметно одобряет мои действия. Старшина, приняв бинты, отправился к новоприбывшим раненым.

— Это вы с бойцом Гарчуком восьмерых поляков положили? — явно не веря в свои слова, спросил Алексей.

— Да, это сделали мы. Они вышли из леса с той стороны дороги и направились к заставе — наверное, хотели выйти в тыл к позициям отряда старшины Боброва. Мы с рядовым Гарчуком открыли огонь на поражение и в перестрелке уничтожили всех врагов. С убитых сняли оружие, боеприпасы и снаряжение. Вон оно лежит. — Указываю на кучу винтовок и снаряги.

— Неплохо… А тот поляк, что в овраге лежит? Расстреляли? — хитро прищурился Аверьянов.

— Нет, он прорвался, воспользовавшись моим замешательством после взрыва гранаты.

— Ясно… Отлично сработали, товарищ первый лейтенант.

Он назвал меня товарищем? Без иронии, без насмешки, без презрения к капиталисту в моем лице. Это интересно, когда же советские гуси стали капиталистическим западным свиньям товарищами?! Да и эти выкрутасы с появлением американских инструкторов на советской территории, да еще и в частях погранвойск! Чудны дела твои, Господи… Надо будет по возможности осторожно поспрашивать народ. Для первого дня войны уж больно много странностей.

— Поляки! — чей-то возглас разрушил хрупкое состояние минутного спокойствия.

— К бою! — командует старлей.

Я всегда верил… нет — знал, что человек может обладать уникальными, сверхъестественными способностями. Мессинг, Ванга, Тесла… Эти люди — подтверждение моим взглядам. Но вот чтобы так, как этот Аверьянов, влиять на людей одними словами! Его призыв к бою даже меня, не подчиненного ему человека, с места сорвал и заставил занять позицию на склоне оврага. Лишь когда со стороны заставы стали появляться фигурки в угловатых конфедератках, я очнулся от этого своеобразного психического воздействия. Вот это да, вот так командир! За таким не то что на смерть пойдут — после смерти встанут и пойдут дальше!

А ляхи цепью двигались по развалинам и медленно приближались к нам. Слева и справа от меня заняли позиции пограничники. Сосредоточенные, опасные, сильные люди — война если и застала их врасплох, то встретили они ее горячо, преподнося незваным гостям раскаленный свинец и холодные штыки. Панов подпустили на дистанцию приблизительно метров в сто, может быть, восемьдесят, и единым залпом снесли первую цепь — взвод — за считаные мгновения. Подчистую! Поляки, шедшие во второй линии, впали в прострацию и даже ответного огня не открыли. Попадали на землю и стали расползаться кто куда. Правильно, ползите отсюда! Бойтесь нас! Все так ляжете!..

С развалин заставы неожиданно ударил пулемет. И ведь прямо по мне стреляет, сволочь! Скатившись в овраг, огляделся. Пулемет короткими очередями долбал по нашим позициям: большинство бойцов спустилось со склона. С левого фланга оттаскивали тело одного из пограничников. Эх, еще один ранен или убит. А вот с правого фланга началось нездоровое шевеление. Кто-то позвал Аверьянова. Что там происходит?

— Наши… Наши!.. Наши! — волной прошлась новость по рядам пограничников.

Что-о-о? От дороги явственно доносились гул движков и раскатистое «ура!». Неужели сбылись мечты обычных пограничников, считавших, что через часок-другой к границе подойдут линейные части Красной армии? Неужели?! Меня разобрал смех. Непонимание, радость и доля безумия заставили меня смеяться.

Теперь-то мы повоюем, великополяки долбаные… Теперь-то вам будет очень не смешно…

Пулемет на заставе закрыли быстро. Наш пулеметчик, заняв позицию, открыл подавляющий огонь, а через несколько секунд отвлекшийся лях словил пулю от снайпера. Бой закипел с новой силой… Еще минут десять, может, пятнадцать, враги раз за разом поднимались в атаку и рвались к нам по флангам, но каждый раз их встречали хладнокровным презрением и свинцом… Когда все утихло, они откатились за развалины заставы. Я безвольно уселся на дне оврага и огляделся. На правом фланге пограничников было больше всего, и выглядели они посвежее, чем бойцы Аверьянова. Точно подкрепление.

— Sir! — На поле боя, кроме меня, «сэров» больше нет. — Lieutenant!

Ко мне бегут двое. Белый и черный. В смысле, один из них человек европейской наружности, а второй — негр! Американцы. Еще через мгновение ко мне подбегают не двое, а трое солдат — третий, лейтенант РККА, был позади. Чуть вперед подается здоровый такой парнишка, мощный. А лицо как у ребенка — открытое, доброе. Нет, ну бывает так, а!

— Сэр! Сержант Кент Брок, медслужба Первой кавалерийской дивизии, — говорит здоровяк и с гордостью добавляет: — Первый отряд, сэр!

— Первый сержант Сэмуэль Кинг. Инженерный батальон Первая бронетанковая дивизия. — Чернокожий тоже не слабак, крепко сколочен. Лицо под стать общей форме, сильное, скуластое, подбородок массивный, мужественный. Сразу видно, старается человек оправдать гордое имя своей профессии — инженегр!

— Первый лейтенант Майкл Пауэлл. Первая пехотная дивизия. — Единиц в этих американских названиях больше, чем самих названий, блин. Пока повторишь эти «first», язык отвалится. На лицах сержантов на мгновение отразилось удивление. — Зачем вы приехали сюда? Здесь слишком опасно. Кроме меня и капитана Брауна, из группы не выжил никто.

— Сэр, простите, просто после того, как началась бомбардировка территории отряда, мы по первой возможности вместе с одним советским офицером вскрыли арсенал и достали наше оружие. — Они что, привезли свое оружие?! Точно! У одного американца БАР, у другого — «М1 Гаранд». Офигеть. — Как и приказывал перед отъездом капитан Браун, мы приготовились к возможному бою. Хотя, честно говоря, не очень-то мы верили в возможность нападения немцев и их союзников на СССР. — Сержант покачал головой. — Мы ошиблись. Все же Кейси был прав…