Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том второй. Фауст

• Название: Собрание сочинений в десяти томах. Том второй. Фауст
• Автор: Иоганн Гете
• Жанр: Трагедия
• Год: 1976

По словам А. С. Пушкина, «Фауст» есть величайшее создание поэтического духа, он служит представителем новейшей поэзии, точно как «Илиада» служит памятником классической древности.

---

Расходятся.

Анаксагор (Фалесу)

Какие доводы представить,
Чтоб взгляд превратный твой исправить?

Фалес

Послушна ветерку волна,
Но прочь бежит от валуна.

Анаксагор

След извержений — гор зигзаги.

Фалес

Вся жизнь проистекла из влаги.

Гомункул (между обоими)

Простите, вторгнусь в вашу речь:
И я хотел бы проистечь.

Анаксагор

Фалес, ты б за ночь мог из тины
Такие взгромоздить вершины?

Фалес

Природы превращенья шире,
Чем смена дня и ночи в мире.
Во всем большом есть постепенность,
А не внезапность и мгновенность.

Анаксагор

Но здесь внезапный был толчок.
Плутон внутри огонь зажег,
Равнину газами Эол
Взорвал, и холм произошел.

Фалес

Допустим. Он стоит. Ну что ж?
Какой ты вывод извлечешь?
Мы времени с тобой не ценим,
Занявшись этим словопреньем.

Анаксагор

Из недр горы явились мирмидоны,
Пигмеи, муравьи, народ смышленый
Трудолюбивый, хоть и мелкота,
И заселили впадины хребта.

(Гомункулу.)

Ты не мечтал о власти над толпой,
Жил, оградясь своею скорлупой,
Но, если изберешь судьбу иную,
Тебя царем я здешним короную.

Гомункул

Фалес, что скажешь?

Фалес

                                     Пропадешь.
Средь малых действуя, мельчаешь,
А средь больших и сам растешь.
Ты тучу в небе замечаешь?
Пигмеям, испуская клики,
Пророчат гибель журавли.
Так было бы и их владыке,
Когда б тебя им нарекли.
Тревога в карликовом стане!
Всю тяжесть клювов и когтей
Рука слепого воздаянья
Обрушит на коротышей.
Пигмеи сами виноваты,
И если попадут в беду,
То это должная расплата
За мертвых цапель на пруду.
За кровь, окрасившую воды,
Вступились птицы их породы.
Теперь ничто, ни шлем ни щит,
Виновников не защитит.
Народ убийц забился в норы.
А войско, не сдержав напора,
Смешалось, дрогнуло, бежит.

Анаксагор (после некоторого молчания, торжественно)

Молился я подземным божествам, —
Небесным надо поклоняться нам,
Луна, Диана и Геката!
Я обращаюсь в высоту
И твой предвечный образ чту
В трех этих именах, тройчатый!
За бедный мой народ поратуй,
Врагу попавший под пяту.
Ты, животворная и углубленная,
Ты внешне кроткая, но непреклонная,
Во устрашенье вражьих душ
Свой гнев с небес на них обрушь!

(Останавливается.)

Богиня мне вняла до срока.
Я сам не рад:
Мольбой к владычице высокой
Я пошатнул земли уклад.
Все ближе, ближе и огромней
Летящий сверху лунный шар.
От ужаса себя не помню.
Я сам навлек ее удар.
Недаром носится молва,
Что фессалийские колдуньи
Сводили силой колдовства
Луну на землю в полнолунье.
Шар близится и потемнел.
Готово! Стрелы молний, пламя!
Богини голос прогремел!
Ниц! Наземь пред ее стопами!
Я вызвал эту тучу стрел,
Я виноват кругом пред вами.

(Падает ниц.) Фалес

Чего-чего он только не видал!
Признаться, ничего я не заметил.
Безумна ночь, и он безумным стал.
А месяц в высоте, как прежде, светел
И в том же месте блещет, где сиял.

Гомункул

Взгляни на холм, где скучились пигмеи.
Гора была кругла, теперь острее.
Я треск неописуемый слыхал.
С луны обломок каменный упал
И раздавил укрывшихся в канавах,
Не разбирая правых и неправых.
Но я хвалю тот творческий почин,
Который, сверху действуя и снизу,
В теченье ночи, как бы по капризу,
Настроил столько гор и котловин.

Фалес

Не думай! Эти горы — призрак мнимый,
Пусть гибнет гномов гадостная тварь,
И радуйся, что ты у них не царь.
На праздник моря поспешить должны мы,
Где от души нам каждый будет рад.

Уходят.

Мефистофель (взбираясь с другой стороны)

Едва вскарабкался на этот скат,
Хватаясь за кривые корни дуба!
Ах, оттого-то мне на Гарце любо,
Что с серой схож сосновый аромат,
А на дубовой этой лесосеке
Не чувствуется запаха смолы.
Хотел бы знать, чем нагревают греки
В своем аду для грешников котлы?

Дриада

Ты смыслом доморощенным хорош,
А на чужбине этим не возьмешь.
Чем к нам соваться со своим уставом,
Ты поклонился б здесь святым дубравам.

Мефистофель

Покинутый вдали родимый край
Всегда в разлуке дорог, словно рай.
Что жмется там за чудище тройное
В пещере, освещаемой луною?

Дриада

Там форкиады скорчились внутри.
Не трусь, ступай к ним и заговори.

Мефистофель

Охотно. Я стою и столбенею.
Как я ни горд, а опозорен в лоск.
Не может этого вместить мой мозг,
Что эти дивы мандрагор страшнее!
И смертный грех, видать, не так дурен,
Раз с пугалами этими не сходен.
Мы б выгнали из преисподней вон
Таких неописуемых уродин.
И безобразья крайнего черты
Родятся здесь, в отчизне красоты!
Еще зовут античной эту жуть,
Наверное считая славой мира.
Но чудища зашевелились, чуть
Меня вблизи почуяли, вампиры.

Форкиада

Подайте мне единственный наш глаз.
Кто, сестры, в храме потревожил нас?

Мефистофель

Приблизившись сюда, позвольте мне
Благословенья попросить втройне.
Я вам чужой, но, разобрав детальней,
Наверное, я родственник вам дальний.
Уже, как странник по святым местам,
Я поклонился старым всем богам,
И Опс и Рее. Я в порыве жарком
Трем вашим сестрам поклонился, паркам,
Но равных вам хотя бы чем-нибудь
Я не нашел за весь свой долгий путь.
Я слов ищу приличных для канона
И, не найдя, смолкаю восхищенно.

Форкиады

Дух этот, кажется, умен и смел.

Мефистофель

Как странно, что никто вас не воспел,
И удивительно, что средь скитаний
Не находил я ваших изваяний,
А в отношенье формы и лица
Вы не в пример достойнее резца,
Чем бюсты Гер, Паллад, Венер и прочих,
Столь частые у скульпторов и зодчих.

Форкиады

Уединившись по своей охоте,
Не думали мы о таком почете.

Мефистофель

Да где и было думать вам в тиши
Такого полного уединенья,
Где вас никто не видит, вне общенья,
В дыре, где не бывает ни души?
Переезжайте в бойкие места,
Где царствует искусства красота
И ежедневно чередой богатой
Возводит на высокий пьедестал
Героев края в виде стройных статуй.

Форкиады

Не соблазняй! Ты б лучше замолчал.
К чему нам свет, к чему совет твой пылкий?
Нас Ночь произвела, мы три бобылки.
Родясь во тьме, останемся мы тут,
В безвестности забившись в свой закут.

Мефистофель

Тогда мы ваше дело так поправим:
У вас ведь зуб и глаз один на трех?
Свершим мифологический подлог
И вас троих как бы двумя объявим,
А я бы взять тогда на время мог
В свое распоряженье внешность третьей,
Чтоб представлять вас с выгодою в свете.

Одна из форкиад

Ну как вы, сестры?

Другие

                                Сговоримся с ним,
Однако глаза с зубом не дадим.

Мефистофель

Венец картины в зубе ведь и глазе!
Как быть тогда при этаком отказе?

Одна из форкиад

Зажмурь свой глаз один и выставь клык,
И в профиль ты наш вылитый двойник,
Как будто брат наш.

Мефистофель

                                 Слишком много чести.
Да будет так!

Форкиады

                      Да будет так!

Мефистофель (уподобившись в профиль форкиаде)

                                           Без лести,
Вот я, Хаоса сын новооткрытый!

Форкиады

Мы дочери его. Ты средь сестер.

Мефистофель

О, до чего я дожил! Вот позор!
Меня все примут за гермафродита!

Форкиады

Ах, как мы все похорошели сразу:
Теперь у нас два зуба и два глаза.

Мефистофель

Мне в этом виде лишь чертей пугать,
А больше носу некуда казать.

(Уходит.)

СКАЛИСТЫЕ БУХТЫ ЭГЕЙСКОГО МОРЯ