Михаил Ромм - Я болею за «Спартак»

• Название: Я болею за «Спартак»
• Автор: Михаил Ромм
• Издательство: «Жазушы»
• Жанр: Спорт
• Год: 1965

В издании кроме "Я болею за "Спартак" две повести "Архипелаг ста островов" и "Штурм пика Коммунизма"

---

Еще три месяца мучительного странствования по льдам, и на горизонте показалась земля — один из островов архипелага.

Дойдя до острова Джексона, Нансен и Иохансен стали готовиться к зимовке. Днем охотились на медведей и моржей, запасая продовольствие, вечером строили хижину. Полозом от каяка выламывали из морены камни и складывали из них стены. Дыры конопатили мхом. Заступом служила лопаточная кость моржа, киркой — моржовый клык, привязанный к лыжной палке. На крышу пошла туго натянутая моржовая шкура, прижатая большими камнями. Сложили печь и вывели через крышу трубу из льда. Ледяная труба служила хорошо, тяга была отличной.

Наступила полярная ночь с жестокой стужей и штормами. Нансен и Иохансен соединили два спальных мешка в один — так было теплее — и отлеживались в нем.

Томительно тянулись дни и месяцы. Одежда превращалась в пропитанные ворванью лохмотья, белье прилипало к телу. Отрастали длинные, грязные волосы и борода, лица покрывались слоем жира и копоти, но зимовщики не теряли бодрости. Они жарили на своей лампе медвежьи бифштексы и рагу из грудинки молодых моржей и мечтали о том счастливом дне, когда вернутся в Норвегию.

Ни на один день не прекращали они научных наблюдений. Ежедневно делали прогулки возле хижины. Нансен вел подробный дневник.

Оба отшельника, оторванные от всего мира, мечтают об одном — о весне, когда можно будет тронуться в путь на юг, к родине, к близким. И ни разу не мелькает у них мысль, что они могут погибнуть в этой ледяной пустыне, как погибли до них тысячи смельчаков. Нет, эти двое не сомневаются в своей победе над полярной стихией.

И весна, наконец, наступает. Нансен и Иохансен, оставив в хижине краткий отчет о своем путешествии, направились к югу. Они тащили нарты по льду, переправлялись через проливы на каяках. Волны грозили опрокинуть каяки, моржи яростно атаковали их, стараясь зацепить за борт клыками. В плохую погоду отсиживались в палатке.

16 июня они достигли острова Нордбрук, самого южного в архипелаге Земли Франца-Иосифа, и продолжали свой путь к мысу Флоры, его южной оконечности. Здесь они надеялись встретить какую-нибудь промысловую шхуну. К вечеру они оказались невдалеке от мыса. На другое утро Нансен вылез из палатки и стал готовить завтрак. В ожидании, пока сварится суп, он взобрался на торос, чтобы разглядеть дальнейший путь. Вдруг он вздрогнул: до него донесся звук, похожий на собачий лай. Звук повторился еще и еще: не было сомнения — лаяла собака. «Сердце забилось, кровь прилила к голове», — пишет Нансен об этой минуте. — «Я закричал во всю силу своих легких, спустился с тороса, встал на лыжи, пошел по направлению к мысу Флора и вдруг услышал человеческий голос. За этим человеческим голосом, за этой вестью жизни скрывалась родина и все то, что заключало в себе это слово».

Через несколько минут на берегу мыса Флоры встретились гладко выбритый англичанин в клетчатом костюме с тросточкой в руке и дикарь в грязных лохмотьях, с длинными волосами и бородой. Невдалеке виднелся домик, из трубы поднимался дымок... Это была зимовка экспедиции Джексона, обследовавшей острова Земли Франца-Иосифа...

Джексон внимательно вглядывался в черное от сажи бородатое лицо.

— Вы — доктор Нансен? — спросил он.

— Да, я Нансен.

Сдержанный, спокойный англичанин бросился было к Нансену, чтобы его обнять, но тот отстранил его рукой.

— Осторожно, испачкаетесь...

— Боже мой, какая радость: ведь вас давно считают погибшим!

Из дома выбежали спутники Джексона и бросились навстречу Иохансену, чтобы помочь ему тащить нарты.

Через два месяца судно Джексона «Винворд» с Нансеном и Иохансеном на борту вошло в порт Вардё на севере Норвегии; сам Джексон остался со своей экспедицией на мысе Флоры еще на год. Из Вардё Нансен и Иохансен отправились в Осло. Большой залив, в глубине которого лежит норвежская столица, был заполнен лодками, и на берегах чернели толпы народа. Военные корабли экскортировали судно, на котором находились Нансен и Иохансен. Целая флотилия пароходов, разукрашенных флагами, сопровождала его. Так закончилась последняя глава полярного приключенческого романа, первые строки которого были написаны лыжными следами двух бесстрашных людей на торосистом льду на 84-й параллели северной широты.

Не заставил себя ждать и эпилог: через восемь дней после того, как Нансен прибыл в Вардё, начальник почтовой конторы лично вручил ему телеграмму:

«Скьёрвё. 20.8.1896.

Доктору Нансену.

«Фрам» прибыл сегодня. Все в порядке. Все здоровы. Приветствуем вас на родине. Отто Свердруп».

По возвращении в Осло Нансен получил профессуру в университете по кафедре океанографии. Ему была предоставлена возможность обрабатывать богатейший научный материал, собранный его экспедицией.

Интересно отметить, что ни одна попытка повторить дрейф Нансена с плавучими льдами не увенчалась успехом. Ни Руалу Амундсену в 1918 году, ни Свердрупу в 1922 году не удалось «поймать» западное течение. После нескольких зимовок во льдах они по-прежнему оказывались невдалеке от Новосибирских островов. Более того, дальнейшее изучение дрейфа льдов в полярном бассейне показало, что расчеты Нансена были теоретически необоснованными. Не столько научное предвидение, сколько удача принесла Нансену успех.

Впоследствии Нансен был норвежским послом в Лондоне и делегатом Норвегии в Лиге Наций. Он руководил возвращением на родину военнопленных, оставшихся на чужбине после первой мировой войны. В 1921 году он, пренебрегая травлей буржуазных газет, возглавил Комитет по оказанию помощи голодающим Поволжья. Своей энергией и авторитетом он спас не одну тысячу жизней.

За научную и общественную деятельность Нансену была присуждена Нобелевская премия, он был избран почетным членом Академии наук СССР.

«Единственным европейским героем нашего времени» назвал Нансена Ромен Роллан. Лестная характеристика для человека, убийственная — для эпохи...

Маленький «Фрам» стоит в фьорде Бюгденсе неподалеку от Осло. Его корпус — в зазубринах и царапинах от арктических и антарктических льдов. Нансен и Амундсен — два великих исследователя — не раз вверяли маленькому кораблю свою жизнь, и он не обманул их доверия.

До 1949 года «Фрам» стоял в одиночестве под крышей выстроенного над ним домика. А затем рядом с ним появился большой неуклюжий плот из девяти бревен бальзового дерева, срубленных в тропических лесах Перу, скрепленных лианами. Экзотический сосед «Фрама» назывался «Кон-Тики». Норвежский этнограф Тур Хейердал с пятью товарищами пересек на нем Тихий океан от перуанского порта Кальяо до кораллового аттола Рароиа в архипелаге Таумото. Они проплыли семь тысяч километров по безлюдным океанским просторам с единственной целью доказать, что древние жители Перу, вытесненные оттуда инками, могли добраться на своих плотах до островов Полинезии и что именно они заселили эти острова.

Так же, как и Нансену, предсказывали им бывалые моряки верную гибель, так же, как нансеновский план, называли их план попыткой к самоубийству, так же, как Нансен, вышли они победителями в борьбе с могучими силами природы.

Через три месяца после отплытия из Кальяо впереди показались грозные буруны коралловых рифов атолла Рароиа. Плот понесло прямо на них, путешественники вцепились в снасти, в лианы, во все, за что можно было ухватиться, плот закрутило, завертело в грохочущем водовороте и... выбросило волной на риф. Хейердал и его спутники с наслаждением растянулись на горячем песке атолла под тенью кокосовых пальм.

Недавно к «Фраму» и «Кон-Тики» присоединился третий их собрат, вернее, их родоначальник, найденный при археологических раскопках боевой корабль викингов.

Так и стоят они рядом в парке в Осло — «Фрам», победитель полярных льдов, «Кон-Тики» — победитель океанских просторов, и боевой корабль отважных мореплавателей и воинов, покорявших прибрежные области Дании, Англии, Франции, Испании и Италии, открывших Гренландию, достигавших берегов Северной Америки. Норвежские школьники приходят со своими учителями в этот музей славы и слушают рассказы о подвигах своих соотечественников...

...Высадившись на остров Джексон, мы пытались найти остатки нансеновской хижины. Наши поиски не увенчались успехом: то ли Нансен зимовал на другой стороне острова, то ли штормы и снега за тридцать лет разрушили хижину до основания...

Через восемнадцать лет после встречи Нансена с Джексоном на мысе Флоры произошел еще один не менее поразительный перекрест человеческих судеб. Седовцы, возвращаясь в Архангельск и проплывая мимо пустынного мыса на своем «Св. Фоке», увидели, как из развалившегося домика Джексона выбежали два человека. Один из них бросился к берегу, столкнул в воду каяк, вскочил в него и, искусно лавируя среди окруживших его моржей, подплыл к шхуне.