Кэтрин Фишер - Сапфик

• Название: Сапфик
• Автор: Кэтрин Фишер
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Продолжение бестселлера "Инкарцерон".

Финну удалось бежать из страшной живой Тюрьмы под названием Инкарцерон. Но покоя и счастья ему не найти, потому что внутри остался его брат Кейро. Клодия считает, что Финн должен стать королём, но он сомневается, имеет ли на это право. На самом ли деле он — потерянный принц Джайлз? Или его воспоминания — всего лишь фантазии, последствия его пленения? Можно ли чувствовать себя свободным, если твои друзья по-прежнему в заточении? Можно ли чувствовать себя свободным, если живёшь в мире, где застыло само время? Можно ли чувствовать себя свободным, если ты сам не знаешь, кто ты? А внутри Инкарцерона на самом ли деле сумасшедший чародей Рикс нашёл Перчатку Сапфика — единственного человека, которого любил Инкарцерон, одержимый желанием вырваться из самого себя? Если Кейро украдёт перчатку, вызовет ли это гибель всего мира? Внутри. Снаружи. Все стремятся обрести свободу. Как Сапфик.

Огромное спасибо от переводчиков нашим великолепным редакторам  olasalt и особенно sonate10! Ваша помощь бесценна.

Огромная благодарность Reginleif, которая вдохновила и поддерживала нас. И сделала для книги эту прекрасную обложку.

---

И вот он уже сыпется повсюду — ласковый, как смех, снег из одинаковых голубых пёрышек, укутывает повозки, покрывает дорогу мягким ковром. Перья с шипением сгорают в пламени факелов, оседают на плечах бандитов и лезвиях их топоров, прилипают к комкам краски на стене, их сдувают со своих морд и топчут копытами волы.

— Это делает Тюрьма! — благоговейно прошептал Рикс и вдруг схватил Аттию за локоть. — Живо! А не то…

Но было уже слишком поздно.

Окружающий мрак взорвался яростной бурей. Поднявшийся ветер швырнул Аттию на Чародея, тот подхватил её и поволок к фургону. Инкарцерон разбушевался — ураган пронёсся по тоннелю, сметая решётки. Бандиты разбежались, а Тар рухнул наземь. Перчатка на его руке окончательно расползлась, обнажая окровавленную, обожжённую кожу.

Чародей и его помощница взобрались на фургон, Рикс стегнул вола, и они вслепую двинулись вперёд. Аттия прикрыла голову руками, пытаясь спрятаться от неведомой силы, швыряющей перья в лицо. Подброшенные жонглёрами шары заливали всё вокруг зелёным, красным, пурпурным светом.

Продвижение давалось с трудом. Даже могучие волы с огромным усилием прокладывали себе путь против ветра, спотыкаясь и наклоняя головы. Аттия услышала тихий смех и повернулась к Риксу — похоже, он слегка не в себе. Голубые перья прилипли к его волосам и одежде.

Разговаривать было невозможно, но хоть чуть-чуть осмотреться Аттии удалось.

Бандитов и след простыл. Минут через двадцать в тоннеле прояснело, дорога сделала крутой вираж, и в перьевом шторме появился просвет.

А вскоре буря затихла, так же внезапно, как и началась.

Аттия медленно опустила руки и позволила себе дышать. На выезде из тоннеля Рикс спросил:

— За нами не гонятся?

— Нет, сзади только Квинтиус и его братья, — оглянувшись, ответила помощница.

— Отлично! Несколько оглушаров хоть кого остановят.

Уши заледенели от холода. Аттия плотнее запахнула куртку, сняла с рукавов несколько пёрышек, сдула синие пушинки. И потрясённо сказала:

— Перчатка уничтожена!

— Жалость какая, — отреагировал Рикс с каменным лицом, потом самодовольно ухмыльнулся.

Аттия изумлённо уставилась на него, но взгляд её соскользнул дальше, на окружающий пейзаж.

Их обступал мёрзлый мир.

Дорога бежала меж огромных, в человеческий рост, глыб льда. Всё Крыло представляло собой тундру, пустынную, овеваемую пронизывающими ветрами. Впереди на пути каравана лежал огромный ров с переброшенным через него мостом, въезд на который перекрывала металлическая решётка, почерневшая и истончившаяся от постоянного воздействия мокрого снега и льда. В решётке была прорезана неровная дыра, стальные прутья торчали в разные стороны.

Судя по маслянистой полосе на дороге, здесь проезжали повозки, где-то впереди было жильё. Но Аттию трясло — то ли от холода, то ли от страха.

— Я слышала об этом месте. Это Ледяное Крыло.

— Радость моя, ты просто умница. Это оно и есть.

 Аттия помолчала, прислушиваясь к цокоту воловьих копыт. Потом не выдержала:

— Значит, это была ненастоящая Перчатка?

Рикс сплюнул.

— Куда бы он ни сунул свой нос, в любой коробке, за любой потайной дверцей в фургоне он нашёл бы по маленькой чёрной перчатке. Ни одна из них не принадлежала Сапфику, включая и ту, что напялил Тар. Перчатка Сапфика занимает слишком большое место в моём сердце, и украсть её я не позволю никому.

— Но она… жгла его руку.

— Ну, насчёт кислоты Тар не ошибся. А то, что он не мог снять перчатку… на самом деле, вполне мог. Но я заставил его поверить в обратное. Это и есть магия — подчинить себе разум другого человека и заставить его поверить в невозможное. — Он на мгновение отвлёкся, управляя волом, чтобы обогнуть торчащую балку. — Он бы позволил нам проехать и тут же поверил бы, что действие заклятия кончилось.

Аттия искоса взглянула на него.

— А надпись?

Взор Рикса обратился на неё:

— А вот об этом я хотел спросить у тебя.

— У меня?

— Даже я не могу заставить безграмотного писать. Это послание предназначалось тебе. Странные вещи происходят с тех пор, как ты к нам присоединилась.

Осознав, что грызёт ногти, она поспешно спрятала кисти в рукава.

— Это Финн. Наверняка Финн. Он пытался поговорить со мной Снаружи.

— И ты думаешь, Перчатка может оказаться полезной? — тихо спросил Рикс.

— Не знаю! Возможно… если бы ты позволил мне на неё взглянуть…

Он так резко остановил фургон, что она чуть не выпала.

— Нет!!! Это опасно, Аттия. Иллюзии — одно дело, но Перчатка обладает истинной мощью. Даже я не осмеливаюсь её носить.

— И ты никогда не поддавался искушению?

— Может, я и псих, но не идиот.

— Но ты надел её во время представления.

— Неужели? — ухмыльнулся он.

— Ты кого угодно доведёшь до бешенства!

— Всю жизнь именно к этому и стремлюсь. Так, тебе пора слезать.

— Здесь? — Она огляделась.

— Поселение в двух часах езды. Вспомни, ты нас не знаешь, а мы не знаем тебя. — Он покопался в кармане и вложил в её ладонь три медные монеты. — Купи себе что-нибудь поесть. И не забудь дрожать чуть посильнее, когда я занесу меч. Все должны поверить, что ты перепугана до смерти.

— Мне и притворяться-то не нужно. — Спускаясь с фургона, она приостановилась. — А вдруг ты собираешься бросить меня здесь?

Рикс подмигнул и хлестнул вола.

— Ну да, только об этом и мечтаю.

Она встала на обочине, пропуская процессию. Медведь свернулся в клубок воплощённым несчастьем, пол в его клетке был усыпан перьями. Один из жонглёров помахал Аттии, но остальные даже не высунулись из фургонов.

Труппа медленно удалялась.

Аттия забросила сумку на плечо и потопала, чтобы хоть немного согреть заледеневшие ступни. Сначала она шла быстро, но дорога повела себя коварно: ноги скользили по мёрзлому, жирному от разлитой смазки металлу. Когда странница спустилась в долину, глыбы льда выросли выше её головы. Проходя мимо, она замечала замурованные в лёд предметы. Мёртвая собака с разинутой пастью. «Жук». Горсть круглых чёрных камешков. Детский скелет, едва различимый в густом окружении голубых пузырей.

Становилось невыносимо холодно. Собственное дыхание облаком клубилось у её рта. Она ускорила шаг, поскольку фургоны исчезли из виду, а согреться можно было только если идти быстрее.

Наконец, она добрела до каменного моста, оскальзываясь на выбоинах и колёсных колеях. Остановилась и наклонилась через парапет — её тень тёмным пятном легла на ледяную поверхность рва, промёрзшего, по-видимому, до самого дна. Ветер носил по белой глади обрывки мусора. Прикреплённые к волноломам цепи противоположными концами уходили глубоко в лёд.

Аттия приблизилась к решётке, чёрной и древней.

На кончиках обломанных прутьев искрились льдинки, на самой вершине, словно на насесте, сидела одинокая снежно-белая длинношеяя птица.

Аттия решила было, что это скульптура, однако птица вдруг расправила крылья и, издав жалостный крик, взмыла в серо-стальное небо.

А вот и Очи.

По одному на каждой стороне ворот, алые Очи уставились сверху на непрошеную гостью. Льдинки свисали с них, как замёрзшие слёзы.

Запыхавшаяся Аттия схватилась за бок и остановилась. Подняв глаза, обратилась к Оку.

— Я знаю, ты за мной наблюдаешь. Это ты отправил послание?

Тишина, только тихий шёпот снега.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что скоро увидишь звёзды? Ты же тюрьма, как ты можешь увидеть то, что Снаружи?

В Очах пылало красное пламя. Ей показалось, или одно подмигнуло?

Подождав немного, Аттия поняла, что рискует промёрзнуть до костей, и пора двигаться дальше. Она пролезла через дыру в решётке и поплелась вперёд.

Инкарцерон жесток — это всем известно. Клодия говорила, что изначально задумка была совсем другая, что сапиенты создавали Тюрьму как великий эксперимент, как место, в котором царит тепло и свет, место, где любой человек чувствует себя в безопасности. Аттия с горечью рассмеялась. Если так, то ничего у них не получилось. Тюрьма захватила власть и начала творить, что ей вздумается: переделывала ландшафты, калёным железом выжигала любое неповиновение. Позволила своим обитателям убивать друг друга и смеялась над их драками. Она не ведает милосердия.

И лишь Сапфику — и Финну — удалось совершить Побег.

Аттия снова остановилась и подняла голову.

— Наверное, ты разозлился. Ты им завидуешь, правда?

Нет ответа. Вместо него пошёл снег — густой, мягкий, неумолимый. Путница снова закинула сумку на плечо и побрела дальше, чувствуя, как леденеют щёки и кончики пальцев, как трескаются губы.

На ней поношенная куртка, а перчатки все в дырах. Проклиная Рикса на чём свет стоит, Аттия спотыкалась на ухабах, один раз чуть не упала, запнувшись о брошенную проволочную сетку.