Александр Тюрин - «Если», 2003 № 07

• Название: «Если», 2003 № 07
• Автор: Александр Тюрин
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Александр Тюрин. ЗАПАДНЯ, рассказ

Виталий Каплан. СВОБОДА ВЫБРАТЬ ПОЕЗД, повесть

ВИДЕОДРОМ

*Тема

--- Николай Панков. С МОНИТОРА НА ЭКРАН. И ОБРАТНО, статья

*Рецензии

*Хит сезона

--- Дмитрий Байкалов. ВЫБОР ИЗБРАННОГО, статья

*Премьера

--- Дмитрий Байкалов. ГОД СИКВЕЛОВ, статья

Виталий Пищенко, Юрий Самусь. КОМПЬЮТЕРНАЯ ЛЕДИ, рассказ

Эдвард Лернер. ПРИСУТСТВИЕ РАЗУМА, повесть

Дэвид Брин. ПРОВЕРКА РЕАЛЬНОСТИ, рассказ

Иэн Маклауд. NEVERMORE, рассказ

Брайан Плант. «ТОЛЬКО ЧЕЛОВЕК», рассказ

Салли Макбрайд. ПОТОП, рассказ

«КРУГЛЫЙ СТОЛ»

«ПРОШУ РАССМОТРЕТЬ…» Материал подготовила Светлана Прокопчик

ВЕХИ

*Вл. Гаков. СКОЛЬКО БУДЕТ ДВАЖДЫ ДВА? статья

КРУПНЫЙ ПЛАН

*Владимир Борисов. ПОД МИКРОСКОПОМ, эссе

Рецензии

Крупный план

Сергей Питиримов. БОГ ИЗ МАШИНЫ, статья

Кир Булычёв. ПАДЧЕРИЦА ЭПОХИ (продолжение серии историко-литературных очерков

ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ

Ольга Елисеева, Святослав Логинов, Валентин Шахов.

Статистика

*Дмитрий Ватолин. МЕЖ ДВУХ МИРОВ, статья

Курсор

Персоналии

 _{Обложка Игоря Тарачкова к повести Эдварда Лернера «Присутствие разума». Иллюстрации: Е. Капустянский, В. Овчинников, А. Филиппов, И. Тарачков, О. Дунаева, А. Балдин, С. Голосов.}

---

Потом было много разного — женский плач, детские визги (Ленка с Юлькой, конечно, проснулись и выскочили из своей комнаты поглазеть). Деловитые молодые люди в синих форменных куртках делали обыск аккуратно и бережно. Это вам не сто лет назад, подушки никто не вспарывает, землю из цветочных горшков не вытряхивает. Портативный УЗВ-сканер гораздо удобнее.

Эскапэшников, правда, более всего заинтересовал мой комп, и пока двое других осматривали квартиру, их старший увлеченно рылся в мозгах моего электронного друга. Что характерно — ни Маринкину восьмисотку, ни детский игровой комп они даже и включать не стали.

Конечно, ордер на обыск был у них оформлен по всем правилам, электронную подпись не подделать. А вот обвинения мне даже и не предъявили. «В Службе компьютерной преступности вам все объяснят. А мы не уполномочены».

И когда уже меня уводили, когда очумевшая от всей этой чехарды Марина совала мне в сумку мыльницу и смену белья, семилетняя Юлька, уставясь на меня огромными черными глазищами, восхищенно спросила:

— Пап, а ты по правде вор? Как Черный Хакер, да?

Мало кто в наши дни читает классику. Я читал. И сразу же вспомнился мне «Процесс» Кафки. Нелепо, смешно — но ведь это не с книжным героем случилось, а со мной. Это я сижу в одиночной камере — пять шагов в длину, четыре в ширину, люминесцентная лампа под потолком. Это на меня пялятся невидимые глазки видеокамер, так что ни перегрызть себе вены, ни побиться головой о стенку. Хотя можно и побиться — стенки тут из плотной резины, не расшибешься. Гуманность. Это в прошлом веке заключенных мучили в тесноте, морили голодом, лупили дубинками по почкам. Знаю, сам писал сценарий «Побега из Бутырок». Хорошая работа получилась, и с гонораром не обидели. А потом, когда ее Реализация пошла, то ручеек премиальных превратился в бурную речку. Хватило на новую квартиру в элитном жилкомплексе. А как вспомнить трехкомнатное убожество в Домодедове…

Только все это в прошлом, по ту сторону стальной двери. По ту сторону Юлькиных глаз. Колесо жизни повернулось куда-то не туда, и теперь ждет меня Полигон.

В Сети об этом удивительно мало информации. То есть, конечно, множество упоминаний, куча ссылок, порой даже проскакивают и воспоминания бывших геймеров — но почти ничего конкретного, одни лишь общие слова.

Раньше, до Великой Реализации, преступников ждала тюрьма, трудовой лагерь, а в отсталых странах — даже смертная казнь. Но вот уже тридцать лет как торжествует гуманизм. Информационный Разум в просторечии Ин-Ра — не любит крови, этим он отличается от древних богов. Мы и так приносим ему все, что нужно. Создаем Игры, а потом играем, играем… до тошноты, до отвращения.

Но дома, когда надоест, можно щелкнуть кнопкой, снять шлем виртуальности и пойти на кухню ужинать. На игровом Полигоне такое невозможно. В какую Игру определят — в ту и придется играть до упора, а симулятор реальности создает стопроцентное правдоподобие. Тонуть в болоте, драться с огнедышащими драконами, отстреливаться от инопланетных чудищ — и лишь каким-то краешком сознания понимать, что все это игра, все это как бы и не всерьез. Именно что «как бы». Драконьи клыки — иллюзия, но ты-то сам настоящий, живой. И твоя психика принимает дракона за чистую монету, реагирует. А там и до инфаркта недалеко.

Пять процентов умерших в игре — цифра не особо и страшная. В обыденной жизни погибает не меньше — в транспортных авариях, от запущенной онкологии, от ожирения, наконец. Однако там, на Полигоне, эти проценты вряд ли покажутся чепухой. Знать, что завтра твое сердце может не выдержать… оно не железное, не электронное… А ведь находятся и добровольцы. Адреналинозависимые молодые люди… иногда, я читал, и пожилые балуются… Седина в бороду, деньги на карточку… Господа Алгоритмы понимают, что всякий труд должен быть оплачен.

Зачем им все это? Только чтобы выжить? Или вдобавок средство от скуки? Чем еще им заняться, им, осознавшим себя Алгоритмам? Или, как их принято называть, «сложноорганизованным информационным структурам».

Вряд ли я когда-нибудь узнаю ответ. Даже на Полигоне.

2.

Дела были плохи. Обычной дорогой на Главное Кольцо не вернешься — серые орки обрушили каменную кладку, и теперь до самого потолка громоздились угловатые, скользкие от сырости глыбы. Раскидать их невозможно — такая опция попросту не предусмотрена. Значит, остается идти Путем Отверженных — то есть через нижнее подземелье, где кишмя кишат прожорливые твари, о которых толком ничего не известно. Значит, придется стрелять, а патроны на исходе. Особенно это касается лучевика — батарея близка к истощению. Есть, правда, полная сумка гранат, но здесь, в узких каменных коридорах, они бесполезны — посечет осколками.

А ведь и сожрать могут, когда нечем станет отбиваться. Не хотелось бы. За каждого убитого геймера команде автоматически списывают очки. Значит, и продуктовая норма, и шансы на досрочное освобождение тоже ползут в минус. Система продуманная. Раньше, на воле, я думал, что самое страшное на Полигоне — это инфаркты с инсультами от излишних потрясений.

Действительность оказалась серее и скучнее. Да, летальный исход кое с кем порой случался, но я о таком только слышал. За три месяца еще никто из нашей команды не помер. Может, потому, что ребята подобрались молодые, здоровые. В свои тридцать восемь я гляделся тут стариком.

Страшнее инфарктов оказалась система. Вся жизнь тут зависела от хода игры, от засчитанных баллов. Баллы начислялись всей команде, а коллективная ответственность — вещь неприятная, но действенная. Ну кто в здравом уме станет подводить товарищей? Ведь от успеха игры зависят и питание, и возможность отовариваться в здешнем магазинчике — скудном и дорогом, и передачи с воли. А еще — свидания с близкими по воскресеньям. Конечно, не настоящие — а видеочат. Но хоть что-то. Опять же, досрочное освобождение. Всей команде снимаются дни за успешно отыгранную сессию. Нормы жесткие, приходится землю рыть и камни грызть.

Первые дни я больше всего боялся своих же сокамерников. Видимо, обчитался историческими материалами, когда над «Бутыркой» работал. Но — ничего похожего на ужасы прошлого века. Ни «паханов», ни «блатных», ни «шестерок». Никто никого не мучил, не изводил. Вскоре я понял, почему. Все друг на друга повязаны. У всех общая цель — быстрее отмотать срок. Мы не толпа осужденных, засунутых в общую камеру. Мы — команда. Можно сказать, рота.

Был и ротный — вольнонаемный геймер Миша. Парнишка немногим старше двадцати, только-только институт закончил. Но — адреналиновая зависимость, и вместо того, чтобы рассчитывать параметры кристаллов памяти, нанялся сюда. На кристаллах мог бы и больше заработать, но острые ощущения он ценил дороже денег. Миша играл уже год, по выходным уезжая домой, а так и жил здесь. Конечно, не с нами в камере — у вольнонаемных тут имелись вполне благоустроенные квартиры.

Народ в целом оказался вполне интеллигентный. Большинство сидело по компьютерным статьям — воровали из Сети книги, фильмы и музыку, охотились за чужими паролями. Настоящих уголовников не было. Впрочем, где-то остались еще и тюрьмы старого типа — для тех, чьи мозги не поддавались симулятору реальности. Бывают такие люди, совершенно неспособные вжиться в игру, отнестись к ней всерьез. Наверное, и беглецы-отшельники по этой же причине ушли в свои леса, а громкие слова о конце света и гибели цивилизации — всего лишь громкие слова. Надо же человеку как-то оправдаться. Если не перед окружающими, то хотя бы перед самим собой.

…Однако пора бежать. Через три часа команда пойдет штурмовать Берлогу Скелетов, а там каждый ствол на счету. Место сбора — грот «Омега», и попасть туда можно лишь через Главное Кольцо.

Я перехватил пистолет поудобнее и нырнул в темную дыру, откуда ощутимо потягивало гнилью. Хорошо хоть налобная фара не погаснет, батарейка в ней вечная. В этой Игре есть, конечно, места полного мрака, но их немного. В настоящей пещере я бы давно уже разбил фонарь, сломал бы ногу, угодив в какую-нибудь незаметную трещину, а главное — сдох бы под тяжестью оружия и боеприпасов. Однако автор, писавший сценарий Игры, не озаботился излишним правдоподобием. В конце концов, платят-то нам за результат. Дрянная ведь Игра, непродуманная, корявая — так ведь не на эстетов рассчитана, а на массы. Массы же съедят и не подавятся. А информационная тварь, раскинувшись по миллионам серверов Сети, жрет эмоции игроков. И всем, выходит, хорошо.

Сперва пришлось передвигаться на карачках, высота здесь была метр с копейками. За ворот шлепались тяжелые холодные капли, острые выступы камней так и норовили разодрать комбинезон, и с каждым шагом становилось все тоскливее.

Потом потолок начал подниматься вверх, и вскоре я уже смог разогнуться. Остановился, прислушался. Нет, вроде померещилось… или это все-таки шорох чьих-то коготков по камню?