Герман Романов - Триумф блицкрига

• Название: Триумф блицкрига
• Автор: Герман Романов
• Издательство: Яуза-пресс
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9955-0438-2

Новый фантастический боевик от автора бестселлеров «Спасти Колчака», «„Попаданец“ на троне» и «Спасти Императора», бьющий все рекорды «неполиткорректности»! Наш человек во главе Третьего Рейха! Русский «попаданец» в теле Адольфа Гитлера!

Удастся ли ему разгромить Англию, проведя операцию «Морской лев» — вторжение на Британские острова? Решится ли он возглавить военный переворот, чтобы отстранить нацистскую партию от власти и уничтожить СС? Сможет ли «товарищ фюрер» предотвратить столкновение со Сталиным, не допустив самоубийственной войны Германии против СССР?

---

Но с другой стороны, не лучше ли довериться профессионалам, ибо обрушившиеся девятым валом дела настолько изматывали, что Родионов трижды проклял фюрерскую должность. Да он тут впахивать, как папа Карло, не намерен! Пусть у этих немцев голова болит! А чуть не так пойдет, то можно им Риббентропа дать схавать и на него все ошибки свалить. Или Сталину скальп нерадивого рейхсминистра отдать? Нацист ведь законченный, повешен по приговору международного трибунала. А если того… Опередить немного по времени и раньше эту меру принять?

— Хорошо, Манштейн, делайте как сочтете нужным. Я не ущемляю вашей инициативы, лишь бы она вела к позитивному результату. И согласуйте все мероприятия с Герингом и Браухичем!

Лангр

Генерал Гудериан отдыхал, удобно расположившись на стуле. Из окна столовой для французских офицеров открывался прекрасный вид на живописные окрестности — так хорошо, природа в разгаре самого жаркого летнего месяца. Июнь — благословенная пора!

Однако любовался генерал природой недолго, война брала свое. Тревожил его растянувшийся левый фланг, где наступал 4-й танковый корпус.

Французы полностью осознали катастрофичность создавшегося для них положения, ведь целая танковая группа, семь германских дивизий, вышла в глубокий тыл оборонительной полосы неприступных фортов и дотов столь красочно разрекламированной «линии Мажино».

Генерал усмехнулся — миллиардные вложения в рукотворные сооружения оказались бездумным и напрасным швырянием денег, на которые французы могли спокойно удвоить свой танковый и авиационный парк.

— И что?! Много вам помогли эти укрепления?! — злорадно прошептал «Шнелле-Хайнц», устало торжествуя.

Что толку сидеть в бетонных фортах, которые атаковать немцы и не пытались, — к чему напрасно губить людей, ведь в рейхе слишком хорошо помнили кошмар позиционной бойни прошлой войны.

Французский генштаб допустил чудовищный просчет, понадеявшись на эти укрепления. Только два десятка дивизий, засевших там, могли бы переломить ход боев во Фландрии.

Но разве в головы парижским стратегам мог прийти один из принципов блицкрига — максимально ослабить второстепенные направления ради нанесения главного удара сокрушительной силы? «Бить так бить, и хорошенько», — так он любил сам говорить своим офицерам, растолковывая им суть танковой войны.

Концентрация средств есть аксиома военного дела, для которого смертельно опасно цепляние за устаревшие догмы, ибо новое оружие и техника меняют тактику, а та, в свою очередь, и коренной уклад вооруженных сил и военной мысли. А пренебрежение этим всегда приводит к расплате, горькую чашу которой испивают сейчас французские стратеги.

Навстречу глубоко прорвавшейся танковой группе они бросили последние резервы — 3-ю кирасирскую, 3-ю Африканскую и 6-ю колониальную пехотные дивизии, — которые были просто смяты его танками. Тысячи усталых французских солдат захвачены в плен — они были полностью измотаны целым месяцем бесконечных поражений.

И только сейчас, когда для его панцер-дивизий остался один рывок до близкой швейцарской границы, французы начали снимать свежие дивизии с «линии Мажино» и выдвигать ему навстречу, стремясь прикрыть расползающийся, как гнилая ткань, фронт.

Поздно спохватились! Все эти дивизии, которые бросят в бой поодиночке, будут сметены — чего стоят еще не обстрелянные солдаты перед его закаленными танкистами, что победоносно прошли польскую и фландрскую кампании.

— Генералы всегда готовятся к прежней войне!

Гудериан прошептал известное изречение и усмехнулся, ведь оно как нельзя кстати подходило к французским генералам. И к немецким тоже — если шесть лет назад он не растряс бы это болото, обратив внимание Гитлера на танки и на те новые принципы войны, которые они диктуют.

— Это то, что мне нужно! — генерал повторил слова фюрера, сказанные им тогда.

Ну что ж, он не ошибся. Пусть этот ефрейтор не имеет фундаментальной военной подготовки, но он умен и схватывает нужные вещи на лету. И фюрер назначит его командующим панцерваффе, в этом Гудериан не сомневался — ведь французская кампания завершалась блестящей, немыслимой победой, настоящим триумфом блицкрига, «молниеносной войны», над разработкой которой он так долго и плодотворно работал.

Таллин

«Эстонцы проводят усиленную военную подготовку. Проведена тайная мобилизация офицеров запаса и рядовых. Таллинская дивизия переброшена в казармы, что недалеко от Балтийского порта. Таллинская и Вильяндинская эстонские дивизии имеют своей задачей отрезать две наши группы, расположенные в Гапсале и Палдиски».

Советский полпред Никитин оторвался от листка бумаги, на котором он писал срочное сообщение в Москву, самому товарищу Молотову. Однако требовалось сгустить информацию, дабы показать, в какой тяжелый момент времени он честно находится на своем посту, несмотря ни на какие угрозы.

Момент наступал действительно исторический — через несколько часов Эстонию начнут занимать части Рабоче-крестьянской Красной Армии, и местная буржуазия будет наконец прижата к ногтю и раздавлена, как вонючий клоп.

«На вокзале по ночам жены и семьи призванных с плачем провожают отъезжающих. Мобилизовано большинство такси», — рука выводила слова, а полпред подумал, стоит ли писать столь явную ложь — такого ни он, ни кто-то другой не наблюдали. Но, немного подумав, он решил, что, раз кашу маслом не испортишь, можно немного добавить и измышлений.

Хотя тут же решил дальше писать информацию, полученную от начальника особого отдела Марченко. Раз Москва требует показать необходимость резкого увеличения советских войск, он не только покажет ее, но и докажет.

«По обе стороны минной гавани эстонцы расположили две морские батареи, которые в случае надобности смогут расстреливать наш военно-морской флот. Кроме того, эстонцы в своем арсенале спрятали третью морскую батарею, которая в случае надобности сможет поражать наш военно-морской флот прямой наводкой».

Никитин оторвался от писанины и посмотрел в раскрытое окно, в которое врывался прохладный морской воздух. На рейде виднелись красивые силуэты двух новейших советских эсминцев — флот, как знал полпред, уже начал морскую блокаду прибалтийских стран. А так почти мирная картина — транспорты стоят у причалов, жаркий полдень, прогуливающиеся по набережной люди — вот только береговых батарей не видно. Но кто ж в Москве будет считать здешние мифические пушки?

«Объявлен сбор Кайцелита. Все перечисленные мероприятия направлены, безусловно, против СССР: из отдельных разговоров можно вывести заключение, что создания единой армии численностью до 1 млн человек требуют от „Балтийской Антанты“ Англия и Франция».

Полпред усмехнулся — население всех трех прибалтийских стран не имело и шести миллионов, и мобилизовать столько народу они не смогли бы, призвав даже ветхих стариков и старшеклассников. Но тут важна была сама круглая, а потому и устрашающая цифра.

Да и Англии с Францией сейчас не до Прибалтики: войска первой сдались, а второй — разбиты, немцы уже у Парижа. Нет, англофильские настроения среди эстонцев и сейчас были, но слабые, еле слышимые.

Зато на Германию стали надеяться многие, только и велись разговоры. Вот только немцы сейчас союзники СССР, а потому надежды на них у местных буржуев абсолютно беспочвенны.

«Фельзеннест»

— Послушайте, Риббентроп, перестаньте волноваться! Дышите глубже!

Андрей осадил министра иностранных дел, что напомнил ему знакомые строчки любимого поэта — «он прибежал, взволнован крайне, и сообщеньем нас потряс».

— Большевики два месяца топтались перед финскими дотами, вот и отвечайте, что переброска наших дивизий есть не что иное, как форма замаскированной помощи! — утешил министра Андрей и представил, как вытянется лицо Сталина от такого замаскированного оскорбления. — Меня другое беспокоит — от военных действий большевиков может пострадать немецкая диаспора, которая проживает в прибалтийских странах. Сколько там немцев?

— Более трехсот тысяч, мой фюрер! — тут же ответил Риббентроп, подобострастно, другого слова не скажешь, посмотрев на Андрея.

— Я не желаю, чтобы кто-то из немцев погиб, а потому можете легонько намекнуть послу, что у нас найдется, чем и кем их защищать! От прибалтов, конечно, кхм… Но легонько! Посоветуйте решить проблему исключительно мирными средствами, ибо массовая гибель родственных немцам народов произведет в Германии самое неблагоприятное воздействие. Тягостное, я бы так и заметил! Тем более сейчас, когда наши войска стоят у стен беззащитного Парижа, а вся французская армия фактически прекратила сопротивление.