Джеральд Сеймур - Бомба из прошлого

• Название: Бомба из прошлого
• Автор: Джеральд Сеймур
• Издательство: Вече
• Жанр: Боевик
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-5265-9

Россия после развала СССР. Офицер КГБ похищает со склада военной базы ядерный заряд огромной мощности. По прошествии 15 лет похититель решает продать свой «трофей» за большие деньги. Покупатель нашелся быстро. Да не один…

Британская разведка, русская мафия и международный терроризм — это лишь малая часть тем и проблем, о которых рассказывает современный мастер триллера Джеральд Сеймур в своем захватывающем боевике «Бомба из прошлого».

---

Боеголовку везли в Казахстан из Арзамаса-16. Поездка заняла пять дней, и, тогда еще лейтенант, Яшкин был в составе подразделения 12-го управления. Он не знал, какова мощность боеголовки, но знал, что взорвать ее предполагалось глубоко под землей, а значит, ни грибовидного облака, ни вспышки, как раньше, при испытаниях «Первой молнии» и водородной бомбы РДС-37, не будет. Он видел взрыв только одной бомбы. То был «Проект-37». Яшкин не мог рассказать все честно, потому что тогда Моленков бросил бы его. По краю полигона в Семипалатинске-21 проходило высохшее русло реки Чаган, и шахту вырыли там. В нескольких километрах от этого места находился бункер с усиленными стеклами. Он сидел в бункере, слушал обратный отсчет и не знал, чего ожидать. Русло реки вдруг дрогнуло, из глубины земли взметнулся столб камней, грязи и песка. Бункер наполнился грохотом. Бетонный пол задрожал, люди прижались к стенам, со стола полетели чашки с кофе. Поднявшееся в небо облако заслонило солнце. Достигнув высоты, оно повисло и не рассеивалось много часов, а землю накрыли осадки в виде пыли.

На следующий день он оказался в числе тех, кому разрешили отправиться к месту взрыва. Он увидел кратер глубиной в сто и шириной в четыреста метров. Взрыв изменил рельеф. В результате взрыва образовалась плотина, которая весной перекрыла течение реки, а когда растаял снег, образовалось новое озеро. Через год после увольнения он узнал, что озеро Чаган — мертвое, заражено радиацией. Нет, он не мог рассказать другу о том, что видел.

— Ладно, как скажешь.

Он нетерпеливо посигналил. Трактор сдвинулся в сторону, уступая дорогу для обгона. Места едва хватило, но вопросы прекратились, и ему не надо было больше врать. Моленков схватился за приборную панель и пристегнулся.

Самое невероятное, что Олег Яшкин видел в своей жизни, — это взрыв русла реки Чаган. Любой, кто прогуливался потом вблизи озера, быстро умирал.

— Мы прошли сегодня неплохой отрезок и заслужили право на ванну и приличный ужин.

Разговор перекинулся на пиво — что они будут пить вечером, сколько в Калужской области пивоварен и хороши ли они, как часто придется ночью бегать в туалет, — и они снова рассмеялись.

Хавалдар сказал Ворону — проиллюстрировав слова внушительным жестом, — что деньги будут.

Ворон ответил, что гарантию дают люди, на которых всегда можно положиться и что обещанная сумма не является десятипроцентным авансом, уже выплаченным в Дубае.

Хавалдар сообщил, что необходимая информация отправлена с курьером в Германию, что подтверждение прибытия курьера уже получено и что договоренность об осуществлении платежа достигнута.

Ворон сказал, что утром улетает в Дамаск, где его следы окончательно затеряются.

Они вместе помолились — мусульмане, прораб и банкир, потом обнялись. Молился хавалдар страстно, а объятие его оказалось крепким. Он подумал, что Ворон — очень важный человек, если ему доверяют совершить покупку на десять миллионов американских долларов. Он проводил гостя до ворот виллы и спросил, вернется ли тот когда-нибудь в Дубай. Ворон неопределенно пожал плечами. И тогда хавалдар задал вопрос, который волновал его с самого первого момента встречи: что обеспечивает устойчивость гигантского крана под ветрами Залива? Терпеливо и подробно Ворон объяснил ему систему разновесов стрелы. На хавалдара его ответ произвел сильное впечатление. Провожая гостя взглядом, он думал о том, что является частью огромной сети, одним из многих колесиков в огромном механизме. И люди, о существовании которых он никогда даже не узнает, тоже являются колесиками в этом механизме.

* * *

— Я уеду на пару дней, — сказал он за ужином.

— Как это? — спросил отец. — До окончания занятий еще три дня.

— Школьная лаборатория сейчас закрыта. На осень запланирована поездка в Европу, но чтобы все прошло гладко, нужно начинать подготовку уже сейчас.

Он врал легко — хорошие были учителя.

— Тебе это на пользу, — сказала мать.

На их лицах, в карих глазах отца и голубых глазах матери, он увидел облегчение. Они не знали истинную причину, почему в тот январский день 2002 года их сын появился на пороге гостевого домика в тот момент, когда они готовились принять клиентов. У него было с собой два чемодана. Потом он вяло пытался подыскать работу по специальности под именем Стивена Артура Кинга. Его кандидатуру постоянно отклоняли, резюме оставалось без ответа, поэтому пришлось работать с отцом и помогать матери убирать комнаты для гостей. Прошлым летом он отправился к родственникам отца в Пакистан и провел там семь недель. Вернулся Сак бодрым и жизнерадостным — родители заметили перемену и обрадовались, — и вскоре ему предложили работу в соседней средней школе. «Работа пусть не самая важная, — сказал его отец другу, — но стабильная». Сак предполагал, что должность лаборанта слишком скромна, чтобы значиться в списках организаций, где ему отказали.

— Только на пару дней.

Тот день начинался, как обычно. Сак доехал на велосипеде до работы и, прежде чем отправиться в центрифугу, позволил себе выпить кофе и поболтать с коллегами. Потом его вдруг вызвали — срочно — в здание администрации. Назвали номер кабинета. Там его ждали трое. Он узнал Саммерса — главу службы безопасности Олдермастона. На улице он постоянно курил большую трубку, и его знали все. Второго представили как сержанта службы безопасности. Третьего мужчину не представляли ни по имени, ни по роду занятий — теперь Сак полагал, что тот был из контрразведки — и перед ним лежало личное дело Сака. После небольшого вступления Саммерс смущенно повертел трубку.

— Об этом нелегко говорить и вам, и мне. Вы понимаете, что четыре месяца назад, после случившегося в Нью-Йорке, мир перевернулся. Атака на башни-близнецы… перспективы несколько поменялись. Мы очень тщательно изучили вашу биографию и обнаружили, что у вашей семьи есть связи с Пакистаном. Мы ни в чем вас не обвиняем, у нас нет претензий к вашей работе, и мы не сомневаемся в вашей преданности. Однако в эти тяжелые времена национальная безопасность требует от нас принятия жестких решений. Мы вас «отпускаем». Это не увольнение, но ваш допуск к секретной работе, учитывая сложившуюся ситуацию, аннулирован. Вашу команду проинформировали, строго конфиденциально, что контракт с вами расторгнут, и я гарантирую, что они не поддержат вас, если вы пожелаете подать на нас в суд. Вы проработали у нас пять лет и вместо рекомендаций получите щедрую компенсацию за полгода. Деньги будут выплачиваться по графику. Будете шуметь, платежи прекратятся. Кроме того — только не сочтите это угрозой, — мы опровергнем любое публичное заявление обвинениями в ваш адрес, поставим под сомнение вашу профессиональную компетенцию. Вы — жертва этой войны. Ваша семья в Пакистане убедилась в этом. Мне очень жаль, но так уж получилось, и об апелляции не может быть и речи. Надеюсь, вы найдете другую работу, не связанную с ядерным оружием и материалами. У вас есть вопросы?

Вопросов не было.

Кузина отца, жившая в Уэст-Бромвиче, занималась обновлением второго номера — так решили, потому что летом гостей было мало. Племянник отца из Брили-Хилл должен был установить новый, усовершенствованный душ в ванной комнате третьего номера. Для его родителей это было намного важнее поездки сына в Европу с учениками.

* * *

Последний пароходик. Весь день после обеда они гуляли по улицам современного Берлина и Лоусон без конца что-то говорил. Осмотр панорамы конструкций из стекла и бетона, казалось, вопивших о корпоративном благополучии, он прокомментировал так:

— Мираж достатка, в котором нет места комфорту. Величественные фасады, за которыми скрывается пустота. Попытка скрыть историю города обречена на провал, пока живы старики. Пережитое сидит глубоко под кожей, а общество поражено коррупцией на верхнем уровне.

Глядя на новомодные лавочки в общественных парках и развалившихся на них пьяниц, бомжей и наркоманов, он глубокомысленно изрек:

— Деньги кончились. Экономическое чудо так и осталось миражом. Город — это то место, где выживают крысы с самыми острыми клыками и большими когтями. Где красота и шарм? Этот город — как мешок с крысами. Здесь Клипер учил меня ремеслу. Тогда тут тоже хватало крыс, так что с тех пор ничего не изменилось.

Шел сильный дождь, и на палубе никого не было. Они сидели в салоне; кроме них, там укрылась только одна парочка, которая разговаривала по-французски и больше целовалась, чем смотрела на достопримечательности. В баре бездельничали три девушки, но Лоусон отмахнулся от них, когда они предложили кофе или напитки. Люк Дэвис терпел, хотя так и не понял еще, куда они направляются.

Они проплывали мимо величественных, заново отстроенных зданий, в которых во время войны размещались службы Бормана, Шпеера, Гесса и Риббентропа. Здесь же находилось гестапо с его укрепленными подземными бункерами.