Джеральд Сеймур - Бомба из прошлого

• Название: Бомба из прошлого
• Автор: Джеральд Сеймур
• Издательство: Вече
• Жанр: Боевик
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-5265-9

Россия после развала СССР. Офицер КГБ похищает со склада военной базы ядерный заряд огромной мощности. По прошествии 15 лет похититель решает продать свой «трофей» за большие деньги. Покупатель нашелся быстро. Да не один…

Британская разведка, русская мафия и международный терроризм — это лишь малая часть тем и проблем, о которых рассказывает современный мастер триллера Джеральд Сеймур в своем захватывающем боевике «Бомба из прошлого».

---

Пора делать дело.

Стрелок обошел агента по широкому кругу и начал сближение с дальней от русских стороны. «Объект» оставался на берегу, но уже не сыпал ругательствами, а лишь выстреливал одиночными проклятиями. Стрелок шел легко и тихо, ступая сначала на носок и лишь затем осторожно перенося вес на всю стопу. Выйдя из чащи, из темноты, он согнулся, вдвое уменьшив силуэт. Под жухлыми, прошлогодними листьями могли лежать сухие ветки, и каждый шаг требовал особенной осторожности. В это время суток выдать его мог в первую очередь звук.

В пятидесяти ярдах от агента Стрелок опустился на четвереньки. Лучше, конечно, ползти, но тогда давление пришлось бы на большую площадь, и шуму было бы, как от роющего корешки кабана. Для своего возраста он сохранил неплохую гибкость и, передвигаясь на локтях и коленях, держал живот в паре дюймов от устилающего землю лесного мусора.

За годы службы Стрелок научился многому — питаться холодными консервами, заворачивать собственные фекалии в фольгу, отбивать интерес к себе у овечек, коров и собак и, разумеется, перемещаться бесшумно по пересеченной местности.

К агенту он подкрался сзади.

— Не шуми, приятель.

Кэррик дернул головой.

— Не вскакивай, не кричи. Спокойно, — прошептал Стрелок, стягивая маску. — Веди себя естественно, как будто ничего не случилось.

В кармане лежал небольшой, размером со спичечный коробок, пакетик. Он осторожно вынул его и огляделся.

— А теперь повернись немножко. Сюда.

Агент повернулся, и Стрелок испытал чувство, близкое к шоку. Он видел парня — правда, с большего расстояния — в Берлине, Варшаве, Хелме и Влодаве, — но сейчас, оказавшись рядом, едва узнал того телохранителя, с которым схватился не так уж давно на тротуаре в Сити. Агент как будто состарился на несколько лет.

— Хорошо. Теперь сними куртку. Не спеши. Без резких движений. Полегче.

Взгляд затравленный, бледность, морщины у рта и глаза…

Глаза вдруг вспыхнули.

— Вот что, друг, времени у меня в обрез. Снимай куртку.

Агент прищурился, нахмурил лоб… Пальцы сами по себе возились с «молнией».

— Ты… Я видел тебя… — запинаясь, пробормотал он.

— Видел, да… А теперь сбрось куртку и расстегни рубашку.

— В Лондоне… ты… Ты стрелял. Ты пытался…

— Не все так просто, как кажется. Не очень-то я и пытался. Главную роль играл ты. Руки разведи.

Стрелок размотал крепившиеся к устройству матерчатые полоски. Одну перебросил агенту через плечо, другую пропустил подмышкой.

— Ты стрелял… ты пытался убить…

— Успокойся. Ты мне тоже врезал… по яйцам. Синяк только недавно сошел.

— Но ты же хотел его убить.

— Ты просто не в курсе дела.

— Две пули, «какое еще не в курсе»?

Стрелок ухмыльнулся. Да, вот же простак попался. Он повернул агента, скрепил полоски «липучкой» и только тогда увидел на поясе Ноября кобуру, из которой высовывалась рукоятка пистолета. Да, мистеру Лоусону вряд ли понравится, что их человек получил оружие от плохих парней. Определенно не понравится.

— Вот так. Теперь все в порядке. Сработал ты отлично, но визуальное наблюдение затруднено, так что теперь будем держать тебя с помощью маяка. Готово.

Он убрал руки. Вот только с пистолетом нехорошо получилось. И мистер Лоусон точно будет недоволен. Стрелок поморщился — запах немытого тела ударил в нос. Впрочем, он сам, наверно, издавал такой же аромат. Все пахли, как полежавшие в болоте утки или полуразложившиеся еноты в придорожной канаве. Глаза агента сердито блеснули.

«Ладно, рубашку застегнет сам», — подумал Стрелок.

— Ну, вот и все. Имей в виду, мы все время рядом. Держись.

— Ты пытался убить моего Босса, — прошипел Ноябрь. — Ты дважды в него выстрелил. Если бы я не вмешался, он был бы мертв. Я сам мог поймать пулю. У меня даже оружия не было. Я думал, это какие-то мафиозные разборки. Стрелять в безоружных… чертов трус.

— Мертв? Трус? У тебя слишком богатое воображение. — Знавшие Стрелка, работавшие с ним никогда не считали его болтуном. Если он и открывал рот, то лишь по необходимости. Как и Эдриан с Деннисом, Стрелок тоже устал. Последние четыре ночи он спал лишь урывками и чувствовал, что вот-вот может сорваться.

— Воображение? Я сам слышал два выстрела.

Стрелок схватил агента за плечо.

— Я стрелял холостыми. Не знал? Ты же вроде бы десантник. Все было не по-настоящему. Все, кроме того, что ты врезал мне по яйцам. Ты мог разве что получить ожог. Это была подстава. Чтобы тебе поверили. И они поверили. Как и сказал босс. Так что не называй меня трусом.

Пару секунд они смотрели в глаза друг другу. Ноябрь первым опустил взгляд.

Стрелок включил приемник — индикатор вспыхнул зеленым. Сигнал был хороший, сильный.

Не говоря ни слова, он повернулся и растворился в темноте.

Первые пятьдесят ярдов — на карачках, потом еще сотню, согнувшись вдвое. Из машины доносилось негромкое похрапывание. Стрелок поставил приемник на приборную доску, забрался на заднее сиденье, слегка подвинул Денниса и закрыл глаза. Зеленый огонек действовал успокаивающе.

* * *

Яшкин поставил перед собой цель. Можно даже сказать, бросил себе вызов.

Цель отставного майора Олега Яшкина заключалась в следующем: найти в белорусском городе Пинске что-то такое, что подняло бы настроение, разогнало меланхолию и вернуло к жизни отставного полковника Игоря Моленкова.

Свет дня уже погас, но дождь все лил, когда «полонез» вкатился в город. Первое впечатление: Пинск — та еще дыра.

— Похоже, милое местечко, — с натужной бодростью объявил он.

— Глаза протри, — проворчал Моленков. — Медвежий угол.

— А мне нравится. Главное — перекусить, выпить да завалиться часика на три-четыре.

— Надеешься, здесь можно прилично поесть? Без тараканов на кухне и с чистыми стаканами? Да ты оптимист. Что нам известно о Пинске?

— Знаешь определение оптимизма? «Что ни есть, все к лучшему». Мне это сказал академик Поляков, физик-теоретик. А само выражение принадлежит немецкому философу Лейбницу.

— Чушь собачья. Так что ты знаешь о Пинске?

Яшкин мог бы пересказать то немного, что узнал их путеводителя. Что Пинск стоит у слияния двух рек, Пины и Припяти, что в одиннадцатом веке это был крупный славянский город, подвергшийся разграблению казаками, которые закапывали пленных живыми в землю. Канал, соединяющий город с Вислой и Балтийским морем пребывает в запущенном состоянии, но зато в городе есть церковь святой Варвары и францисканский монастырь. Жаль только, что в путеводителе ничего не говорилось о том, где можно поесть и поспать.

— Ничего я не знаю, кроме того, что надо загрузить брюхо, вздремнуть да ехать дальше.

— Да, — тяжело вздохнул Моленков. — А потом передать нашу посылку.

Парковочную стоянку отыскали на окраине старого города. Полутемная, скупо освещенная площадка. Узкие улочки вели к центру городка. Машин было мало — да и те как будто спешили убраться куда подальше, — а пешеходов еще меньше, и они тоже не горели желанием задерживаться. Яшкин искал взглядом неоновые вывески, которые обещали бы стол, кровать и надежный гараж, но видел только темные углы. График позволял немногое: перекусить, поспать и — снова в путь. До места встречи — по расчетам Яшкина — оставалось всего лишь сто тридцать пять километров. Он вышел из машины, подошел к багажнику, открыл замок.

Несколько секунд Яшкин смотрел на укрытый брезентом груз, потом отбросил пакеты, засунул руку под накидку и положил ладонь на контейнер. Подождал. И улыбнулся. Чего он ждал? Что почувствует тепло? Конечно, нет. Может, надеялся получить какое-то свидетельство, что оно живо? Пожалуй, нет. Яшкин понимал сомнения и опасения друга и относился к ним терпимо. Моленков ведь не прожил с ней пятнадцать лет. Она не лежала в его огороде, под луком и морковкой, капустой и картошкой, под снегом зимой. Он не тащил ее на тележке по раскисшей дороге, не проходил с ней через КПП Арзамаса-16. Яшкин убрал руку, поправил брезент и захлопнул крышку багажника. Потом обошел машину, подергал все дверцы и, убедившись, что все заперто и потенциальным воришкам не оставлено ни малейшего шанса, повернулся к другу.

— Сюда! — Моленков помахал ему рукой. — Налево. Похоже, тут что-то есть.

Интересно, можно ли здесь есть рыбу, или Пинск все же находится слишком близко к чернобыльской зоне? Рыбу он съел бы с удовольствием — карпа или леща, а еще лучше щуку… с приправой… с картошечкой… Мечта! Да что щука — он слопал бы все, что угодно, и запил бы пивком. Здесь ведь должен быть пивзавод. Ни о чем другом, кроме еды и пива, не хотелось даже думать. Ноги и поясница ныли — позади столько дней пути. Голод заставил позабыть о бдительности, и Яшкин даже не огляделся. Да и чего тут опасаться? Пустая, если не считать Моленкова, улица, вдалеке мигающий красным и зеленым светофор. Он даже не спросил себя, почему пустынна улица, и в какую часть Пинска их занесло.