Деон Мейер - Кровавый след

• Название: Кровавый след
• Автор: Деон Мейер
• Жанр: Триллер
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03720-6

Устав от измен мужа и капризов эгоистичного сына, Милла Страхан уходит из семьи, чтобы начать новую жизнь. По счастливому, как ей кажется, стечению обстоятельств она быстро устраивается на работу и не сразу понимает, что попала в разведывательную организацию… Бывший телохранитель Леммер соглашается провезти через границу черных носорогов, а в итоге попадает в переделку с бандитами… Частный детектив Матт Яуберт ведет розыск сотрудника автобусной компании… Кажется, что эти сюжетные линии никак не связаны между собой, но они непременно сойдутся, да так, что кульминация романа окажется настоящим сюрпризом для читателя.

---

Поездка обещала стать интересной.

Краеугольный камень моей профессии — умение читать людей. Заранее распознавать скрытую угрозу, изучить человека, которого ты охраняешь, предсказывать опасные ситуации и предотвращать их. Это вошло в привычку, превратилось в ритуал, иногда в игру — наблюдать, слушать, ловить обрывки случайных сведений, соединять их в досье, которое постепенно расширялось и увеличивалось, и всякий раз на один шажок приближаться к истине. Еще двадцать лет назад я понял: трудность в том, что мы, люди, — лживые животные. Мы умело прячемся за ложными фасадами, путаем следы, смешиваем правду и вымысел, дабы подчеркнуть хорошее и приемлемое и скрыть плохое.

Искусство заключается в том, чтобы суметь правильно истолковать даже ложный фасад, потому что он тоже многое говорит о том, кто или что за ним прячется. Лицо Флеа ван Ярсвелд выдавало многое. С него не сходило выражение раздражающего превосходства. Она намеренно сохраняла дистанцию между собой и нами. Бойко сыпала медицинскими терминами. Открещивалась от собственного имени. Десять к одному, Корнел — это от Корнелия. Ну, и одежда… Она не случайно оделась так, чтобы повыгоднее подчеркнуть свои стати. Хотя подчеркивать их нет никакой необходимости. Она красива, несмотря на мелкие недостатки. А может, как раз из-за этих незначительных недостатков.

Большинство клиентов «Бронежилета» составляют люди, выросшие в богатстве. Как правило, они держатся вполне естественно; у них врожденное умение выделяться из толпы, хотя свою красоту они тоже умеют демонстрировать — а иногда, наоборот, утаивать. Какой разительный контраст им составляла Флеа! Невольно напрашивался вывод: она выросла в семье, принадлежащей к нижнему слою среднего класса; отец, скорее всего рабочий, трудился на шахте или на заводе. Ее родители — наивные, приземленные, грубоватые люди.

Бедность не обязательно развивает в человеке отрицательные черты характера. Трудности начинаются, когда желание убежать, вырваться из своей среды становится всепоглощающим. В начальной школе она наверняка хорошо училась, а потом с успехом поступила в ветеринарный колледж. «Ты умница, — наверняка внушали ей скромные, любящие родители. — Ты должна получить образование. Сделать карьеру». Иными словами, «выбраться из грязи».

И все же подлинной причиной ее успеха наверняка стал физический расцвет. Судя по восклицанию Сванни «Господи, как ты изменилась!», должно быть, в детстве она была заурядной, даже некрасивой, ничто не предвещало, что она превратится в такую красавицу. Наверное, метаморфоза, случившаяся где-то между пятнадцатью и шестнадцатью годами, застала ее врасплох, вынудила срочно переключаться на другую скорость, оценивать открывшиеся перед ней новые горизонты. Ум и красота — прочная основа, дающая надежды на лучшее будущее. На успешный старт.

И она стартовала.

Наверное, она воспользовалась открывшимися перед ней преимуществами и вышла на охоту, не без оснований ожидая, что поймает крупную добычу. Наверное, мечтала о сказочной свадьбе с ужасно богатым владельцем частного заповедника, где ей удалось бы разводить редких животных — экзотические, вымирающие виды. И время от времени позировать на обложках журналов, посвященных охране природы. По одну сторону — пожилой, но еще вполне симпатичный супруг. По другую — детеныш гепарда…

Но я знал по личному опыту: от себя не убежишь. Прошлое живет в тебе, оно в каждой твоей клеточке. Можно сказать, что потерял связь с родителями, можно уклончиво отвечать на вопросы Эммы Леру: «Каково было расти в Си-Пойнте?» Можно спрятаться в Локстоне, но рано или поздно прошлое тебя настигнет.

По-моему, Флеа ван Ярсвелд тоже это понимала. Я смутно угадывал в ней страх разоблачения; во всяком случае, что-то ее грызло, не давало ей покоя. Вот откуда агрессия и презрение к окружающим. Ее чувства я вполне понимал. Значит, надо отнестись к ней снисходительно. Приспособиться к ней. А может, предупредить Лоуренса Лериша? Флеа наверняка разобьет ему сердце.

Нет, не стоит. Первый закон Леммера.

27

…Следопыты также должны уметь по следу определять, чем занимается животное, чтобы заранее предвидеть и предсказывать его дальнейшие шаги.

Настольная книга следопыта. Толкование следов

Дороги в провинции Лимпопо гравийные, время от времени попадается участок, залитый гудроном; среди ночи движения практически нет. Фары «мерседеса» высвечивали участки жухлой травы на обочине, иногда деревья, коров, осликов, деревни, бедные поселения, погруженные в темноту. В кабине царило молчание, потому что ветеринарша спала.

Она заснула как-то незаметно. Потом рука вдруг упала вниз, и она встрепенулась: вытянула ноги под приборную панель, досадливо вздохнула, устроилась поудобнее. Голову положила на край сиденья Лоуренса.

Только однажды, когда мы свернули на юг, на дорогу R561, Лоуренс шепнул мне:

— Дядюшка, не могли бы вы достать кофе?

Стараясь не разбудить ее, я осторожно достал одну фляжку.

— Кружки вон там. — Лоуренс показал, где у него хранятся кружки, и бросил взгляд в зеркало заднего вида.

Я сунул руку в очередную емкость для хранения и нашел кружки.

— И вы себе налейте.

Я налил кофе, передал ему кружку. Он взял ее, робко покосился на Флеа и сказал:

— Представьте, как она устала. Неужели она едет с ними всю дорогу через Зимбабве?

— Наверное, — ответил я.

— Ну и поездочка…

Он был прав. Наверное, я предвзято к ней отнесся. Семьсот километров по Зимбабве с нелегальным грузом… Такая поездка кого угодно доведет до белого каления.

— Интересно, где дядюшка Дидерик ее нашел? — спросил Лоуренс. Потом снова посмотрел в зеркало, чуть притормозил, попробовал кофе — не слишком ли горячий — и снова посмотрел в зеркало заднего вида. — Почему он нас не обгоняет?

Я налил кофе во вторую кружку.

— Едет за нами с самого Олдейза. — Он по-прежнему говорил тихо, чтобы не разбудить Флеа. — Это сколько?

— Километров пятьдесят.

Раньше мы ехали по гравийной дороге, где обгон проблематичен, но сейчас под нами гудрон, и мы сбросили скорость — чуть больше семидесяти километров в час.

— Что он сейчас делает?

— Немного отстал.

— Тебе самому второе зеркало нужно? — Я показал на зеркало со своей стороны.

— Нет, дядюшка, можете пока настроить его под себя.

Я опустил стекло. С тех пор, как мы грузили носорогов, сильно похолодало. Я поправил зеркало, чтобы видеть дорогу за нами. Поток свежего воздуха разбудил Флеа.

— Что случилось? — спросила она, вытирая губы рукой.

Я закрыл окно.

— Поправляю зеркало.

Она села, потянулась, насколько позволяло тесное пространство, и провела пальцами по волосам.

— Кофе хотите? — предложил Лоуренс.

Она кивнула, потерла глаза, посмотрела на часы.

Я передал ей кружку и посмотрел назад в боковое зеркало. Позади, примерно в полукилометре от нас по-прежнему светили фары.

— Почему мы так медленно тащимся? — буркнула она.

Лоуренс понемногу прибавлял скорости.

— Зеркало поправляли, — ответил он.

Наши с ним взгляды встретились; он заговорщически подмигнул.

Машина сзади по-прежнему держала дистанцию. Это не обязательно что-то означало. Некоторые водители предпочитают ночью не идти на обгон; едут и едут за впереди идущей машиной, используя ее задние фонари как маяки.

Когда кружка наполовину опустела, Лоуренс спросил Флеа:

— Трудно было ехать через Зимбабве?

— А вы как думаете?

Он не позволил себя отвлечь.

— Как вы познакомились с дядюшкой Дидериком?

— Я его не знаю.

— Вот как?

— Зато я знаю Эрлихмана. — Она как будто пошла на уступку.

— Кто такой Эрлихман?

Флеа преувеличенно шумно вздохнула, показывая, что ее терпение на исходе, и спросила:

— Вы вообще знаете, откуда взялись носороги?

— В общих чертах.

— Эрлихман нашел их в Чете.

— Значит, это он раньше работал егерем в заповеднике?

— Да.

— А-а-а… — И с восхищением: — А его-то вы откуда знаете?

Снова вздох.

— В прошлом году Всемирный фонд охраны дикой природы проводил в «Чизарире» перепись слонов… «Чизарира» — это национальный парк в Зимбабве. Я работала там волонтером. Эрлихман входил в группу переписчиков.

— Ясно, — сказал Лоуренс.

Позади по-прежнему светили фары.

Флеа допила кофе, протянула мне кружку, села в позе лотоса, скрестила руки под грудью.

— Расскажите о Дидерике Бранде.

— Дядюшка Дидерик… — начал Лоуренс. — С чего начать? В Кару он личность легендарная…

— Он богат?

Интересный вопрос.

— Кто, дядюшка Дидерик? Да, он богат.