Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки - принц

• Название: Ричард Длинные Руки - принц
• Автор: Гай Юлий Орловский
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-58088-0

Демон, вызванный магом в колдовской пентаграмме, к его изумлению, поклонился не ему, а мне, хотя я лишь наблюдал в сторонке. Здорово, чего скрывать, но беспокойства больше: за мной, их победоносным принцем, гремит сталью рыцарских доспехов войско крестоносцев!

И нет пощады магам, колдунам, вампирам и прочей нечисти.

---

Он поклонился, на лице проступило огромное облегчение.

— Благодарю, ваше высочество, от всех жителей города.

Я кивнул.

— Идите. Вы убедитесь, что с нами можно иметь дело.

Когда они ушли, Альбрехт повернулся, взглянул на меня в упор.

— Надеюсь, вам не приходит сумасбродная идея побывать в Истанвиле… а то и поселиться во дворце?

Я проговорил задумчиво:

— А почему бы и нет?

Он фыркнул.

— Дворец любого правителя напичкан ловушками, которые бездействуют в нужное время… и могут сработать в остальное. Думаю, герцог, как бы спешно ни покидал дворец, мог оставить много пакостей для захватчиков.

— И что вы предлагаете?

Он чуть откинулся, чтобы посмотреть на меня свысока, что при его росте вообще-то задача непростая.

— Разумеется, остаться в этом шатре, что и не шатер, а дворец!.. Уже и трон тут, с ума сойти…

Я вздохнул, посмотрел на притихшую эльфийку, покачал головой.

— Власть нужно не только захватить, дорогой друг! Важнее показать, что держу ее вот так!

Он покосился на мой сжатый кулак.

— Вижу. Не передушите всех.

— А кто будет платить налоги? — спросил я. — Потому всех телохранителей во дворец, а также монахов и алхимиков. Сутки на подготовку, проверку и обезвреживание, а завтра гордо воссяду там и…

— Что?

— Узнаете, — ответил я загадочно, — дорогой мой придирчивый соратник!

Как я и обещал, в город вошли только рыцари, а все три армии не просто остались за вратами, а даже рассредоточились, небольшими отрядами начали распределяться по дорогам, взяли под охрану мосты и переправы.

Все герцогство не успело и опомниться, собраться для отпора, как оказалось расчленено клиньями вторгнувшихся войск. По моему указанию любое сопротивление подавляли сразу, в зародыше, ибо лучше сразу пролить малую кровь, чем чуть позже — большую, в том числе и свою.

Дворец герцога, к счастью, хорошо укреплен сам по себе, а еще высокая ограда вокруг обширного сада, что лишь называется садом, а так там лишь клумбы с цветами и низкорослый декоративный кустарник — нечего и думать, чтобы спрятаться.

Сперва, как и водится, вошли священники, очистили молитвами и святостью, затем поработали чернокнижники, вежливо называемые алхимиками, и последними пришли мои телохранители, что все перещупали, перетрогали, подвигали мебель и попрыгали на ложе, где спал герцог и где наверняка лягу я.

Герцог то ли был человеком со вкусом, то ли это сделали до него, но дворец в самом деле хорош, а апартаменты, оборудованные для него лично, поражают роскошью и хорошей отделкой, где все на месте и ничего лишнего, хотя золотых вещей, статуй и картин вообще-то в каждом из залов десятки.

Лалаэль пугливо обходила статуи громадных рыцарей, шарахалась от оскаленных морд медведей и вепрей, что смотрят со всех стен, наконец, совсем притихшая, присела в личных покоях герцога за стол и сказала жалобно:

— Неужели вы в таком ужасе живете?

Я сказал бодро:

— И в аду, когда обживешься, так совсем ничего!.. Не трусь, тебе здесь понравится. Смотри, как тихо, мирно и безопасно. В коридоре, можешь выглянуть, самые сильные и отважные воины, что охраняют нас с тобой!

— Тут даже стены страшные, — сказала она сердито. — Они же из камня, можешь себе представить?

— Правда? — спросил я пораженно. — Ух ты, в самом деле… Надо же! Ладно, привыкнем.

ГЛАВА 3

В одном, правда, мое обещание пришлось нарушить: в помощь городской страже я велел патрулировать улицы и нашим орлам, но рыцари скорее умрут, чем будут заниматься такой работой, потому около тысячи тяжеловооруженных пехотинцев было поручено блюсти мирный сон города.

С другой стороны, никакого нарушения, я обещал, что простые воины не войдут в город, имея в виду для развлечений, драк и грабежа, а вот так — это просто единицы по поддержанию правопорядка.

В Истанвиле, как и в любом другом крупном городе, всегда существуют преступники. В такое время воришки и грабители оживляются, что для меня весьма кстати.

На другой день, когда мы с Альбрехтом намечали планы насчет будущего герцогства, Растер ввалился, тяжелый, как вставший на задние лапы носорог в доспехах, перепугав эльфийку, и с удовлетворением доложил, что наши поймали воришек даже больше, чем городская стража.

— Прекрасно, — сказал я. — Просто прекрасно! Всех повесить на городской площади. Если не поместятся на старой виселице, срочно поставить новую, покрасивше.

Альбрехт тяжело вздохнул, поморщился. Растер посмотрел на него, потом на меня исподлобья.

— Сэр Ричард?

— Мы за прогресс и культуру, — объяснил я, — так что вешать придется много. И часто.

Он хмыкнул.

— Ну, если за культуру… А что графу не так?

Альбрехт снова скривился, я сказал презрительно:

— А он этот… интеллигент…

Альбрехт буркнул:

— Стоит ли показывать нас такими жестокими?

— Нужно, — подчеркнул я. — Обязательно. Во-первых, простой народ просто обожает, когда вешают, а не сажают. Когда повесили, всем понятно — больше воровать не будет. Все четко и понятно. Народ любит четкость. Кроме того, мне нужно выглядеть не просто строгим отцом народа, но еще и хотя бы на несколько дней просто кровавым деспотом, которому слова поперек не скажи.

Растер смолчал, но Альбрехт переспросил:

— Кровавым деспотом? Зачем?

— Кровавых деспотов, — объяснил я, — народ все равно любит и уважает. Почему — не знаю. Сперва я думал, что тиран на троне обычно душит лордов, а народ злорадствует, но вспомнил, что тех, кто душил точно так же и простых… и все равно и чтут, и славят.

Растер сказал:

— Так я пойду распоряжусь. Вы правы, сэр Ричард, город надо чистить. И вообще все страны.

Альбрехт подождал, когда за ним захлопнулась дверь, спросил с подозрением:

— Так зачем?

— Кое-что подготовил, — ответил я туманно, — а пока, дорогой Альбрехт, ввиду того, что вы быстрее всех находите общий язык с туземным населением, подберите из них хотя бы с полдюжины лордов, что коронуют меня.

Он охнул, отшатнулся, но затем так широко заулыбался, что это уже и не Альбрехт, а какой-то подменыш.

— Ого, наконец-то!

— Эрцпринцем, — договорил я. — Или… принцем. Пока думаю, еще не решил. Вопрос же важный, как думаете?

Он скривился, словно вместо вина хлебнул крепкого уксуса.

— Кем-кем?

— Что-нить принцевое, — ответил я. — Думаю, этого будет вполне весьма.

— Как скажете, ваше высочество, — ответил он с ехидной смиренностью. — Но… что-то случилось? Раньше вы не проявляли такого влюбленного пыла. А тут вдруг сами возжелали титул повыше, мантию погорностаивее…

— Надо, — отрубил я. — Ветер времени. И зов эпохи.

— Но мы можем, — предложил он, — и сами вас это… нет-нет, что вы так глазками! Я имел в виду коронацию. Три армии!.. Не только эрцпринцем, но даже… да кем восхотите!

— Местные тоже должны участвовать, — пояснил я. — Во-первых, любой принц повыше их герцога, а во-вторых… Кстати, а почему тут только герцоги, а никто никогда не объявлял себя королем?

— Какое-то заклятие, — ответил он равнодушно, — или проклятие, не помню. Слышал давно и краем уха. Так что во-вторых?

Я сказал мстительно:

— Узнаете после коронации.

Дворец герцога строился и совершенствовался, как заметно невооруженным глазом, на протяжении многих поколений. Так обычно и бывает, жизнь идет неторопливо, соборы вообще строятся по несколько веков. Эту неторопливую поступь я видел не только в некоторых деталях архитектуры, но больше чувствовал по уюту.

В то время как в большинстве королевских дворцов гуляют сквозняки, а зимой жизнь сосредотачивается в двух-трех комнатах, которые легче отапливать, здесь во всем громаднейшем здании с десятками залов и сотней комнат всегда тепло и сухо, а магический свет медленно загорается с наступлением сумерек и ярко горит всю ночь.

В первую же ночь я обнаружил свечи только в спальне, здесь освещать или не освещать — твое дело.

Интересно, что в верхних этажах, куда должен бы подниматься прогретый воздух снизу, он такой же и по свежести и чистоте, как и на первом, что значит, многие поколения что-то да добавляли к уюту.

Эльфийка ходила за мной, как цыпленок за мамой, всему изумлялась, но сама страшилась заглянуть даже в приоткрытую дверь.

— Ты, — повторял я настойчиво, — здесь хозяйка. Не гостья, а хозяйка. Даже когда я уеду, на тебя будут смотреть и наши, и местные, как на светлого ангела, и радоваться, что у них такое дивное существо…

Она вскрикнула, не слушая:

— Ты уедешь?

— Ну а как же? — сказал я досадливо. — Мужчины всегда уезжают по делам. Потом возвращаются с мамонтами на плечах. Я уеду, потом вернусь, потом снова уеду… поняла?