Сергей Казменко - Китеж. Сборник фантастики

• Название: Китеж. Сборник фантастики
• Автор: Сергей Казменко
• Издательство: НТПО “Борей”
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-7187-0037-0

УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ!

Вы держите в руках первый выпуск сборника “Китеж”, который открывает новую серию фантастики. Насколько часто и регулярно будут выходить “Китежи” в свет, зависит только от Вашего интереса.

Обещаем, что в “Китежах” Вы найдете лучшие произведения всех направлений отечественной фантастики — как начинающих, так и маститых писателей; наиболее интересные переводы англо-американской фантастики; статьи о фантастической литературе и кинематографе. Мы старались богато иллюстрировать серию, снабдить ее необычным и тщательно продуманным оформлением. Как удалось реализовать все эти задумки, судить Вам.

Надеемся, что сборники фантастики “Китеж” найдут своего постоянного читателя в наше непростое время.

Серийные сборники фантастики “Китеж” будут знакомить читателей с лучшими образцами отечественной и зарубежной фантастической прозы, поэзии, критики. Богато иллюстрированы, обладают оригинальным оформлением.

СОДЕРЖАНИЕ:

РАДУГА МИРОВ

Сергей Казменко — Напрягите воображение

Андрей Кужела — Старые друзья

Борис Зеленский — Дар речи

Андрей Карапетян — Рыжий

Павел Молитвин — Осы

Игорь Смирнов — Моряна

КРЫЛЬЯ ИКАРА

Сергей Вольский — Четвертое измерение

Ирина Малярова — Кусочек океана

Ирина Малярова — “А это ведь еще…”

Татьяна Савельева — Причал

Андрей Карапетян — “Потоки неземного света…”

РАЗРЕШИТЕ ПРЕДСТАВИТЬСЯ

Леонид Смирнов — Демон “Кеплера”

Игорь Кремнев — Подарок “Мечты”

МИРЫ ЛЮДЕЙ

Андрей Курков — Не приведи меня в Кенгаракс!

СЕЗАМ, ОТВОРИСЬ!

Ричард Мэфсон — Монтаж. (Перевод М.Гилинского)

Айзек Азимов — Конфликт, которого можно избежать. (Перевод П.Киракозова)

Теодор Старджон — Дом с привидениями. (Перевод И.Кошкина)

Роберт Шекли — Чудовища. (Перевод И.Петрушкина)

ПАРАД ПЛАНЕТ

Алина Лихачева — Привет с Марса

ПОЛИГОН ИДЕЙ

Песах Амнуэль — Патентный фонд фантастики

© “Китеж”, 1991

© Евгений Шилов, дизайн, 1991

Санкт-Петербург, 1992

---

Снег уже не валил. Дед бросился вдоль дома. Нашел таксофон, но трубка была расколота пополам и нижняя часть ее с торчащими проводами валялась на полу. Он вышел из будки и стал оглядываться по сторонам. В черном провале между корпусами высотных домов разглядел нечто отблескивающее стеклом и быстро побежал через заснеженный пустырь.

То, что он принял издали за телефонную будку, оказалось овощным ларем, видневшимся с торца. Мороз щипал лицо, в ботинках таял, холодя лодыжки, набившийся снег. Дед стал застегивать пальто и тут обнаружил, что это вовсе не пальто, а меховая шуба. “Волк, что ли? — удивился он, погладив жесткую шерсть и подумав с нежностью о Генке Заботине. — Ишь, сверчок”. Застегнувшись до подбородка, побежал дальше, лихорадочно соображая, где в этом районе новостроек может находиться следующий телефон. Подгоняемый ледяными порывами ветра, он иногда кидал пристальный взгляд на ясное звездное небо, поражаясь тому, как люто приступает к своим обязанностям зима. Он шумно и тяжело дышал, хватая ртом морозный воздух, выдыхая пар, и только диву давался, как удается бежать так долго.

Три человека стояли кружком на пути. Двое были в черных полушубках и надвинутых на лоб мохнатых шапках. Третий — в сером пальто с поднятым воротником — утопал головой в складках шарфа, закрывавшего его лицо почти до переносицы.

“Чего торчать на улице в такой мороз на одном месте?” — подумал дед.

— Не подскажете, который час? — услышал он.

“Странно, — удивился дед. — Неужели ни у кого из троих нет часов?”

Черный полушубок приближался сбоку. Деду Николе мучительно не хотелось смотреть на часы и выпускать подходящего из поля зрения.

— Подскажу, — пересилив себя, ответил дед. — Полпервого.

И пошел своей дорогой.

— Погоди! — высокий в сером догнал деда. — Дай пять рублей. Пять рублей, говорю. Быстро. Давай, что есть.

Дед Никола отшатнулся от серого, но с другой стороны рука в перчатке схватила его за плечо и рывком остановила.

— Не вздумай орать.

Двое были уже рядом.

— Часы давай. Деньги. Не ясно? Быстро.

“Отдать?.. С какой стати?..” — подумал, растерявшись, дед Никола.

Черный кулак ударил сбоку в лицо.

— Быстро! — услышал дед злое шипение.

Телефонная будка светилась вдали. Дед сплюнул кровь. Он снял часы и отдал мелочь. “Двушки” оставил себе. Трое обступивших медлили.

— Шубу снимай, — последовала вдруг команда. — И только айкни!..

Двое придвинулись к деду с боков.

— Тихо, тихо, тихо. Все будет хорошо. Ты же свой мужик, — услышал дед успокаивающие слова, гипнотизирующие своей нелепостью.

Его вытолкнули из шубы, и она мгновенно исчезла в большом коричневом мешке.

Дед Никола почувствовал, как стужа заползла под рубаху.

— Живешь-то далеко? — спросил кто-то из троих.

Дед поразился участливому тону.

— Да, — невольно вырвалось у него.

— Ну, не замерзнешь… — сказал тот же голос дружелюбно.

— Ты только молчи. Договорились?

Дед Никола пытался вглядеться в скрытые шапками, шарфами и поднятыми воротниками лица: ему вдруг начало казаться, что на самом деле происходит совсем не то, что происходит, а нечто другое, имеющее иной, не понятный пока смысл, но что сейчас все встанет на свои места и непременно уладится наилучшим образом.

— Чего ждешь? — прошипел человек в сером. — Пошел.

Дед Никола молча повернулся. Сделал шаг. Услышал, как заскрипел снег. Вдруг почувствовал словно ожог в левом боку, ощутил, как что-то отвратительное, тонкое и холодное глубоко вонзилось в тело. Мгновенно обмякли ноги. Дед взмахнул руками в попытке найти опору, но его резко подхватили под мышки и перебросили за сугроб под припорошенные снегом кусты.

Он видел над собой качающиеся ветви деревьев, слышал, как при порывах ветра они ударяются друг о друга с негромким костяным звуком. Он не мог ни пошевельнуться, ни закричать — не было сил. Он не испытывал особенной боли, чувствовал только небывалую, неимоверную тоску, и что-то вибрировало, подергивалось во всем теле, словно обрывались в нем мириады каких-то мельчайших струн. Дед Никола вдруг подумал, что больше никогда уже ничего не сможет сказать. На секунду эта горькая мысль придала ему сил.

— Мужики… — в отчаянном изумлении пробормотал он. — Вы зачем так?..

Неподвижно лежа на спине, дед Никола некоторое время еще шептал что-то неразборчивое, потом ему показалось, будто кругом внезапно выключили свет.

* * *

…Легкие автоматически втянули воздух. Следуя неведомому приказу, он пошевелился, и под ним затрещала тонкая корка окровавленного льда. Хрипло, с клокотанием в горле, выдохнул. Потом сразу задышал глубоко и часто. Поднял голову, отдирая от снега волосы, оперся на локти и сел.

Была глухая ночь; кругом раскинулся черный лабиринт новостроек.

Он поднялся, перешел через сугроб на дорогу и, чуть пригнувшись, побежал прочь со двора.

Совершая гигантские прыжки, он мчался по заснеженному проспекту. Угловатой тенью проносился под фонарями и скрывался в темноте, оставляя за собой в освещенном пространстве взметнувшийся шлейф снежинок. За спиной растерзанным парусом трепетала рубашка. Движения были стремительны и точны; резко взмахивая руками, он перепрыгивал через наметенные ветром снежные барханы. Стук каблуков и хруст ледышек эхом разлетались в застывшей тишине среди спящих домов. Глаза смотрели не мигая, поблескивали меж прищуренных век, будто маленькие черные зеркала. Лицо блестело и было неподвижно, как полированный мрамор. Седые редкие волосы развевались и трепетали, кончики их подернулись инеем; весь он искрился в лунном свете, словно ледяной серебристый демон.

На перекресток выехала легковая машина и медленно развернулась. Впереди мигал желтый сигнал светофора. Вид автомобиля вывел деда Николу из странного состояния: он вспомнил, кто он и что с ним случилось. Просунув руку под рубаху, потрогал левый бок — рана едва давала знать о себе слабым жжением. “Куда я бегу? — подумал дед. — В какой стороне мой дом?” Машина на перекрестке почему-то остановилась, и дед побежал еще быстрее, надеясь ее догнать. Вдруг он заметил, как тротуар торопливо пересекла черная фигура, приблизилась к машине и наклонилась к окошку: человек переговорил с водителем, а потом повернулся и быстро пошел обратно в сторону домов. Что-то знакомое привиделось деду в черной фигуре. Он пристально всматривался и вдруг понял, что это мужчина в сером пальто с поднятым воротником. Дед резко метнулся в сторону, обежал угол дома и оказался в том же дворе, куда направлялся человек в пальто. Он увидел, как тот вышел из-за противоположной стены, призывно махнул рукой. В глубине двора возникли еще две фигуры. Один прижимал к себе большой коричневый пакет, другой нес какие-то свертки.

Кривая улыбка, выражающая неестественную жутковатую веселость, застыла на лице деда Николы. Глядящий пристальным пронизывающим взглядом, с заиндевелыми растрепанными волосами, в окровавленной рубахе, он настиг их внезапно. Трое остановились и оцепенели: видимо, им сделалось не по себе. Дед чувствовал, как в нем клокочет ярость. Он не знал, что предпримет. Гнев нарастал в нем и не находил выхода.

— Добей, — коротко сказал человек в сером пальто. И сразу другой человек в черном полушубке двинулся вперед. Дед тотчас заметил, что мужчина этот что-то прячет в рукаве. И еще дед Никола понял, что не узнает ничего кругом: мир внезапно изменился, стал необычным, воздух сделался блестящим, а приближающийся человек выглядел словно огромный, ком ваты, и, самое странное, дед осознал, что он связан с этим подступающим к нему комом каким-то особым образом — то ли бледным светом фонарей, то ли ветром, то ли снежной дорогой, на которой они стояли. “Тому, кто сам поле, не составит труда понять другое поле. Все дело в том, что мы в едином пространстве”, — возникло внезапно четкое умозаключение, и дед Никола обрушил всю силу гнева на громадный движущийся ком и увидел, как тот вдруг сплющился, подобно стиснутой руками подушке. Человек корчился на снегу, хрипел и рычал, разрывая ворот полушубка, словно пытался снять с горла чьи-то пальцы. Мохнатым толстым зверьком отпрыгнула в сторону его шапка.

— Уходим! — коротко бросил человек в сером, почуяв что-то необычное, страшное.

Его напарник швырнул деду под ноги мешок, дед Никола упал, и они бросились прочь. Когда дед поднялся, он увидел, что и третий убегает напролом сквозь кустарник куда-то в темноту. И опять деду Николе показалось, что происходит вовсе не то, что происходит. Он беспомощно огляделся вокруг, словно желал найти того, кто объяснит смысл происходящего. Постояв неподвижно несколько минут, он нагнулся, вытащил из валявшегося пакета шубу, накинул ее на плечи и ушел, больше уж не оглядываясь.