Рэйчел Кейн - Наступление бури

• Название: Наступление бури
• Автор: Рэйчел Кейн
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-58000-2

Джоанн Болдуин — в прошлом Хранитель, а ныне, ассистентка ведущего прогноза погоды — снова попадает в переплет. Кажется, в солнечной Флориде всем есть до нее дело: бывшие соратники-хранители подозревают, что Джоанн насылает ураганы, полицейский обвиняет в убийстве своего напарника, Джинны и вовсе хотят уничтожить. А тут ещё сестра, как снег на голову, приезжает из Калифорнии… Остается только, сцепив зубы, отчаянно бороться за своего ребенка, защищать свою любовь и вновь искать справедливости. А над побережьем, тем временем, действительно формируется новый страшный ураган…

---

Он посмотрел на меня со значением.

— Интересная, я гляжу, у тебя жизнь.

— Ты просто понятия не имеешь, какая она насыщенная. Так все-таки что тогда, на пляже, заставило тебя изменить свое мнение?

Он отпил еще соку.

— Тут два момента, один из них к пляжу отношения не имеет. Когда ты столкнулась со мной в первый раз, ты была страшно разозлена, но не напугана. Люди, чувствующие свою вину, пугаются, выкручиваются и все такое. Ты повела себя совсем по-другому.

Ладно, приятно было это слышать.

— А что второе?

— Виновные люди не спасают жизни в темноте. Я к чему — убийца очень даже может спасти кого-то, это в его духе. Он может войти в горящее здание и вынести из огня ребенка, рискуя собственной шкурой. Может даже огорчиться, если это у него не получится. Но ни один из них не станет ввязываться ни во что подобное при наличии выбора, во-первых, и при отсутствии свидетелей и выгоды, во-вторых. Если кто-то истекает кровью в темном переулке и все, что нужно, это позвонить в Службу Спасения, убийца звонить не станет, если только не имеет на то резона — если кто-то его не видит, не ждет от него подобных действий или от этого может выйти какая-то польза. Уловила, о чем я? Их волнует не жизнь, которую можно спасти, а то, как это будет выглядеть.

Он пожал плечами и опрокинул стакан, вылив в горло тонкую золотистую струйку.

— А тебя волновала жизнь. Потому что тебе ни черта не стоило свалить потихоньку, оставив этих бедолаг засыпанными в их норе: никто бы все равно не узнал.

— Никто, кроме меня.

— Вот именно. Это меня и убедило.

Кое-что из сказанного им зацепило мое внимание.

— Ты сказал, что убийца способен войти в пылающий дом и спасти из огня младенца… ты ведь о Квинне думал, правда?

Он помедлил, явно не испытывая большого желания признаваться в этом.

— Было кое-что в том, как он все проделывал. Стоял на улице, прикидывал, углы высчитывал. Кругом собралась толпа, мать вопила, умоляя о помощи, а у него как будто внутри маленький встроенный компьютер работал, вычислял возможную выгоду. Заметь, я тебе не врал, Квинн был славным парнем, он мне нравился. Но быть славным парнем еще не значит не быть плохим человеком.

— Детектив, поосторожнее, а то так ты можешь далеко зайти.

Он одарил меня странной, слабой улыбкой.

— Ни в коем случае. Я хороший коп. Если я не способен что-то увидеть, ощутить, прочувствовать и растолковать присяжным, я в это не поверю. А Квинн, он весь был на интуиции. Ум словно прыгающий боб: все для него было вроде игры. Состязания, типа, кто тут самый толковый парень.

Теперь Родригес сидел, сцепив руки, и смотрел на свои большие пальцы, медленно вращая один вокруг другого.

— Могу я поверить, что он был не тем парнем? Да, могу. Мне этого не хотелось, но я думал об этом, и я наблюдал за тобой. Ты не меняешься, когда тебя никто не видит. Ты говоришь то, что имеешь в виду, и говоришь это всем, кто будет слушать.

— Ты хочешь сказать, что я не больно-то нежная?

— Ты такая же нежная, как кирпич. Но расценивай это как комплимент. Героические личности, как правило, не больно-то нежные.

Героические личности, надо же!

— Что-нибудь еще скажешь?

— Не без того, — ответил он. — Тот неряшливый парень, который ночевал у тебя в квартире, стянул деньжат у тебя на кухне. А другой малый, тот, с которым ты разговаривала перед уходом на работу, заставил его положить все обратно.

Ну конечно, и Кевин, и Льюис, каждый действовал в соответствии со своей природой. Это вызвало у меня улыбку.

— Ну и наконец, — заключил он, — ты классно выглядела на экране телевизора, а твоя сестра в голом виде — так вообще пальчики оближешь. А теперь давай выкладывай, что там на самом деле было с Квинном.

Я понимала, что, раз уж дело дошло до такого разговора, я не могу не рассказать ему о Хранителях и, паче того, о джиннах. Он должен был понять, с чем мы имеем дело и каковы ставки в нашей игре. Он должен был понять, что то, чем занимался Квинн, выходило далеко за пределы обычной юрисдикции, и он не мог понести наказание в рамках действующей правовой системы.

В двух словах все это было не изложить, поэтому рассказ продолжался долго. Так долго, что у меня голос охрип, и Родригес угостил меня водой, а когда к этому добавилась еще и нервная дрожь, переключил меня с воды на холодное пиво. А на каком-то этапе, когда за обрез моей белой майки на лямках начал затекать пот, включил шумный кондиционер.

Если рассматривать эту процедуру как допрос, то выглядела она странно: он в основном молчал и слушал, лишь изредка задавал уточняющие вопросы, ни с чем не спорил, не выражал ни в чем сомнения и уж, во всяком случае, не называл меня чокнутой и не крутил пальцем у виска.

Что я, сидя вместо него на не самом удобном стуле и выслушивая столь невероятную историю, наверняка бы сделала.

Когда я дошла до рассказа о гибели его партнера, его глаза похолодели и сузились, но выражение лица осталось нейтральным. А когда наконец покончила с этим и выжидающе умолкла, сжимая в руках опустевшую коричневую бутылку, долгое время тишину нарушало лишь шипение сражавшегося с флоридской жарой кондиционера.

— Ты ведь понимаешь, как все это звучит, — произнес наконец Родригес.

— Конечно, понимаю. Как думаешь, а почему я тебе вот так это все выложила?

Он встал, словно желая пройтись по помещению, но фургон был для этого слишком мал, и, кроме того, сдается мне, на самом деле ему больше хотелось вмазать кулаком во что-нибудь подходящее вроде меня. Во всяком случае, на такую мысль наводил характер его движений. А вот на лице по-прежнему ничего не отражалось. Гнев бурлил и клокотал, но где-то глубоко внутри, под перекрывавшей ему выход стальной крышкой.

— Так ты говоришь, подтвердить это все никто не может?

— Ну, не то чтобы уж совсем никто, — сказала я. — Хотя бы парнишка, который был здесь прошлой ночью, тинейджер. Да кое-что ты и сам видел тогда же, на берегу. А хочешь, валяй, позвони моему боссу в Нью-Йорк. Он тебе подтвердит, что все это правда. А может, и нет… Нет, надо принять во внимание, что у него сейчас собственных проблем выше крыши. Но суть не в этом, а в том, что все люди, которых я могла бы назвать, по твоим понятиям, не заслуживают доверия. Ни у кого из них нет официальной работы и вообще всех тех официальных данных, которые ты мог бы проверить, обратившись к независимым источникам. Все они — сплошная фикция. Вроде меня. Так что в случае обращения к ним тебе, как и сейчас, придется просто принять услышанное на веру или отвергнуть. Ну так как, детектив, веришь ты мне или нет?

Он остановился, взявшись за свисавший со стенки кожаный ремень, который, как я поняла, мог использоваться для фиксации в машине задержанного. Практичный малый: оборудовал тут у себя настоящий мобильный полицейский участок.

— Вот что я скажу, — промолвил он наконец, — я тебе поверю, если ты мне что-нибудь покажешь.

— Что?

— Да что угодно, из своей этой магии.

— Да никакая это не магия, — раздраженно буркнула я. — Это наука. И… ну ладно, положим, джинны, может, в каком-то смысле и магия, но на самом деле их существование тоже может быть объяснено с точки зрения физики, и…

— Вы проделываете то, на что другие люди не способны, проделываете это усилием воли, верно?

— Ну… хм…

— Это и есть магия, — заявил он, пожимая плечами. — Так что давай, покажи что-нибудь.

Понимая, что силенок на что-нибудь впечатляющее у меня явно недостаточно, я помолчала, но потом, подумав, сказала:

— Ладно.

На небольшую демонстрацию оставшейся внутренней энергии должно было хватить. Скорее всего.

Я вытянула перед собой ладонь и сосредоточилась.

Трюк был проще некуда, я его практиковала с первых дней общения с Хранителями. Тут ничего особенного не требуется, на это способен всякий, обладающий хоть искоркой таланта. Весь фокус в том, чтобы держать все под контролем и исполнить с непринужденным изяществом.

Я закрыла глаза, медленно вздохнула и стала формировать над ладонью маленький локальный дождь с грозой. Вытянула влагу из окружающего воздуха, аккуратно сконцентрировала молекулы воды, замедлила их вибрацию, чтобы охладить их до температуры, способствующей слипанию. Когда я открыла глаза, над моей рукой висел бледный, разреженный туман. Клочковатый, конечно, плохо сформированный: надо признать, что это была худшая из такого рода демонстраций, какую я когда-либо видела. Но я удерживала туман, продолжая насыщать его влагой, постепенно превращая в пусть миниатюрную, но самую настоящую тучку.