Фред Бодсворт - Чужак с острова Барра

• Название: Чужак с острова Барра
• Автор: Фред Бодсворт
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1974

Канадский писатель и ученый Фред Бодсворт пишет в предисловии к русскому изданию своего романа: "В этом романе рассказывается о некоторых коренных жителях этого края и о больших диких гусях, с которыми тесно связаны судьбы людей. В частности, это история умной и тонкой девушки-индианки, которая родилась в лоне одной культуры, воспитывалась в иной, а затем, чуждая и той и другой, была отвергнута ими. Кроме того, это история молодого и очень честолюбивого биолога, занимающегося изучением гусей; еще это история гуся, заброшенного бурей за Атлантический океан, - это удивительный и героический пример помог сломить ложные расовые перегородки, разделявшие юношу и девушку".

---

— Хочешь попробовать капельку? — спросила его Кэнайна.

— Конечно, хочу. Я, знаешь, спал наяву!

Рори  взял  кусок  кости,  ножом соскоблил приставшие к  ней  остатки обуглившегося мяса и поднес кость к губам.  Он нерешительно чуть потянул в  себя  воздух,   и  мягкий,   студенистый  мозг  побежал  ему  в  рот. Сладковатый,  немного зернистый,  но не маслянистый,  и лишь едва отдает характерным привкусом жира. Рори понравилось, и он опять пососал кость.

Костный мозг скоро кончился, и они молча сидели, глядя, как белый пар легкими облачками вздымается над котелком с похлебкой.  Рори размышлял о том,  забыла ли она его вчерашнюю выходку. Он пододвинулся к ней. Она не отстранилась.  Он  положил ей  руку  на  плечо.  Взял  другой  рукой  за подбородок и нежно запрокинул голову. Потом медленно склонился над ней и поцеловал.

— Прежде я всегда говорил, что никогда не целую два раза одну и ту же девушку.

— Почему?

-  Потому  что,   если  я  ее  поцеловал,   она  уже  не  та.  Быстро отодвинувшись, Кэнайна воззрилась на него.

— В тебе есть что-то такое,  чего нельзя не презирать,  — сказала она холодно.

— Да я шучу.

— Тебе кажется,  что ты шутишь,  но это не так.  Ты веришь в то,  что говоришь.  Иногда ты такой разумный и  взрослый...  а  иногда всего лишь испорченный,самонадеянный мальчишка...

Рори не дал ей договорить.  Он вновь привлек ее к  себе и  поцеловал. Голова ее бессильно склонилась к нему на плечо.

-  Утром я еще ужасно злилась на тебя,  — сказала она.  — Должна бы и сейчас злиться. Наверное, это все ман-тай-о.

Она долго лежала в  его объятиях,  и  он знал,  точь-в-точь как в тот день  на  Кишамускеке,  что  может  взять  ее.  Но  после их  вчерашнего разговора на  реке,  когда она рассказала о  том,  как с  ней обходились белые,  Рори казалось, что он лучше способен понимать, что в этот момент творится в  ее душе.  Не его ухаживание и  не его приятная внешность так быстро покорили ее.  В его объятиях она как бы обретала самоутверждение, некое доказательство того,  что она нужна и желанна, то, в чем ей до сих пор было отказано в отношениях с людьми его расы.

И однако, с самого начала, с первого поцелуя, Рори чувствовал, что их разделяет незримый барьер. Что такое этот барьер, он не знал. Однако ему было ясно,  что решение не доводить все до конца — если только его можно было назвать решением, — эта психологическая преграда лежит в нем самом, а не в ней.

Костер догорал,  мясо перестало кипеть,  оба  они не  замечали этого. Наконец она воскликнула:

— Ой, клецки! Мы забыли про клецки!

Она  высвободилась из  его объятий и  подкинула в  огонь свежих дров. Когда похлебка закипела вновь, она бросила в кипящий бульон четыре комка теста.

Рори не понравилась гусиная похлебка с клецками. Очень уж жирно: мясо жесткое и  безвкусное,  а клецки крутые и твердые.  Едва Рори взял в рот первую ложку, Кэнайна расхохоталась.

— Говорила,  тебе не понравится, — сказала она. — Но я подумала, тебе все равно нужно попробовать.  Вроде как часть твоих исследований.  И еще ты  должен учесть:  по  сравнению с  другой пищей  мускек-оваков вяленая гусятина -  по-нашему наместик — деликатес.  Попробовал бы ты скунса или сову!

Теперь перед ним  снова была веселая,  улыбающаяся Кэнайна.  Они  без умолку болтали,  пробираясь лесной тропой к реке. В какой-то момент Рори сказал:

— Видно, ты больше не убиваешься из-за школы...что все провалилось.

— Нечего о ней волноваться,  — ответила она. -Я вернулась сюда, чтобы жить их жизнью, а не переделывать ее.

Они дошли до  берега,  включили мотор и  из-за  шума больше не  могли разговаривать.  Кэнайна,  сидевшая на носу лодки,  часто оборачивалась к нему и улыбалась.  Ее темные глаза сверкали, и черные волосы развевались на ветру.

На берегу в Кэйп-Кри они расстались, и Рори пошел прямо в лавку. Джок был там.

— Ты не сможешь завтра утром снова отправиться в поездку? — спросил у него Рори. — На сей раз вверх по Киставани. Снова на две недели.

Джок взглянул на Берта Рамзея и потом кивнул Рори в знак согласия.

Рори  вышел  из  лавки  и  побрел  по  индейскому поселку  к  хибарке Биверскинов.  Кэнайна сидела перед хибаркой, сшивая меховое покрывало из полосок кроличьего меха.  Теперь она  снова была  в  резиновых сапогах и темной шали.  В  этой одежде и в этой среде,  подумал он,  она выглядела совсем иначе, типичной индианкой.

Она кивнула на кроличье покрывало.

— Зима будет студеная, — сказала она. — Уже теперь нужно готовиться к холодам.

— Я договорился с Джоком о новой поездке,  -сказал он. — Снова на две недели.  Я хотел только сказать тебе. Мне тебя будет сильно недоставать. Ты еще будешь здесь, когда я вернусь?

— Буду,  -  она сосредоточенно уставилась на  покрывало из кроличьего меха,  лежавшее у  нее на коленях,  и  не поднимала глаз.- Мне тебя тоже будет недоставать,- добавила она так тихо, что Рори едва расслышал.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Рори  и  Джок  проездили шестнадцать дней.  Они  обнаружили несколько крупных колоний гусей,  и  по  многим признакам было  ясно,  что  начали вылупляться гусята. Птенцы покидают гнездо и начинают разгуливать вместе с родителями примерно через час после того,  как вылупятся.  Рори и Джок не  видели ни  одного выводка,  потому что,  пока гусята малы,  родители стараются держаться укромных мест,  зато обнаружили еле заметные следы в иле  и  во  мху,  где  старшие переводили выводок от  одного  разводья к другому. Рори знал, что скоро можно начать ловить гусей для кольцевания.

14  июля,  в  последний свой день в  лесных дебрях,  они,  прежде чем спуститься домой,  в Кэйп-Кри,  отправились к озеру Кишамускек взглянуть на Белощека.  Взяв припрятанное на озере каноэ, поплыли они на островок, где в  тот раз Кэнайна и Рори обнаружили Белощека.  Когда приблизились к острову,  Джок  вынул из  воды  свое  весло,  а  сидевший на  корме Рори продолжал тихо грести. Журчание воды под днищем каноэ превратилось в еле слышный шепот.  Перед  ними  простирался густо  поросший ивняком илистый мысок,  сразу  же  за  которым лежало мелководье,  где  в  последний раз кормились тогда Белощек и его подруга.  Рори бесшумно повел каноэ вокруг мыска. И в двухстах футах они с Джоком увидели гусей.

Гуси  мгновенно заметили  их,  тревожно загоготали,  но  не  улетели; вытянув шеи над самой водой,  быстро поплыли к  острову,  а  не прочь от него.  Бешено  зашлепали по  мелководью к  берегу  и  исчезли  в  густом ольшанике и ивняке.

-  Они уже не  могут летать!  -  воскликнул Рори.-Когда гуси не могут летать, они бегут к берегу и прячутся.

Он тщательно осматривал место, где исчезли гуси.

— Здесь мы поставим силки,  — сказал он, — и загоним их. Поймаем, как думаешь?

Джок кивнул.

— Эскимосы так ловят гусей...  сотни... тысячи... А мускек-оваки нет, никогда.  Здесь труднее — леса.  Скоро прилетят из Арктики осенние гуси, целые тысячи... миллионы... Так что к чему загонять нискук, когда они не могут летать... Возни много, гусей мало... Не стоит труда.

Когда они доплыли до тропы,  сердце у Рори неистово колотилось.  Он и сам не знал,  что больше будоражило его — предстоящая встреча с глазу на глаз с Белощеком или возвращение к Кэнайне.

Близился вечер,  когда они  миновали последний поворот на  извилистой Киставани и в четверти мили перед собой увидели Кэйп-Кри.

— Там чужой!  — вдруг крикнул Джок,  перекрыв шум мотора,  и кивнул в сторону поселка.

Рори видел,  что ниже по течению на речном берегу стоят двое, но было слишком далеко, чтобы разглядеть, кто это. Он приложил к глазам бинокль: одна из них -  Джоан Рамзей,  а рядом с ней какой-то посторонний,  не ее муж.  Приземистый,  плотный,  в  одних  шортах цвета  хаки.  Потом  Рори разглядел характерную лысинку и узнал П. Л.

Джок приглушил мотор и направил каноэ к берегу. П. Л. вошел в воду и, взявшись за нос каноэ,  вывел его на берег,  не обращая особого внимания на острые камни, впивавшиеся в босые ноги.

— Вы приехали! — воскликнул Рори. — Рад видеть вас.

— Приехал. Боже правый, да я здесь уже неделю околачиваюсь. Где вы, к дьяволу, пропадали?

Рори протянул ему руку из каноэ, и они обменялись рукопожатием. Голые ноги и волосатая грудь П. Л. были коричневые, как у индейцев. Потом Рори кивком указал на Джока.

-  Мой  проводник Джок,  -  сказал он.  -  Джок,это  доктор Томас  из Торонто.  Доктор Томас поможет нам ловить и окольцовывать гусей, если он захватил с  собой хоть  какую-нибудь одежду,  не  то  москиты сожрут его живьем.

Мгновение Рори думал,  что  П.  Л.,  наверное,  не  расслышал,  потом профессор буркнул что-то,  однако не  повернул головы и  не  взглянул на индейца.

Джоан Рамзей,  П.  Л.  и  Рори отправились в  дом  Компании Гудзонова залива.  Тут Джоан Рамзей рассталась с ними,  а Рори и П. Л. отправились наверх: П Л. поселился в соседней комнате.