Джин Реник - Верь мне!

• Название: Верь мне!
• Автор: Джин Реник
• Издательство: Русич
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-001-9

В книге современной американской писательницы честно переплелись судьбы умудренного жизнью полицейского и прекрасной манекенщицы, попавшей в паутину опасностей. Их ждут настоящие испытания, но любовь преодолевает все преграды…

---

Эта предупредительность была вызвана ее громким именем, ведь тогда она считалась достопримечательностью Чикаго. И она всходила на борт самолета с высоко поднятой головой и с волнующим чувством собственной значительности. Тогда она летала только первым классом, на этом настаивал Чарльз Галле. Она раздаривала автографы служащим авиалинии, ставя их на своих фотографиях и просто на салфетках. Это было неотъемлемой частью ее прошлой жизни.

Она пристально смотрела через двойное стекло овального окна на спешащие по своим делам заправочные машины и багажные тележки и размышляла. Может быть, это правда, что каждое мгновение нашей жизни порождает следующее, и они сливаются в одну цепь судьбы. Если бы она тогда вылетела в Нью-Йорк часом позже, ее жизнь сложилась бы совсем иначе. Если бы вместо того человека был другой пассажир, завязался другой разговор, не зашла бы речь о знаменитых отелях и ресторанах Манхэттена, если бы он не пригласил ее тогда на ужин?..

Морозный узор нарисовался на окне, и она следила за ним глазами. Могла ли она изменить свою судьбу? Может быть, действительно существует рок, предначертанность пути? Почему люди так бесцеремонно врываются в ее жизнь? Вопросы множились у нее в голове.

Погруженная в свои мысли, она вздрогнула, когда незнакомец неожиданно возник перед ней. Чувствуя себя неуютно под его испытующим взглядом, она отступила в проход, давая ему возможность пройти на свое место, и отвернулась в сторону, не желая встречаться с ним глазами и завязывать знакомство.

А что если он именно тот человек, который сможет изменить ее жизнь? Но чтобы это узнать, надо сойтись с ним поближе. Ах, если бы она знала заранее, кому позволить приблизиться к себе, а кого держать на расстоянии.

Бессознательно она прикрыла рукой золотое кольцо и, когда он усаживался в кресле, бросила украдкой взгляд на его профиль. Изнуренное лицо человека, которому пришлось несладко в жизни.

В глубине салона расположилась молодая индейская женщина. Она накинула на плечи тонкий черный шарф, туго стянув его, и крепко обеими руками прижала к своему худенькому телу дешевую клеенчатую кошелку. Неприметная, в красной хлопчатобумажной аккуратной юбке, белой блузке и прочных кожаных башмаках, она почувствовала, как самолет тронулся вперед и тут же замер.

Она вцепилась в поручни и попыталась выглянуть в окно, чтобы узнать в чем дело. Самолет опять дрогнул, двинулся было вперед и тут же остановился. Но похоже, никто не проявлял особого беспокойства, и она тоже начала воспринимать все происходящее как должное.

Когда капитан объявил, что их самолет — четвертый в очереди на взлет, женщина постаралась забыть о том пакете. Такие вещи ее вообще не касались. И может быть, они не просвечивают рентгеновскими лучами пакеты.

Самолет вздрогнул, покатился по взлетной полосе, набирая скорость и взмыл в воздух. Она молилась Балуму, богу племени ягуаров. Она принадлежала к этому племени, и поэтому Балум должен был услышать ее. Мужчина в соседнем кресле задвигался, меняя позу, и она притворилась спящей, вручая свое будущее в руки бога Балума и Хачекума, повелителя подземного мира.

В то время, когда самолет круто взмывал вверх, Зекери пытался достать пачку сигарет из рюкзака, наклонясь всем корпусом вперед, с трудом сопротивляясь давлению гравитационных сил, вжимавших его назад в кресло. Он испытывал непреодолимое желание закурить, усиленное только что пережитой нервотрепкой и спешкой на самолет. Кроме того, с похмелья у него раскалывалась голова. И казалось, боль удесятеряло то раздражение, которое Зекери чувствовал, страдая от невозможности спокойно и свободно предаться своей пагубной страсти — курению. Его младший брат Джерри, спортсмен, никогда в жизни не куривший, любил повторять ему, что сигареты однажды сведут его в могилу. Положив пачку на подлокотник кресла, Зекери опять потянулся к рюкзаку, на этот раз за спичками. Он чувствовал, что давление на его тело ослабело, самолет набрал высоту и лег на курс над Атлантикой.

При виде сигарет Элисон оторопела, внутри у нее опять что-то мелко задрожало, а мускулы желудка свело спазмой. Она выпрямилась в кресле, расправила плечи, стараясь подавить растущую панику. Но ничего не могла с собой поделать.

— В этом салоне нельзя курить, — заявила она голосом, звенящим от напряжения.

Ее слова и тон, которым это было сказано, разозлили его. Вот стерва! Нет, чтобы сказать с улыбкой: «Привет, как дела?»

— Ладно. Я знаю об этом, леди, — вызывающе ответил он с застывшей на лице улыбкой. Он был слишком не в духе, чтобы препираться с агрессивно настроенной, пусть даже и привлекательной, женщиной, не выносящей курильщиков.

— Если вы увидите, что я зажег сигарету, позовите капитана, договорились?

Не найдя куда-то запропастившиеся спички, он подождал, пока на табло появится команда отстегнуть ремни, а затем, забрав сигареты, бесцеремонно перешагнул через ее колени и направился к стюарду, чтобы раздобыть спички и получить разрешение покурить в его отсеке.

Стюардесса усадила его на свободное место в салоне для курящих в первом классе. Он проигнорировал неодобрительный взгляд своего нового соседа у окна, брошенный на джинсы Зекери, его выцветшую рубашку, неряшливую куртку из грубой хлопчатобумажной ткани и кроссовки «Рибок», надетые прямо на босу ногу. Зекери постарался успокоить нервы, сделав глубокую затяжку и заказав порцию шотландского виски. Затянувшись еще пару раз, он загасил окурок. Нет, это не помогало больше. Он однажды уже пытался бросить эту проклятую привычку. А теперь он должен сделать еще одну попытку: он ведь обещал Стеффи справиться с собой. Господи, надо было в свое время не начинать курить!

Выпитое виски вновь пробудило в нем воспоминания о похоронах Джерри, они нахлынули мощной волной и было уже поздно брать себя в руки. Ему припомнилась скверная погода, холод и грязь — Джерри всегда терпеть не мог декабрьский Огайо. Сырость, мокрый снег, часами падавший и таявший на земле, да еще временами безотрадный промозглый дождь, от которого хлюпало в намокшей обуви, и который просачивался даже в дома сквозь щели неплотно пригнанных оконных рам; струйки воды сбегали на плинтуса, и от влажности в комнате за ночь отсыревали холодные простыни. Все это делало мир вокруг мрачным, тоскливым и жалким.

За две недели до Рождества он шел в такую именно погоду по усыпанной хрустящим гравием тропинке, приближаясь к свежевырытой, наполненной водой от бесконечных дождей могиле, рядом с которой стояло белое надгробие с выбитым на нем огромными печатными буквами именем: КРОСС. Может быть, это было своего рода проклятием их семьи: все его родные умирали зимой. Дедушка и бабушка Гэррит лежали на другой стороне холма, рядом папа и мама, а теперь вот еще и Джерри.

Зекери сделал глоток обжигающего виски. Ну ладно, скоро наступит весна. И если он протянет март, то проживет по крайней мере еще год.

Зекери глядел безучастно, там на кладбище, на грязный снег, на покрытый коркой льда огромный кусок мрамора. Мать, когда умер отец, настояла на приобретении этой глыбы. Три года назад, когда мать последовала за отцом, они стояли здесь вместе с Джерри, деля друг с другом боль утраты. А теперь он стоял здесь один, пытаясь не допустить до сознания мысль о том, что перед ним безжизненное тело брата, холодное и застывшее, лежащее в гробу. Одна надежда теплилась у него в душе: может быть, оттуда, из глубины голых ветвей, Джерри глядит на него сейчас и читает его мысли. «Прости меня, Джерри, ради Бога, прости меня…»

Он выпрямился, вернув спинку автоматического кресла в вертикальное положение, и снова закурил. На этот раз никотин благотворно подействовал на сосуды головного мозга, ноющая боль понемногу утихла. А тем временем в памяти Зекери развертывались картины пережитого.

День похорон длился бесконечно долго. После процедуры вскрытия он едва ли поспал более четырех часов и потому — он сам сознавал это — был особенно агрессивен. К счастью, родных подружки Джерри не было рядом, они хоронили ее в Омахе. Да и что он, в конце концов, привязался к этому безмозглому существу? К этой глупышке?

Он вспомнил лицо Ланы, пустой легкомысленной девицы, еще совсем зеленой. Она была довольно сексуальной, не очень яркой, с изящной фигурой и волосами, выкрашенными в рыжий цвет. Лана старалась не смотреть на него, улыбаясь украдкой, когда Джерри кричал ему в тот памятный день: «Верь мне, брат! Поверь хоть на этот раз! Я знаю, что делаю!»

«Верь мне!» — любимое выражение Джерри, эти слова он часто повторял. А еще он в шутку называл его библейским именем «Брат Захарий», намекая на то, что после смерти матери Зекери опекал его, заботился о нем. Они ругались из-за того, что Джерри надумал переехать в штат Огайо. Конечно, его выгнали из футбольной команды. Из-за плохой успеваемости.