Диана Мохаммади - Маленькая торговка спичками из Кабула

• Название: Маленькая торговка спичками из Кабула
• Автор: Диана Мохаммади
• Издательство: КомпасГид
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904561-42-0

Диане нет еще и четырнадцати, но она должна рассчитывать только на себя и проживать десять дней за один. Просыпаясь на заре, девочка делает уроки, затем помогает матери по хозяйству, а после школы отправляется на Чикен-стрит, в центр Кабула — столицу Афганистана, где она продаёт спички, жвачки и шелковые платки. Это позволяет её семье, где четырнадцать братьев и сестёр, не остаться без ужина…

Девочка с именем британской принцессы много мечтает: возможно, однажды Диана из Кабула станет врачом или учительницей… Ну а пока с помощью французской журналистки Мари Бурро она просто рассказывает о своей жизни: буднях, рутине, радостях, огорчениях, надеждах на другое будущее и отчаянии, — которые позволяют нам увидеть другой мир.

---

Сразу после школы я не пошла домой переодеваться. А прямо в школьной форме отправилась к половине четвертого на Чикен-стрит, начинать свой третий рабочий день. Я с головой погрузилась в работу. Продала пять платков, десяток коробков спичек и столько же жвачек. Удачный день! Я заработала около 30 долларов! Чтобы это отпраздновать, я потратила 5 из них и за компанию со своим приятелем Энайатулахом, купила себе гамбургер и содовую. Скажу маме, что заработала немного меньше. Я не воровка, я просто устраиваю свою жизнь. Я беру себе карманные деньги, которых мама мне не дает. С их помощью я могу немножко себя побаловать. Купить что-нибудь модное: например, ручку, у которой с обратной стороны — пульверизатор для духов, или красивые тетрадки. Кстати, по поводу духов, я слышала как-то одну удивительную историю.

Мне рассказывали, будто во Франции, стране духов, специальные вертолеты или самолеты, я точно не помню, распыляют над головами жителей изысканные ароматы. Не помню уже, кто мне это рассказывал. И мои подружки тоже об этом слышали.

Я жду подходящего момента, а он все не наступает. Нужно, наконец, самой с ним заговорить. Фархад не живет с нами вот уже три года. С тех пор как он начал работать учителем английского в соседнем колледже. Чтобы получать немного больше, он подрабатывает там охранником, поэтому в его распоряжении есть маленькая комнатка, в которой он живет с другими двумя братьями. Благодаря этому для нас в доме остается немного больше места, ведь у нас всего две комнаты на четырнадцать человек. Когда нас одиннадцать, жить гораздо легче. Фархад уже взрослый. Он устраивает свою жизнь и не обязан ни с кем считаться. Он приходит каждую неделю, составляет для нас план того, что мы обязательно должны делать. Мой брат очень строгий и глубоко верующий. Если он узнает, что кто-нибудь из нас украл что-то или кого-то обманул, он нас убьет. Каждый вечер мама носит своим сыновьям ужин. Она всегда готовит одно и то же. Их любимое блюдо — жирную картошку фри с кориандром. Совсем не диетическое блюдо, да еще и никакого разнообразия, но для мальчиков в таком возрасте это особого значения не имеет. Когда Фархад приходит к нам, он разговаривает с мамой. У нас нет никаких личных секретов, мы живем друг у друга на голове. Мы перебиваем друг друга, мы следим друг за другом, мы ругаемся и, в конце концов, все вместе ожесточаемся. Мне надоела эта теснота, которая не дает мне поговорить с собственным братом. Поэтому я придумала одну хитрость. Я вырвала страничку из своей школьной тетради. Взяла свою любимую ручку с фиолетовыми чернилами. Я старалась не сделать ни одной помарки: «Фархад-жаан[19], мне нужно с тобой поговорить. Найди меня как-нибудь на Чикен-стрит». Я сложила записку пополам и еще раз пополам и аккуратно сунула ему в карман. Буду молиться, чтобы он нашел ее. Я засыпаю, уже почти спокойная.

После уроков я быстро попрощалась с подружками. Они не поняли, почему. Я хотела посмотреть, не ждал ли меня у выхода из школы Фархад. Но его там не было. Чтобы выйти на Чикен-стрит, мне нужно было всего лишь перейти улицу и пройти мимо министерства внутренних дел. Но я решила не торопиться и купила себе пачку чипсов: от голода у меня уже начинала кружиться голова. Я с жадностью съела их по дороге. На Чикен-стрит я встретила Энайатулаха и крикнула ему:

— Эй, ты случайно не видел Фархада?

— Нет, не видел. Но я только что пришел. Спроси лучше у Мухаммеда.

Мухаммед мне очень нравится. У него всегда улыбка до ушей, она занимает две трети его лица. Кажется, он все время улыбается. Он некрасивый, у него большие уши и впалые глаза. А еще он очень худой. Он как будто растет слишком быстро, спортивные штаны ему всегда коротки, а из матерчатых теннисных тапочек, которые он носит на босую ногу, вылезает не поместившийся большой палец. Он будто бы не понимает, что выглядит смешно, и этим он мне нравится. Я думаю, у него в жизни были такие трудные моменты, после которых понимаешь, что внешнее не так уж и важно. Мухаммед — самый настоящий мальчик из всех мальчиков, которых я знаю. Однако его это не спасает. Однажды какой-то торговец ради шутки выплеснул ему в лицо ведро воды. Мухаммед был весь мокрый с головы до ног. Он удивленно посмотрел на меня. Почему он, а не кто-нибудь другой? Потому, что у него вид простака. Это правда, но в этом-то его достоинство. Мухаммед никогда не лжет, и если он тебя любит, он сто тысяч раз тебе это докажет.

Когда я увидела его, он шел, волоча свои длинные ноги, мимо магазина кожгалантереи. Он пытался продать карту Афганистана какой-то американке, которая никак не хотела уступать ему несколько афгани. Увидев меня, он оставил эту несчастную жертву его угасшего коммерческого интереса.

— Эй, Диана-жаан, как твои дела?

— Ты не видел моего брата Фархада? — спросила я. Он нахмурился:

— Нет, я его не видел. А что случилось? Тебе нужна помощь?

— Нет, Мухаммед, ничего страшного. Если ты его увидишь, скажи ему, что я работаю на другом конце улицы, ладно?

Я быстро пошла вверх по улице. Спорим, он не придет? Чувствую себя такой уставшей и одинокой. Как я хочу проснуться однажды утром и понять, что это был просто страшный сон и что и у меня есть право на счастье! А вместо этого с каждым днем становится все тяжелее и тяжелее, будущее кажется все более и более мрачным, и я ничего не могу с этим поделать. Сегодня я чувствую себя беспомощной и почти смирившейся.

17 Разговор

Я сама на себя злюсь за то, что сомневалась в Фархаде. Как я могла поверить, что он меня тоже бросил? Фархад работает больше, чем может. У него просто не было времени прийти ко мне. Я уже больше ничего не ждала, когда вдруг встретила его по дороге из школы. На нем была чересчур, на мой взгляд, обтягивающая рубашка и ботинки с острыми носами, от которых его ноги казались огромными. Волосы у него были напомажены и зачесаны назад. Он сказал мне:

— Диана, кажется, ты хотела со мной поговорить? У него было мало времени. Он был тогда очень занят. Он хотел открыть школу для обучения афганских женщин грамоте. И пытался получить деньги от международных инвесторов, которые финансировали такого типа проекты при условии, что они были выгодны и имели определенные гарантии. Многие афганцы, под предлогом создания фиктивных негосударственных организаций, получали деньги и клали их себе в карман. А Фархад, сама честность, расплачивается теперь за чужую неразборчивость.

Мы вместе дошли до Шар-э-Нау, центральной автобусной остановки Кабула. Это заняло полчаса, но, мне кажется, нам обоим нужно было вот так пройти и подумать. Мы говорили мало. Мне не хотелось говорить все сразу, с Фархадом важно каждое слово. С ним нельзя говорить ни о чем. Я гордилась тем, что иду рядом с ним. Фархад не очень красив, но обаятелен. Я видела это по глазам прохожих девушек, которые тайком погладывали на него. Они слишком стыдливы, чтобы в открытую строить ему глазки. Но я прекрасно видела эти их взгляды. Можно сказать, что мой брат к этому располагает. Не только потому, что он очень серьезный, но и потому, что он тщательно следит за собой. Он никогда не выходит из дома плохо одетым, а вот меня это мало заботит. Вот сегодня, к примеру, на мне не очень подходящая к брюкам туника и плотный грязный хлопковый платок.

Мы пошли в ресторан «Пицца Милано», где продают гамбургеры, он находится рядом с большим парком. Официант посадил нас в маленьком зале для женщин и семей. Мужчины сидят в главном зале, они смотрят телевизор при свете бледных неоновых ламп. Меня развеселило это зрелище: мужчины в тюрбанах, одетые в традиционные афганские шальвран-камизы, и мужчины, одетые по-европейски, все вместе смотрят телевизор. Официант пришел принять заказ в наш маленький закуток. Кока-кола для Фархада и фанта для меня. Разговор начал он. Я для этого слишком робкая. К тому же в тот момент меня уже мучил вопрос: какая сила могла заставить меня позвать на помощь Фархада? У меня задрожали ноги под столом. Фархад наверняка заметил мое странное выражение лица, он сказал:

— Диана, ты хотела со мной поговорить. Так давай лее. Я специально для этого пришел. У меня мало времени.

Я все ходила вокруг да около.

— Послушай, Фархад, мне тяжело было решиться на этот разговор. Я долго сомневалась, стоит ли. Возможно, ты не знаешь, но дело в том, что мама опять побила Бассиру на прошлой неделе. Она вывернула ей руку, Бассира до сих пор носит повязку, ей очень больно. Она не пошла в школу, потому что не может писать. И теперь она не может помогать нам по дому.

Я ждала его реакции и немного волновалась. Но ведь Фархад всегда всех понимает!

— Я буду говорить с тобой как со взрослой. Мама больна, ты это знаешь, но ты не понимаешь, насколько это серьезно. Ее жестокость, которая изливается на вас, — это жестокость, копившаяся в ней годами. Конечно, это не извиняет мать, но это поможет тебе все понять. Потерпи недельку, я постараюсь чаще бывать дома с вами. Если Бассире очень больно, то пусть она больше не ездит с вами за покупками. Будем поддерживать друг друга, я попрошу братьев, чтобы приходили вам помогать.