Наталия Никитайская - Вторжение Бурелома

• Название: Вторжение Бурелома
• Автор: Наталия Никитайская
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Я понимаю, что вы упрощаете, что вы разговариваете со мной, как с невеждой. Но представьте себе - ответ на вопрос, что такое Нравственное Пространство, я ведь придумывала сама, потому что никто не понимал вопроса. Как это ни странно, мой ответ частично соответствует вашему представлению...

- Ну что ж, совсем глупой девочкой вас не назовешь. Не случайно же баталия завязалась именно вокруг вас.

- Да кто же они такие - Старик и Бурелом?

- Мне-то кажется, - сказал после некоторого раздумья Владимир Михайлович, - мне-то кажется, что и тот и другой - искусственные порождения разнознаковых скоплений...

Вздох вырвался из моей груди:

- Пожалуйста, Владимир Михайлович, не мучайте бедную артистку, едва сдавшую на четверку экзамен по философии к тому же весьма снисходительному к актерам преподавателю!..

Психиатр рассмеялся.

- Ну, хорошо. Перейдем к практической стороне дела. Вы вовлечены в процесс схлестывания стихий.

- Вы так считаете? - спросила я, уже окончательно запутанная... Он снова рассмеялся:

- Я-то просто считаю, а вы-то в этом живете. И вам несладко. И если иногда вам кажется, что вы - на рубеже - можно только позавидовать вашей обостренной чувствительности, потому что вы не очень ошибаетесь... Ибо, как и все в нашем мире, нравственное пространство Земли и нравственный мир отдельного человека находятся в постоянном взаимодействии и взаимозависимости. И как Нравственное Пространство может воздействовать на Человека, так и Человек в определенной степени формирует Нравственное Пространство...

Я внимательно слушала.

- Но, впрочем, хотя в вашем деле знание теории не помешало бы, оно тем не менее не обязательно. А вот на практике... - Он пожевал губами в задумчивости и размышлении... - На практике - кажется, я уже вам советовал это? - па практике я, как человек осторожный, вернул бы камень тому, кто вам его подарил...

- Я не могу этого сделать, - моментально ответила я. - Старик уже неделю не показывается...

- Это неважно. Положите камень туда, где вы его обнаружили, и произнесите мысленно любой текст вежливого отказа, какой вам придет в голову; только отказ должен быть твердым и непоказным.

Шутка сказать! Да не хотела я отказываться от своего камушка! Я привыкла к нему, он стал как бы частью меня самой - мы с ним столько всего пережили вместе. И что бы он ни нес в себе, чего бы ни таил - я от него не откажусь...

- Да не переживайте вы так, - усмехнулся Владимир Михайлович - я и забыла на время, что нахожусь в присутствии проницательного человека, - не переживайте. Я же ни на чем не настаиваю, я только осторожно советую. "Будь я на вашем рубеже - я бы был настороже!" Вот пристрастился к рифме - в последнее время столько всего зарифмовал, сколько и за жизнь не случалось... - И он снова как-то саркастически усмехнулся.

Я пережила его сарказм - тем более, что непонятно было, в чей адрес и по какому поводу он направлен.

- Ну, а Черешков?.. Ему-то хоть мы можем помочь?

- Я - нет, не могу. Вы, пожалуй, да...

- А как?

- Думаю, нет другого способа, как вспомнить о нем в момент максимального выброса энергии... Я смотрела на него вопросительно.

- Ну, говоря проще, в кульминационный момент.

- О какой кульминации вы говорите?

- О кульминации в вашей истории - потому что она будет, думаю, развиваться по законам драматургии, и еще потому, что это определение вам понятно. Вы же сдавали экзамены не только по философии, не так ли? - он засмеялся.

По существу, наш разговор был окончен. И когда мы уже распрощались и я уже взялась за дверную ручку, чтобы выйти из кабинета, Владимир Михайлович вдруг остановил меня:

- Мария Николаевна, - сказал он с выражением явного сочувствия, - все время помните об одном: решать вам, только вам!.. Ни от кого не ждите помощи, полагайтесь только на свои понятия о жизни и на свою интуицию. И не бойтесь своего решения - каким бы оно ни было!.. Ведь боязнь решения - по существу, боязнь жизни! Держитесь!..

- Спасибо, - сказала я с навернувшимися на глаза слезами - еще никто, пожалуй, не понимал меня так, как этот человек - пусть и не самый, на мой взгляд, симпатичный.

Ходила я к Владимиру Михайловичу для того, чтобы просветиться и получить советы. Конечно, в определенной степени он меня просветил. И советы дал. Но меня этот визит не успокоил. Наоборот, я, уже выходя из кабинета, вспомнила, что завтра - 6 января, канун Рождества, что завтра мне надо давать ответ Бурелому...

С пугающей ясностью я поняла: решения нет. И это несмотря на то, что подспудно я все эти дни решение искала, хотя и жила внешне суетной текущей минутой. Все-таки человек - существо необъятного заполнения. И такое понятие как "поток мыслемоций" ждет еще своего гениального исследователя.

Часто в последние дни я предавалась мечтам и раздумьям, не понимая, что именно эти мечты и раздумья подталкивают меня то к одному, то к другому решению...

Вот, на одной из елок Лева взмахнул волшебной палочкой и загорелась иллюминация, и поднялся счастливый гвалт, а я вдруг подумала: "Не так уж много и нужно, чтобы быть счастливой - красивый наряд и вовремя данная подсветка. Вот ты уже и блистаешь..." И перед мысленным взором выплывает разлоскученная несчастная голубизна волшебного платья...

Или Миша аккомпанирует мне в нашем "Диком Западе", подмигивает после исполнения мною с особенным шиком сложного па, а я улыбаюсь ему и думаю: "Черт возьми, здесь, в этом вонючем кабаке он не реализует и десятой доли того, на что способен. Из него вышел бы и отличный коммерческий директор или продюсер, и музыкант, что называется, от бога... и надежен, как скала... Таких и троих порознь не сразу найдешь... А тут один в трех лицах - и свой, и рядом..."

Или, восседая в Юриной машине, я вдруг принималась мысленно перебирать классические женские роли, которые хотела бы сыграть... "Я одинока. Раз в сто лет я открываю уста, чтобы говорить, и мой голос звучит в этой пустоте уныло, и никто не слышит..." "О боже! Я всю жизнь любила одного, и дорогое это существо теперь вторично я теряю!" И конечно же: "Слово найдено. Я вещь!" Это последнее всегда ранило меня. Счастливая Валентина! Она-то получила, чего хотела. А я занимаюсь тем, что в данный момент мне доступно!.. И задетое самолюбие - тоже штука неприятная...

Или, помню, Вера появляется на работе в роскошной песцовой шубе до пят. Ну, тут и ахи, и вскрики, и шутливое: "Машку не подпускать, блин разорвет в клочья!", и смех. А потом я и спрашиваю: "Вера, но откуда?.." И слышу незамысловатый ответ: "Насильника моего помнишь?.. Богатый, блин. Замуж зовет..." И тут в голове сразу рождается: "Да, для счастья нужно совсем немного - никакой щепетильности, короткая память и небрезгливая жажда красивой жизни..." А Верка между тем стоит посреди гримерной, выставив из-под шубы свою длиннющую, обалденную ногу, высоко вскинув голову, и на лице - торжество и презрительная снисходительность к окружающим... Я запоминаю и эту позу, и это выражение лица. Актерский мой арсенал пополняется образом "глупости на вершине блаженства"...

И все-таки - решения не было. Но странно, хотя частенько я вроде бы склонялась к мысли, что не могу не принять предложение Бурелома - камень мой молчал. Они оба - и Бурелом, и Старик - оставили меня в покое. И меня поражала эта "деликатность" - каждый, по-видимому, считал, что сделал все, что мог, и предоставил мне самой выкарабкиваться...

С Левой после елки мы отправились в кафе. Лева был на высоте: очень внимателен, нежен и настойчив:

- Так что, правда, не можешь остаться у меня?

- Нет, Лева, родители совсем извелись, а они у меня старенькие...

Я и сама хотела хорошо выспаться: за последние дни вымоталась ужасно. А еще с институтских времен запомнила правило: на экзамен приходить надо подготовленной прежде всего физически. Завтра же мне предстоял экзамен по предмету, понятия о котором были весьма расплывчаты.

- Завтра ты встречаешься с Буреломом? - вдруг спросил Лева, словно угадав мои мысли.

Я живо откликнулась:

- Да вроде бы. Но он куда-то подевался.

- Это плохо, - констатировал Лева, - Может, уже и передумал...

Я изумленно уставилась на Леву:

- Плохо?..

- Ну, а чего хорошего: упустить такой шанс?! Улыбка как-то незаметно сошла с моего лица:

- А ты был уверен, что не упущу?..

- Был уверен. Я даже хочу предложить тебе, если все-таки Бурелом объявится, свою помощь...

- Помощь?.. Какую?.. - Давно я не была так напряжена: ощущение, что сейчас произойдет нечто скверное, непоправимое, охватило меня.

- Ну-ну, - улыбнулся Лева самой чудесной из своих улыбок, расслабь-ка мышцы лица, перестань хмуриться...

И тут, сама не знаю почему, я впервые за короткую, но бурную историю отношений с Фениксом, схитрила. Очень послушно, как на репетиции после замечания режиссера, я действительно расслабилась и даже - довольно сносно - улыбнулась:

- Прости, - сказала я. - Подозрительность и к месту и не к месту, кажется, уже входит у меня в привычку.