Константин Фарниев - Взорванные лабиринты

• Название: Взорванные лабиринты
• Автор: Константин Фарниев
• Издательство: «Ир»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1978

Действие повести происходит в условной капиталистической стране Арании. Пришельцы из другого мира проводят на Земле социологический эксперимент. Объектом его становится население города Лин. „Линский феномен" длится всего трое суток, но он имеет продолжение, сопровождаясь все новыми и новыми обстоятельствами.

Тяжкие испытания выпадают на долю народа Арании и, в частности, профессора Фэтона и доктора Неймана. Нелегко приходится инспектору Яви, который проводит сложное уголовное расследование.

С особой остротой обнажив язвы общества потребления, Линский феномен четко отвечает на вопрос: кто есть кто?

---

Граждане, не являющиеся постоянными жителями города Лин, подлежат обеспечению всем необходимым в специальных пунктах, которые уже открыты в здании муниципалитета. Гражданам в ближайшее время следует сообщить работникам налогового управления сумму понесенного ущерба. Правительство предпринимает в настоящее время энергичные меры по нормализации жизни города».

Диктор улыбнулся на прощание, и экран погас.

Нейман подождал еще несколько минут и выключил телевизор.

— Каково? — заговорил Фэтон, как только доктор появился на кухне. — Похоже на то, что господин Президент намерен кое-кому предъявить счет по поводу понесенного ущерба. Можно подумать, что залетные пташки уже попались в капканы господина Муттона.

— Ха, ха, ха! — оглушительно громыхнул Нейман. — Ты скажешь, Рок. Этот поджарый ворон по своей натуре и ухваткам сам не очень-то похож на человека.

К тюрьмам (их в городе было две) все прибывали и прибывали закрытые полицейские фургоны, битком набитые арестованными. Господин Муттон смотрел вперед. Аресты велись по спискам, представленным политическим отделением полиции. Предстояло в кратчайшие сроки арестовать около тысячи человек. О вывозе их за город не могло быть и речи. Поэтому под временные тюрьмы комиссар приказал приспособить бездействующие кинотеатры, театры, учебные корпуса всех высших и средних учебных заведений, школы. И, естественно, с максимальной эффективностью использовать обе тюрьмы и полицейские участки.

Профессора Гинса посадили в одиночную камеру. Он сразу же объявил голодовку. Через несколько часов его повезли на допрос к Муттону.

Все попытки комиссара выведать у профессора фамилии членов и активистов Комитета общественного спасения, а также руководителей профсоюзов не имели успеха. Гинс задумчиво смотрел прямо в его маленькие глазки и нес чепуху о нашествии на Землю венерианцев.

— Вы не то ищете, господин комиссар. Если даже вы переловите всех своих потенциальных противников, то куда вы их денете. Их очень много, комиссар. А вдруг Пришельцы тоже придерживаются прогрессивных воззрений. Не понравитесь вы им, и они запросто перебросят вас на свою планету. Для них такое дело — сущий пустяк. И что вы будете там делать со своим полицейским интеллектом?

— Издеваетесь, господин Гинс?

— Нет, господин комиссар, предупреждаю на всякий случай. Как бы чего не вышло.

— Значит, не хотите говорить по существу?

— Почему же. Я говорил и говорю: мои товарищи на своих местах. Что они намерены предпринять, мне неизвестно.

Гинс отвернулся от комиссара и стал смотреть в зарешеченное окно.

Муттон с откровенной ненавистью глянул на профессора. С каким наслаждением разрядил бы сейчас он в этого смутьяна обойму полицейского кольта. До того невыносимо было ему то, что олицетворял собой профессор. К сожалению, команды стрелять он еще не получил. Комиссар незаметно вздохнул.

— Мы отпустим вас на свободу, если вы сами объявите о роспуске Комитета общественного спасения.

— Комитет могут распустить только те, кто его избрал. Что касается сотрудничества с правительством, то я уже сделал такую попытку. Она, правда, скверно кончилась для меня.

Господин Муттон отвел глаза и побарабанил худыми пальцами по крышке стола.

— Подумайте, господин Гинс. Это единственная возможность облегчить ваше положение. Вы знаете, как у нас карается коммунистическая пропаганда.

— Крепко карается, господин комиссар. Я сказал то, что думал. По крайней мере, всем сразу стало ясно: кто есть кто. Благодарю за совет и советую вам в свою очередь тоже подумать, как вам облегчить свое положение. Кажется, оно у вас куда труднее моего.

Гинс угадал. Положение господина Муттона, в самом деле, было не из легких. Основные противники — коммунисты и активисты профсоюзов оставались на свободе. Если не считать самого Гинса и тех, кого взяли вместе с ним в здании муниципалитета, главные силы оппозиции успели уйти в глухое подполье и уже наверняка готовят ответный удар.

В квартире инженера государственной электростанции Гара в это время было многолюдно. Гар не боялся появления у себя полиции. В глазах администрации электростанции и полиции он считался одним из самых благонадежных граждан. На самом деле он уже почти два года являлся сопредседателем запрещенного профсоюза инженерно-технических работников энергетики.

Было 15 часов. Предстояло провести объединенное заседание Комитета общественного спасения и представителей профсоюзов, чтобы срочно решить несколько неотложных вопросов.

Хотя квартира находилась на четвертом этаже, Гар все-таки плотно зашторил окна. Жену и двенадцатилетнюю дочь он отправил к своим родителям. Говорили вполголоса.

— Итак, — хлопнул ладонью по столу, требуя тишины, Лори Соримен, заместитель по комитету и ближайший друг Гинса, — начнем. Время не терпит.

— Время у нас уже не деньги, — усмехнулся представитель профсоюза работников телефонной компании, смуглый, небольшого роста Тони Ривенс — он еще не отдышался после быстрой ходьбы, — но спешить нам есть куда.

— Говорите, Ривенс.

— Сегодня я работал в полиции, только что оттуда. У них забарахлила пара телефонов, и меня пригласили посмотреть. — Тони сделал паузу, сильно затянулся сигаретой. — Проверял я телефоны и случайно, — Ривенс сделал ударение на слове «случайно», — врубился в линию господина комиссара. Он как раз отдавал приказ начальнику тюрьмы. Профессора Гинса в 20 часов должны перевезти в тюрьму, что на северо-восточной окраине города. В 20 ноль-ноль за ним приедет капитан полиции с двумя конвойными на фургоне.

Ривенс замолчал и раздавил в пепельнице окурок. В комнате повисло молчание.

— Что вы на это скажете? — обратился ко всем Соримен.

— По-моему, каждому ясно, — заметил Гар.

— Освободить Гинса, — подхватил Лобби Тэк, член Комитета общественного спасения. Грузная фигура его напряглась, мозолистые руки сжались в корявые кулаки.

Все одобрительно зашумели. Соримен подпер голову рукой.

— Как? — спросил он.

— Поручите это дело нам! — вскочил с места Шэттон Дюк.

Шэттон был вожаком прогрессивного кружка студентов политехнического института, одним из любимых и перспективных учеников профессора Гинса. Смуглое лицо его с живыми черными глазами, тонкая фигура выражали такую решимость, что все невольно улыбнулись.

— Есть у меня ребята, которым это дело по плечу. Есть и оружие.

— Только не это! — сразу вставил Соримен. — Никакого оружия и никаких выстрелов. Если мы спровоцируем вооруженное столкновение с властями, они зальют город кровью.

— Хорошо, — согласился Дюк. — Обойдемся без оружия.

— Изложите свой план, — попросил Соримен.

План сводился к тому, что они явятся в тюрьму под видом предназначенного для Гинса конвоя и таким образом вывезут его в безопасное место.

Соримен укоризненно покачал головой.

— Как в скверном детективе. Разве они так плохо знают друг друга, что могут принять за капитана подставное лицо?

— Это авантюра, конечно, — поддержал его Лобби Тэк. Нужно встречать конвой, когда он будет уже с профессором в машине.

— Машину остановить можно, — согласился пожилой мужчина сумрачного вида, функционер профсоюза рабочих автомобильной промышленности. — Я знаю эту тюрьму. Дорога из нее одна: прямо, потом поворот направо. Улица довольно узкая, не ярко освещенная. Разбросаем по дороге шипы. Их у нас на заводе уйма. Они используются при испытании автомашин и покрышек. Есть такие, от которых лопаются любые покрышки.

— А мы вроде бы проходим мимо и предлагаем свою помощь. Ребята у меня крепкие, до убийства дело не дойдет. Я вам обещаю. Поручите Гинса нам. Нападения Муттон не ждет и поэтому никаких особых мер по охране фургона не предпримет. — Лобби Тэк вопросительно оглядел присутствующих.

— Поручаем, — утвердил молчаливое согласие всех Соримен. — О деталях поговорим позже, — добавил он.

— Благодарю за доверие, — ответил Тэк.

Соримен потянул к себе лист чистой бумаги.

— Теперь нам нужно решить главный вопрос: что делать? Чем ответить на чрезвычайное положение, на массовые аресты, одним словом, на реакцию.

— Странно все-таки, — тихо обронил Бур, один из видных юристов города.

Все воззрились на него. Бур виновато улыбнулся.

— А если в город на самом деле нагрянули Пришельцы из другого мира, и никому нет до них дела, никого они не удивляют, никто не занимается самым потрясающим явлением за всю историю существования человечества? Существа другой планеты, быть может, ходят по городу, а мы разрабатываем планы нападения на патруль, вызволения из лап полиции своего товарища, говорим о забастовках, демонстрациях, о возможных кровопролитиях, о борьбе друг с другом. Не кажется вам, что все это ужасно и дико.