Стэн Харт - Зачарованный остров

• Название: Зачарованный остров
• Автор: Стэн Харт
• Издательство: ЦЕНТР-2000
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7635-0019-9

Райское местечко, где могло случиться всякое… даже убийство. Виноградник Марты. Благословенный роскошный уголок, усеянный пышными поместьями, где праздно течет жизнь богачей, купающихся во всех мыслимых наслаждениях… Этот остров хранит множество тайн — секретов прелестной блондинки, подверженной неистребимой порочной страсти… загадочного юного бродяги, готового исполнить любую ее прихоть… сверхбогача, имеющего на руках все козыри, и неспособного сорвать куш… неутомимого частного детектива, изнуренного поисками убийцы, погоней, приведшей его из Флориды к дверям дома будущей жертвы…

Все они — часть зачарованного острова. Страх и секс. Любовь и деньги. Талант и одиночество. Все смешалось в этом сумасшедшем мире. Даже на зачарованном острове, где царит красота и гармония, нет больше покоя. Убийца ищет женщину…

---

Прислушивавшаяся к их разговору, Лаура Скофилд поинтересовалась:

— И как ты сумел бросить пить? — Она озабоченно посмотрела на свой стаканчик водки с лимонным соком.

— Он обратился ко мне. Так ведь, Гарри? — присоединилась к ним Шейла.

— Это точно, я позвонил Шейле, она приехала ко мне домой, заставила меня принять пилюли-антидепрессанты. Потом мы уселись рядом и очень долго говорили. Желание выпить улетучилось. Вот так просто.

— Разве депрессанты в таких случаях помогают? — вмешался в разговор Рэй Скофилд. — У меня брат их принимает, а я ненавижу лекарства и никогда их не принимаю без серьезной необходимости.

— Есть такие транквилизаторы, которые совершенно не уживаются в организме с алкоголем, могут начаться даже конвульсии, бывают смертельные случаи. Если знать это и принять пилюли, пить уже не будешь. Конечно, если не хочешь подохнуть. Если начал пить лекарства, с алкоголем — завязка. Жизнь и смерть — вот альтернатива. Потом наступает ощущение возрождения.

— Мой брат пьет лекарства, глотает какие-то пилюли каждый день. И так уже много лет. Я думаю, это своего рода наркомания, организм привык и уже не может обходиться без этих лекарств. А у вас как это было?

— Не так. Не имеет смысла глотать пилюли, когда вы избавились от алкоголя. Они реагируют только на алкоголь. Многие люди, кто не является членом общества анонимных алкоголиков, принимают пилюли, чтобы оставаться трезвыми, но проблема заключается в том, что каждый раз, когда они готовы вновь схватить бутылку, все, что им нужно, это перестать глотать пилюли и подождать три-четыре дня.

— Так поступает и мой брат. У него случаются страшные запои четыре или пять раз в году, в остальное время он — абсолютный трезвенник.

Гейл наскучил весь этот разговор, она встала, налила себе еще рому с тоником и пошла к Саре. Ей осточертели лекции Гарри на алкогольные темы. С ним рядом все, кто выпивает, в отличие от самого Гарри и его друзей-единомышленников из общества, начинали чувствовать себя неловко. «Почему бы ему не оставить свои проповеди для собраний?» — возмущалась Гейл.

То, что он бросил пить, — единственное его достижение в жизни. Он рассказывает о подавленном желании выпить, о помощи другим алкоголикам, как о великом подвиге. Словно он забрался на Эверест или слетал на Марс. Он только и держится за счет этого самовнушения, была уверена Гейл, таким образом себя удовлетворяет.

— Благодаря своей деятельности в обществе я получил работу, — сообщил Гарри с гордостью. — Наконец-то после года ожидания они нашли меня в библиотеке Вайнярд-Хэйвен, теперь я — помощник библиотекаря. И если я закончу специальные курсы, то смогу стать постоянным работником на штатной должности. Когда-нибудь меня, возможно, назначат директором библиотеки. Кто знает?

Гейл тошнило от его высокомерия.

Блайден Раскин, который до тех пор загорал и не принимал участия в общем разговоре, приподнялся на локтях и повернулся к Гарри.

— Извини за мой вопрос. Но что, собственно, ты так радуешься по поводу подобной работы? Я имею в виду вот что. Ты работал в солидном нью-йоркском издательстве, вел веселую жизнь, потом сидел в тюрьме. Неужели тебя может удовлетворить роль даже самого наиглавнейшего библиотекаря в захолустном Вайнярд-Хэйвене?

Гарри, который до этой минуты сидел на бревне, рисуя прутиком на песке между ногами какие-то фигурки, поднял глаза на Блайдена в очевидном смущении. Слишком болезненным был для него этот вопрос, хотя он сам себе не раз пытался на него ответить.

— Понимаешь, Блайден, у меня появился еще один шанс. Счастливый ли это случай, Промысел ли Всевышнего или зов судьбы, не знаю, но я могу начать новую жизнь только тогда, когда буду к этому готов. Сейчас я уже знаю пароль, слава Богу. Общество приучило меня заботиться о моих нуждах, а не о желаниях. Я нуждаюсь в совершенно конкретных вещах, например, в работе. А нью-йоркская жизнь вся состояла из желаний: я хочу это, я хочу то… Но она закончилась, все, финито, капут, нет ее больше.

Ты оцениваешь мой выбор с точки зрения той системы ценностей, которая ко мне больше не имеет никакого отношения. Это твоя система ценностей, не моя. И я считаю, что твоя — пагубная система. Оглянись кругом, посмотри, что я имею. Эти сказочно красивые места, друзей, и теперь у меня есть работа. Добавь к тому отменное здоровье, потому что я не пью. Чего мне еще хотеть?

Я совершенно спокоен и готов выполнять ту работу, какую мне предложат.

Гейл уже не слышала это объяснение Гарри. Ей не интересен был спор ее друзей с разных планет. Она видела, как Блайден стал размахивать руками, что-то объясняя Гарри. Видимо, он защищал свой образ жизни. Это глупо. Лучше им выдерживать между собой дистанцию.

Блайден никогда не понимал Гарри, он всегда был занят только собой и поддержанием своего «социального статуса». Он никогда не мог понять психологии аутсайдеров. Легче было убедить Гарри и ему подобных из общества, что вот они нашли свою «землю обетованную» и как-нибудь, если будет на то воля Божья, она присоединится к ним. Всевышний заботится о всех чадах человеческих.

Конечно, Гарри прав, и его путь — праведный, это Гейл признавала. Однако он неприемлем для нее.

Гейл разложила полотенце на песке рядом с Сарой и стала расспрашивать девушку о Нью-Йорке. Ей самой пришлось пробиваться, Саре тоже предстоит преодолеть многие трудности. Гейл спросила о ее работе, друзьях, развлечениях…

Солнце стало катиться к закату. Они пообедали, порядком выпили и разбрелись по дюнам, увязая в мелком легком песке. Шейла и Сара нашли дюну повыше и катались на задницах, как с ледяной горки, размахивая руками и ногами, с дикими воплями. Их тела были облеплены песочной крошкой. Потом женщины выкупались и, когда вылезли на берег, обнаружили, что здорово подгорели. Шейла — местами, а Сара вся покраснела. Они кинулись натягивать на себя одежду.

Остальные отдыхали кто как хотел, любуясь природой. Здесь действительно было очарование аравийских пустынь в миниатюре. Скопление песчаных холмов, сказочные рифы — замысловатые скульптуры, созданные водной стихией, дикие розы в оазисах зеленой растительности — все это никого не оставляло равнодушным.

Спринджер вернулся, когда Шейла и Сара, охая, мазали друг другу подгоревшую кожу смягчающим кремом. Он остановился в двадцати метрах от Блайдена и Гарри, которые пытались прочитать какую-то старую надпись на рифах. Спринджер уставился на Сару, и Гейл, наблюдавшая за ним, заметила, как эрекция напрягает его член.

Гарри с Блайденом тоже глядели на вернувшегося Спринджера. Он без стеснения уставился на одевающихся женщин, они же сделали вид, что его просто не существует.

Когда Сара и Шейла привели себя в порядок, Спринджер очнулся, вышел из оцепенения и побежал к воде, кинулся в океан. Гейл бросила в песок раковинки, которые насобирала у воды, и поплыла за ним.

15

Гарри проводил Шейлу до ее дома в Оакблафс. Ей нужно было покормить троих ее ребятишек, чтобы потом вернуться на вечеринку к Гейл.

Шейла объяснила Кэтрин, старшей дочери, которая была сиделкой при младших, что нужно достать из холодильника и разогреть, и пошла принять душ. Гарри сидел на кровати в ее спальне и курил, пока хозяйка переодевалась к вечеру.

— Послушай, кто он такой? — спросила Шейла, снимая платье с плечиков в шкафу.

— Ты имеешь в виду Спринджера?

— Да, его. Ты его видел раньше, Гарри? Откуда взялся этот недоразвитый тип?

— Неприятный малый. Ты заметила, как он на вас глазел? Это же просто неприлично!

— Неприлично?! Да у него с головой не все в порядке. Кого он вообще из себя строит?

— Он просто дерьмо. Я стараюсь его вообще не замечать, но кое-какие вещи невозможно игнорировать.

— Не понимаю, как Гейл могла с таким связаться. С ним же в постель лечь противно. Конечно, молоденький пенис и все такое, но невозможно трахаться, зажмурившись.

Гарри в сердцах швырнул сигарету в пепельницу. Ему были неприятны ремарки о гениталиях Спринджера. Шейла часто пошлила. И ему вовсе не хотелось обсуждать, как Гейл занимается с кем-либо любовью.

— Послушай, Гарри, а Гейл хорошо держится. Кажется, у нее все в порядке. Она не напилась, обошлась без обычных фокусов. Блайден говорил, что она опять работает, это хорошо.

— Перестань! — сорвался Гарри. — Конечно, меня, да и тебя, не касается, с кем она спит. Подожди еще. Она добром не кончит. Меня волнует, что может еще случиться, прежде чем она завяжет с выпивкой. Не забывай, у Гейл не закончился срок шестилетнего условного наказания по приговору суда. Если она что-нибудь за это время выкинет, ее запрут в тюрьме. А, может, это и лучше для нее будет, хотя такого никому не пожелаешь.

— Причиной всему ее шарм, он прет у нее изо всех пор. Хотела бы я хоть наполовину выглядеть такой же красоткой, иметь половину ее денег, ну, пусть одну десятую этих чертовых денег, одну сотую… — Шейла достала пару красных колготок. — На побережье будет прохладно к вечеру?