Реббека Форстер - Шаг навстречу

• Название: Шаг навстречу
• Автор: Реббека Форстер
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-314-4

Роман популярной современной американской писательницы Ребекки Форстер «Шаг навстречу» — захватывающее повествование об истории современной Золушки — молодой медсестры-ирландки Бриджет Девлин, которую полюбил принц — единственный наследник богатой американской семьи Ричард Хадсон. Но сказка кончается в тот миг, когда Бриджет внезапно получает огромное наследство… Красивая любовь незаурядных людей, сложные психологические взаимоотношения, трудные испытания, выпавшие на долю Бриджет и Ричарда, вечная дилемма — любовь и деньги… Роман написан живо и увлекательно и держит читателя в напряжении до самого счастливого, как и полагается в сказке, конца.

---

— Я никогда не говорил ничего подобного.

Бриджет пошла вслед за ним, стуча низкими каблуками по булыжникам подъездной аллеи. Она слишком долго держала в себе свою боль. Ей нужно было выговориться. И теперь она это сделает.

— О, конечно, нет. Это же так просто — уклониться от ответа. Когда мы последний раз виделись, ты спокойно дал мне уйти, хотя моя душа разрывалась от боли и любви к тебе. Ты ни словом не помог мне, не подал руки, даже не обнял, чтобы показать, что понимаешь меня. Нет, ты очень логично объяснил мне, почему я должна убраться, поджав хвост, как деревенская собака.

Грудь Бриджет в гневе вздымалась и опадала. Ричард видел четкие очертания ее груди, ее длинные ноги, такие красивые, в облегающих брюках. Под луной ее свитер из ангоры светился словно дымка вокруг северной звезды. Белый пух свитера соскользнул с плеча, обнажая кожу, к которой Ричард так жаждал прикоснуться. Она шла вперед, ее щеки пылали, глаза сверкали — это одновременно и смущало его, и возбуждало.

— Позволь мне кое-что сказать тебе, Ричард Хадсон. Я любила тебя, а ты ничего не дал мне взамен — ты думал, что я что-то украла у твоей матери. Ну что же, вот тебе правда, Ричард. Деньги твоей бабушки ничего для меня не значат. Я была богата твоей любовью. Вы с Кэти могли бы получить все обратно до последнего цента. Ты понимаешь это? Но вы разбили мне сердце и убили в нем все чувства, и теперь у меня осталось только наследство твоей бабушки. Ее деньги и мой друг Майкл.

Ричард отпрянул, понимая, что вряд ли сможет больше сдерживать страсть. Но Бриджет метнулась к нему, схватила его за руку. Если бы он не повернулся к ней, она сама бы заглянула ему в лицо. Не отпуская его, она встала перед ним и вцепилась пальцами в его руку, заставляя смотреть на себя.

— Именно Майкл дал мне ощутить радость от выпавшей мне удачи. Он помянул ту чудесную жизнь, которую вела твоя бабушка, тостом в честь мудрости ее завещания. Какая же прекрасная женщина, сказал Майкл, раз она оставила каждому как раз то, что ему нужно, чтобы жить так, как должно. Вот что сказал мой друг!

Ричард попытался обойти ее. Бриджет отступила на несколько шагов, изо всех сил стараясь не дать ему уйти. Она больше не потерпит его нерешительности. Он снова разбередил ее раны. Она больше не позволит ему появляться в ее жизни и исчезать, когда он захочет. Она ирландка, сильная в своей любви и своей добродетели. Ричард мог бы обрести первое. Но, раз он вышвырнул ее из своей жизни, то ему достанется второе.

— И еще мой друг Майкл позаботился о том, чтобы я не погрязла в жалости к самой себе. Он заставил меня понять, что мне не следует оплакивать таких, как ты. Он показал, что надо плакать и горевать по тем, кто этого достоин, Ричард. Майкл научил меня жить без тебя.

— О, да, я вижу, — понимающе протянул Ричард, перестав сопротивляться ее неожиданно сильной хватке. Глаза его сузились, яростно сверкнув на нее. — Теперь все ясно, Бриджет. Этот замечательный человек, Майкл, научил тебя жить. Новая прическа, — Ричард легонько подбросил ее длинные пряди, едва удерживаясь от того, чтобы погрузить свои руки в шелковистую массу, — новая одежда. Одежда, которую ты в жизни бы не надела, разве что для него. Он показал тебе новую Бриджет Девлин, так?

— Да. Он показал мне, что я могу быть большим, чем была раньше, — ответила Бриджет. Холодные слова Ричарда остудили ее гнев.

— А он не показал тебе, как заниматься любовью второпях, как это делают люди толпы? Так для этого тебе нужна новая квартира? И сколько ты заплатила ему за то, что он создал новую тебя, за то, что ухлестывал за тобой? Сколько бабушкиных денег ушло на это?

Бриджет, едва ли понимая, что делает, подняла руку с открытой ладонью. В ужасе она поняла, что хочет ударить его за все эти слова — полные ненависти, рациональные, подлые, в которых не была и намека на любовь. Она с трудом осознала, что ее гневу нужен физический выход, что нужно прекратить его ужасные обвинения. Пристыженная тем, что они дошли до такого, она закрыла лицо руками и отвернулась.

— О, Господи, Ричард, как ты можешь так думать? Что же мы делаем? — Бриджет опустила руки и, не в силах снова взглянуть на него, дрожа всем телом, пошла назад, к двери. — Иди домой, Ричард. Иди домой, и забудь обо мне и обо всем, что было между нами.

— Не могу, — с мукой прошептал он. Бриджет остановилась, не в силах идти дальше. Она чувствовала, что он стоит позади нее. Он подошел еще на шаг, но остановился прежде, чем оказался рядом с ней. Воздух между ними дрожал от сдерживаемой страсти. — Я так виноват, Бриджет. Прости меня за все. Мое сердце разрывается. И я не знаю, как мне дальше быть.

И тут Бриджет поняла, что за всеми этими словами прячется только боль. Ричард нанес удар, потому что и она нанесла удар, потому что они оба страдали, и ни один не мог исцелиться без другого. То, что произошло в офисе Брэндона Мэдисона, в один миг изменило их. Оба хотели бы, чтобы то мгновение ушло из их жизни, но это было невозможно, значит, следует извлечь из него урок и жить с этим, если получится.

Бриджет ждала, понимая, что есть еще что-то. Ричард, отдалившись от нее, пытался разобраться в своих чувствах, думая, как вернуть то, что он потерял. Из-за того же Бриджет бросилась в водоворот походов по магазинам, обедов. Из-за того же обзавелась новой дружбой. Пришло время перевести дух. Им надо было прекратить прятаться от своих чувств и бегать друг от друга.

Бриджет подошла к двери, легко повернула ключ и придержала дверь, впуская Ричарда. Он, не говоря ни слова, прошел в темную кухню мимо нее. Не глядя по сторонам, он направился через гостиную в прихожую и там остановился. Бриджет вошла вслед за ним.

Вход был слабо освещен. Лицо Ричарда казалось бледным пятном. Он обернулся. Вытянул руки вперед, словно просящий подаяния, голос его стал мягче.

— Я прошу прощения за то, что сделала моя мать. Но я здесь не потому. Ты была права. Я не был честен с тобой. Впервые в жизни я испугался правды, потому, что раньше всегда был прав. Понимаешь? Я даже не видел того мира, который, как я считал, завоевал. Я, может, и бывал в разных местах, но на самом деле никогда не ступал за пределы своего безопасного мирка. Меня окружало восхищение родителей, богатство, любовь бабушки. Все это создало рай, в котором я царил. Никто никогда не сомневался в моем месте в этом мире. Прости меня за то, что я так думал, Бриджет. — Отчаяние, слышавшееся в его голосе, пронзило ее сердце.

— Как думал, Ричард? — пробормотала Бриджет дрожащим голосом, хотя держала голову высоко в ожидании ответа. Что бы он ни сказал, все было лучше молчания, которое ей пришлось вынести в последние несколько недель. Она обрадовалась бы даже его гневным словам, потому, что ей пришлось бы быть рядом с ним, чтобы их выслушать.

— Бриджет, мне казалось, что меня предали, — простонал он, стыдясь того, что ему пришлось сказать.

Она, сраженная этими словами, тяжело оперлась на стену.

— Я не предавала тебя.

— Я знаю. — Устало, полуотвернувшись, Ричард пытался найти нужные слова, чтобы рассказать ей о смятении в своей душе. Его руки шевельнулись, как будто он искал что-нибудь, по чему можно ударить или за что ухватиться. — Я знаю. Мне казалось, что бабушка предала меня, и, что еще хуже, с твоей помощью.

— Нет. — Бриджет шагнула вперед, но он остановил ее взглядом и словами.

— Пожалуйста, не надо. Сначала дай мне попытаться объяснить. Раньше, до того, как Брэндон огласил завещание, все для меня было понятно… — Он поднял глаза, глубоко вздохнул, словно перед его глазами стояло видение совершенного счастья. — Весь мир был моим. Я был красив. Уверен в себе. Любил тебя. И, что важнее всего, был любим. Господи, любовь моей семьи так надежно защищала меня, я был так опьянен новыми просторами любви, которые ты мне открыла, что я думал, никогда и ничто не причинит мне страданий. Затем умерла бабушка, и я понял, что такое скорбь. Потом это завещание… Мне стало больно от того, что я верил — мы с мамой для нее были всегда дороже всего на свете. Ты понимаешь теперь — это не из-за денег… Небо свидетель, у меня их всегда было полно. А потому, что она приравняла меня к чужому человеку, не члену нашей семьи. Действительно, она поставила тебя выше меня, подумав в первую очередь о тебе и упомянув тебя в завещании последней. Я говорил себе, что рассуждаю нелогично, но вряд ли логика смогла бы изменить мои чувства. Да, мне больно, и меня злит то, что правила семьи и законы любви изменились.

Он снова резко поднял на нее взгляд темных глаз. Счастье улетучилось, и ему осталось лишь воспоминание. Но Ричард хотел снова быть счастливым.

— Да, Ричард, мы все тебя любили. И ты по-прежнему любим, — мягко сказала Бриджет. — Да, ты любил меня. Я чувствовала это всегда, когда мы были вместе, — в каждом взгляде, в каждом прикосновении, в каждом твоем слове. Так скажи мне, дорогой, что же изменилось? Если бы мы поженились, то ты бы разделил со мной бабушкино наследство. Но ты не этого хочешь. Ты будешь доволен, только если сможешь обеспечить мое высокое положение в твоей семье. Ты мог бы полюбить меня и ввести в семью, но твоя бабушка ошиблась, желая помочь мне в этом. Ты это хотел сказать, Ричард? Из того, что ты говоришь, я могу сделать вывод, что я подхожу тебе, если ты будешь решать, когда, как и где я стану частью твоей жизни. И раз я должна полагаться на тебя ради своего благополучия, то мне положено быть только любимой. И если благодаря завещанию твоей бабушки я теперь стала независима, ты больше не можешь любить меня? В этом разница?