Инна Булгакова - Только никому не говори

• Название: Только никому не говори
• Автор: Инна Булгакова
• Жанр: Детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-1-105-72122-9

"Однажды декабрьским утром 86-го года я неожиданно проснулась с почти готовым криминальным сюжетом – до сих пор для меня загадка, откуда он пришёл: “Была полная тьма. Полевые лилии пахнут, их закопали. Только никому не говори”. И пошло- поехало мне на удивление: “Смерть смотрит из сада”, “Крепость Ангела” “Соня, бессонница, сон”, “Иди и убей!”, “Последняя свобода”, “Красная кукла”, “Сердце статуи”, “Век кино” и так далее… Я пишу медленно, постепенно проникая в коллизию, как в трагедию близких мне людей, в их психологию, духовно я вынашиваю каждый роман как ребёнка" (Инна Булгакова).

---

- И вы послушались! Прямо какая-то рабская покорность, прямо рыцарь с Прекрасной дамой. Сдаётся мне, Дмитрий Алексеевич, что она вам до сих пор дороже любой тайны.

- Не выдумывайте! — резко оборвал меня художник и переменил тему. — Итак, роковая среда три года назад. Анюта приехала днём, на квартире меня не застала и поднялась в мастерскую. Я живу на Чистых прудах, второй этаж, а мастерская в том же доме на третьем. С утра работал над портретом… так, один приятель, кавказский орёл. Вдруг звонок. Открываю дверь — Анюта. Ну, мне стало не до портрета, и Гоги заволновался, однако она не вошла: сказала, что приедет позже, часам к семи. Мы поговорили на пороге и расстались.

- Она приехала?

- Позвонила в шесть по телефону. К тому времени я закончил портрет, мы спустились вниз, пили кофе. Анюта заявила, что уезжает в Отраду… настроение тяжёлое, тревожное… что-то в этом роде. Я не стал объясняться, просто сказал: «Я тебя жду», — и повесил трубку. И она появилась в восьмом часу.

- А где она пропадала больше пяти часов?

- Как выяснилось, гуляла по Москве. Гоги намеревался нас покинуть (он из Тбилиси, остановился у меня на неделю). Но как- то сам собой возник общий разговор, друг-кавказец разошёлся, выставил коньяк местного розлива, я, в свою очередь, французского… и так далее. Где-то в десять Анюта внезапно сказала, что едет на дачу.

- Предполагалось, что она останется у вас ночевать?

- Подразумевалось. Но она не позволила даже проводить себя. Мы с Гоги поехали к его знакомым продолжать… Вообще тоска… Вернулся утром, как раз к её звонку из Отрады: Маруся пропала.

- Так в какое же время она все-таки пропала?

- Анюта отсутствовала в Отраде с двенадцати дня до, примерно, одиннадцати ночи. Она оставила сестру на Свирке, на их месте. Можно предположить, что Маруся убита на речке, в сарафане и купальнике. Но это не так. Смущает открытое окно безо всяких отпечатков и Марусина обувь. Допустим, преступник мог подкинуть «вьетнамки» и вещи, что брали сестры с собой на пляж, ну, скажем, чтобы создать видимость, будто она исчезла из дому. Но, во-первых, все пляжные вещи оказались именно на своих местах. И потом: как он проник в дом? Замок вполне надёжен, окна запираются на шпингалеты. Следы отмычки или взлома обнаружились бы.

- Маруся брала с собой на речку ключ?

- Обычно он лежал в верхнем ящике стола в светёлке как запасной. Сестры не расставались и пользовались ключом Анюты. Но в среду обе взяли по ключу: Анюта сказала, что уедет в Москву.

- Значит, преступник мог воспользоваться ключом, взятым у убитой?

- Не мог. Ключ так и нашли на обычном месте в столе. На нем только Марусины отпечатки пальцев. Если бы убийца стер свои, стёрлись бы и её.

- У кого ещё были ключи от дачи?

- У Павла с Любой и у Бориса. Все целы, ни один не потерялся. Нет, Марусю убили не на речке — это очевидно. Судя по всему, она пришла, отомкнула дверь своим ключом, положила его на место. И никуда не пошла бы босая. Она убита в доме, и, по- моему, об этом что-то знает юный Вертер.

- Вы располагаете фактами?

- Поймать его не на чем. Но, придя на дачу вторично, уже после пляжа, он так переменился в лице, что даже соседка заметила. Вы видели его?

- Имел удовольствие.

- Спортсмен, прямо-таки Аполлон… Моё мнение: он безумно испугался и сломя голову помчался в Ленинград, не пожалев денег и на международный вагон.

- А откуда у вчерашнего школьника деньги, если не от родителей на Ленинград?

- От родителей, но не обязательно на Ленинград. Перед отъездом Петенька имел встречу с приятелем Аликом, собирался купить у того какую-то фирменную тряпку, но она ему вроде не подошла. Возможно, именно на эту тряпку ему и дали деньги.

- Откуда вам известны эти подробности?

- Я встречался с Вертером несколько раз после случившегося, в сентябре, пытался, как говорится, его расколоть, но не тут-то было.

- Он охотно встречался с вами?

- Ещё бы! Он был пойман на такую приманку — устоять невозможно. Якобы я расписываю панно в спортивном комплексе, и его фигура уж больно подходит для увековечения. Символ юности и мужества. Одним словом, я делал зарисовки этого труса и беседовал, то есть осторожно допрашивал. Он ни разу не сбился, но, как только мог, всеми силами этой убийственной темы избегал. Почему — непонятно. Скажем, боль от потери любимой — нет… Я его расспрашивал об университетских экзаменах и так далее. Мальчик прошёл через все, как танк: девятнадцать баллов, только по сочинению четвёрку получил.

- Какая там боль, Дмитрий Алексеевич! В сентябре он к свадьбе готовился, а в октябре женился.

- Тогда же в октябре! — воскликнул Дмитрий Алексеевич. — К тому же ещё и предатель… Раздавить как паука-не жалко! Столько жертв… И ведь ничем себя не выдал, а любовным проблемам мы с ним целый вечер посвятили. Я хотел выяснить, что их связывало с Марусей. И у меня создалось впечатление, что не только к ней, но и к любовным темам вообще Вертер довольно безучастен, что в его возрасте даже странно. Знаете, как будто все его чувства подавлены страхом. Ну, за три-то года он, наверное, оклемался…

- Да нет. Страх я в нем тоже почувствовал. Вы сказали: «столько жертв»… вы считаете его виновным?

- Какую-то роль он сыграл… неясно какую. Он что-то видел там, на даче. Возможно, он видел убийцу и до сих пор боится его.

- Вы полагаете, сам Петя не способен на убийство?

- За те три сентябрьских вечера, что мы с ним общались, я примерял его и на эту роль. По-моему, он не тянет — тут кто-то похитрее и посмелее. Но полностью исключать из подозреваемых Вертера нельзя. Бывает, именно трус в безвыходном положении способен на все. Из инстинкта самосохранения. Мы не знаем их отношений с Марусей — вот в чем дело. Что произошло в лесу, когда они венки плели? Пытался он её изнасиловать, или милые детишки поспорили о театре?

- Вы ведь видели её на сцене?

- Не только видел, но и помогал чем мог. Талант — редкость. Все пошло прахом из- за этого мальчишки!

- Вы уверены, что она не догадывалась о ваших отношениях со старшей сестрой?

- Никто не догадывался. Наши, как вы говорите, отношения начались за год до этих ужасных событий, летом. Надеюсь, подробности вас не интересуют? (Подробности меня интересовали, очень, но я промолчал). Короче, за год мы с ней встретились всего четыре раза, я с ума сходил. И в ту проклятую среду она была неуловима, металась по городу, приезжала, уезжала… Не понимаю!

- Вы не связываете её тревогу с исчезновением Маруси?

- Что за ерунда! Если женщина изменила мужу, значит, она и на убийство сестры способна? Она и так достаточно дорого заплатила за эти самые наши отношения. Что ж теперь, всю жизнь мучиться?

Очень любопытная парочка — бывшие тайные любовники, и с какой страстью друг друга защищают!

- Однако вы мучаетесь. И сдаётся мне, Анюта тоже, — холодно отозвался я. — Соблазнить дочь самого близкого друга, по меньшей мере, неосмотрительно, Дмитрий Алексеевич.

- Золотые слова, Иван Арсеньевич, больше не буду.

- Что Анюта увидела, когда вернулась ночью на дачу?

- Дом был пуст. На кухне горел свет, на это обратил внимание сосед Звягинцев, окно в светёлке распахнуто настежь.

- При таких зловещих обстоятельствах она могла бы ещё ночью обратиться в милицию.

- Не забывайте, что никто из нас, кроме Павла, не догадался осмотреть Марусину обувь. Анюта могла подумать, что девочка отправилась к кому-то на свидание.

- Пусть так. И все же: утром на речке Маруся говорит сестре, что чего-то боится и просит не оставлять её одну. Но та уезжает в Москву. Там где-то гуляет больше пяти часов, порывается уехать в Отраду, но едет к вам, потом вдруг срывается на дачу. Потом врёт в милиции, вводит в заблуждение следствие и так далее. Как вы объясните её поведение?

- А как она объясняет? Ведь она рассказала вам обо всем?

- Она преподнесла мне то же вранье, что и следователю.

- Позвольте, — Дмитрий Алексеевич был поражён, — откуда же вы узнали о нас с ней?

- Догадался.

- Исключено! — он пристально глядел на меня. — Вы не могли догадаться, что я называл её Люлю.

- Ну, это-то мне подсказали.

- Кто?

- Дмитрий Алексеевич, кто тут сыщик: я или вы?

- Вы, вы… я восхищён. Об этом прозвище знали только трое: мы с Анютой и ещё один человек.

- А именно?

- Маруся.

- Выходит, что-то о ваших отношениях она знала?

- Да нет. В детстве у девочек была какая- то секретная игра, и маленькая Маруся так прозвала сестру. Анюта как-то вспомнила об этом, а мне понравилось. Я стал называть её Люлю, но очень редко и только наедине. Поэтому ваша осведомлённость меня поражает.

- Но, надеюсь, не пугает?

Будто огонь прошёл по его лицу, скрытая страстность прорвалась наружу.

- Эх, Иван Арсеньевич, чтобы раскрыть эту тайну, я бы ничего не пожалел.

Так не говорят о прошлом. Я ему поверил: чтоб вернуть свою Люлю, художник ничего бы не пожалел. Несуществующая «вечная любовь» — а ведь не даёт покоя.