Инна Булгакова - Солнце любви

• Название: Солнце любви
• Автор: Инна Булгакова
• Жанр: Боевик
• Год: 2012
• ISBN: 978-1-300-00884-2

"Однажды декабрьским утром 86-го года я неожиданно проснулась с почти готовым криминальным сюжетом – до сих пор для меня загадка, откуда он пришёл: “Была полная тьма. Полевые лилии пахнут, их закопали. Только никому не говори”. И пошло- поехало мне на удивление: “Смерть смотрит из сада”, “Крепость Ангела” “Соня, бессонница, сон”, “Иди и убей!”, “Последняя свобода”, “Красная кукла”, “Сердце статуи”, “Век кино” и так далее… Я пишу медленно, постепенно проникая в коллизию, как в трагедию близких мне людей, в их психологию, духовно я вынашиваю каждый роман как ребёнка" (Инна Булгакова).

---

- Сумасшедшая спровоцировала убийство!

- Наверное, она хотела умереть.

- И утащить за собой в могилу кого только можно.

Они замолчали, Тоня плакала, уже не стесняясь, наконец выговорила:

- Почему он не пришел к тебе? Почему он не пришел к нам?

- Самое элементарное объяснение: дома никого не застал, напоролся на Ивана Ильича, и медик, может невольно, направил брата на след. Павел хотел показать мне орудие убийства (так я понял из нашего разговора по телефону), но тот опередил.

- Павел звонил? — воскликнула Тоня. — Как же так получилось?

- Ох, не терзай. Я закрутился еще с одной Маргаритой. Я не узнал его, брат умер для меня восемь лет назад.

- Какое же орудие?

- Мертвая голова.

Они уставились друг на друга. Петр Романович скороговоркой, будто боясь заразиться безумием, повторил бредовый диалог. Она прошептала:

- Господи, я ничего не понимаю.

- Я тоже. Он явился, одержимый местью, как его невеста когда-то.

- Павлик? Не может быть.

- В той комнате, в папиной, вдруг появились чайные розы.

- Как это?

- Тайно. У Ипполита Матвеевича срезаны на даче, как тогда, помнишь? Он хотел напомнить мне о предательстве. так он воспринял мои показания.

- Я не верю.

- И он был прав, — признался Петр Романович. — Я поступил как. какой- то идиотски-суровый законник, не вспомнив про «ложь во спасение».

- Нет, Петр, все это непохоже на Павла.

- За десять лет много воды утекло.

- Тем более! Он не был злопамятен. — Тоня помолчала, потом сказала строго: — Он самый лучший человек, какого я знала.

- Игорь тебе рассказал, что видел его в нашем дворе?

- Ничего не рассказывал, мотался как угорелый. в Москву, из Москвы! Он его разыскивал.

- Но и от меня все скрыл. Странно.

- Надеюсь, ты не подозреваешь его в убийствах?

- Нет, — ответил Петр Романович не совсем искреннее. — Но может, они все-таки виделись. Почему-то Игорь мне не доверяет, такое сложилось впечатление.

- Да ну, ты слишком потрясен.

- А как быть с его признанием, что он меня ненавидит?

- Это странно, — согласилась Тоня сдержанно.

- Все же давай, для полноты картины, восстановим его передвижения.

После паузы (пристальный взгляд серых в слезах глаз) она сказала:

- Хорошо. Если это тебе поможет. В четверг Игорь уехал в Москву за красками. Вернулся поздно, я уже спала, а когда проснулась — записка: опять нужно ехать.

- Во сколько ты проснулась?

- В семь.

- А его уже не было. Дальше.

- То же повторилось в пятницу.

- А в субботу?

- Игорь был здесь.

- Точно? Вы не расставались?

Она помотала головой, словно отгоняя морок.

- Я не могу не верить своему мужу.

- Вы не расставались?

- Я не могу. Вечером он пошел пройтись.

- А вернулся, когда ты уже легла?

Тоня кивнула.

- Вчера, как ты ушел, мы поговорили: он правда разыскивал Павлика, действовал тайком, ничего никому не рассказывал из-за убийства Ивана Ильича. Боялся подвести друга, который мог бы стать козлом отпущения для следствия.

- А вообще муж с тобой откровенен?

- Надеюсь. Иначе не стоит жить вместе.

- Знаешь, я вашу свадьбу совсем не помню.

- Ее, можно сказать, и не было. Выпили бутылку шампанского с двумя свидетелями. Вот и все.

- Кто у вас были свидетелями?

- Моя подружка и Подземельный.

- Интересно. Не подозревал, что покойник с Игорем дружили.

- Ну, какая дружба.

- Шафер в церкви на таинстве венчания — это нечто.

- Просто хорошие отношения.

- А почему такая конспирация? Я про женитьбу узнал, когда ты уже в нашем доме поселилась.

- По бедности, Петр, мы еще не были устроены, у Игоря даже приличного костюма не имелось.

- Вы ведь осенью обвенчались?

- В ноябре. Нас потрясли убийство и арест.

- Кто предложил перенести свадьбу?

- Это было наше совместное решение. Петр, я не понимаю смысла твоих вопросов.

«И слава Богу! — подумал Петр Романович. — Впрочем, рано или поздно поймешь.» — и выразился туманно:

- Пытаюсь нащупать причины и следствия, иногда самое незначительное обстоятельство может натолкнуть. В чем же венчался Игорь?

- Что?

- У него не имелось приличного костюма.

- Иван Ильич подарил из своих запасов.

- Коричневый костюм с «искрой»?

Тоня смотрела на собеседника во все глаза, с каким-то тайным испугом.

- В чем дело, Петр?

- Коричневый с «искрой»?

- Да.

- Это костюм нашего отца, в нем я нашел мертвого Павла.

Она схватилась обеими руками за лицо и молчала.

- Не очень-то твой муж и тебе доверяет. Где он?

- В Москве. Послушай! Это доказывает только то, что он виделся с другом.

- Еще в четверг, — перебил Петр Романович. — Вечером брат явился ко мне в этом костюме, а я, пьяный идиот, принял его за призрак отца. И напоил меня медик. Во сколько Игорь должен приехать?

- Наверное, поздно. Он собирался еще на квартиру за постельным бельем..

- Вот что. — Петр Романович раздумывал. — Вот что. Сделай для меня великое одолжение: не рассказывай мужу о нашем разговоре, пока я с ним не увижусь.

- Петр, мне почему-то страшно.

- Тонечка, мне тоже. Но я тебя очень прошу.

- Я согласна. Речь идет о твоей жизни.

- И о вашей.

Они расстались. О монахе «сыщик» в горячке следствия позабыл.

20

На романтическом «березовом» полустанке одиноко стоял полковник с лукошком малины. «Ты что это, меня выслеживаешь?» — «Не вас, Ипполит Матвеевич». — «А чего не зашел?» Петр только рукой махнул: в такой запарке, мол. Поехали вместе.

- Выкладывай новости!

Петр выложил реалистический, так сказать, срез событий, не вдаваясь в подробности и подозрения; он и вообще-то был человек недоверчивый, а последние события и вовсе настраивали против всех и каждого. Не против старика, разумеется. который, однако, и заварил эту чертову кашу много лет назад!

- Приношу соболезнования, — сказал полковник деревянно. — Помочь ничем не могу.

- Ипполит Матвеевич, когда у Поля начался припадок.

- Не начинай сначала. Я сидел в прихожей — и баста.

- Да, да. Ангелевич сразу ушел, а Игорь задержался, так?

- Этот мальчишка посмел выговаривать мне, что будто бы не он, а я заварил кашу. Будто не он помчался другу про невесту доносить.

- И долго вы с ним пререкались?

- Пререкаться я не привык. Кратко послал его подальше — и разговор окончен.

- И он сразу ушел к себе? Ну, например, дверь на площадке хлопнула.

- Не слыхал, я прислушивался к воплям ребенка.

- А Ольга раньше них ушла?

- После. Вот про нее помню, как каблучки вниз по ступенькам процокали.

- А где она потеряла гребень?

- Что?

- Испанский гребень, ну, подарок. В переулке у нее в волосах был один.

- Так я нашел — в прихожей обронила. Слушай, я тебя предупреждал: мою дочь в эти кровавые разборки не впутывать! Посуди сам, Петруш, может ли женщина такой нежной конституции до смерти забить здоровенную, как лошадь, девицу и двух мужиков?

- Она занимается теннисом, — машинально вымолвил Петр и образумился. — Нет, меня поражает направление ваших мыслей. Кому придет в голову подозревать Ольгу! — Он помолчал, давая Ипполиту Матвеевичу время остыть. — Кстати, она слышала шаги наверху в подъезде, когда спускалась встречать «скорую».

- Ну, мало ли кто из соседей. Я не слышал.

- А она помнит.

- Шаги убийцы? — перебил Ипполит Матвеевич с дрожью в голове; даже задубелого военного проняло — что уж говорить про созерцателя- философа: кошмар девятилетней давности — кошмар жизни его! — вернулся и сводит с ума.

Ипполит Матвеевич нарушил гипнотическую паузу:

- Убийца прошел к себе, в свою квартиру? — и бросил быстрый, исподлобья, взгляд на собеседника. — Я не слышал, ну понятно, он тихонько действовал, осторожненько.

- Наш убийца свободно проходит сквозь стены и двери, — вспомнил Петр усмешку следователя, чтоб разрядить нервное напряжение, — и оставляет окровавленное орудие убийство в Копьевском переулке.

Разрядка не получилась, за всеми этими несообразностями стояла смерть.

- Мертвую голову? — встрепенулся Ипполит Матвеевич. В чем, в чем, а в орудиях я толк знаю. Он пошутил, поиздевался над тобой.

- Ну, знаете!

- Или с ума сошел. Увидел на комоде того бронзового зайчика.

- Статуэтку я так и не забрал из «органов». Тут не зайчик действует, а зверь пострашнее.

- Да объясни же!

- Объясню, когда сам пойму. Кстати, о зайчиках. Внук ведь тогда обиделся, что вы ему Балаболку на дачу не привезли?

- Балаболку? — дед вспоминал. — Да, про какие-то игрушки шла речь.

- Значит, перед убийством Маргариты вы ездили в Москву?

- Значит, ездил. Разве теперь вспомнишь.

- И день не помните?

- Ну, через столько лет. Чего ты об этом допытываешься?