Юрий Никитин - Святой Грааль

• Название: Святой Грааль
• Автор: Юрий Никитин
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-04-008719-5

Крестоносец, герой взятия Иерусалима, сэр Томас Мальтон Гислендский возвращается домой в Британию. По пути ему встречается странник, калика Олег, добредший в сарацинскую пустыню из далекой Руси, и в схватке с разбойниками спасает рыцарю жизнь. Неведомые люди начинают охоту за двумя странниками. Их интересует содержимое мешка рыцаря. Но сэр Томас — храбрый воин, да и Олег не всегда был каликой перехожим...

---

Он закрыл глаза, сосредоточился на ощущении, снова медленно пропустил деревянные фигурки между пальцами. Что-то застряло между большим и указательным пальцами — снова меч, стрела! Очень настойчиво боги подсказывают, предостерегают. В суматохе дней не всегда уловишь признаки надвигающейся беды, даже не всегда слышишь голос души, которая все видит, все слышит, все понимает. Иногда ей удается докричаться во сне, тогда просыпаешься просветленный: во сне открыл, придумал, изобрел! — иногда слышишь утром в полудреме, когда голова чиста, не забита мирскими заботами, но только волхвы умеют отгораживаться от мира, умеют слушать душу. Обереги — простейшие знаки, через которые душа говорит с человеком, подсказывает, предостерегает...

Олег тихонько сполз с постели, оставив взбитым одеяло, притаился под ложем. Его пальцы все еще перебирали обереги, когда за окном послышался тихий шорох. В комнате потемнело, будто что-то заслонило окно. Показалось, что услышал затаенное дыхание, потом звонко щелкнуло. По звуку Олег узнал стальную тетиву — стреляли из арбалета. Олег издал короткий стон, слегка дернул за свисающий край одеяла, толкнул снизу в деревянное ложе. В комнате тут же посветлело.

Олег прислушался, быстро выскользнул из-под кровати. В руке держал готовый к броску швыряльный нож. В толстом изголовье торчала, пробив одеяло, короткая металлическая стрела. Кончик был с глубокой бороздкой. Олег взялся за стрелу, еще чувствуя тепло чужой ладони, дернул. Стрела засела глубоко, погрузилась в дубовое изголовье почти до половины. Впрочем, силу рук лучника не определишь, когда стреляют из арбалета: ребенок посылает стрелу с той же силой, что и взрослый. Он мигом оказался у окна, ухватился за металлические прутья, напрягся. Зашелестела каменная крошка: прутья, изгибаясь, с легким скрежетом выползали из каменных гнезд. Во дворе замка стояла тишина, в ночном небе мертво плыла луна с надгрызенным краем, в сарае мычал скот, за постройками глупо тявкал молодой пес.

Олег протиснулся в окно, обдирая плечи, нащупал кончиками пальцев выступы, щели между камнями. Замок Горвеля почти неприступен, на взгляд франка, но отважный умелец или сорвиголова без особого труда заберется здесь хоть на крышу. Франкам придется многому научиться на горьком и кровавом опыте. Сарацинские ассасины умеют намного больше, чем напыщенные европейские рыцари или простодушные вилланы.

Прижимаясь к стене, он медленно сползал вниз, останавливался, прислушивался. Кто-то невидимый спускается левее, их разделяет выпуклость башни. Карабкается не очень умело, пыхтит, стучит по камням. Судя по звукам, он в кольчуге или в легких латах — явно не сарацин, ассасины всегда налегке, лишнего не возьмут, франков презирают даже если им служат, ибо те без двух пудов железа на плечах шагу не ступят. Но если европеец, то осарациненный — иначе не рискнет лезть по отвесной стене в глухую ночь. Сошлется на традиции, добрый англицкий удар с плеча, приплетет доблесть рыцарей Круглого стола, но не полезет ни за какие пряники.

Над головой покачивались звезды, но Олег продолжал спускаться в непроглядную тьму. Луна освещает крыши и верхушки стен, однако чернильно-темные тени от стен перекрывают весь двор. Одиноким островком среди моря тьмы блестит верхушка коновязи.

Когда земля уже чувствовалась по запаху, арбалетчик спрыгнул — Олег услышал стук сапог по каменной плите. Олег тут же разжал руки, не заботясь о шуме — босые пятки не загремят. Сердце сжалось в страхе, когда перебежал залитый лунным светом клочок двора, торопливо прыгнул головой вперед в спасательную тень, замер, вслушиваясь. Тяжелые шаги стучали далеко впереди.

Глаза обвыклись, Олег уже видел силуэт убегающего человека. За спиной блестело металлом: арбалетчик не оставил дорогое оружие — механический лук. Убийца подбежал к внешней стене, окружавшей замок, полез по ней вверх, перебирая руками и ногами очень быстро, словно паук, бегущий по нити.

Олег крался медленнее, а по стене полез там, где оказался в это время. Арбалетчик поднимался по веревке, Олегу пришлось карабкаться по голой поверхности, цепляться за крохотные выступы, трещинки. Когда арбалетчик на миг затмил звезды над гребнем стены, Олег докарабкался лишь до середины, а когда сам перевалил через край, снизу из темноты послышался стук копыт, приглушенное ржание, затем из тени выметнулась лошадь с всадником в развивающемся плаще, понеслась прочь от замка.

Олег прыгнул с самого верха, упал на край рва, покатился по косогору, гася скорость. Под ним трещало и хрустело, в голые ноги кололо острым, словно со стен замка издавна сбрасывали сюда рыбьи и птичьи кости. Топот копыт быстро удалялся, Олег бросился вдогонку, сразу расстегнул душегрейку. Земля под босыми ногами приятно холодила ступни, воздух был по-утреннему прохладный и острый, как дамасская сабля. В беге разогреется, но пока надо хранить холод, а не тепло — ведь арбалетчик пустил коня в ровный галоп, щадя силы коня, явно скакать долго. Редко кто знает, завороженный мощью конских мышц, а также придавленный собственной ленью, что нет на свете коня, который пробежит быстрее и дальше человека! Ежели условиться бежать на полверсты — конь еще худо-бедно обойдет, но дальше запалится, а то и падет, а человек готов бежать десяток и больше верст с той же прыткостью, да еще в полных доспехах. Русичей приучали бегать в панцире, держа щит и топор, двуручный меч — на перевязи за спиной, швыряльные ножи на поясе или под полой в тайнике, а короткий скифский меч-акинак за голенищем сапога, его уже привыкли звать ножным мечом, а то и проще — ножом.

Дорожная пыль вздымалась тончайшим облачком, Олег на бегу посматривал то на быстро светлеющее небо, то на изредка поблескивающую далеко впереди искорку — металлическую пластинку на ложе арбалета. Стук копыт в ночном безмолвии доносился ясно, — еще даже птицы не проснулись, молчали, а его босые ступни поднимали пыль бесшумно.

Наконец стук копыт почти затих, но уже в бледном рассвете Олег видел смутно темнеющие впереди на дороге следы. Далекий край земли розовел; если арбалетчик свернет, вломится в заросли, то не сложно проследить по следу. Отпечатки копыт, сломанные ветви, истоптанная трава — все укажет опытному глазу, куда скрылся всадник.

Дыхание пошло из груди сиплое, жаркое. Горло пересохло, и Олег понял, что начал уставать, как выброшенная на берег огромная рыба. В пещере не разбегаешься, отвык от нагрузок, на одном опыте не выедешь, надо кое-что еще...

Задыхаясь от бега, он внезапно подумал, что у арбалетчика тоже может хватить опыта, да помимо может отыскаться что-либо опасное, как змея, затаившаяся в гнилой листве, под трухлявой колодой или в пустом лошадином черепе...

Следы с дороги ушли внезапно. Он едва не пробежал мимо, но успел вломиться в кусты, сразу увидел глубокие оттиски копыт во влажной земле. Впереди чувствовалась прохлада ручья. По этой прохладе Олег уже нарисовал бы его изгибы, знал глубину и мог перечислить травы и цветы на берегах. Снова донесся стук копыт. Теперь конь шагал мерно, сочно хрустели толстые стебли, переполненные соком.

В небе уже пламенели облака, рассвет с облаков сошел на землю, песок стал оранжевый, заблестел, а трава заискрилась всем богатством зелени.

В двух-трех сотнях шагов впереди на излучине ручья виднелся шалаш из свежесрубленных веток. Плел умелец. Олег с трудом вычленил покатые стенки из окружающей зелени. Всадник с арбалетом за плечами ехал прямо к шалашу. Когда он был в десятке шагов, из кустов справа вышел низкорослый человек в длинном зеленом халате, в руках у него был простой лук из ясеневой палки, но с туго натянутой тетивой.

Всадник успокаивающе помахал еще издали:

— Свой! Хозяин, тебя трудно застать врасплох, верно?

— Как выполнил? — прервал человек в зеленом халате.

— Пришпилил, как жабу, прямо к спинке кровати. Этот франкский арбалет бьет страшно! Только натягивать тетиву воротом очень долго... Да еще эта проклятая двойная тяга...

Он соскочил на землю, похлопал разгоряченного коня по шее, расседлал, взвалил седло и сбрую на плечи:

— Хороший конь, несся как ветер... Чукан и Гекса не вернулись еще?

— У них работка потруднее, — ответил человек в халате. — Рыцарь смел, без доспехов под кустом не присядет. Его еще подстеречь надо. Это тебе не стрелу выпустить в безоружного паломника!

Всадник удерживал разгоряченного коня, что рвался к ледяной воде ручья, похлопывал, оглаживал, ответил недовольно:

— Этот паломник больше похож на медведя! Я все время чуял опасность, хотя он без доспехов, даже без оружия!

Олег вытащил швыряльные ножи, прикинул взглядом расстояние до арбалетчика и его хозяина. Сердце бешено колотилось, протестуя против внезапной остановки после бега. Со лба катились крупные капли пота, прорывались через плотину бровей, щипали глаза, пальцы увлажнились, он то и дело вытирал о колени.