Николай Капченко - Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).

• Название: Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Информационно-издательский центр «Союз»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9033373-08-6

Третий, завершающий, том охватывает наиболее важный и наиболее насыщенный событиями период жизни и деятельности И.В. Сталина. И хотя уже минуло более пяти десятилетий со дня его смерти, тень Сталина как бы витает над нашей страной, вызывая ожесточенные споры, порождая диаметрально противоположные оценки как самой его личности, так и всей его деятельности: он как бы по-прежнему остается активным участником политических баталий, развертывающихся в современной России.

Автор освещает в третьем томе такие фундаментальные проблемы, как заключение пакта с Германией, дает ретроспективную оценку того, кто оказался в выигрыше от заключения этого пакта – Германия или Советский Союз. Особое внимание уделено раскрытию роли Сталина в достижении победы, его деятельности на посту Верховного Главнокомандующего: здесь, с одной стороны, проанализированы его несомненные стратегические просчеты и ошибки, с другой, – показано поистине колоссальное значение твердости, решительности и железной воли Сталина в достижении победы. История, конечно, никогда не простит Сталину его ошибок и просчетов, связанных с войной. Но в не меньшей степени она никогда не забудет и его вклада в великую победу над гитлеровской Германией. Особое место занимает показ деятельности Сталина в развитии отношений с союзниками, где он продемонстрировал присущую ему способность гибко и в то же время бескомпромиссно отстаивать национально-государственные интересы Советской России. Во многом именно благодаря последовательности и твердости Сталина нашей стране удалось в международном плане закрепить итоги купленной столь дорогой ценой победы.

В томе проанализированы истоки «холодной войны», процесс складывания социалистического лагеря, основные цели и принципы, на которых базировалась внешняя политика Сталина в тот исторический отрезок времени. В целом формирование биполярной системы международных отношений после второй мировой войны – одна из исторических заслуг советского лидера, которая пока еще не нашла адекватного отображения в работах о нем. Отдельная глава посвящена долгосрочной стратегии Сталина в вопросах отношений с новым Китаем.

Из поля зрения автора не выпали ключевые вопросы развития внутриполитических процессов в стране в этот период, в первую очередь в сфере духовной жизни. Достаточно детально освещены послевоенные репрессии, в частности, «ленинградское дело», «дело врачей» и другие ключевые аспекты политической жизни страны на закате жизни Сталина. В томе читатель найдет ответ на вопрос о том, почему Сталин не выбрал и в силу каких причин не мог выбрать себе преемника. Финальная часть тома посвящена смерти вождя. Автор высказывает и мотивирует свою точку зрения на злободневную и в наши дни проблему – умер ли Сталин своей смертью или же ему «помогли» умереть.

В целом третий том как бы венчает собой многоплановый анализ политической и государственной деятельности Сталина. Вся она соткана из противоречий, которым нельзя дать однозначную оценку. Примечательно и признание автора, что и для него личность Сталина, даже после написания трехтомной биографии, по-прежнему остается в определенном смысле загадочной. Иными словами, перед историками проблема объективного и всестороннего исследования жизни и деятельности Сталина остается актуальной и в наше время. История еще не вынесла окончательного вердикта этой одной из самых значительных личностей минувшего столетия. Да и едва ли в ближайшее время такой вердикт будет вынесен. Многие сегодняшние оценки и выводы относительно Сталина, несомненно, будут переосмыслены. В конечном счете, последнее слово принадлежит не историкам, а самой истории, где время выступает в роли неподвластного конъюнктуре судьи.

---

С оценками Сталина как серой бездарности в военном, да и не только в военном отношении, перекликаются оценки и ряда других российских историков, в частности А. Мерцалова и Л. Мерцаловой. В своей книге, специально посвященной данному вопросу, они, в частности, утверждают: «Сталин по профессиональным и личным качествам не был и не мог быть полководцем, тем более великим. Он не обладал общей и специальной культурой, необходимой крупному военному руководителю. Он не имел глубокого ума, умения и желания постоянно учиться, что было особенно важно в 30 – 40-е гг., когда военное дело бурно развивалось. Он не отличался принципиальностью и порядочностью. К нему относились со страхом, но не с доверием. Чтобы назваться „великим“, нужно, по крайней мере, превзойти противника. В чем же Сталин превзошел его? Год с лишним бездарных провалов и жестоких поражений. Затем два с половиной года по-прежнему кровопролитных операций, имевших результатом скорее вытеснение, но не уничтожение или пленение противника. Что можно записать в актив Сталина, если даже допустить, что все победы советских войск были плодами его „военного гения“? Катастрофу вермахта на Волге? Наибольшее достижение советских войск – операцию „Багратион“? Но нечто подобное было в 1941 г. и в активе немцев.

Дело стратега – победить в войне. Но ни один из них не заслужил еще славы, если цена победы была непомерна»[547].

Вся книга этих двух авторов пронизана тенденциозностью, она оперирует фактами избирательно, подбирая те, которые призваны подтвердить обоснованность их выводов и оценок. И если порой в книге встречаются констатации, более или менее соответствующие объективности, то они мерцают, как далекие огоньки, которые меркнут в лавине запрограммированных заранее выводов. Квинтэссенция выводов, к которым приходят авторы этой книги сводится к следующему положению, сформулированному с категорической безапелляционностью: «Итак, никакие мифы не могут снять проблему профессионализма РККА 1941 – 1945 гг. Находясь на самой начальной стадии ее исследования, мы не можем дать полного ответа. Вполне определенно можно, однако, сказать, что Сталин не был ни „великим полководцем“, ни „полководцем“ вообще. При отсутствии элементарной военной подготовки и опыта управления большими массами войск он не мог быть ни тем, ни другим. Он был незаурядным администратором, искусным демагогом и интриганом, он был узурпатором. Вторгаясь во все сферы государственного руководства, ни одной из них он не владел в совершенстве. Объединение в одном лице всех мыслимых властей (как в библейском мифе: бог-отец, бог-сын…) не было обусловлено некими объективными обстоятельствами – был „великий Сталин“… При общем чрезвычайно невыгодном для РККА соотношении людских и материальных потерь вообще нельзя говорить о каком-то одном полководце, выигравшем войну в целом („первом маршале“). Можно говорить лишь о наиболее выдающихся операциях и маршалах, их осуществивших»[548].

Я не стану вступать в детальную полемику ни с Волкогоновым, ни с Мерцаловыми, хотя невооруженным взглядом видны явные изъяны их аргументации, в частности о цене победы. (Об этом будет сказано в конце раздела.) Я уже не говорю об общей оценке интеллектуального потенциала Сталина, его широком политическом и военно-стратегическом кругозоре, который признавался и по достоинству оценивался куда более компетентными людьми, чем указанные выше критики Сталина как военного руководителя. Кстати, стоит заметить, что многие западные биографы Сталина также, не разобравшись серьезно и основательно в проблеме, основываясь на оценках, почерпнутых из арсенала Хрущева, делают безосновательные, но тем не менее категорические выводы о том, что Сталин как Верховный Главнокомандующий скорее наносил вред делу ведения военных операций, чем приносил пользу. Так, Р. Пэйн в своей книге о Сталине утверждает: «Его вторжения в область военной стратегии были почти всегда губительны. Он знал очень немного о войне и постоянно удивлял своих партнеров своим невежеством… Он непрерывно вмешивался в дела своего военного штаба, выдвигал и понижал в должности офицеров по собственному произволу, давал распоряжения, которые на самом деле был должен отменить, и был постоянной помехой для высших военных чинов. Высшие военные чины постоянно приспосабливались к тому, как удовлетворить его тщеславие, создавая у него впечатление, что он был активным военным руководителем, особенно тогда, когда, как иногда случалось, он осуществлял военное руководство, будучи пьяным…

Он был человеком, с которым нельзя было спорить. Никакой командующий, кроме, возможно, Гитлера, не был когда-либо настолько расточителен в использовании ресурсов страны. Он постоянно пользовался своим суверенным правом совершать безнаказанные ошибки»[549].

Позволю себе противопоставить оценки и мнения куда более осведомленных и компетентных авторов, а скорее – непосредственных участников руководства военными действиями в период войны. Полагаю, что их оценки и выводы со всех точек зрения куда авторитетнее и весомее, нежели отдельных историков. Начну с маршала А. Василевского, который наиболее тесно и чуть ли не каждодневно соприкасался по всем важным вопросам ведения войны с Верховным. Вот наиболее важные и наиболее интересные его оценки Сталина как военного руководителя. «…Хочу дополнительно сказать несколько слов о И.В. Сталине, как Верховном Главнокомандующем.

Полагаю, что мое служебное положение в годы войны, моя постоянная, чуть ли не повседневная связь со Сталиным и, наконец, мое участие в заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б) и Государственного Комитета Обороны, на которых рассматривались те или иные принципиальные вопросы вооруженной борьбы, дает мне право сказать о нем. При этом я не буду в полной мере касаться его партийной, политической и государственной деятельности во время войны, поскольку не считаю себя достаточно компетентным в этом вопросе.

Оправданно ли было то, что Сталин возглавил Верховное Главнокомандование? Ведь он не был профессионально военным деятелем.

Безусловно, оправданно…

И.В. Сталин обладал не только огромным природным умом, но и удивительно большими познаниями. Его способность аналитически мыслить приходилось наблюдать во время заседаний Политбюро ЦК партии, Государственного Комитета Обороны и при постоянной работе в Ставке. Он неторопливо, чуть сутулясь, прохаживается, внимательно слушает выступающих, иногда задает вопросы, подает реплики. А когда кончится обсуждение, четко сформулирует выводы, подведет итог. Его заключения являлись немногословными, но глубокими по содержанию и, как правило, ложились в основу постановлений ЦК партии или ГКО, а также директив или приказов Верховного Главнокомандующего…

Тем не менее, я не хочу, чтобы у читателя сложилось неверное представление, что в начальный период войны со стратегическим руководством обстояло плохо. Такой категорический вывод делать было бы неоправданно. Верховное Главнокомандование осуществляло повседневное руководство действиями фронтов.

Поворотной вехой глубокой перестройки Сталина как Верховного Главнокомандующего явился сентябрь 1942 года, когда создалась очень трудная обстановка и особенно потребовалось гибкое и квалифицированное руководство военными действиями. Именно в это время он стал по-другому относиться к аппарату Генштаба, командующим фронтами, вынужден был постоянно опираться на коллективный опыт военачальников. От него с той поры нередко можно было услышать слова: „Черт возьми, что же вы не сказали!“

…Я уже писал, что в первые месяцы войны у него порой проскальзывало стремление к фронтальным прямолинейным действиям советских войск. После Сталинградской и особенно Курской битв он поднялся до вершин стратегического руководства. Теперь Сталин мыслит категориями современной войны, хорошо разбирается во всех вопросах подготовки и проведения операций. Он уже требует, чтобы военные действия велись творчески, с полным учетом военной науки, чтобы они были и решительными и маневренными, предполагали расчленение и окружение противника. В его военном мышлении заметно проявляется склонность к массированию сил и средств, разнообразному применению всех возможных вариантов начала операции и ее ведения. И.В. Сталин стал хорошо разбираться не только в военной стратегии, что давалось ему легко, ибо он превосходно владел искусством политической стратегии, но и в оперативном искусстве.

…Думаю, Сталин в период стратегического наступления Советских Вооруженных Сил проявил все основные качества советского полководца. Он умело руководил действиями фронтов, и все советское военное искусство за годы войны показало силу, творческий характер, было значительно выше, чем военное искусство хваленой на Западе немецко-фашистской военной школы.