Николай Капченко - Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).

• Название: Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Информационно-издательский центр «Союз»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9033373-08-6

Третий, завершающий, том охватывает наиболее важный и наиболее насыщенный событиями период жизни и деятельности И.В. Сталина. И хотя уже минуло более пяти десятилетий со дня его смерти, тень Сталина как бы витает над нашей страной, вызывая ожесточенные споры, порождая диаметрально противоположные оценки как самой его личности, так и всей его деятельности: он как бы по-прежнему остается активным участником политических баталий, развертывающихся в современной России.

Автор освещает в третьем томе такие фундаментальные проблемы, как заключение пакта с Германией, дает ретроспективную оценку того, кто оказался в выигрыше от заключения этого пакта – Германия или Советский Союз. Особое внимание уделено раскрытию роли Сталина в достижении победы, его деятельности на посту Верховного Главнокомандующего: здесь, с одной стороны, проанализированы его несомненные стратегические просчеты и ошибки, с другой, – показано поистине колоссальное значение твердости, решительности и железной воли Сталина в достижении победы. История, конечно, никогда не простит Сталину его ошибок и просчетов, связанных с войной. Но в не меньшей степени она никогда не забудет и его вклада в великую победу над гитлеровской Германией. Особое место занимает показ деятельности Сталина в развитии отношений с союзниками, где он продемонстрировал присущую ему способность гибко и в то же время бескомпромиссно отстаивать национально-государственные интересы Советской России. Во многом именно благодаря последовательности и твердости Сталина нашей стране удалось в международном плане закрепить итоги купленной столь дорогой ценой победы.

В томе проанализированы истоки «холодной войны», процесс складывания социалистического лагеря, основные цели и принципы, на которых базировалась внешняя политика Сталина в тот исторический отрезок времени. В целом формирование биполярной системы международных отношений после второй мировой войны – одна из исторических заслуг советского лидера, которая пока еще не нашла адекватного отображения в работах о нем. Отдельная глава посвящена долгосрочной стратегии Сталина в вопросах отношений с новым Китаем.

Из поля зрения автора не выпали ключевые вопросы развития внутриполитических процессов в стране в этот период, в первую очередь в сфере духовной жизни. Достаточно детально освещены послевоенные репрессии, в частности, «ленинградское дело», «дело врачей» и другие ключевые аспекты политической жизни страны на закате жизни Сталина. В томе читатель найдет ответ на вопрос о том, почему Сталин не выбрал и в силу каких причин не мог выбрать себе преемника. Финальная часть тома посвящена смерти вождя. Автор высказывает и мотивирует свою точку зрения на злободневную и в наши дни проблему – умер ли Сталин своей смертью или же ему «помогли» умереть.

В целом третий том как бы венчает собой многоплановый анализ политической и государственной деятельности Сталина. Вся она соткана из противоречий, которым нельзя дать однозначную оценку. Примечательно и признание автора, что и для него личность Сталина, даже после написания трехтомной биографии, по-прежнему остается в определенном смысле загадочной. Иными словами, перед историками проблема объективного и всестороннего исследования жизни и деятельности Сталина остается актуальной и в наше время. История еще не вынесла окончательного вердикта этой одной из самых значительных личностей минувшего столетия. Да и едва ли в ближайшее время такой вердикт будет вынесен. Многие сегодняшние оценки и выводы относительно Сталина, несомненно, будут переосмыслены. В конечном счете, последнее слово принадлежит не историкам, а самой истории, где время выступает в роли неподвластного конъюнктуре судьи.

---

Прежде всего, Сталин считал не только желательным, но и необходимым личный приезд лидера китайских коммунистов в Москву, где можно было бы обстоятельно рассмотреть весь сложный и постоянно изменявшийся комплекс проблем, связанных как с развитием китайской революции, так и с взаимоотношениями двух стран. В телеграмме от 15 июня 1947 г. он просит передать Мао Цзэдуну, что «ЦК ВКП(б) считает желательным его приезд в Москву без каких-либо разглашений. Если Мао Цзэдун также считает это нужным, то нам представляется, что это лучше сделать через Харбин. Если нужно будет, то пошлем самолет. Телеграфьте результаты беседы с Мао Цзэдуном и его пожелания»[893].

Однако предложение Сталина фактически было отклонено под тем предлогом, что ввиду предстоящих военных операций и ввиду того, что отсутствие Мао Цзэдуна может плохо отразиться на операциях, – мы считаем целесообразным временно отложить поездку Мао Цзэдуна. 1.УН 1947 г.[894] Едва ли это был надуманный предлог: в это время в Китае как раз развертывались серьезные военные действия, и китайское руководство не могло принимать принципиальные решения без одобрения самого Мао.

10 мая 1948 г. уже сам Сталин шлет шифровку Мао Цзэдуну, рекомендуя ему отложить намечавшуюся поездку в Москву, мотивируя это тем, что как раз именно в тех районах, где должен был проходить маршрут поездки Мао, развертывалось наступление гоминьдановских войск. Сталин в таких условиях считал поездку предприятием слишком рискованным.

«Исходя из этого, не следует ли Вам несколько отложить поездку к нам, – рекомендовал или советовался с Мао Цзэдуном Сталин. – В случае, если Вы решите свой выезд не откладывать, просим сообщить нам о том, какое содействие могли бы мы оказать Вам в Вашем переезде. Не считаете ли Вы целесообразным, чтобы мы послали Вам наш самолет. В этом случае просим сообщить, куда выслать самолет и когда.

Ждем Вашего ответа.

Филиппов (псевдоним, которым обычно подписывался Сталин – Н.К.)

10. V 1948 г.»[895].

Ответ от лидера китайских коммунистов последовал незамедлительно. В тот же день в Москве была получена шифровка следующего содержания:

«Тов. Филиппов

Сегодня получил Ваше письмо. Весьма благодарен Вам.

При настоящем положении целесообразно на короткое время отложить мою поездку к Вам.

Прошу Вас прислать самолет или пароход в Шаньдунский полуостров для моей поездки к Вам. Но в ближайшие дни ввиду того, что я плохо себя чувствую (головокружение, мозг очень слаб), не могу переносить дрожание мотора в самолете. Нуждаюсь в отдыхе на короткое время, после чего могу полететь на самолете. Место аэродрома и порта сообщу после выяснения.

Мао Цзэдун. 10. V. 1948 г.»[896].

Но было бы неверно полагать, будто переписка касалась в основном согласования вопроса о поездке Мао в Москву. В ней затрагивались и обсуждались и проблемы масштабного политического порядка. В качестве примера следует привести письмо Сталина, в котором он высказывает ряд критических соображений относительно взглядов китайского руководства и дает советы, касающиеся планов социально-политического строительства Китая после установления народной власти. Это письмо – пример того, что Сталин занимал по главным вопросам китайской революции и ее будущего принципиальную позицию и не пытался, играя в дипломатию, вуалировать свои взгляды. Он, как говорится, высказывал свою точку зрения, невзирая на то, как она будет воспринята китайским руководством, причем делал это в деловом, а зачастую и остро полемическом тоне. Вот основные моменты данной телеграммы:

«У нас вызывает сомнение только одно место в письме, где говорится о том, что „В период окончательной победы китайской революции, по примеру СССР и Югославии, все политические партии, кроме КПК, должны будут уйти с политической арены, что значительно укрепит китайскую революцию“.

Мы с этим не согласны, – вполне определенно заявлял советский лидер. – Думаем, что различные оппозиционные политические партии в Китае, представляющие средние слои китайского населения и стоящие против гоминьдановской клики, будут еще долго жить и Киткомпартия вынуждена будет привлечь их к сотрудничеству против китайской реакции и империалистических держав, сохранив за собой гегемонию, то есть руководящее положение. Возможно, что некоторых представителей этих партий придется ввести в Китайское народно-демократическое правительство, а само правительство объявить коалиционным, чтобы тем самым расширить базу этого правительства в населении и изолировать империалистов и их гоминьдановскую агентуру. Надо иметь в виду, что Китайское правительство после победы Народно-освободительной армии Китая будет по своей политике, по крайней мере в период после победы, длительность которого сейчас трудно определить, национальным революционно-демократическим правительством, а не коммунистическим.

Это значит, что не будут пока что осуществлены национализация всей земли и отмена частной собственности на землю, конфискация имущества всей торговой и промышленной буржуазии от мелкой до крупной, конфискация имущества не только крупных землевладельцев, но и средних и мелких, живущих наемным трудом. С этими реформами придется подождать на известный период.

…К Вашему сведению, в Югославии кроме Коммунистической партии существуют другие партии, входящие в состав народного фронта.

С коммунистическим приветом

Сталин

20 апреля 1948 г.»[897]

Как видно, Сталин довольно резко и категорически ставит наиболее существенные вопросы, прежде всего о характере будущего правительства и перспектив проведения важнейших социально-экономических преобразований. За его словами как бы незримо стоит призыв – Не спешите! Не форсируйте события, дайте созреть условиям, в которых необходимые меры могут быть эффективно и без излишних социальных потрясений проведены в жизнь. Обращает на себя внимание еще одна деталь: видимо, чтобы подчеркнуть важность того, что написал Сталин, он подписался не своим обычным псевдонимом, а собственной фамилией. Как мне кажется, это должно было усилить эффект ее убедительности и бескомпромиссности.

Но вопрос о поездке в Москву все же стоял на повестке дня. 4 июля 1944 г. Мао шлет Сталину следующую телеграмму:

«Тов. Сталин!

Состояние моего здоровья, по сравнению с двумя месяцами тому назад, значительно лучше. Я решил в ближайшее время поехать к Вам.

Есть три пути следования к Вам: воздухом, морем и по суше. Но во всех случаях мы должны проехать через Харбин, т.к. мне нужно поговорить с рядом ответственных товарищей из Маньчжурии.

Я надеюсь, что можно будет полететь на самолете, ибо это наиболее быстро, а также более всего подходит мне по состоянию моего здоровья»[898].

Но здесь, как говорится, нашла коса на камень. Сталин ответил холодной и, откровенно говоря, вовсе неубедительной отговоркой. 14 июля 1948 г. он дал указание: «Передайте Мао Цзэдуну следующее: „Ввиду начавшихся хлебозаготовок, руководящие товарищи с августа месяца разъезжаются на места, где они пробудут до ноября месяца. Поэтому ЦК ВКП(б) просит тов. Мао Цзэдуна приурочить свой приезд в Москву к концу ноября, чтобы иметь возможность повидаться со всеми руководящими товарищами“. Сталин»[899].

Этот ответ, видимо, взбесил Мао Цзэдуна, поскольку он не ожидал такого шага со стороны Сталина, который прежде сам настаивал на скорейшем приезде китайского лидера в Москву. Ему только оставалось гадать: что скрывается за таким шагом Сталина? Мне кажется, что Сталин решил показать, кто в действительности является хозяином положения.

О реакции Мао Цзэдуна сообщил в Москву А.Я. Орлов:

«Мао Цзэдун не принял всерьез ссылок на занятость советских руководителей хлебозаготовками. „Неужели, – сказал он, – в СССР придают такое большое значение хлебозаготовкам, что на них выезжают руководящие лица ЦК партии?“ …Насколько я знаю Мао Цзэдуна более шести лет, его улыбка и слова „хао, хао – хорошо, хорошо“, в то время когда он слушал перевод, отнюдь не означали, что он доволен телеграммой. Это достаточно ясно было видно. По моему личному убеждению, Мао Цзэдун считал, что в худшем случае ему будет отказано в присылке самолета или судна. Но даже это было для него маловероятно, тем более что самолет был предложен из Москвы. Он был уверен, что именно сейчас он поедет. Видимо, поездка. для него самого стала нужной. С большим нетерпением ждал он ответа… Чемоданы Мао Цзэдуна упаковывались, даже были куплены кожаные туфли (он, как и все здесь, ходит в матерчатых тапочках), сшито драповое пальто. Вопрос не только о самой поездке, но и о сроке им был решен. Оставалось только, каким путем ехать. Он сейчас внешне спокоен, вежлив и внимателен, чисто по-китайски любезен…»[900]