Николай Капченко - Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).

• Название: Политическая биография Сталина. Том III (1939 – 1953).
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Информационно-издательский центр «Союз»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9033373-08-6

Третий, завершающий, том охватывает наиболее важный и наиболее насыщенный событиями период жизни и деятельности И.В. Сталина. И хотя уже минуло более пяти десятилетий со дня его смерти, тень Сталина как бы витает над нашей страной, вызывая ожесточенные споры, порождая диаметрально противоположные оценки как самой его личности, так и всей его деятельности: он как бы по-прежнему остается активным участником политических баталий, развертывающихся в современной России.

Автор освещает в третьем томе такие фундаментальные проблемы, как заключение пакта с Германией, дает ретроспективную оценку того, кто оказался в выигрыше от заключения этого пакта – Германия или Советский Союз. Особое внимание уделено раскрытию роли Сталина в достижении победы, его деятельности на посту Верховного Главнокомандующего: здесь, с одной стороны, проанализированы его несомненные стратегические просчеты и ошибки, с другой, – показано поистине колоссальное значение твердости, решительности и железной воли Сталина в достижении победы. История, конечно, никогда не простит Сталину его ошибок и просчетов, связанных с войной. Но в не меньшей степени она никогда не забудет и его вклада в великую победу над гитлеровской Германией. Особое место занимает показ деятельности Сталина в развитии отношений с союзниками, где он продемонстрировал присущую ему способность гибко и в то же время бескомпромиссно отстаивать национально-государственные интересы Советской России. Во многом именно благодаря последовательности и твердости Сталина нашей стране удалось в международном плане закрепить итоги купленной столь дорогой ценой победы.

В томе проанализированы истоки «холодной войны», процесс складывания социалистического лагеря, основные цели и принципы, на которых базировалась внешняя политика Сталина в тот исторический отрезок времени. В целом формирование биполярной системы международных отношений после второй мировой войны – одна из исторических заслуг советского лидера, которая пока еще не нашла адекватного отображения в работах о нем. Отдельная глава посвящена долгосрочной стратегии Сталина в вопросах отношений с новым Китаем.

Из поля зрения автора не выпали ключевые вопросы развития внутриполитических процессов в стране в этот период, в первую очередь в сфере духовной жизни. Достаточно детально освещены послевоенные репрессии, в частности, «ленинградское дело», «дело врачей» и другие ключевые аспекты политической жизни страны на закате жизни Сталина. В томе читатель найдет ответ на вопрос о том, почему Сталин не выбрал и в силу каких причин не мог выбрать себе преемника. Финальная часть тома посвящена смерти вождя. Автор высказывает и мотивирует свою точку зрения на злободневную и в наши дни проблему – умер ли Сталин своей смертью или же ему «помогли» умереть.

В целом третий том как бы венчает собой многоплановый анализ политической и государственной деятельности Сталина. Вся она соткана из противоречий, которым нельзя дать однозначную оценку. Примечательно и признание автора, что и для него личность Сталина, даже после написания трехтомной биографии, по-прежнему остается в определенном смысле загадочной. Иными словами, перед историками проблема объективного и всестороннего исследования жизни и деятельности Сталина остается актуальной и в наше время. История еще не вынесла окончательного вердикта этой одной из самых значительных личностей минувшего столетия. Да и едва ли в ближайшее время такой вердикт будет вынесен. Многие сегодняшние оценки и выводы относительно Сталина, несомненно, будут переосмыслены. В конечном счете, последнее слово принадлежит не историкам, а самой истории, где время выступает в роли неподвластного конъюнктуре судьи.

---

Конечно, все эти детали и нюансы весьма относительны. Мне лично кажется, что едва ли даже такой вспыльчивый и несдержанный человек, как Жуков, мог позволить себе в таком тоне вести разговор со Сталиным. Это – явные преувеличения так называемых очевидцев и других свидетелей. Что он мог серьезно возразить Сталину – это не вызывает сомнений, поскольку и другие военачальники приводят примеры того, как они вступали в спор со Сталиным. Но эти споры всегда имели свои границы, которые считались незыблемыми. Да и трудно представить себе, чтобы Сталин мог позволить говорить с собой в таком ключе.

Между прочим, Сталин 5 декабря 1941 г. не мог спрашивать у Жукова о судьбе Москвы. Тогда уже успешно развивалось московское сражение и гитлеровцы повсеместно отступали и угрозы для Москвы уже не было. Здесь, очевидно, перепутаны месяцы – подобный разговор, о котором я еще упомяну ниже, состоялся в один из дней ноября, а не в декабре.

Приведенные мною детали позволяют сделать простой вывод: Сталин в вопросах военного руководства проявлял в начальный период войны больше упрямства, чем потом. Он тоже учился на своих ошибках: стремился быть самокритичным, извлекать уроки из поражений и, соответственно, умел делать надлежащие выводы.

Однако такие его ошибки, как в вопросе о сдаче Киева и организованном отступлении наших войск, против чего он вначале категорически возражал и из-за чего было упущено время и дело окончилось катастрофой, носили чрезвычайно серьезный характер. Помимо объективных причин наших неудач на юго-западном направлении, упрямство и упорство Сталина сыграли роковую роль. И здесь, как говорится, ничего не изменишь – такова правда истории, а ее надо уважать.

Вообще надо сказать, что становление Сталина как военачальника, как Верховного главнокомандующего проходило в процессе самой войны, ибо только на практике могли проявиться и развиться присущие ему черты, которые выражались прежде всего в широте стратегического мышления, умении быстро и объективно оценивать ситуацию, отделять главное от второстепенного, концентрировать усилия на достижении поставленной цели. Этот процесс проходил сложно, и его результаты сказывались не сразу. Однако характерно, например, что, наряду с принятием суровых, подчас весьма жестоких мер, Сталин все больше убеждался в том, что одними только жесткими мерами решить стоявшие проблемы невозможно. В данном контексте очень примечателен его приказ, отданный в самый разгар битвы за Москву. В нем Сталин сделал акцент на важности воспитательной работы среди советских воинов, без чего трудно было рассчитывать на раскрытие всех потенциальных возможностей советских воинов. Приказ, имевший весьма многозначительное (особенно в устах Сталина) название «О ФАКТАХ ПОДМЕНЫ ВОСПИТАТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ РЕПРЕССИЯМИ» подчеркивал:

а) метод убеждения неправильно отодвинули на задний план, а метод репрессий в отношении подчиненных занял первое место;

б) повседневная воспитательная работа в частях в ряде случаев подменяется руганью, репрессиями и рукоприкладством;

в) заброшен метод разъяснений и беседы командиров, комиссаров, политработников с красноармейцами и разъяснение непонятных для красноармейцев вопросов зачастую подменяется окриком, бранью и грубостью;

г) отдельные командиры и политработники в сложных условиях теряются, впадают в панику и собственную растерянность прикрывают применением оружия без всяких на то оснований…

В приказе особо отмечалось, что необоснованные репрессии, незаконные расстрелы, самоуправство и рукоприкладство со стороны командиров и комиссаров являются проявлением безволия и безрукости, нередко ведут к обратным результатам, способствуют падению воинской дисциплины и политико-морального состояния войск и могут толкнуть нестойких бойцов к перебежкам на сторону противника.

Учитывая все это, Сталин как нарком обороны приказал:

«1. Восстановить в правах воспитательную работу, широко использовать метод убеждения, не подменять повседневную разъяснительную работу администрированием и репрессиями.

2. Всем командирам, политработникам и начальникам повседневно беседовать с красноармейцами, разъясняя им необходимость железной воинской дисциплины, честного выполнения своего воинского долга, военной присяги и приказов командира и начальника. В беседах разъяснять также, что над нашей Родиной нависла серьезная угроза, что для разгрома врага нужны величайшее самопожертвование, непоколебимая стойкость в бою, презрение к смерти и беспощадная борьба с трусами, дезертирами, членовредителями, провокаторами и изменниками Родины.

3. Широко разъяснять начальствующему составу, что самосуды, рукоприкладство и площадная брань, унижающая звание воина Красной Армии, ведут не к укреплению, а к подрыву дисциплины и авторитета командира и политработника.

4. Самым решительным образом, вплоть до предания виновных суду военного трибунала, бороться со всеми явлениями незаконных репрессий, рукоприкладства и самосудов.

Приказ объявить всему начальствующему составу Действующей армии до командира и комиссара полка включительно»[421].

Тем, кто неустанно кричит о том, что победа в войне была достигнута во многом благодаря суровым репрессиям, к которым прибегал Сталин, путем беспощадных мер борьбы с трусами, дезертирами, изменниками и т.д., этим людям полезно было бы вчитаться в слова данного приказа и понять, что с помощью репрессий и угроз такую войну выиграть было просто невозможно. Но что суровые, порой жестокие приказы Сталина, как говорится, имели место – тоже неоспоримый факт. Именно из такого, порой чрезвычайно сложного и запутанного клубка противоречий и складывались методы руководства, применявшиеся Сталиным. Оговоримся сразу же – речь идет главным образом о первом этапе войны, когда наша армия терпела поражение и отступала под натиском войск вермахта.

Оборона Ленинграда стала одной из ярких страниц истории Великой Отечественной войны. Вместе с другими оборонительными и наступательными операциями наших войск на других участках фронта борьбы против гитлеровской агрессии она стала важным вкладом в общую копилку победы. Она, как и другие военные операции наших войск, развеяла в пух и прах миф о непобедимости вермахта и реальности планов Гитлера на блицкриг.

Как я уже отмечал, в мою задачу не входит сравнительно детальное освещение военных действий Великой Отечественной войны. Это – тема специальных многотомных исследований, которые уже написаны и которые еще будут написаны. Передо мной стояла довольно ограниченная цель: на фоне отдельных (наиболее важных) военных операций раскрыть деятельность Сталина не столько как полководца и военачальника, сколько как верховного руководителя страны. Естественно поэтому, что многие военные аспекты оказываются за рамками моего внимания. Более или менее подробно освещаются лишь важнейшие военные операции первого периода войны, поскольку именно эти тяжелые, порой драматические или даже трагические дни, недели и месяцы давали возможность раскрыть некоторые черты Сталина как вождя и руководителя, как ведущую фигуру, во многом определявшую тот или иной разворот событий. В дальнейшем, когда война перешла в иное русло, когда наша армия стала гнать фашистских захватчиков с советской земли, роль и значение Сталина, конечно, не уменьшились. Однако, я полагаю, что акцент на первом периоде войны вполне оправдан, ибо он рисует фигуру Сталина, пожалуй, в самые трудные для него времена. Через такую призму можно лучше и более объективно оценить его деятельность, ибо под громкие фанфары победных маршей любая фигура, даже отдаленно несопоставимая с ним, будет выглядеть достаточно внушительно. А я как раз и стремился показать его в тяжелые периоды его политической судьбы…

Преодолев ожесточённое сопротивление советских войск в Прибалтике, враг вторгся в пределы Ленинградской области. Войска гитлеровской Германии 5 июля овладели г. Остров, а 9 – Псковом. 10 июля 1941 г. развернулось наступление противника на юго-западном и северных подступах к Ленинграду. В последней декаде июля ценой больших потерь противник вышел на рубеж рек Нарва и Луга, где вынужден был перейти к обороне и произвести перегруппировку. На Карельском перешейке с 31 июля советские войска вели оборонительные бои с наступающими финскими войсками и к 1 сентября остановили их на рубеже государственной границы 1939 года. В августе развернулись бои на ближних подступах к Ленинграду. С 8 августа 1941 г. противник перешёл в наступление на красногвардейском направлении. 16 августа после тяжёлых боёв был оставлен Кингисепп, к 21 августа противник вышел к Красногвардейскому укреплённому району, пытаясь обойти его с юго-востока и ворваться в Ленинград, но его атаки были отражены. С 22 августа по 7 сентября велись напряжённые бои на ораниенбаумском направлении. Враг был остановлен северо-восточнее Копорья. Боевые действия наземных войск развивались в тесном взаимодействии с Краснознамённым Балтийским флотом и Ладожской военной флотилией. Кроме поддержки сухопутных войск авиацией и мощной артиллерией, флот решал самостоятельные задачи: защищал подступы к Ленинграду, нарушал коммуникации противника в Балтийском море, вёл борьбу за Моонзундский архипелаг, главную базу флота – Таллин и за п-ов Ханко. В период обороны Ленинграда флот направил на сушу (в бригады морской пехоты, отдельные стрелковые батальоны и др.) свыше 100 тыс. чел. личного состава.