Михаил Николаев - Добровольцы, шаг вперед!

• Название: Добровольцы, шаг вперед!
• Автор: Михаил Николаев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Саша, жив?! - первым Анисимова обнял парторг полка капитан Изотов, наш политический наставник.

А Саша лишь смущенно улыбался: мол, чего уж там, просто мы исполнили свой долг.

Да, быстро летит время... Кажется, совсем недавно лейтенант Анисимов был сержантом, самым молодым летчиком в полку. Чуть перешагнув за 17 лет, он открыл счет своим боевым вылетам. В неполные восемнадцать получил первую награду Родины - орден Красного Знамени. Федор Данилович хорошо помнил, как 16 декабря 1942 года третья эскадрилья отмечала день совершеннолетия Саши. Погода была нелетная, на всю ночь отбой. На столе сэкономленный за два дня фронтовой паек водки - всего на два тоста, больше нельзя.

- Ну, товарищ Анисимов, за твое совершеннолетие! - торжественно-иронично, нажимая на слово "товарищ", сказал тогда Изотов. - Теперь ты взрослый, и с этого дня имеешь право "избирать и быть избранным". Никто не запретит тебе жениться. Гордись и будь здоров!

И вот какой орел из того птенца вырос!

Изотов любил вспоминать свои боевые вылеты в экипаже с Анисимовым. Однажды - это было еще на Калининском фронте - их самолет попал в мощное перекрестье лучей шести прожекторов. Почти одновременно по освещенной цели ударило столько же "эрликонов". Как летчик сумел вырваться из этого ада, на это он и сам вряд ли бы смог ответить.

На аэродроме, подсчитывая пробоины в самолете, Изотов спросил молодого пилота:

- Сильно трухнул, Саша?

- Очень...

- Я тоже...

Вот и пойми ты русского человека: сознается, что страшно, что "трухнул", а ведь комиссар сам только что видел, как спокойно, расчетливо, смело вел себя Анисимов в бою.

Анализируя такие "острые моменты", Изотов позднее скажет: "Храбрость и умение неразлучны для летчика, они немыслимы отдельно друг от друга".

Да, повзрослел, возмужал за эти годы Александр Анисимов. То же самое можно было сказать и о Дмитрии Климанове, об Иване Антонове, об Александре Кострове, о Николае Шмелеве, об Иване Суворове, о многих из нас. О каждом.

На нашу площадку уже подвезли ящики с артиллерийскими снарядами и патронами, мешки с сухарями. С наступлением темноты двадцать экипажей полка с интервалом в пять минут полетели курсом, проложенным Климановым и Анисимовым. Кстати, Климанов и Антонов, Анисимов и Костров и на этот раз оказались лидерами. В ночной рейс они полетели первыми.

Из полета к плиевцам Климанов возвратился радостно-возбужденный и взволнованный:

- Днем мы с кавалеристами договорились только об условных сигнальных кострах, - доложил он в штабе. - А там сейчас выложили настоящий ночной старт с электрическим Т.

Штабисты расцвели в улыбках:

- Это Шмелев оборудовал посадочную площадку электростартом!

- Как - Шмелев?! Он жив?

- Живы и здоровы оба - и Шмелев и Суворов!

* * *

В ночь с 16 на 17 октября боевое задание осталось прежним - продолжать доставку боеприпасов частям шестого кавалерийского корпуса. Более опытные экипажи садились на выбранной площадке и разгружались, как говорится, из рук в руки. Менее опытные сбрасывали боеприпасы с низкой высоты к выложенным кострам.

Как оказалось, эти полеты вылились в добрый опыт. На другой день последовало дополнение к прежнему распоряжению: "В ночь с 17 на 18 октября выделить лучшее звено По-2, выслать его к 19.00 на аэродром Сечхалом, где летному составу 392-го и 992-го авиаполков передать опыт сбрасывания боеприпасов ночью с малой высоты".

Воздушный мост от аэродрома Комсомольского полка к часто меняющим свое местоположение кавалеристам стал действовать надежно и бесперебойно.

* * *

29 октября 1944 года совместными усилиями конно-механизированной группы генерала И. А. Плиева (в окружении находилась только небольшая часть корпуса), Дунайской флотилии, 5-го гвардейского танкового корпуса и 33-го стрелкового корпуса был освобожден важный промышленный и административный центр - город Дебрецен. Вскоре весь состав нашего полка перебазировался на стационарный Дебреценский аэродром. Отсюда мы продолжали с максимальной напряженностью летать к окруженным конникам, которые переместились к этому времени на южную окраину Ньиредьхазы, ведя тяжелые бои с крупными силами противника.

Перед одним из вылетов в штаб полка доставили телеграмму:

"Командиру группы По-2. На основании распоряжения Каманина приказываю: немедленно выслать самолет По-2 на южную окраину Ньиредьхазы. Свяжитесь с Плиевым. Необходимо забрать там венгерского пленного капитана Паренак.

Зам. начальника штаба 331 НАД подполковник Чистых".

Задание вывезти пленного мадьяра в Дебрецен получил экипаж командира звена третьей эскадрильи Павла Титаренко. Павел со штурманом Николаем Ланцовым доставили от кавалеристов венгерского офицера. Капитан оказался важной птицей. Через него командование венгерской армии намеревалось начать переговоры с советской стороной о выходе Венгрии из войны и о совместной борьбе против немецких оккупантов.

Гитлеровцы узнали о происках своего последнего сателлита и ужесточили контроль над соединениями Хорти, введя, по сути дела, "новый порядок" на всей территории Венгрии, оставшейся под их контролем.

Блокировав севернее Дебрецена отдельные кавалерийские части генерала Плиева, немецкие войска стремились ликвидировать их любой ценой. В какой-то мере это могло бы поднять пошатнувшийся престиж гитлеровской военной машины.

Ох, как опасен недобитый зверь!.. Мы это почувствовали на себе.

27 октября, с вечера, полк в полном составе был готов к вылету на выручку к друзьям-конникам. К крыльям самолетов привязаны ящики с патронами и снарядами. Баки заправлены бензином. На картах нанесен маршрут: Дебрецен южная окраина Ньиредьхазы. Осталось дождаться связного самолета - командира первой эскадрильи капитана Ершова. Он должен прилететь от плиевцев и сообщить, на какую площадку садиться и где будет организован прием груза на сброс.

Уже начали спускаться сумерки. Что же так долго нет Ершова? Не случилось ли чего там, у кавалеристов?

Предчувствия не обманули. На подходе к аэродрому появился самолет с зажженными аэронавигационными огнями.

- Почему он не выключает АНО?

- Он и себя демаскирует, и аэродром...

- Что-то случилось, наверно.

На "коробочке" самолет поморгал бортовыми огнями. Земля ответила включением посадочных огней. Капитан Ершов, большой мастер ночного пилотажа, притер По-2 на три точки у Т. Быстро срулил на нейтральную полосу. Все, кто находился на аэродроме, окружили комэска-1. Рассказ Ершова был краток:

- Немцы прижали конников. Плиев решил выходить из окружения.

У плиевцев, как оказалось, было звено самолетов связи. Ночью летчики звена не летали. Но не оставлять же "живые самолеты" врагу! Ершов сказал летчикам-связистам, что включит АНО, и это будет хорошим ориентиром для них, чтобы собраться вместе и строем лететь в Дебрецен. И вот летчики-связисты над нашим аэродромом.

- Надо создать для них дневные условия посадки, - предложил Ершов.

С ним моментально все согласились. Над аэродромом взлетели одна за другой белые ракеты. Не успевала погаснуть одна, как загоралась другая. Летчики-связисты благополучно приземлились.

Никто в этой суматохе не заметил, как к аэродрому подошел еще один самолет с включенными АНО. Хитрость врага сработала: его приняли за своего. Правда, не все.

В стороне прогрохотала очередь из крупнокалиберного пулемета - это стрелял кто-то с самолета-штурмовика Ил-2 (штурмовой полк в это время базировался на одном с нами аэродроме). Но на эти выстрелы никто не обратил внимания. Подумали, что оружейники пробуют пулеметы, готовя самолеты к вылету.

И вдруг раздался характерный визг падающих бомб.

- Воздух! - послышалась запоздалая команда.

- Ложись!!!

Летчики бросились на землю.

Мелкие бомбы-лягушки, прозванные так за их свойство подпрыгивать после удара о землю и рваться настильно, создали сплошную стену огня.

- Погасить стартовые огни, - скомандовал командир полка.

Но до выключателя так просто не дотянешься - к нему надо бежать. Вот кто-то быстро поднялся и тут же упал, скошенный осколками. Смертельно ранен лейтенант Ефремов. Еще семь человек получили тяжелые ранения. В их числе командир звена Сергей Безбородов, штурман звена Николай Ланцов, летчик капитан Горбачев, оружейник старшина Деканов...

Прибавилось работы нашему полковому врачу Георгию Морозову{6}. Пожалуй, за всю войну ему не приходилось работать так напряженно. Это напряжение чувствовалось во всем - и в торопливых, но уверенных действиях рук, и в сосредоточенно остром взгляде внимательных серых глаз. Состояние доктора выдавали выступавшие на высоком лбу тяжелые капли пота. Сестра милосердия милая наша сестричка - ловким движением проворных рук снимала эти капли кусочком марли.

Застонал пришедший в сознание Сергей Безбородов. Морозов, только что закончивший "штопать" лицо капитана Горбачева, сразу переключился на обработку ран Безбородова...