Алексей Фирсов - ДРАКОНЫ СЕВЕРА

• Название: ДРАКОНЫ СЕВЕРА
• Автор: Алексей Фирсов
• Жанр: Фэнтези

Семь романов про Грегори, сына дракона. Одним файлом и без эротических откровенных сцен. Секса нет, но дети есть. Как в СССР...

---

Глава 18

ПРЕЛЮДИЯ

Дорога, ведущая в Гвинденхолл, была просто переполнена. Торговые обозы, крестьянские повозки, рыцари и бароны в окружении воинов и слуг.

Почти все это многолюдное шествие направлялось в столицу королевства.

К средине дня мы достигли стен столицы.

Здесь нас встретил герольд и проводил до места, отведенного под лагерь.

— Милорд, завтра после утренней службы торжественный въезд в город. Для Вас и ваших рыцарей отведен постоялый двор «Королевская милость».

— Где располагается лагерь герцога Давингтонского?

— Герцог уже разместился в своем городском доме, милорд.

Обычная лагерная сутолока началась вокруг. Ставили палатки, зажигали костры. Слуги отправились в город за едой.

В сопровождении Говарда и лейтенанта Макнилла я подъехал к городской стене. Ров был заполнен на треть стоячей зеленой водой, но высокие стены из серых валунов были в полном порядке. Бойницы оснащены ставнями, а машикули в виде эркера украшали стены на всем протяжении.

На башнях по обеим сторонам ворот устроены постоянные каменные галереи для стрелков. Гвинденхолл за последние сто лет не испытывал трудностей осады, но видимо был готов к нападению и обороне.

Огромный подъемный мост мог быть поднят на двух цепях, и в глубине под сводом ворот виднелись зубья поднятой решетки.

Нападавшие должны были захлебнуться кровью в этом рву под этими серыми каменными стенами.

Проехав вдоль рва около мили, я увидел обширный луг, на котором заканчивались приготовления к турниру. Турнирное поле представляло собой огороженный прямоугольник, длина которого на четверть больше ширины, и который был окружен двойным барьером. Первый барьер отстоял от второго на четыре шага. Как и было предусмотрено турнирными правилами — внутренний барьер — это частая полутораметровая изгородь с горизонтальной перекладиной наверху, образующей перила; наружный барьер несколько выше и состоит из остроконечных столбиков, соединенных двойными перекладинами.

Между барьерами во время турнира находятся пешие слуги, в обязанность которых входит при необходимости помогать рыцарям, выбитым из седла; там же — воины, не пропускающие толпу на поле.

По правой стороне поля были в возведены три трибуны: в центре — для судей, по бокам — для знатных дам. Два входа предназначены для сеньора–зачинщика, сеньора–защитника и их партий.

Судя по площади ристалища, число участников обещало быть довольно большим.

Знакомый ранее с турнирными полями только по книгам, я с большим интересом рассматривал это поле. Множество рабочих суетилось вокруг трибун.

Алебардисты в двухцветных, сине–красных камзолах охраняли периметр турнирного поля и отгоняли любопытных. В этот жаркий полдень воины не надели доспехов.

Сегодня был, пожалуй, самый жаркий день за все десять дней нашего путешествия. Каково будет в доспехах под солнцем? И без доспехов я уже потел в обычной одежде.

Шагах в пятидесяти от нашего лагеря в низине бил мощный ключ, дававший начало полноводному ручью. Я, спешившись, напился воды и смочил лицо. Вкусная и холодная вода здорово освежала. По берегам его было полно сочной травы для лошадей. Дорога в Гвинденхолл проходила за березовой рощей.

Повозки нашего обоза были выставлены квадратом, а внутри разбиты семь палаток. Одна для меня, другая для Адель и пять для моих рыцарей. Рядом, за повозками, для лошадей был собран из жердей обширный загон. Шесть боевых коней содержались отдельно. Вернувшись в свой лагерь, я с облегчением вошел в свою палатку. Здесь была тень, но было и очень душно.

Я распорядился, чтобы полог палатки с противоположных концов приподняли — пусть нагретый воздух уходит на улицу. В палатку жены я попасть не смог.

Прямо на входе, между двух рослых горцев стояла камеристка Адель, невысокая, но очень подвижная особа — Джени.

— Миледи и леди баронесса освежаются и просят прощения вашей милости, что не могут принять! — быстро протараторила Джени, приветствуя меня приседанием.

Навострив уши, я услышал плеск воды и смешки сестер.

Отличная идея, мне тоже не помешает освежиться. Я потрепал Джени за розовую щечку и отправился к себе. Майк и пажи были отправлены на поиски подходящей емкости и ведер для воды.

Но не успел я расположиться в тени палатки на походном стульчике, как явился возмущенный Серрей.

— Лорд Грегори! В этом городе живут бессовестно жадные люди! Цены на мясо, зелень, хлеб и эль просто грабительские! Чтобы прокормить всю вашу свиту, потребуется не менее ста дукатов в день!

— Спокойно, Сэррей! На эту жертву я могу пойти… Турнир продлится всего неделю, и денег хватит.

Но кипящий Серрей не мог долго успокоиться, и отправленный к поварам узнать про обед, размахивая руками, все возмущался вслух жадностью горожан.

Я расстегнул камзол и бросил его на траву. В рубашке было легче переносить летнюю жару. С удовольствием я наблюдал за суетой в лагере. Люди двигались в разных направлениях, но никто не ленился, и все были заняты делом. У костров суетились повара, горцы вели коней на водопой. Оруженосцы чистили коней и снаряжение. Служанки выкладывали парадную одежду из сундуков и заносили в палатки. Слуги в моей палатке сервировали стол для обеда.

Насколько я помнил правила, завтра утром торжественный въезд в город, потом обедня в соборе, а затем вечер с танцами, вином и первым объявлением судей турнира.

Растерянный Майк явился с известием, что единственный деревянный чан в нашем обозе отнесен в палатку миледи, а в ведрах носят воду для приготовления обеда.

Опять я оказался у палатки Адель. Джени не дежурила у входа, и я решил зайти без предупреждения. Адель, совершенно обнаженная, расчесывала волосы, стоя ко мне спиной. За высокой ширмой раздавался плеск воды.

— Адель…

Она обернулась через плечо без тени смущения. Бернадетта?!

— Грегори, ты хочешь освежиться? Я уже заканчиваю… — раздался голос Адель из‑за ширмы.

Бернадетта улыбнулась. Ее фигура сзади была такой же, как у Адель. Даже две симпатичных ямки на пояснице точно там же и такие же.

Мы смотрели друг другу прямо в глаза. Стеснения и робости в ее глазах я не увидел. Бернадетта знала чего хотела. Смелый взгляд зеленых глаз пообещали мне все, что я пожелаю.

Я поклонился своей «сестричке» и первым отвел взгляд.

За ширмой Джени уже укутала Адель в простыню и помогала высушить волосы.

— В такой жаре я не смогу уснуть! — пожаловалась супруга.

— До ночи еще далеко, и жара после заката обязательно иссякнет. Обед будет готов через час, прошу леди в мою палатку.

— Как мне надоели физиономии наших рыцарей, Грегори! Я так жажду увидеть новые лица!

— С завтрашнего утра такая возможность у вас появится, моя дорогая.

Женщины вышли и я, сбросив одежду, погрузился в освободившийся чан. Воды было по грудь, и она не была холодной, но огромное удовольствие я все же получил.

После омовения появился аппетит, и я с удовольствием пообедал в компании Адель, Бернадетты и рыцарей. Тыквенный суп, жареная курица и бокал охлажденного вина порадовали мой желудок.

После обеда все отправились подремать в тени.

К неудовольствию моему и Адель нам помешали насладиться послеобеденным отдыхом. В наш лагерь приехал барон Джаред в сопровождении десятка вассалов.

Барон отказался от обеда и предложил мне беседу наедине.

Мне оседлали коня, и мы с бароном медленно, шагом, проехались до березовой рощи и вдоль нее до ручья.

Говорил в основном барон, а я слушал.

Завтра вечером король принимает у себя во дворце всех участников турнира, и поскольку архиепископ как церковный иерарх, не одобряющий такого мероприятия как турнир, будет отсутствовать, всем будет заправлять королева–мать. Она настаивает на встрече со мной и на моем лечебном воздействии на короля Руперта в этот же вечер. В противном случае, послезавтра, когда по турнирным правилам все участники турнира выставят свои шлемы в дворике монастыря Святой Екатерины, меня объявят рекомендованным, обвинив в несдержанных словах против дам и мезальянсе.

Из турнирных правил следовало следующее:

Судьи обычно размещают шлемы на ограде внутреннего дворика в определенном порядке, над каждым из шлемов — знамя рыцаря. Затем появляются дамы, девицы и все общество, собравшееся по случаю турнира. Судьи несколько раз проходят по галереям, и один из герольдов выкликает имена участников турнира, которым принадлежат выставленные шлемы. Если дама коснется гербовой фигуры, то рыцарь, которому принадлежит шлем, может быть объявлен рекомендованным, что дает право другим участникам турнира его безнаказанно избивать. Помимо приведенной неприятной рекомендации дам, было еще несколько случаев, считавшихся более тяжкими: не сдержанное слово, ростовщичество, мезальянс (неравный брак). Два первых — не простительны. Если участник турнира, обвиненный в них, все‑таки выходил на ристалище, его можно было бить до тех пор, пока шлем его не упадет на землю.