Астрид Линдгрен - Калле Блюмквист-сыщик

• Название: Калле Блюмквист-сыщик
• Автор: Астрид Линдгрен
• Издательство: Совершенно секретно
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 1993
• ISBN: 5-85275-038-7

Создавшая Малыша и Карлсона Астрид Линдгрен знакомит читателей с Кале Блюмквистом — юным сыщиком, которому могут позавидовать многоопытные детективы.

---

— А ведь он как будто разозлился, — сказала ЕваЛотта.

— Взрослые бывают чудные, но уж этот — чудней всех, — заключил Андерс. — И с каждым днем все капризнее становится.

«Эх, если б вы только знали!» — подумал Калле.

«Прериями» называли большой пустырь на окраине города, густо заросший кустарником. Хозяевами Прерий были дети. Здесь они преображались в золотоискателей, покорителей Аляски, здесь воинственные мушкетеры устраивали кровопролитные дуэли, здесь пылали лагерные костры в Скалистых горах, здесь же стреляли африканских львов, благородные рыцари носились на своих гордых скакунах, а кровожадные чикагские гангстеры безжалостно расправлялись со своими жертвами — все в зависимости от того, какой фильм шел в городском кино. Летом кинотеатр, разумеется, закрывался, но ведь на нем свет клином не сошелся. Оставалось еще много личных споров, которые надо было решить при помощи кулаков, и, кроме того. Прерии отлично годились для всяких мирных игр.

Сюда направили свои стопы Калле, Андерс и ЕваЛотта, предвкушая волнующую схватку. Сикстен со своей командой уже пришел. Его соратников звали Бенка и Йонте.

— Вот человек, которому суждено поразить тебя прямо в сердце! — крикнул Сикстен, оживленно размахивая руками.

— Кто твои секунданты? — спросил Андерс, пропустив мимо ушей ужасающую угрозу. Спросил он больше для проформы: он отлично знал секундантов.

— Йонте и Бенка!

— А это — мои! — И Андерс указал на Калле и Еву-Лотту.

— Какое оружие ты выбираешь? — спросил Сикстен, строго придерживаясь правил.

Все прекрасно понимали, что никаким оружием, кроме кулаков, дуэлянты не располагают. Но, когда соблюдаешь форму, получается как-то благороднее.

— Кулаки, — как все и ожидали, ответил Андерс.

И поединок начался. Четверо секундантов, стоя поодаль, следили за схваткой с таким волнением, что пот катил с них градом. Что касается бойцов, то они превратились в клубок мелькающих рук, ног и всклокоченных вихров. Сикстен был сильнее, зато Андерс — быстр и увертлив, как белка. С самого начала он ухитрился закатить Сикстену пару крепких тумаков. Но это лишь невероятно разожгло боевой дух Сикстена. Положение Андерса стало угрожающим.

Ева-Лотта закусила нижнюю губу. Калле глянул на нее. Он и сам бы не раздумывая бросился в битву ради нее, но — увы! — на сей раз девчатником обозвали этого счастливчика Андерса.

— Андерс, давай, давай! — упоенно кричала Ева-Лотта.

Андерс теперь тоже не на шутку разозлился и, неистово ринувшись в ближний бой, заставил Сикстена отступить. По правилам, такого рода поединки длились не больше десяти минут. Бенка следил по часам, и оба дуэлянта, зная, что время дорого, из сил выбивались, чтобы выиграть битву. Но тут Бенка крикнул «Брейк!», и Сикстен и Андерс скрепя сердце повиновались.

— Ничья, — рассудил Бенка.

Сикстен и Андерс пожали друг другу руки.

— Оскорбление смыто, — сказал Андерс. — Но завтра я оскорблю тебя, тогда мы сможем продолжить.

Сикстен одобрительно кивнул:

— Это означает войну Алой и Белой розы!

Сикстен и Андерс окрестили свои команды, следуя высокому образцу из истории Англии.

— Да, — торжественно возгласил Андерс, — начинается война Белой и Алой розы, и смерть поглотит тысячи тысяч душ и унесет их в свое черное царство.

Эта тирада тоже была взята из истории, и Андерс считал, что она звучит необыкновенно красиво, особенно после битвы, когда на Прерии спускаются сумерки.

Белые розы — Андерс, Калле и Ева-Лотта — торжественно пожали руки Алым — Сикстену, Бенке и Йонте, — и противники разошлись.

Надо сказать, что, хотя Сикстен и считал себя вправе обозвать Андерса «девчатником», когда тот прогуливался с Евой-Лоттой, он рассматривал Еву-Лотту как вполне достойного противника и представителя Белой розы.

Трое Белых роз пошли домой. Особенно спешил Калле. Он не находил себе покоя, если хоть на минуту выпускал из поля зрения дядю Эйнара.

«Все равно что поросенка в хозяйстве завести», — подумал Калле.

У Андерса из носа сочилась кровь. Сикстен, правда, грозился поразить его прямо в сердце, но все оказалось не так уж страшно.

— Здорово ты сегодня дрался! — сказала Ева-Лотта восхищенно.

— Да вроде ничего себе, — скромно согласился Андерс, глядя на закапанную кровью рубашку. Дома, наверное, влетит за нее, так уж лучше поскорей…Завтра встретимся! — крикнул он и помчался домой.

Калле и Ева-Лотта пошли дальше вдвоем, но тут Калле вспомнил, что мама просила его купить вечернюю газету. Он попрощался с Евой-Лоттой и направился к киоску.

— Газеты все проданы, — сказала дама в киоске. — Спроси в гостинице, у швейцара. Ничего другого не оставалось.

Возле гостиницы стоял полицейский Бьорк. Калле ощутил прилив симпатии к коллеге. Правда, Калле был частный сыщик, а частные сыщики всегда на голову выше обыкновенных полицейских, которые частенько оказываются удивительно беспомощными, даже при решении простейших уголовных проблем. Но все же он чувствовал, что его и Бьорка что-то связывает. Оба направляли свои усилия на искоренение преступности.

Калле был бы совсем не прочь кое о чем посоветоваться с Бьорком. Конечно, никто не оспаривал, что Калле Блюмквист совершенно выдающийся криминалист. Но все-таки ему было только тринадцать лет. Чаще всего он закрывал глаза на это обстоятельство и, выступая в роли сыщика, всегда представлял себя как зрелого мужчину с острым, проницательным взглядом и небрежно засунутой в рот трубкой. Благонравные члены общества величают его «господин Блюмквист» и оказывают ему всяческое почтение, преступные же элементы, наоборот, боятся его как огня. Но как раз сейчас он чувствовал себя всего лишь тринадцатилетним мальчиком и склонен был признать, что Бьорк обладает опытом, которого ему, Калле, не хватает.

— Привет! — сказал полицейский.

— Здорово! — отозвался Калле.

Бьорк внимательно взглянул на легковую машину, стоящую возле гостиницы.

— Стокгольмская, — определил он.

Калле остановился рядом с ним, заложив руки за спину. Так они стояли долго, не проронив ни слова, задумчиво глядя на одиноких вечерних прохожих, пересекающих площадь.

— Дядя Бьорк, — заговорил вдруг Калле, — вот если думаешь, что человек негодяй, что надо делать?

— Съездить ему разочек, — бодро посоветовал Бьорк.

— Да нет, я хочу сказать — если он совершил какоенибудь преступление.

— Надо его задержать, конечно.

— Нет, а если ты только думаешь, а доказать не можешь? — упорствовал Калле.

— Ходить за ним по пятам и следить! — Бьорк улыбнулся во весь рот. — Вот как, хочешь у меня хлеб отбить? — продолжал он дружелюбно.

«Ничего я не хочу», — возмущенно подумал Калле. Никто его не принимает всерьез…

— Ну, пока, Калле, мне надо в участок зайти. Подежурь тут за меня!

И Бьорк. ушел.

«Ходить за ним и следить!» Но как же ходить по пятам за человеком, который целыми днями торчит в саду и шага за калитку не ступит?

Да, дядя Эйнар ровным счетом ничего не предпринимал. Он лежал, сидел или бродил в саду булочника, словно зверь в кочетке, и требовал, чтобы Ева-Лотта, Калле и Андерс его развлекали и помогали коротать время. Вот именно — коротать время! Не похоже было, что у дяди Эйнара отпуск, скорей он чего-то ждет.

«Но чего — хоть убей, не понимаю!» — подумал Калле и вошел в гостиницу. Ему пришлось подождать. Швейцар был занят — он разговаривал с двумя мужчинами.

— Скажите, пожалуйста, у вас не остановился некий господин Бране,спрашивал один из них. — Эйнар Бране?

Швейцар покачал головой.

— Вы твердо уверены?

— Конечно.

Двое вполголоса посовещались между собой.

— А Эйнар Линдеберг? — спросил первый

Калле вздрогнул. Эйнар Линдеберг — да это же дядя Эйнар! Всегда приятно помочь людям, и Кале уже открыл было рот, чтобы сказать, что Эйнар Линдеберг живет у булочника Лисандера, но в последний момент осекся, и у него получилось что-то вроде нерешительного «эххр-р-м».

«Ты сейчас чуть не свалял такого дурака, дорогой Калле, — сказал он себе с мягким упреком. — Лучше подождем-ка и посмотрим, как все обернется».

— Нет, приезжего с такой фамилией у нас тоже нет, — уверенно ответил швейцар.

— Тоже нет… И вы, конечно, не знаете, останавливался ли вообще в вашем городе за последнее время кто-нибудь, по фамилии Бране или Линдеберг. Может быть, он поселился не в гостинице, а где-нибудь в другом месте?

Швейцар опять покачал головой.

— Так! А можно у вас получить двойной номер?

— Пожалуйста! Номер тридцать четыре для вас будет самым подходящим,вежливо сказал швейцар. — Будет готов через десять минут. Вы надолго собираетесь остановиться?

— В зависимости от обстоятельств. Думаю, дня на два, на три.

Швейцар достал книгу для приезжающих, чтобы гости записали туда свои фамилии.

Калле купил вечернюю газету. Он ощущал непонятное возбуждение.