Газета Завтра Газета - Газета Завтра 383 (14 2001)

• Название: Газета Завтра 383 (14 2001)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Неудивительно, что, сформировав для себя подобный образ талибов, мы ожидаем их скорого выплеска за пределы Афганистана, столкновения на границах с русскими частями, нашествия этих "студентов с автоматами" на Среднюю Азию и, в конце концов, похода "новой орды" на Север, на Россию. Это подталкивает наших политиков, дипломатов, военных искать возможность союза с непримиримыми врагами талибов — таджикским "Северным альянсом" во главе с шахом Масудом и Раббани, забывая о том, что именно эти "герои русской войны" в свое время пролили потоки славянской кровушки. Наиболее активные сторонники этого союза предполагают даже военное вмешательство России в афганскую гражданскую войну, которое не ограничится одними лишь "превентивными ракетными ударами" с нашей территории по талибским базам. Видно, недостаточно оказалось тех 13800 советских солдат и офицеров, что погибли в предыдущей войне...

Однако наряду с подобным взглядом на "талибскую проблему" и методы ее решения существует и иная точка зрения на современный Афганистан. Согласно ей, движение талибов есть не что иное, как пуштунская революция, имеющая целью подавление чуждого таджикского фактора и установление в Афганистане власти национального большинства. Подобное развитие ситуации вовсе не предполагает выплеска талибов за пределы своего ареала существования — напротив, это должно привести к концу гражданской войны и установлению долгожданной стабильности в этом терзаемом несчастьями регионе. Одним из знаков, косвенно подтверждающих это, явилось, например, недавнее запрещение талибским правительством свободного ношения оружия на всей территории Афганистана.

Эта точка зрения достаточно экстравагантна. В России она до сих пор высказывалась разве что такими политиками, как Жириновский, Громов и Лебедь. Тем не менее, мы полагаем, что и она имеет право на существование. Публикуя сегодня статью на эту тему, мы надеемся, что ее дискуссионный характер привлечет внимание широкого круга экспертов и специалистов по Афганистану.

Полемические заметки Ивана ЮРКОВЦА — на стр.6

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 10 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

11

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

генерал-майор Анатолий Сурцуков КРЫЛЬЯ РОССИИ (Рассказывает начальник боевой подготовки армейской авиации)

ЭТА МУЗЫКА БУДЕТ ВЕЧНОЙ

…Я хорошо помню день, когда мне пришлось выбирать судьбу. Мне было тогда пятнадцать. Так уж вышло, что от рождения достался мне идеальный музыкальный слух. Это было, так сказать, наследственное. Мой старший брат к этому моменту уже учился в консерватории. И потому кем быть — вопрос не стоял. Конечно, музыкантом! Я с отличием закончил музыкальную школу по классу баяна и готовился к поступлению в училище. Репетировал программу.

Но второй моей страстью была авиация. Я перечитал все книги, какие смог найти в городской библиотеке, постоянно крутился возле аэродрома, мечтал побывать на авиазаводе, где работал мой отец. И я очень хорошо помню тот момент, когда прямо посреди репетиции вдруг осознал, что вот сейчас я должен выбирать. Или музыка, или небо. И я понял, что больше всего в жизни хочу быть летчиком…

Как ни странно, но это мое решение поддержал отец.

Но легко сказать "решил быть летчиком"…

Первые экзамены в училище гражданской авиации я провалил по наивности. Прочел, что экзамен по математике будет устным. Готовился докладывать теоремы, правила, а меня вдруг вызвали решать задачу. Растерялся, запутался. Уже после экзамена по памяти вспомнил задачку. Решил за пять минут. Но поезд уже ушел.

Потом попытался поступать в авиационный техникум. Опять не получилось. Но это даже и хорошо. Я только потом узнал, что название "авиационный" — не значит летающий. В нем готовили инженерно-технический состав…

Тогда мой отец, посмотрев на все мои мытарства, мудро сказал: "Что ж, придется тебе идти в вертолетчики…"

Поступил на работу на авиазавод. Работали с отцом в соседних цехах. А по вечерам ходил в вертолетный аэроклуб. Там я впервые поднялся в небо. А потом судьба пришла ко мне в образе офицера военкомата, который проводил набор на службу в вертолетные части лучших пилотов клуба. Так на мои плечи легли офицерские погоны. Правда, на них было всего по одной звездочке, но главное, что небо, наконец, стало делом жизни.

А музыка? Музыка никуда не ушла. Играл, выступал в Домах офицеров, даже ансамбль, было дело, организовал. Играли на танцах в военном городке.

Но было и еще нечто. Музыка странным образом слилась с работой. И вертолет стал не просто аппаратом для полетов, а совершенным музыкальным инструментом, в котором слита целая симфония звуков. И у каждого свое значение. Я по малейшему полутону могу понять, почувствовать состояние машины, определить отказ еще до того, как на него среагируют приборы. И это дает удивительное чувство единства с вертолетом.

Наверное, поэтому я уже в двадцать один год сел в левую "чашку" командира, хотя тогда стать им, даже в двадцать восемь, считалось удачей. А в двадцать пять я уже стал командиром звена…

САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ

Самый тяжелый день? Был такой. Никогда его не забуду. 17 мая 1982 года. Это был первый день панджшерской операции. Было впервые принято решение всерьез штурмовать это ущелье. До этого лишь однажды в него зашла наша рота и в считанные часы была там почти полностью уничтожена.

Со всеми отрогами Паджшер составлял почти пятисоткилометровый труднодоступный горный район, превращенный в огромную крепость. Десятки укрепрайонов и фортов, сотни складов и хранилищ, подземные базы, госпиталя, тоннели, фактически полная автономность делали Паджшер неприступным.

Под ружьем душманов было более двух тысяч моджахедов, а ПВО насчитывало около 200 зенитных орудий и пулеметов.

Для ущелья, где максимальное расстояние между стенками составляло один километр, а в большинстве не превышало и несколько сотен метров — такая плотность ПВО была исключительной, можно сказать, сплошной. Неудивительно, что моджахеды поклялись, что никогда нога русского солдата не ступит на эту землю.

К весне 1982 года уверовавшие в свою неуязвимость душманы стали грозой северных провинций Афганистана. Их отряды действовали уже далеко от базовых районов, постоянно расширяя зону влияния. Тогда и было решено провести большую войсковую операцию по разгрому боевиков в их же логове.

Для проведения этой операции на аэродром Баграм была стянута мощнейшая авиационная группировка. Более ста вертолетов Ми-8 МТ и Ми-24. Фактически, сюда перелетели все самые современные вертолеты ограниченного контингента. Кроме них, авиационную поддержку осуществляли полки Миг-21 и Су-17 — основных наших штурмовиков в то время.

Замысел был следующим: с рассветом 17 мая ствольная артиллерия и "Грады" наносят удары по позициям боевиков. Затем штурмовая авиация "расчищает" площадки для высадки десантов, и после этого начинается высадка десантов силами армейской авиации на господствующие вершины. После того как десантники возьмут их и подавят основные очаги сопротивления, в ущелье должна будет зайти бронегруппа, которая уже завершит наземный разгром противника.

Впервые в отечественной военной истории армейской авиации придавалось такое значение в операции.

Общее руководство вертолетчиками возложили на нашего командира полка Виталия Егоровича Павлова. И это тоже был показатель того, как командование оценивало возможности нашего полка. Но для нас такая "оценка" означала только одно — наши вертолеты будут на самом острие удара…

Неожиданно для себя я получил задачу возглавить поисково-спасательную группу, которая без необходимости в бой вступать была не должна. Честно скажу: этому "назначению" я не обрадовался. И даже усмотрел в этом недоверие к себе. Попытался поговорить с комэской Юрой Грудинкиным, но он только руками развел. Мол, так решили при планировании. И переигрывать все за несколько часов до операции уже никто ничего не будет.