Айзек Азимов - Галатея (пер. М. Левина)

• Название: Галатея (пер. М. Левина)
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994

Молодая и талантливая Бузинушка Маггс создает абстрактные скульптуры, которые покупают за хорошие деньги. Но, для себя она делает настоящие шедевры, которые никому не показывает. В одну из таких скульптур, изображающую мужчину, девушка безнадежно влюбляется…

---

— Так она существует на самом деле?

— В некотором смысле, дитя мое. Сегодня в полдень твой идеальный мужчина оживет прямо у нас на глазах.

— О Господи! Дядя Джордж, вы меня не обманываете?

— Я никогда не обманываю, — ответил я, но должен признать, что несколько нервничал. Я ведь полностью зависел от Азазела, хотя, правда, он меня ни разу не подводил.

В полдень мы оба стояли перед альковом, глядя на статую, а она уставилась в пространство каменным взором. Я спросил:

— У тебя часы показывают точное время, моя милая?

— О да, дядя. Я их проверяла по обсерватории. Осталась одна минута.

— Превращение может на минуту-другую задержаться. В таких вещах трудно угадать точно.

— Богиня наверняка должна все делать вовремя, — возразила Бузинушка. — Иначе какой смысл быть богиней?

Это я и называю истинной верой, и таковая была вознаграждена. Как только настал полдень, по статуе прошла дрожь. Изваяние постепенно порозовело, приобретая цвет нормального тела. Медленно шевельнулся стан, руки опустились и вытянулись по бокам, глаза поголубели и заблестели, волосы на голове стали светло-каштановыми и появились в нужных местах и количествах на теле. Он наклонил голову, и его взгляд остановился на Бузинушке, глядящей, не отрывая глаз, и дышащей, как пловец в конце заплыва.

Медленно, казалось даже, что с потрескиванием, он сошел с пьедестала, сделал шаг к Бузинушке, раскрыл объятия и выговорил:

— Ты — Бузинушка. Я — Хэнк.

— О Хэнк! — выдохнула Бузинушка, тая в его руках.

Они долго стояли, застыв в неподвижном объятии, а потом она, сияя глазами в экстазе, взглянула на меня через его плечо.

— Мы с Хэнком, — сказала она, — на несколько дней здесь останемся одни и устроим себе медовый месяц. А потом, дядя Джордж, я тебя найду.

И она пошевелила пальцами, как бы отсчитывая деньги.

Тут и у меня глаза засияли, и я на цыпочках вышел из дому. Меня, откровенно говоря, неприятно поразила дисгармоничная картина — полностью обнаженный мужчина, обнимающий полностью одетую женщину, однако я был уверен, что, как только я выйду, Бузинушка эту дисгармонию устранит незамедлительно.

Десять дней я подождал, но она так и не позвонила. Я не слишком удивился, поскольку считал, что она была слишком занята другим, но все же подумал, что так как ее экстатические ожидания полностью оправдались, причем исключительно за счет моих — ну, и Азазела — усилий, то будет только справедливо, если теперь оправдаются и мои.

Итак, я направился к ее убежищу, где покинул счастливую чету, и позвонил в дверь. Ее открыли очень нескоро, и мне даже уже начала мерещиться кошмарная картина, как два молодых существа довели друг друга до смерти во взаимном экстазе. Но тут дверь с треском распахнулась.

У Бузинушки был вполне нормальный вид, если разозленный вид может быть назван нормальным.

— А, это ты, — сказала она.

— Вообще-то да, — ответил я, — Я уже боялся, что ты уехала из города, чтобы продлить медовый месяц.

О своих мрачных предположениях я промолчал — из дипломатических соображений.

— И что тебе надо? — спросила она.

Не так чтобы лопаясь от дружелюбия. Я понимал, что ей не мог понравиться причиненный мной перерыв в ее занятиях, но я считал, что после десяти дней небольшой перерыв будет очень кстати.

Я ответил:

— Такой пустяк, как миллион долларов, дитя мое. — С этими словами я толкнул дверь и вошел. Она поглядела на меня с холодной ухмылкой и произнесла:

— Бубкес ты получишь, дядя, а не миллион.

Я не знаю, сколько это — "бубкес", но немедленно предположил, что намного меньше миллиона долларов. Озадаченный и несколько задетый, я спросил:

— Как? А в чем дело?

— В чем дело? — переспросила она. — В чем дело! Я тебе сейчас скажу, в чем дело. Когда я сказала, что хочу сделать его мягким, я не имела в виду мягким всегда и во всех местах.

И своими сильными руками скульптора она вытолкнула меня за дверь и с грохотом ее захлопнула, Потом, пока я, ошеломленный, стоял столбом, дверь распахнулась снова.

— А если ты еще сюда заявишься, я прикажу Хэнку разорвать тебя на клочки. Он во всем остальном силен как бык.

И я ушел. А что было делать?

Вот такую критику получила моя работа в искусстве. И вы еще утомляете меня своими мелкими жалобами.

Закончив свою историю, Джордж так сокрушенно покачал головой, что я ощутил прилив сочувствия. Я сказал:

— Джордж, я знаю, что вы вините Азазела, но по-настоящему парнишка все же не виноват. Вы сами немножко пережали насчет мягкости.

— Так это ведь она настаивала! — возмутился Джордж.

— Верно, но вы сказали Азазелу, что он может использовать вас в качестве модели, и, конечно, с этим и связана неспособность…

Джордж прервал меня взмахом руки и уставился мне в глаза.

— Такое оскорбление, — процедил он сквозь зубы, — хуже потери миллиона заработанных долларов. И вы у меня сейчас это поймете, хотя я давно уже не в лучшей форме…

— Ладно, ладно, Джордж, примите мои глубочайшие извинения. Кстати, помните, я вам должен десять долларов?

Он, к моему счастью, помнил. Джордж взял банкнот и улыбнулся.

---

Isaac Asimov, "Galatea", 1987.

Миры Айзека Азимова. Книга 12. Рига: Полярис, 1997 г.

перевод М. Левина

Вычитка, верстка, СЕРАНН, 2003

Первая публикация в журнале "Isaac Asimov's Science Fiction Magazine", Mid-December 1987[1]

Примечания

1

Обложка журнала "Isaac Asimov's Science Fiction Magazine", Mid-December 1987