Ларри Нивен - От сингулярностей я нервничаю

• Название: От сингулярностей я нервничаю
• Автор: Ларри Нивен
• Жанр: Научная Фантастика

---

В последующие пять месяцев мы встречаемся редко. Джордж, Фрэнк Кьюри и Йоки Ли почти не вылезают из тренажеров. Я живу на его зарплату, но нас это не волнует, потому что стоимость наших акций непрерывно растет. Все операции с ними от нашего имени произвожу я. У него на это нет времени.

Это напоминает игру в покер краплеными картами. Вины я не испытываю, лишь легкое возбуждение. Акции перемещаются туда, куда я им приказываю -- или наоборот. В прошлый раз я все удивлялся, почему деньги не могут копиться быстрее. Теперь, занимаясь биржевымии играми сам, я это понял. Просто существует предел скорости перемещения денег, даже когда точно знаешь, куда их следует переместить.

-- Мне жаль Йоки и Фрэнка,-- сказал он мне.-- Они работают очень упорно, как и я, да только напрасно.

-- Считай, что это им предназначено судьбой,-- посоветовал я. Жаль, что мне в голову не пришел ответ получше. Я вспомнил, как они были разочарованы, и как храбро старались утаить разочарование.

Все три пилота провели два месяца на борту "Улисса". Корабль уже готов, и лишь пилоты-кандидаты не завершили подготовку. Ночью я могу разглядеть звездолет не небе, где он осколочком света медленно проползает среди звезд.

И я вспоминаю:

Мимо планет, затем через пояс комет. Потом месяцы возни с силовыми полями, когда я настраивал их так, чтобы поток межзвездного водорода попадал в термоядерные двигатели. И, наконец, я оказался в чистом пространстве и залез в анабиозную капсулу.

Пробуждение на середине пути, изумленный взгляд на изменившийся рисунок созвездий. Звезды по курсу полыхают беловатой голубизной, а за кормой тускло светятся красным. Хитроумная перенастройка силовых полей -- теперь они должны направлять термоядерный выхлоп вперед.

Второе пробуждение. Звезды уже выглядят нормально. Включаю индикатор курсовой массы, ищу Бауэрхаус-четыре. Есть! Направляю в эту точку телескоп и... ничего.

Сбрасываю первый и второй зонды -- в эргосферу, эллиптическую область вращения вокруг радиуса Шварцшильда. Размер эргосферы скажет мне, какую часть спИна звезды черная дыра захватила себе, и я узнаю координаты пути через сингулярность.

Первый зонд перед исчезновением стал делать несколько сотен оборотов в секунду вокруг черной дыры. Второй пошел по той же траектории, включил двигатели чуть-чуть не дойдя до радиуса Шварцшильда и умчался прочь лишь немного медленнее скорости света.

Помню, как рассчитывал курс для третьего зонда.

И как направил по нему корабль.

Неужели я и в самом деле собираюсь сделать эту глупость?

Черт возьми, да я ее уже сделал.

Помню, как стали размываться звезды вблизи той пустой Точки. Одна из звезд прошла прямо за ней и на мгновение превратилась в кольцо света. Миновав радиус Шварцшильда, я не ощутил никакого толчка, только постепенно нарастающее давление приливной силы, но все же каким-то образом понял, что покинул нашу вселенную.

Наконец-то свободен. Свободен от старшего Джорджа Кокса.

* * *

-- Мы уже пять месяцев перебрасываем деньги,-- сказал я ему, когда он вернулся,-- и перевалили за миллион. Как, нравится быть миллионером?

-- Еще бы.

Он торжествующе улыбается, просматривая учетные книги, но когда поворачивается ко мне, его улыбка становится немного натянутой. Он еще не привык ко мне.

-- Прекрасно. Теперь дело за тобой.-- Я вручаю ему стопку газет.-- Запомни курс этих акций.

-- Что, всех?

-- Нет, лишь тех, что будут подниматься, и когда именно. Но я не стал ничего помечать, Джордж. Ты сам должен будешь найти их, отметить, а потом запомнить.

-- У тебя больше свободного времени, чем у меня,-- ворчит он, совсем как однажды ворчал я.

-- Слушай, по-моему, мы и так успели перемешать причины и следствия. И у меня появилось кошмарное предчувствие, что если мы еще хоть немного поиграемся с законами природы, я исчезну, как огонек свечи. Неужели ты не постараешься ради своего лучшего друга? Пожалуйста.

Он берет газеты.

Я не вижу его неделю.

Как-то днем звонит телефон. Это он -- глаза нараспашку, лицо белое. Я не успеваю рта открыть, а он выпаливает:

-- Они выбрали Фрэнка!

-- Что? Черта с два. Они выбрали меня.

-- Они выбрали Фрэнка! Джордж, что нам делать?

Его голос слабеет. В голове у меня звенит. Комната расплывается перед глазами. Колени подкашиваются, я медленно валюсь на пол. Хочу завопить, но нет сил.

Мне холодно. Под щекой грубый ковер. Я провожу по нему пальцами. Он реальный, он действительно существует. Должно быть, я потерял сознание.

Другой Джордж все еще вопит из телефона:

-- Джордж! Джордж!

Я кое-как поднимаюсь и поворачиваюсь к камере.

-- Сиди и не дергайся,-- говорю я ему.-- Сейчас приеду.

* * *

На этот раз мы не сидим. Мы расхаживаем, едва не задевая друг друга и разговариваем, поворачивая голову наугад. Со стороны это весьма смахивает на примитивную комедию, но смотреть на нас некому.

-- Мы можем просто обо всем забыть,-- говорит он.-- Разделим деньги. И плевать на парадокс.

-- Дурацкая идея. Джордж, вдолби ты наконец себе в голову, что парадокс -- это я. Если этот временнОй путь не повторится, мне конец! Я исчезну. Нам нужно что-то сделать.

-- Например? Украсть корабль?

-- Гмм-м... А это...

-- Если я украду "Улисс", тебя отдадут под суд. Тебя!

-- Ха! Меня даже не станут искать.

-- А как ты собираешься потратить миллион, который лежит в банке на мое имя?

Проклятье. Он прав. Все мои усилия, весь риск -- коту под хвост.

Я замираю на полушаге:

-- Может, меня не станут подозревать.

-- Ха. Ты даже на космодром для шаттлов не попадешь, не продемонстрировав свою физиономию.

-- Сам ты "ха". Я скажу, что кто-то загримировался под меня. А у меня будет алиби.

-- Алиби?-- Неожиданно он хохочет.-- Все, принесу выпить. На трезвую голову тут не разберешься.

* * *

Месяц на ожидание. Месяц на выработку планов. Оказалось, что времени еще меньше -- дату старта приблизили на две недели. Я начал терять веру в целостность вселенной. По вечерам я боялся заснуть. Каждое утро пробуждение оказывалось радостным сюрпризом. Я все еще здесь.

Мне захотелось поговорить с Бауэрхаусом.

Я поймал его после лекции. Низенький, округлый и пухленький, он был готов сколько угодно говорить о космологии в целом. О Большом Взрыве, который, возможно, породил нашу вселенную и нашпиговал ее квантовыми черными дырами -- меньшими, чем ядро атома, но весом поболее крупного астероида... о вероятности того, что наша вселенная находится внутри черной дыры, принадлежащей другой вселенной... о белых дырах, извергающих материю словно ниоткуда...

Но на одну тему он упорно не желал разговаривать.

-- Джентльмены, мы попросту не знаем, что происходит внутри шварцшильдовского радиуса черной дыры. Мы не знаем, действительно ли материя там сжимается в точку. Возможно, сжатие останавливает сила, более мощная, чем любая из известных нам сил.

А как насчет путей, ведущих сквозь вращающуюся черную дыру?

Он улыбается, словно услышал шутку:

-- Тут мы ожидаем обнаружить дыру в теории. Мы постулируем Закон Космической Цензуры, процесс, не позволяющий чему-либо, попавшему в дыру снаружи, покинуть ее. В противном случае придется допустить существование черных дыр с настолько большим спИном, что они не будут иметь радиус Шварцшильда. А голая сингулярность -- штука весьма неуютная. Тут математика пасует -- получается нечто вроде деления на ноль.

Если бы он смог увидеть нас вместе, это оказалось бы почище любой сингулярности. Но мы не боимся, что нас увидят вместе. Младший Джордж Кокс продолжает учебу. Газетчики берут у него и Йоки интервью на тему необходимости постройки новых разведывательных звездолетов для поиска подобных Земле планет, обращающихся вокруг других звезд. Старший Джордж Кокс играет на бирже и ждет.

* * *

Фрэнк Кьюри провел в космосе столько же времени, сколько и я, если не считать полета "Улисса", который еще не начался. Он пяти футов ростом, коренастый и мускулистый. Крупные квадратные челюсти придают ему сходство с бульдогом. Весит он меньше меня или Йоки, поэтому ему потребуется меньше пищи и кислорода, чтобы прожить полтора года в перерывах между анабиозом.

Не вижу других причин, почему выбрали его, а не меня. И все же я не перестаю гадать -- что изменилось на этот раз? Или младший Джордж слишком много внимания тратил на акции, и слишком мало на тренировки? Или вообще перестал стараться, потому что я был живым доказательством того, что его выберут в любом случае?

Теперь уже поздно гадать. Но у нас есть один шанс. Меня назначили пилотом корабля, который отвезет Фрэнка на орбиту, а заодно поручили помочь Фрэнку провести предполетную проверку звездолета.

Контрольные посты мы с Фрэнком проходим вместе. Охранники пропускают нас без проблем. Поле космодрома залито ярким искусственным светом.

Возбужденный Фрэнк нервничает и слишком много говорит. На его щеках поигрывают желваки мускулов.