Журнал «Если» - «Если», 2012 № 08

• Название: «Если», 2012 № 08
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: ISSN 1680-645X

Александр ГРОМОВ. СО ДНА

Да что говорить об этих туземцах: и внешне, и внутренне они заслуживают только презрения… Во все исторические времена молодые карьеристы из метрополии придерживались подобных взглядов.

Памела САРДЖЕНТ. КЛУБНИЧНЫЕ ПТИЧКИ

Как ни распутывай нити, некоторые все равно оборвутся.

Максим ХОРСУН. ПОКИДАЯ «МАРРАКЕШ»

Этот нелогичный и непредсказуемый человеческий фактор…

Ольга МОИСЕЕВА. ВТОРОЕ ДЫХАНИЕ

Ну, и как с ними найдешь общий язык? Легче извести «под корень».

Кен ЛЮ. ИСЧИСЛЯЕМЫЙ

Оказывается, математика, которая «доставала» нас в школе, уже тогда была способна изменить мир.

ЙОСС. СИНДРОМ ШАНГРИ-ЛА № 14

Хотя диагноз, поставленный человечеству, неутешителен, но сам автор относится к нему без паники.

Ян КРИЗИ. ДОРОЖЕ ЗОЛОТА

Всеобщее равенство можно понимать по-разному. И всегда есть искушение сделать его тотальным.

Руди РЮКЕР, Эйлин ГАНН. ЧЕЛОВЕК ИЗ УЛЬЯ

…на этот раз технологического.

Андрей ЩЕРБАК-ЖУКОВ. НЕ В БОГА, ТАК ХОТЯ БЫ В ДАРВИНА…

Нынешний «Прометей», увы, не подарил людям огонь.

Вл. ГАКОВ. МЕЧТЕ НАВСТРЕЧУ

Вот мы и добрались до «шестидесятников». Кстати, золотое было время…

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Танки снова в моде. А уж о том факте, что это мистические создания, мы давно догадывались.

Сергей ШИКАРЕВ. ВЕЛИКИЙ УРАВНИТЕЛЬ

Быть таким, как все, на самом деле совсем не просто.

Дмитрий ВОЛОДИХИН. РАСЧЕЛОВЕЧИВАНИЕ

Каждый новый роман популярного пермского писателя неизменно привлекает внимание. Однако нынешней книге московский критик готов выставить счет.

РЕЦЕНЗИИ

В сегодняшнем «меню»: нестареющая классика, боевики, космоопера, социальная НФ — и писательское противостояние политкорректности.

КУРСОР

Его произведения воспитали четыре поколения любителей фантастики. И вот не стало живой легенды…

ПЕРСОНАЛИИ

Приятно встретить давно знакомые имена, не менее отрадно познакомиться и с новыми.

---

Линии, которые он проводил, никогда не заполнят числовую прямую. Теперь он это понял. Иррациональное пространство между ними было бесконечным. Рисунок никогда не станет сплошным и не обретет смысл. Жизнь не может быть сведена к ее рациональным моментам.

Но даже рациональные моменты не было смысла подсчитывать. А с ним действительно все в порядке. Он наконец-то это понял. Разве не замечательно по-настоящему знать, что иррациональное — это правило, а не исключение? И даже больше — почти все иррациональное трансцендентно, хотя мы это почти не осознаем. Жизнь не имеет смысла. Ей он не нужен. И почему тогда теологи боялись Кантора? Ведь он открыл истину, достойную прославления. Лишь трансцендентно счастливые моменты следует подсчитывать.

Его мысли прервал вопль Бетти за дверью спальни; тут же закричала и малышка. Дэвида поразило, как это тельце может быть источником таких громких криков, оглушительных требований справедливости и здравого смысла, таких бесстрашных и одновременно печальных. Когда ребенок смолк, чтобы перевести дыхание, он расслышал приглушенный голос о чем-то умоляющей Бетти. Потом загремели брошенные на пол тарелки.

Он открыл дверь.

Было заметно, что Джек лишь немного пьян. Он твердо стоял на ногах. Длинные и гладкие волосы Бетти, которыми она так гордилась, были обмотаны вокруг руки Джека и зажаты в кулаке. Она стояла на коленях, вцепившись в его руку, держащую ее за волосы. Малышка лежала на кушетке, дрыгая руками и ногами, ее личико покраснело от плача и нехватки воздуха.

Может быть, Джека снова уволили с работы. Может быть, он поругался с вьетнамцем-бакалейщиком из соседнего магазинчика. Или ему не понравилось платье Бетти, когда он пришел домой. А может, малышка заплакала тогда, когда он не хотел ее слышать.

— Ты грязная шлюха, — сказал он негромко и спокойно. — Я преподам тебе урок. Кто он?

Бетти лишь всхлипывала, бессловесно отрицая его обвинения. Не выпуская волос, Джек стал бить ее в живот и по почкам.

«Он не бьет ее по лицу, — подумал Дэвид. — Это рационально. Иначе у соседей появятся вопросы».

Бетти все извинялась, пытаясь объяснить и понять смысл этого мира для себя и для Джека.

Дэвид словно онемел. Ему показалось, как будто внутри него поднимается сплошная горячая волна, проталкиваясь в горло и перехватывая дыхание. Он схватил Джека за руку, но тот швырнул его на пол.

Малышка заплакала громче. В голове Дэвида запульсировала белая горячая боль. Никогда еще он не ощущал такой ярости и беспомощности. Он ничего не мог сделать, чтобы остановить боль и ужас. Он умел лишь манипулировать символами в уме. Он бесполезен. Он продемонстрировал трудность в установлении контактов. Он все воспринимает буквально.

Мольбы Бетти и плач ребенка стала заглушать пульсирующая и молотящая боль в голове. Время словно замедлилось. Сознание начало дрейфовать, покидать настоящее.

Раз, пляж у моря.

Он посмотрел на дверь в кухню. Встал.

Два, рука мисс By на его плече.

Он посмотрел на руку и с удивлением увидел, что держит разделочный нож. Как пассажиры поезда, сидящие спиной к движению. От его холодного лезвия отражался свет флуоресцентных ламп.

Три. «С ним все в порядке. Он робкий. Вот и все».

Бетти сжалась на полу. Свет в квартире тускнел. Силуэт Джека со спины был неумолим — темная нависающая масса, медленно поднимающая кулак. Малышка снова заплакала.

Четыре. Диагональная линия цифр, уходящая в бесконечность.

Он снова лежал на полу. Опустив взгляд, он увидел на руке кровь. Рядом лежал нож. Джек неподвижно сидел на полу, прислонившись к кушетке. Вокруг него расплывалась лужа крови. Бетти ползла к Дэвиду.

Пять, этот момент. Прямо сейчас.

Примечание автора

Изложение диагонального аргумента Кантора, сделанное мисс By, обходит то обстоятельство, что десятичная репрезентация любого вещественного числа в виде бесконечной последовательности цифр является неоднозначной. То есть любое число, например 2, может быть записано или как 1,99999…, или как 2,00000…, а это увеличивает вероятность того, что новое число, созданное посредством диагонального аргумента, может попросту оказаться альтернативной формой другого числа, которое уже имеется в списке. Это противоречие можно устранить, введя требование, чтобы вещественные числа в этом списке придерживались формы…99999… и чтобы в создаваемом числе не использовался ноль.

Вставки о работе мозга и восприятии времени основаны на результатах исследований, проведенных Дэвидом Иглменом и Дэниелом Гилбертом.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

© Ken Liu. The Countable. 2011. Печатается с разрешения автора.

Рассказ впервые опубликован в журнале «Asimov's» в 2011 году.

Йосс Синдром Шангри-Ла № 14

Иллюстрация Евгения КАПУСТЯНСКОГО

С благодарностью: Джону Бруннеру — за «The Vitanuls»,

Теодору Старджону — за «Cosas de ninos»,

Рафаэлю Марину — за роман «Lagrimas de luz», без которого этот рассказ был бы невозможен;

а также дважды коллеге Карлосу Дуарте Кано — за то, что будучи биологом и писателем ты тоже веришь в эволюцию!

Слышишь ли ты меня? Можешь ли читать мои записи?

Ну и хорошо. Мне не хотелось бы проделать всю эту работу лишь для того, чтобы мои слова канули в пустоту, на съедение времени и энтропии.

Просто я не уверен, что носитель, выбранный мной для записей, продержится долго. Я не специалист по этой части, но мне сказали, что система хранения данных, основанная на изменении структуры атомов углерода алмаза, подходит для этой цели лучше всего, поскольку она не столь подвержена влиянию миллионов лет и гарантирует самый большой срок хранения. Что ж, наверное, это так — тем более что такой способ стоит дороже всех прочих. Но надеюсь, что эти расходы оправдают себя.

К тому же я сохранил свое послание в трех формах: как аудиозапись, как текст и, для большей уверенности, в виде микрорельефных наносимволов. Возможно, ты относишься к расе существ, лишенных зрения или слуха либо и того, и другого.

В этом случае я надеюсь, что у тебя хотя бы есть тело, способное воспринимать информацию с помощью осязания.

Ты слышишь меня? Надеюсь, да, иначе ты не прибыл бы сюда. Чтобы сделать свои записи более понятными для тебя, я в самом начале привожу глоссарий символов. И полагаю: всего, что я собираюсь рассказать тебе, будет более чем достаточно, для того чтобы, дочитав до конца это послание, ты в достаточной степени овладел языком и письменностью людей…

Кем бы (или чем бы) ты ни был, существо из далекого будущего, которое сейчас читает или слушает эту запись, прежде всего ты должен уяснить, что из себя представляли мы, люди.

Мы существовали когда-то (для тебя — давным-давно), мы летали далеко и были великими.

Или по крайней мере мы так считали, а это почти одно и то же.

Но только почти…

Ладно, все это, наверное, лишнее.

Может случиться так, что, если ты принадлежишь к одной из рас, которые интересуются далеким прошлым (а таковыми, я полагаю, должны быть все разумные существа), ты уже находил следы нашего присутствия, разбросанные по разным уголкам Вселенной. Документы, рассказывающие о нашей экспансии в глубины галактик… Свидетельства наших успехов и завоеваний… Развалины наших городов, останки памятников и артефактов…

Если это так, то ты, вероятно, уже владеешь всеми нашими языками — дай-то Бог!..

В любом случае, я не стану рассказывать тебе о нашей прекрасной внешности или о славной истории нашей цивилизации.

Но если тебе не довелось наткнуться на следы нашего существования… Тогда стоит отнестись внимательнее к моей истории — ради твоего собственного блага и блага твоей расы.

Ну, вот…

Теперь-то ты навострил уши. И это мне нравится.

Во-вторых, тебе следует знать, что мы, люди, обладаем (или обладали?) неким качеством, которое вряд ли было и будет когда-либо присуще другой разумной расе во Вселенной.

Это все равно что природный дар… или нечто вроде склонности. Когда это качество обеспечивает нам триумф, мы называем его волей. Но в других случаях, когда оно не приносит желаемые результаты, мы предпочитаем именовать его упрямством, твердолобостью или гордыней… А в худшем случае, когда из-за этого же качества мы терпим катастрофу, оно не заслуживает другого наименования, кроме как тупость.

Однако тебе не следует путаться в столь разнообразных вариантах наименований: речь идет об одной и той же нашей характеристике, от которой мы так и не смогли (или не захотели?) избавиться.

Будь это даром, свойством, склонностью или проклятием, но это качество, повторяю, вело нас к великим победам. И в то же время крупным провалам…