Генри Мортон - По стопам Господа

• Название: По стопам Господа
• Автор: Генри Мортон
• Жанр: Путешествия и география

Известный журналист, прославившийся репортажами о раскопках гробницы Тутанхамона, Мортон много путешествовал по миру и из каждой поездки возвращался с материалами и наблюдениями, ложившимися в основу новой книги. Репортерская наблюдательность вкупе с культурным багажом, полученным благодаря безупречному классическому образованию, отменным чувством стиля и отточенным слогом — вот те особенности произведений Мортона, которые принесли им заслуженную популярность у читателей и сделали их автора признанным классиком travel writing — литературы о путешествиях.

---

Он слышал внезапный шум и суматоху, видел, как сверкнул в лунном свете металл, когда Петр ударил Малха, слугу первосвященника. И слышал слова Иисуса: «Кого ищете? Ему отвечали: Иисуса Назорея. Иисус говорит им: Это Я»129.

И когда ученики, за исключением Петра и Иоанна, бежали, молодой человек, оставив свое укрытие, пошел вслед за Иисусом и теми, кто Его пленил, от сада к темной впадине Кедрона. Именно тогда юный соглядатай был замечен одним из солдат, и Марк рассказывает:

«Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них»130.

Кто бы обратил внимание на столь банальный эпизод во время ареста Иисуса, кроме человека, с которым это случилось?

13

Когда Понтий Пилат прибыл с официальным визитом в Иерусалим из Кесарии, он, совершенно точно, не жил в казармах Антонии, отдав предпочтение великолепному дворцу Ирода Великого. Этот дворец после изгнания недостойного наследника Ирода Архелая стал собственностью Римского государства. В Кесарии римские наместники тоже приспособили к своим нуждам дворец Ирода, из которого открывался вид на море.

Пилат был привилегированной персоной. Он был назначен на свой пост Сеяном — человеком, стоявшим у трона Тиберия и оказывавшим реальное влияние на политику императора, он был женат на представительнице правящего дома Клавдии Прокуле, которая как будто приходилась внучкой Августу. Вероятно, эта близость к императорскому дому позволила ему пренебречь правилом, согласно которому наместникам запрещалось брать с собой в провинцию жен. Таким образом, общественная жизнь Пилата отличалась от повседневного уклада обычного наместника; его жена, воспитанная в роскоши имперского двора, наверное, наслаждалась привилегией принимать гостей в великолепных дворцах, оказавшихся в ее распоряжении в Кесарии, Иерусалиме и Самарии.

В своем главном дворце в Иерусалиме Ирод явно потакал собственной страсти к великолепию и любви к строительству. Дворец был возведен с двумя колоссальными мраморными крыльями, раскинувшимися напротив садов, высоко над городом. В большом зале стояла сотня обеденных кушеток, а комнаты, мощеные дворики и колоннады сияли редчайшими на земле видами мрамора. Старые деревья, сегодня растущие в садах при резиденции армянского патриарха, считаются потомками тех деревьев, которые окружали фонтаны и каналы садов удовольствий Ирода. Вероятно, в этом дворе жили Пилат и его жена Клавдия, когда синедрион арестовал нашего Господа.

Традиция гласит, что Иисус был приведен и поставлен перед Пилатом в претории крепости Антония, где начинается Виа Долороза. И в этом нет никаких сомнений. Пилат судил в соответствии с римским правом в особом зале при казармах, хотя наместник и его жена жили во дворце по соседству.

Если внимательно прочитать четыре евангельских описания суда над Иисусом, одни детали предстанут перед нами с предельной ясностью, а другие останутся темными и неопределенными. Слово здесь, фраза там, — все это бросает вызов нашему разуму, вызывает желание сравнить, сопоставить их, как археолог собирает воедино фрагменты надписи, чтобы реконструировать ее содержание. Одной из загадок остается послание Клавдии к Пилату, направленное рано утром: она умоляла мужа спасти Иисуса.

Из этого рождается идея, что Пилат и его жена разговаривали об Иисусе в ночь ареста. Фрэнк Морисон развил эту теорию, доведя ее до высокой степени вероятности, в замечательной книге «Кто двигал камни?». Он убежден, что Каиафа — единственный человек в Иерусалиме, который мог потребовать неожиданной встречи с римским наместником, — явился к нему во дворец, ознакомил Пилата с мнением синедриона и спросил, желает ли прокуратор рассмотреть дело рано утром, чтобы казнь можно было произвести до наступления шаббата, то есть до следующей ночи.

«Разве у того, кто знает о вечной особенности женщин, может хоть на мгновение возникнуть сомнение, что подобный инцидент мог произойти так, чтобы Клавдия ничего об этом не знала?» — задается вопросом Морисон.

Есть и другая причина, которую подтверждает одно слово Евангелия от Иоанна, почему Пилат и Клавдия должны были обсуждать события вокруг Иисуса в ночь накануне Распятия. В греческом Евангелии слово, использованное Иоанном для характеристики офицера, возглавлявшего группу солдат, явившихся арестовать Иисуса, — хилиарх. Итак, хилиарх — греческий эквивалент латинского трибун милитум, то есть командир когорты, если только Иоанн не употребляет это слово в общем смысле; это означает, что Анна и Каиафа так боялись власти Христа, — либо того, что Он может сбежать каким-то магическим образом, либо того, что толпа станет защищать Его, — что убедили главнокомандующего войсками в Иерусалиме лично прийти со своими людьми к Елеонской горе. Если все было именно так, это побуждает к любопытной цепочке размышлений.

Хилиарх, или трибун, когорты Двенадцатого легиона, в то время расквартированного в Иерусалиме, был единственным постоянным римским резидентом этого города, близким по статусу к Пилату. Собственно говоря, он был представителем Пилата. Он, несомненно, был хорошо знаком и с Пилатом, и с Клавдией. Разумно предположить, что он обсуждал планы синедриона с наместником и его женой и рассказал им не о только о торжественном входе в Иерусалим, но и об изгнании торгующих из Храма и о многом другом, имеющем отношение к Тому, Кто «творил добро».

Совершенно бесполезно, хотя и очень увлекательно размышлять о том, какое влияние эти события могли иметь на сознание женщины, которая пыталась спасти жизнь Иисуса. Возможно, она и прежде слышала о Нем. Истории из Галилеи могли достигать ее слуха, вероятно, она была знакома с теми, кто верил в Его божественность. Может быть, она и сама верила. Но, что бы ни происходило той ночью во дворце Ирода, настроение Пилата на следующий день и послание Клавдии, направленное второпях ему в преторию, заставляют думать, что в пустынных залах дворца Ирода Пилат и его жена наедине говорили об Иисусе из Назарета. Мы определенно знаем, что Клавдии приснился сон об Иисусе, и она, проснувшись, в тревоге обнаружила, что Пилат уже ушел в преторию. Она вызвала гонца и написала: «Не делай ничего праведнику тому»131.

И Пилат прочитал это послание, когда сидел на месте судьи.

14

Евреи признавали четыре основные формы смертной казни: побивание камнями, сожжение, обезглавливание и повешение. Самым обычным было побивание камнями. Камни бросали в жертву с возвышенности, пока человек не умирал. Евреи никогда не распинали живого человека на кресте. Однако есть свидетельство, что допускалось распятие трупов идолопоклонников и святотатцев. Мужчин выставляли лицом к зрителям, а женщин — лицом к кресту, или «дереву».

Казнь через распятие была изначально изобретена на Востоке. Ее практиковали персы, египтяне и финикийцы. Они также вывешивали на крестах трупы осужденных: так, Поликрат был помещен на крест после казни, которую Геродот счел слишком страшной для описания[20].

Считается, что римляне усвоили обычай распятия от карфагенян, которые были одними из самых жестоким народов древнего мира. Когда Помпей подавил восстание Спартака, шесть тысяч пленников были распяты вдоль Аппиевой дороги. От такой казни освобождались римские граждане, хотя в Испании и на Сицилии зафиксированы редкие случаи, когда римлян осуждали на смерть на кресте. Цицерон сообщает, что нет слов достаточно ужасных, чтобы охарактеризовать человека, способного осудить римского гражданина на такой конец. Следовательно, распятие было наказанием для рабов и провинциальных злодеев.

Страшная казнь стала достаточно частой по мере роста числа рабов к периоду поздней империи, и кресты стояли за городской чертой как постоянное напоминание рабам, замышлявшим бунт. В провинциях Римской империи распятие могло применяться в отношении лиц, совершивших убийство, разбой, пиратство, мятеж или политический заговор. Иудея была знакома с видом крестов и до, и после времени, когда жил на земле наш Господь. Варр, префект Сирии, распял две тысячи бунтовщиков после смерти Ирода Великого, и неуступчивость еврейских националистов, чей героизм достиг пика в эпоху Маккавеев, зачастую приводил к расплате на кресте.

Когда Тит осадил Иерусалим, все склоны вокруг города покрылись лесом крестов. Иосиф Флавий рассказывает, что солдаты уставали изобретать все новые пытки, а распятия пришлось прекратить из-за нехватки древесины, которая требовалась Титу для строительства осадных машин. Именно поэтому в 70 году н. э. все деревья на Елеонской горе были вырублены для изготовления крестов и штурмовых лестниц. Позднее, когда евреи противостояли Адриану, император осуждал на распятие по пятьсот человек в день.