Олег Северюхин - Чекистские фантазии

• Название: Чекистские фантазии
• Автор: Олег Северюхин
• Жанр: Детективная фантастика

В сборник вошли фантастические и фэнтезийные повести о деятельности советско-российских спецслужб в прошлое и будущее время. Повесть «Утро 2020 года» рассказывает о судьбе оппозиционного поэта, выведенного из комы в 2020 году и его столкновении с обществом и властью. В повести «Наблюдатель» рассказывается о контактах жителей земли с представителями внеземных цивилизаций. Повесть «Magna Memoria (Дервиш)» рассказывает о династии российских офицеров, генетически связанных с французскими и персидскими дворянскими родами и их приключениях при выполнении специальных заданий в интересах Российской империи. Повесть «Учитель» рассказывает о попытке лидеров большевизма установить контроль за деятельностью своих спецслужб. Детектив «Зеркало» рассказывает о главной тайне, передающейся от царя к царю, от генсека к генсеку и от президента к президенту. Пьеса «Термидор 1920 года» повествует о победе Белой Гвардии в 1920 году и о встречах лидеров большевизма и Белого движения в интересах развития России.

---

Интересно, какие действия будут предприниматься против меня, и не выведет ли это на наличие у меня вещей, явно внеземного происхождения. Это как раз тот случай, о котором меня предупреждал Орсио.

Моя горячность до добра не довела. Но и непринятие мер сначала, привело бы к тому, что мне бы самому пришлось ликвидировать или мочить тех, кто на меня наехал. А это уже прямое соприкосновение с законом, причем с самой темной стороны его.

А что прикажете делать? Надо крепко подумать. Что в этих случаях делал Штирлиц? Он искал крайнего. Помните, когда отпечатки его пальцев обнаружили на чемоданчике с радиостанцией. Где я мог оставить отпечатки? Точно, когда переносил вещи. И чахоточный милиционер подтвердить это может. И подтвердил.

Меня взяли по заявлению, что я разбил машину видного делового человека и причинил физический ущерб его телохранителям или менеджерам. А доказательства есть? Нет. Никто не будет сообщать о столкновении иномарки с «копейкой». Себе дороже. Это раз. Нормальный человек или нормальная машина таких повреждений иномарке нанести не может. Сама бы вдребезги разбилась. А на моей машине ни царапинки. Это два. Значит, была разборка с другой бандой или внутри самой банды. Ищите среди своих или ищите самосвал, который размолотил иномарку.

Шаткая версия. Подтвердить ее очень трудно, особенно, если к тебе начнут применять меры, которые вынуждают применять силу для их противодействия. Например, возьмут в заложники семью, жену или дочь. Тогда буду ломать все, что попадется под руку. А ведь страдать-то будут в основном к делу совсем непричастные. Содержанцы мафии не будут отдавать приказ боевикам нейтрализовать меня, а прикажут сделать это рядовым исполнительным милиционерам или офицерам-оперативникам, для которых я, по приказу начальства, становлюсь нарушителем закона и, значит, их врагом. Для противодействия мне они будут применять все дозволенные средства. Следовательно, столкновение с ними неизбежно.

Выход один. Вести жизнь простого законопослушного гражданина. Ни с кем не конфликтовать. Жене и дочери немедленно отдать часы, переданные мне Орсио, научить пользоваться ими в режиме постоянной защиты.

Питаться только дома и теми продуктами, которые сами приготовили, чтобы избежать отравления или применения психотропных веществ.

Не исключать попыток покушения на меня и мою семью и стараться обставить дело так, чтобы все выглядело как несчастный случай.

Носить везде с собой легкие перчатки, чтобы нигде не оставлять отпечатки пальцев.

Довести дело до того, чтобы все забылось, и прокачать заранее почву для исчезновения всей семьей. Если, как предупреждал Орсио, нам уготована долгая жизнь, то после семидесятилетнего возраста надо «делать ноги», так как не меняющие своего облика долгожители вызывают серьезное подозрение в связях с демоническими силами. Сразу начинают искать коров, которые перестают доиться от одного взгляда или виноватых в засухе и стихийных бедствиях.

Глава 11

Мой арест привел в шок семью. Папина дочка рыдала как белуга. Жена не знала, к кому обратиться, чтобы помогли с освобождением. Да и если бы к кому обратились, то кто бы помог? Знакомств на высшем уровне у меня не было, а к тем, кого я знал, жена моя не допускалась. Дела есть дела.

Как мог, успокоил домашних. Сказал, что произошла ошибка. Перепутали с каким-то преступником. Освободили. Извинились за незаконное задержание. Машина цела. Сам цел, здоров. Все вещи на месте. Ходил по квартире, балагурил, а жене с дочерью жестом приказал молчать, приложив палец к губам, глазами показывая на потолок, стены и свои уши. Они меня прекрасно поняли.

Внимательно оглядел пол под местами крепления к потолку осветительных приборов, благо подобраться ко мне со стороны стен мало возможно. При сверлении дыр всегда вниз падает побелка. Открытых стен со стороны соседей нет. Если и установлена подслушивающая аппаратура, то только с потолка, может быть и с пола, или прикреплена к внутренним поверхностям мебели.

Вроде бы ничего не обнаружил. Хотя, как сказать. Когда один гражданин Советского Союза в ранге министра не без ведома высшего политического руководства передал новым стратегическим союзникам схему подслушивающих устройств в американском посольстве в Москве, то американцы сначала подумали, что это тонко задуманная и далеко идущая провокация. Шестьдесят процентов подслушивающих устройств американцы обезвредили, а сорок процентов объявили артефактом, то есть приспособлением, которое ни при каких условиях не может работать и передавать информацию. Тем не менее, американцы построили новое здание посольства сами и переехали в него, не доверяя тому, что им было безвозмездно передано. Чем черт не шутит. Русский Балда (другими словами, полный дурак) заставил чертей платить оброк за прежние сто лет, а вдруг эти артефакты работают как швейцарские часы?

С другой стороны, не такая я уж важная птица, чтобы милиция (в том, что здесь не задействованы органы госбезопасности, я не сомневался) бросила на меня самые лучшие технические разработки. Это еще надо заслужить своими действиями. Нельзя никогда верить заявлениям о том, что большинство наших граждан прослушивается с помощью технических средств. Для этого на каждого человека надо задействовать не менее пяти человек. Если, допустим, прослушивается миллион человек, то прослушивающих должно быть не менее пяти миллионов. Где найти столько людей с офицерскими званиями, столько денег на оплату их труда, и столько техники на проведение прослушивания. Ерунда все это.

Тем не менее, я предложил своим отметить благополучное освобождение на кухне. Место безопасное. Задвинул шторы, вытащил из ящика свой старый электропроигрыватель «Электроника-001», поставил его на холодильник, включил свой любимый «Битлз», чтобы создать на оконных стеклах звуковой резонанс, заглушающий мои слова, и под шипенье жарящейся картошки начал рассказывать домашним то, что со мной действительно произошло.

Дочь моя, любительница вставлять вопросы посредине рассказа, сидела молча. Рассказал я им все, о чем размышлял в предыдущей главе и поставил перед ними две пластмассовые коробочки с часами. Даю на выбор — либо все вместе, тогда нам никто не страшен. Либо — выбирайте…

Как и всю нашу совместную жизнь, право принятия окончательного решения оставалось за мной. Не то, чтобы я командовал, но я всегда пытался обосновать целесообразность тех или иных действий. И как бы ни хотелось моей семье сидеть в комфортных условиях в крупном городе, семья всегда ездила по всем гарнизонам, куда меня бросала военная судьба, мгновенно осваиваясь в любых условиях. Резюме по ситуации было высказано дочерью:

— Нам не привыкать, куда папа, туда и мы.

Жена согласно кивнула головой, но в глазах ее читалось сомнение и предчувствие предстоящей беды.

Я надел каждой часы на руку и включил кнопку номер один.

— Все, теперь мы окольцованы навеки вместе, — сказал я.

Затем я показал, как нужно регулировать поле и как можно нанести удар полем. В процессе показа возможностей приборов я вдруг обнаружил, что если кнопку номер четыре и номер три нажать одновременно, то поле вытягивается на длину, прямо пропорциональную величине защитного поля, а окончание поля повторяет форму пальцев. Обнаружил я это случайно, когда нажал две эти кнопки, ожидая удара в предмет, попавшийся в зону действия поля. Но никакого удара не было. Зато при повороте я сбил со стола стакан. Поворачиваясь в другую сторону, я чуть не сбил с кухонного стола заварной чайник. Остановившись, я попросил дочь ощупать пространство вокруг моей левой руки. Не перестающая удивляться дочь сказала, что она чувствует как бы продолжение руки, у которой есть свои пальцы, шевелящиеся синхронно с моими. Удивляться было чему. Не нагибаясь, я поднял с пола и поставил на стол стакан, поддернул занавеску на карнизе. Нажав на кнопку номер два, я дотянулся до стоящей в коридоре супруги, похлопал ее по плечу, после чего в который раз выслушал упреки в том, что ее испуги до добра не доведут.

Орсио, вероятно, специально не говорил обо всех возможностях прибора, чтобы человек мыслящий, homo sapiens, сам достиг всего того, что ему положено знать на данном этапе развития. Не исключено, что в приборах заложена такая сила, которая может нанести большой вред не только окружающим людям, но и самому владельцу. Вплоть до самоликвидации. Так, наверное, ему и надо.

Еще одну особенность заметил я во время мытья в душе. Оказалось, что у меня не полностью выключено защитное поле. Стоя под горячей водой, я не чувствовал ее температуры, а мыло совершенно не попадало на кожу.

Продолжая эксперимент, я налил полную ванну воды и погрузился в нее с головой. Мне не нужно было зажимать нос для дыхания и закрывать глаза. Я находился как в водолазном колоколе. Интересно, на какую глубину можно опускаться в таком колоколе без ущерба для здоровья. Или все же кессонная болезнь является бичом и для такой развитой цивилизации, откуда прибыл Орсио.