Петр Нечай - Звезда Егорова

• Название: Звезда Егорова
• Автор: Петр Нечай
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1975

В Чехословакии тысячи участников партизанской борьбы за освобождение своей страны от немецко-фашистских оккупантов с гордостью носят «Звезду Егорова» — награду, учрежденную в честь гражданина СССР Героя Советского Союза Алексея Семеновича Егорова.

Славен его боевой путь. Егоров служил в отряде специального назначения Черноморской группы войск, руководил диверсионной группой в прославленном партизанском соединении А. Ф. Федорова, командовал Первой партизанской бригадой в Чехословакии, сыгравшей важную роль в Словацком национальном восстании 1944 года.

Книга рассказывает о жизни и подвиге героя.

---

— Товарищ Мейлинг! — вспомнил Алексей фамилию этого седого человека. — Вот и встретились.

— В нашей свободной Банска-Бистрице! — взволнованно произнес Ян. — Спасибо вам и вашим партизанам. Далеко ли идете?

— В штаб Голиана. Надо же наладить если не взаимодействие, то хотя бы взаимопонимание…

— Я пойду с вами. Давайте вместе выяснять отношения с Голианом.

…В штабе наземных войск словацкой армии, где находится резиденция Голиана, довольно шумно, по коридорам снуют люди. Но в приемной чинная тишина. Адъютант подполковника не спешит пропускать к своему шефу непрошеных гостей.

— Подполковник занят важным делом, у него люди.

Егоров решительно отстранил подпоручика и вошел в кабинет.

В кабинете кроме Голиана было еще двое гражданских. Они внимательно читали какие-то документы, вполголоса переговариваясь. Наконец хозяин кабинета поднял голову и с удивлением посмотрел на вошедших. Затем встал из-за стола и пошел навстречу Егорову.

— О, знаменитый партизанский велитель Егоров! Я вас сразу-то и не узнал. На прошлой встрече вы были во всем великолепии вашего национального мундира и в блеске орденов, а сейчас у вас далеко не блестящий вид. Чему обязан?

— Вы так спрашиваете, словно только что появились в Банска-Бистрице, ни о чем не знаете и не догадываетесь. До вас не дошли звуки боя?

— Ну почему же, господин капитан, я на слух не жалуюсь, к тому же у меня исполнительные подчиненные. Доложили… Но вы сочли возможным провести всю акцию самостоятельно, не поставив меня в известность. Еще хорошо, что мои солдаты не вступили с вами в бой.

— Было бы очень прискорбно, — вмешался Мейлинг. — Сигналом для партизан послужило вторжение гитлеровцев в Словакию. И они пришли в Банска-Бистрицу, к вам. И первое, что их поразило в городе, в центре восстания, — это мирное соседство флагов нацистской Германии и Словакии. Чего вы выжидали, не отдавая приказа своим частям освободить город от фашистов?

Голиан переглянулся со своими собеседниками. Они суетливо направились к двери, сказав Голиану, что будут действовать как договорились.

Проводив гостей, Голиан предложил Егорову и его спутникам сесть за длинный стол, стоявший в стороне.

— Я не считал необходимым поднимать гарнизон. Силы противника в городе были настолько слабы, что я надеялся склонить их к бескровной капитуляции, но вы, — он хмуро посмотрел на Егорова, — помешали мне это сделать своим «героическим штурмом».

Разговор прервал бледный, взволнованный адъютант Голиана.

— Что с вами? — сердито спросил его Голиан.

— Там, — показал адъютант на приемную, — прибыл… привели…

В комнату вошел Александр Каменчук, заместитель Волошина. За ним ввели под конвоем маленького круглого генерала в сером плаще. Каменчук доложил Егорову, что аэродром «Три Дуба» захвачен батальоном Волошина. Арестованный задержан там. Он вылезал из только что приземлившегося самолета. Увидев партизан, пытался снова улететь. Себя не назвал.

— А где Волошин?

Каменчук опустил голову.

— Комбат погиб при штурме аэродрома, товарищ комбриг, — почти прошептал он. — Не уберегли Ивана.

— Ах ты, беда какая! — Словно что-то тяжелое толкнуло Егорова в грудь. Справившись с волнением, он подошел к задержанному.

— Кто вы такой?

— А вы кто такой? — вместо ответа высокомерно спросил генерал.

— Я — командир партизанской бригады, а это, — показал Егоров на Яна Мейлинга и других, — представители Словацкого национального совета, руководители восстания.

— Генерал Туранец, главнокомандующий словацкой армией, — одернув плащ с генеральскими погонами, пытаясь сохранить достоинство, представился пленный. — Надеюсь, моя фамилия известна. По крайней мере вам, — сердито обратился он к Голиану.

— Что вы делали на аэродроме «Три Дуба»? — спросил Егоров.

— А какое вам дело до того, что делает словацкий генерал на своем аэродроме? — парировал Туранец.

— Повстанцы захватили аэродром, взяли вас в плен, так что ведите себя соответственно.

Генерал даже оторопел от неожиданности.

— Как вы смеете!

— Смеем, господин генерал. Повторяю вопрос: как вы оказались на аэродроме?

— Ну, хорошо, если вы настаиваете… Вчера мне стало известно, что начальник штаба наземных войск словацкой армии, подчиненной мне, вот этот господин, — показал он на Голиана, — изменил присяге и без моего ведома отдал приказ оказывать сопротивление нашим союзникам, немецким войскам. И я прибыл сюда навести порядок… — Голиан криво усмехнулся. Но Туранец, не обращая на него внимания, продолжал: — Предлагаю партизанам, пока не поздно, сложить оружие, солдат словацкой армии развести по казармам. А вас, — он повернулся к Голиану, — я арестую и предам военному суду…

Голиан побледнел, вытянулся во весь свой высокий рост и подался вперед. Егоров счел нужным прекратить эту комедию.

— Господин генерал, кажется, вы забываете о своем положении…

Но Туранец продолжал хорохориться.

— Что вы можете сделать со мной? Расстреляете?

— Ну зачем же так сразу, господин генерал, — вступил в разговор Ян Мейлинг, — сначала народ будет вас судить. Он и решит, как с вами поступить. А пока что именем народной власти вы арестованы, — объявил он. — Прикажите увести его, товарищ Егоров.

После этого инцидента разговор в кабинете Голиана продолжался уже в других тонах. Голиан признал, что погорячился, и обещал впредь не раздувать разногласий с партизанами.

И опять их беседе помешал ворвавшийся в кабинет адъютант.

— Господин подполковник, радио!.. — Он включил приемник, стоявший на низеньком столике в углу кабинета.

Передавалось Обращение командования повстанческой армии Словакии и Словацкого национального совета к словацким офицерам, младшим офицерам и солдатам.

Но что это? Мейлинг и Егоров удивленно переглянулись. Диктор читал:

«От имени командира словацкого войска как части чехословацких вооруженных сил генерала Виеста призываю вас… встаньте на борьбу против немецких оккупационных частей, боритесь твердо и решительно против захватчиков, сохраняйте безупречную дисциплину и подчиняйтесь тем командирам, которые поведут вас на борьбу против немцев… Наша скорая победа обеспечена!»

— Почему от имени лондонского генерала, а не от вашего имени, господин Голиан, обнародовано воззвание? — спросил Ян Мейлинг. — Вы что, снова за нашей спиной сговорились с правительством Бенеша?

Мейлинг резко встал и, не прощаясь, вышел из кабинета.

Мейлинг не ошибся. Сговор был. За спиной Словацкого национального совета, по приказу из Лондона, Голиан объявил командующим повстанческой армией генерала Виеста — министра правительства Бенеша, а на себя взял функции начальника штаба. Повстанческая армия была переименована в Первую чехословацкую армию, чем подчеркивалось ее подчинение Бенешу.

…Приказ Голиана войскам словацкой армии выступить на отпор врагу опоздал. Тридцатого августа, когда этот приказ дошел до гарнизонов Западной Словакии, немецкие дивизии уже выходили к Нитре и Вагу. Трнава была занята эсэсовскими частями. При подходе гитлеровцев к Тренчину начальник западнословацкой обороны подполковник Заджора, бросив свои войска, уехал в Банска-Бистрицу.

Заместитель Голиана по военному командованию повстанческой армией, начальник штаба Восточнословацкого корпуса полковник Тальский, получив вечером двадцать девятого августа приказ Голиана, бездействовал. У него не оказалось никакого плана. Он знал, что его дивизии предназначены для соединения с наступающими частями Красной Армии, и ждал, когда это наступление начнется.

Своим предательским выступлением по радио двадцать девятого августа, которое Егоров слышал на привале перед Банска-Бистрицей, министр национальной обороны Чатлош посеял сомнения среди многих офицеров и солдат. А на другой день Чатлош выступил перед офицерами братиславского гарнизона, убеждая их не участвовать в Словацком национальном восстании.

Вслед за Чатлошем к микрофону подошел и генерал Малар. Из Братиславы он обращался к солдатам. Сотрясая репродукторы, гремел его командирский бас: «Если вы хотите услышать мой искренний совет, то я обращаюсь к вам: «Стой! Кругом! По гарнизонам и собственным частям, шагом марш! Все уже упущено, недодумано, и все это может нашу прекрасную, до сих пор не затронутую войной, дорогую Словакию завести туда, где ей не следует быть, — в самую гущу войны… мы малая нация, так сохраним дисциплинированность, пусть все идет спокойно, как идет…»

Вкрадчивым тоном, обращаясь к здравому смыслу обывателей, Малар ворковал: «К чему нам революции, друзья?.. Почему нам не подождать, пока все само не дозреет, а потом разом, в соответствии с обстоятельствами, не потянуть всем вместе за одну веревку? Так подсказывает здравый инстинкт самосохранения малой нации…»