Альберт Кан - Измена Родине. Заговор против народа

• Название: Измена Родине. Заговор против народа
• Автор: Альберт Кан
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Политика
• Год: 1950

Еще в первые годы после Октябрьской революции В.И.Ленин указывал, что так называемая «современная демократия» в мире капитализма «представляет из себя не что иное, как свободу проповедовать то, что буржуазии выгодно проповедовать, а выгодно ей проповедовать самые реакционные идеи, религию, мракобесие, защиту эксплуататоров». Книга «Измена родине» дает большой фактический материал, показывающий подлинный облик американской «демократии» — ширмы, за которой скрывается самый реакционный, самый агрессивный империализм нашего времени. Автор описывает события, происходившие в США с 1919 г., то есть с того периода, когда американский империализм стал играть особенно активную организующую роль во всех черных делах международной реакции. Автор Альберт Кан при участии Артура Кана. Вступительная статья В.Корионова.

---

Однако игра становилась для Смита слишком крупной. Чем больше он втягивался в грандиозные финансово-политические махинации вашингтонских деятелей, тем больше они его тревожили. «Я не создан для этого, — писал он Рокси Стинсон. — Эти интриги сведут меня с ума. Эх, если бы я мог просто уехать домой! Но теперь я уже увяз в этих делах и должен помогать Гарри…»

Весной 1923 г. у Смита появились новые основания для беспокойства. Всплыли на свет некоторые подробности хищений, которыми занимался полковник Форбс в Управлении помощи ветеранам. Сенатская комиссия по контролю над государственными землями занималась расследованием дел о сдаче в аренду Типот Доум и Элк Хиллс; министр внутренних дел Фолл только что вышел в отставку. Долго ли, спрашивал себя Смит, кому-нибудь обнаружить, что творится в министерстве юстиции?

Когда Смит посетил Вашингтон Корт Хауз (штат Огайо) в апреле этого года, он уже боялся всего. В разговоре с Рокси Стинсон он сказал, что знает «слишком много» и больше никому не доверяет. Даже те, с кем он был так тесно связан, — даже его старый друг Догерти — стали относиться к нему с подозрением, считают его ненадежным человеком, который может их выдать. А эти люди, говорил он, не остановятся ни перед чем…

Когда Смит со своей бывшей женой поехали на вечеринку в Колумбус (штат Огайо), он настоял на том, чтобы вернуться в Вашингтон Корт Хауз до наступления темноты.

«Поедем домой засветло», — сказал он. На обратном пути он передал ей в поезде свой портфель, битком набитый бумагами. «Неси его, — сказал он, — я не хочу его нести».

По пути в такси с вокзала Вашингтон Корт Хауза Смит все время нервно поглядывал в заднее окно, пока, наконец, Рокси Стинсон не сказала ему: «Ну, перестань же».

«Ладно», — ответил Смит, принужденно улыбаясь.

Некоторое время они ехали молча. Потом Смит заговорил: «Они со мной разделаются, они меня прикончат».

«Да нет же!»

«Они мне намекнули на это».

«Да перестань же, — ответила она, — все будет в порядке, все будет в порядке».

«Ты бы уничтожила некоторые письма и документы».

Рокси Стинсон взяла его за руки: «Расскажи мне все, Джесси, ведь я и так уже знаю много!»

«Нет, нет, ты просто разгони мою тоску, подбодри меня».

Уезжая из Вашингтон Корт Хауза в Вашингтон, Смит уговаривал Рокси Стинсон не выходить без спутников после наступления темноты и никогда не ездить одной в машине.

«Он был перепуган, — говорила она впоследствии, — он был перепуган».

Так прошла последняя встреча Рокси Стинсон с Джесси Смитом.

На рассвете 30 мая 1923 г. Джесси Смит был найден мертвым в номере, который он занимал вместе с министром юстиции Догерти в вашингтонском отеле «Вардман Парк». Он лежал на полу с простреленной головой, в руке у него был револьвер.

Заключение следователя было — самоубийство. Глава Бюро расследований Уильям Бернс взял на себя заботу о трупе.

Перед погребением вскрытие тела не производилось.

Когда труп Смита был обнаружен в номере отеля, министра юстиции Догерти там не было. Он провел эту ночь в Белом доме.

«Этот поступок, — заявил Догерти по поводу смерти Своего старого друга, — можно объяснить только полной потерей душевного равновесия». У Смита, добавил он, был диабет в очень тяжелой форме. «Эта коварная болезнь очень отражается на рассудке… Она уже привела многих людей к самоубийству. Она подорвала волю Джесси Смита. Я всегда буду помнить своего друга, каким он был до болезни — добрым, предупредительным, верным, благородным человеком».

Всем бросилось в глаза, что на похороны Джесси Смита министр юстиции не явился.

4. Внезапная смерть

Из числа людей, связанных с правительством Гардинга и находившихся на виду, не один Смит не выдержал тяжести тайных преступлений и страха разоблачения и умер при странных или загадочных обстоятельствах. Были и другие, в том числе и сам президент Гардинг.

В начале 1923 г. в характере и внешности Гардинга произошли разительные изменения. Он уже не был похож на красивого, любезного человека, который в марте 1921 г. принес присягу как новый президент. Он потрясающе постарел и осунулся; на его изрезанном морщинами, изможденном лице был написан страх. Когда он выступал с речами, его черты иногда искажались уродливой гримасой, — это он силился улыбнуться. Он не мог сдержать дрожь в руках. Его мучила бессонница, и под глазами у него образовались большие темные мешки. Казалось, что он боится всего окружающего.

Различные сенатские комиссии неумолимо продолжали свои расследования и должны были вот-вот разоблачить всю скандальную деятельность членов правительства. Время от времени Гардинг спрашивал у немногих журналистов, которым он еще доверял, что должен делать президент, «которого предали друзья»…

В июне 1923 г. Гардинг отправился из Вашингтона в своем личном вагоне «Сюперб» на Западное побережье США и на Аляску. Но этому путешествию суждено было внезапно оборваться.

В последних числах июля, когда Гардинг возвращался на пароходе с Аляски, у него появились, как сообщалось вначале, симптомы острого отравления. По прибытии в Сан-Франциско его уложили в постель в отеле «Палас», причем на этот pas был поставлен иной диагнозвоспаление легких. Через несколько дней врачи объявили, что Гардинг «спокойно отдыхает» и находится на пути к полному выздоровлению.

Вечером 2 августа вся страна была поражена неожиданной вестью о кончине президента. «Смерть, — говорилось в официальном бюллетене, подписанном врачами Гардинга, — последовала, по видимому, от какого-то поражения мозговой деятельности, вероятно в результате кровоизлияния в мозг».

Рано утром 3 августа при неровном свете керосиновой лампы в гостиной своего деревенского дома в Плимут Нот, штат Вермонт, Кальвин Кулидж принес присягу в присутствии своего престарелого отца, мирового судьи, и стал президентом Соединенных Штатов.

Болезнь и смерть президента Гардинга были окружены рядом странных обстоятельств.

Отравление, которое по первоначальной версии послужило причиной его болезни, объясняли тем, что на пути из Аляски президент поел на пароходе крабов. Однако в списке продуктов, хранившихся в кладовой пароходной кухни, крабов не значилось. Кроме того, никто из свиты президента не пострадал от отравления.

В течение первых часов после смерти президента корреспондентам официально сообщалось, что никто из врачей при смерти Гардинга не присутствовал и что при нем была в это время только его жена. Это сообщение в дальнейшем было изменено: теперь уже говорилось, что в момент смерти в спальне Гардинга находился его главный врач, бригадный генерал Чарльз Сойер. Через три дня после смерти Гардинга «Нью-Йорк таймс» писала:

«Существует несколько версий относительно обстоятельств, при которых умер президент Гардинг… Некоторые лица, находившиеся в это время поблизости, говорили, что г-жа Гардинг бросилась к дверям спальни, призывая врачей на помощь… Люди со взвинченными нервами, потрясенные этой трагедией, не в состоянии толком рассказать, как все это произошло… В официальном бюллетене была допущена ошибка…»

Некоторые врачи из числа лечивших президента требовали вскрытия. Однако по настоянию г-жи Гардинг его похоронили без вскрытия.[35]

5. Миллионеры перед судом

«Если бы я мог написать на его памятнике одну фразу, — сказал епископ Уильям Мэннинг в проповеди, произнесенной в соборе св. Иоанна в Нью-Йорке через несколько дней после смерти президента Гардинга, — я написал бы: «Он учил нас великой любви к ближнему». Это — величайший урок, который кто-либо может нам преподать. Да ниспосылает господь всегда нашей стране таких же преданных, мудрых и благородных правителей, каким был тот, кого мы ныне оплакиваем».

Но вскоре после того, как тело Гардинга было опущено в могилу, страна начала узнавать, что творилось за кулисами в дни его правления.

23 октября 1923 г. в одном из залов здания сената США сенатская комиссия по контролю над государственными землями начала публичное расследование дела о сдаче правительством в аренду нефтяных резервов военно-морского флота в Типот Доум и Элк Хиллс.

Первым давал показания сам бывший министр Фолл. Он держался надменно и даже угрожающе. Произнося длинные и запутанные речи, он возмущенно отвергал обвинения в сколько-нибудь неблаговидных поступках во время его пребывания на министерском посту. Сдавая в аренду нефтяные месторождения, говорил Фолл, он руководствовался, как и во всех случаях, самыми возвышенными патриотическими соображениями.

Показания Фолла подтвердил Гарри Синклер, который категорически заявил, что в результате деловых отношений, которые он имел с министром внутренних дел, последний не получил «никаких прямых, или косвенных, или каких-нибудь иных выгод или доходов». Эдуард Л. Догени заявил комиссии дрожащим от волнения голосом, что он возмущен до глубины души позорными обвинениями, взведенными на его старого друга Альберта Фолла. «Я прошу занести в протокол, — сказал Догени, — что я этим возмущен, да, что я чувствую себя оскорбленным этими обвинениями».