Бернард Корнуолл - ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА

• Название: ПОЛК СТРЕЛКА ШАРПА
• Автор: Бернард Корнуолл
• Жанр: Исторические приключения

Ричард Шарп и вторжение во Францию (1813 год)

---

Вырваться от принца Шарпу удалось лишь около четырёх утра. Честная компания уселась за карты, и стрелок, отговорившись неумением играть в вист, улизнул.

Уверения регента напоследок в том, что не пройдёт и двух дней, как Шарп получит новое назначение, не могли погасить бушующий в душе стрелка пожар ярости и самобичевания. Вырядился, как дурак на ярмарку, губу раскатал! Тоже мне, интриган-недоучка! Лорд Феннер, стреляный воробей, от вопросов науськанного Шарпом принца отмахнулся, как от мух. Феннер врал. Шарп верил сержанту Кэрью и не верил военному министру.

Поездка в Англию обернулась провалом. Плечи Шарпа облекал новый мундир (выброшенные на ветер деньги!), голова была свинцовой от сигарного дыма, а настроение — прямо противоположным тому чувству, что окрылило стрелка в миг, когда принц приказал позвать Феннера.

Опустошённый и раздавленный, Шарп спустился по ступенькам крыльца Карлтон-Хауса, отвечая на приветствия часовых, и вышел на Пелл-Мелл, освещённую небывалым чудом — газовыми фонарями. Рассветало. Шарп шёл вперед, и стук каблуков гулко разносился по пустым улицам.

Впрочем, не совсем пустых. Позади загрохотал экипаж. Цокали копыта, позвякивала сбруя, колёса гремели по мостовой. Шарп не обернулся. Наверно, кто-то из гостей принца решил, что пора баиньки.

Поравнявшись со стрелком, карета замедлила ход. Кучер на высоком облучке натянул поводья. Шарп прибавил шаг. Кучер крякнул и стегнул лошадей, нагоняя стрелка. Дверца кареты открылась, бросив на мостовую неровный прямоугольник жёлтого света от горящего внутри фонаря.

— Майор Шарп?

Стрелок повернулся. Экипаж изнутри был обтянут тёмно-синей тканью, и в этом плюшевом великолепии, будто изумруд в мягком гнезде футляра, сидела она. Зеленоглазая. Одна.

Шарп тронул кивер:

— Мадам?

— Вас подвезти?

— Мне ехать далеко.

— Едва ли. — жестом она пригласила его занять место рядом с собой.

Смелость её граничила с бесстыдством. Да какого чёрта, устало спросил себя Шарп. Лёгкая амурная победа — утешительный финал провального вечера. Он поднялся в экипаж и отправился навстречу пасмурному лондонскому рассвету.

Солнце давно взошло. Давно миновало время встречи, назначенной Харперу на постоялом дворе «Роза». Утро клонилось к полудню. Она перекатилась через него.

— Ты — последняя игрушка «Принцишки». И моя.

Слова её сочились горечью, как если бы она презирала себя за то, что затащила стрелка в постель. Она предавалась любви безоглядно, страстно, будто томилась без ласки долгие месяцы, но, утолив жажду тела, переменилась, превратившись в холодную леди, снизошедшую до простолюдина. Она не улыбалась, когда они ввалилась в спальню. Она не улыбалась сейчас.

— Будешь бахвалиться мною перед приятелями-солдафонами?

— Нет. — он любовно водил пальцем по её спине. Сверстница, думал он. Прекрасная, но обозлённая на весь мир сверстница. Имени своего она так и не назвала.

Острые ноготки впились в его плечо.

— Похвастаешь, что переспал с одной из дамочек «Принцишки»?

— А это так?

Она презрительно сморщилась:

— Наш «Принцишка» любит старушек, майор. Чем старше, тем аппетитнее. Он упивается их древностью и затхлостью. — коготком она провела по его шраму, — Как тебе лорд Феннер?

— Лживый ублюдок.

Впервые он услышал её смех.

— Очень точная характеристика, майор. Лорд Феннер — политик, а, значит, готов жрать дерьмо ради власти и денег. А с чего ты решил, что он лгун?

Его рука мягко двигалась от её лопаток до бёдер:

— Он сказал, что мой второй батальон — фикция. Соврал.

— Откуда знаешь, что соврал? — тень усмешки промелькнула на её лице. Уверенность Шарпа позабавила её.

— Она набирают рекрутов, а фикциям рекруты не нужны.

— Что будешь делать?

— Искать второй батальон.

На диво нежно она откинула с его лба прилипшую тёмную прядку:

— Не ищи.

— Почему?

Её нога обвилась вокруг него:

— Останься в Лондоне, майор. При дворе «Принцишки» полно похотливых шлюшек. Наслаждайся. Разве Феннер не пообещал тебе другой полк?

Шарп замер:

— Что так?

Вопрос повис в воздухе. Шарпа колотило, словно перед большой битвой. Он не знал её имени. Он знал лишь её горячее, ненасытное тело. В ней было что-то от кошки, гибкой грациозной кошки, раскинувшейся нагой на чёрных простынях и следящей зелёными хищными очами за тем, как он одевается:

— Могу я дать вам совет, майор Шарп?

Он натянул сапоги:

— Да.

— Не ищите этот батальон.

— Выходит, он существует?

— Я этого не говорила. — она завернулась в простыню, — Пристройтесь в Лондоне. Позвольте «Принцишке» наиграться вами всласть, но не наживайте себе врага в лице лорда Феннера.

Он презрительно хмыкнул:

— Что он мне сделает?

— Убьёт. Так что не ищите, майор.

Он наклонился поцеловать её, но она отстранилась. Он выпрямился:

— Я приехал в Англию найти его.

— Подите прочь, майор. — она наблюдала, как он пристёгивает палаш, — Там есть чёрный ход. Никто не должен вас видеть. Убирайтесь в свою Испанию!

В дверях Шарп обернулся:

— Там, в Испании, меня ждут люди, которые верят в меня.

Дом казался вымершим. Ни звука, ни шороха. Зеленоглазая молча смотрела на Шарпа, и стрелок понял, что его слова не задевают в её душе никаких струн, но упрямо продолжал:

— Они не лорды, они не герцоги, их осмеяли бы в Карлтон-Хаусе, но они те, кто проливает кровь за всех вас. Ради них я здесь.

Губы её изогнулись в усмешке:

— Прочь.

— Если тебе что-нибудь известно о моём батальоне, скажи мне.

— Я сказала тебе убираться. — из-под маски холодности прорвалась злость и отчаяние, — Вон!

— Постоялый двор «Роза». Я живу там. Напиши мне туда, и письмо меня найдёт. Мне всё равно, кто ты. Постоялый двор «Роза».

Она отвернулась, и Шарп ушёл. Переулок, куда выходил задний ход, встретил стрелка ярким солнечным светом. Шарп зажмурился, больше всего на свете желая оказаться там, где и был его истинный дом. В Испании, где шла война. Лондон, город роскоши, лжи и греха, оттолкнул стрелка. Шарп был чужим здесь.

Он зло сжал челюсти и побрёл на Друри-Лейн.

Глава 3

Британские солдаты в ярких красных мундирах, с мушкетами, на которых поблёскивали штыки, шагали сквозь дым. Они кричали. Они наступали. Били барабаны.

Французы спасались бегством. Они заполошно карабкались по склону холма. Англичане остановились и дали залп. Двое французов в чистенькой синей форме упали. Один выплюнул изо рта кровь, вскинул руки и картинно скатился к начищенным до блеска ботинкам британцев. Французский офицер в сползшем набекрень парике рухнул на колени и простёр сцепленные ладони к англичанам, моля о пощаде.

— И тогда, леди и джентльмены, настал звёздный час кавалерии!

Оркестр бравурно взвизгнул, и на сцену, размахивая деревянными саблями, выехали четыре всадника. Зрители заорали.

Десять разбитых французов построились в линию у подножия бутафорского холма, подняв ружья. Кавалеристы скакали к ним колено в колено. Сверкали шпоры и упряжь.

— Копыта их благородных коней оглушающе гремели по полям Виттории!

Рокот барабанов стал угрожающим.

— Мечи их были воздеты, отражая лучи солнца того славного дня!

Деревянные клинки взметнулись вверх.

— И гордыня Франции была смирена, леди и джентльмены, войска узурпатора повержены, и мир смятённо лицезрел ужасающую мощь британской кавалерии!

Оркестр выдал маловразумительную какофонию. Четыре конника обрушились на французов, и те живописно умирали, ломая руки и истекая кровью из приготовленных пузырей.

Сержанта Харпера представление заворожило. Он тряс головой от восхищения:

— Вот это да, сэр!

Вновь загремели барабаны, всё громче и громче, заглушая вопли возбуждённой публики и изображающих агонию актёров.

Задник сцены разошёлся в стороны. Впечатляюще, отметил Шарп. Там, где минуту назад расстилалась равнина Виттории с поддельным холмом, затянутая дымом из горшков вдоль сцены, теперь высился замок.

Дробь замедлилась, и в зале начали хлопать в такт ей. Зазвенели цимбалы. Зрители отозвались рёвом. Вещающий «от автора» актёр сбоку подмостков жестом попросил тишины.

— Леди! Джентльмены! Поприветствуйте Его Кровожадное, Злобное, Гнилое Величество, властителя Испании милостию братца, поприветствуйте короля Джо!

На сцене появился лицедей на чёрном жеребце. Весь облик артиста дышал крайней свирепостью. Он погрозил залу саблей. Зрители начали свистеть. Жеребец переступил копытами и помочился.

— Король Джо! — ведущий перекрикивал гомон, — Брат корсиканского людоеда Бонапарта! Милостью брата Джо стал королём гордых испанцев, палачом свободы!