Питер Миллер - Пески веков

• Название: Пески веков
• Автор: Питер Миллер
• Издательство: Мир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1970

---

— В основном мы делаем это для очистки совести, — согласился Шамиссо. — Чтобы произвести хорошее впечатление на членов Совета, вот и все.

— А они понимают, насколько это серьезно?

— Не знаю. Вряд ли. Впрочем, это всего лишь вопрос времени — и, пожалуйста, прости мне невольный каламбур.

— Теперь я попробую отгадать остальное, — сказал Уэйд с кислым выражением лица. — У вас состоялось внеочередное заседание Управления безопасности времени, и вы с сенатором Уайнэнсом решили, что я добровольно вызовусь выполнить это задание.

— Боюсь, что дело обстоит именно так, Уэйд. Может быть, нам удастся добиться повышения твоей пенсии, если ты вернешься обратно.

— Надо полагать, я отправлюсь один?

— Прости, но так будет лучше всего.

Уэйд Драйден сунул руку в карман пиджака и достал на редкость неказистую трубку. Он положил в нее кубик дешевого табака, выждал пять секунд, когда он загорится, затем пустил вверх неровное синее кольцо. Потом он встал и начал расхаживать по комнате, время от времени сдвигая ногой навахские ковры, скользящие на кленовом паркете. Вся его высокая долговязая фигура казалась расслабленной, но на узком лице застыло выражение напряженности.

— Лошади, — медленно проговорил он. — И кому может прийти в голову такая штука?

Шамиссо вынул из стола папку, достал оттуда стереоскопическую фотографию и, не сказав ни единого слова, протянул ее Уэйду.

Уэйд Драйден взглянул на фотографию и вздрогнул.

Это была хорошая фотография c паспорта путешественника во времени. Очертания лица были резкими и четкими; казалось, Драйден держит в руках человечью голову.

С фотографии на Уэйда смотрело слегка улыбающееся лицо. Оно принадлежало сильному человеку — твердые черты, ясные синие глаза, дружелюбное выражение. Белые волосы аккуратно зачесаны.

Если в этом лице и таилось что-то дурное, никакой аппарат не мог бы этого уловить. Несмотря на свою обыкновенность, лицо было приятным.

Вот почему Уэйд вздрогнул.

— Как его зовут?

Большой палец продолжал барабанить по столу.

— Боюсь, что имя у него не слишком зловещее — Дэниэль Хьюз; впрочем, все зовут его просто Дэн. Ему шестьдесят лет, и он получил разрешение на путешествие в прошлое обычным порядком через наше отделение в Цинциннати. Конечно, он прошел проверку, и его сочли весьма положительной личностью — может быть, даже слишком положительной, но это мы только теперь понимаем. По профессии он историк, получил степень доктора философии в Гарварде, автор нескольких монографий и все остальное, как обычно. Ни разу не был замешан ни в какие неприятности. Коллеги о нем высокого мнения. Он специализировался по ранним высокоразвитым культурам Центральной и Южной Америки, особенно Центральной Мексики.

— Хм, — Уэйд снова посмотрел на фотографию. — Я полагаю, все шарики у него на месте?

— Он в здравом уме, — Шамиссо нахмурился. — У него репутация уравновешенного человека — очень спокойного, покладистого работяги.

— Да, уж внешне-то он никак не похож на человека, способного выкинуть такой фокус.

— Откуда ты знаешь? — На лице Шамиссо появилась холодная улыбка. — Ведь еще никто не пробовал выкинуть такой фокус или даже что-то отдаленно его напоминающее. Различные типы преступлений привлекают различных типов преступников.

— Значит, ты считаешь это преступлением?

— С юридической точки зрения да. А как же иначе это назвать?

Уэйд рассмеялся.

— Наверно, человека, поджегшего мир, ты назовешь пироманом.

— Пожалуй.

Уэйд посмотрел на Шамиссо, но тот не мигая встретил его взгляд. Уэйд покачал головой. Он знал Шамиссо уже тридцать лет, но все же этот человек оставался для него загадкой.

Уэйд положил фотографию обратно в папку, подошел к своему креслу и сел. Он внимательно осмотрел трубку, убедился, что табак полностью сгорел, затем положил ее в карман.

— Где Хьюз раздобыл лошадей? — спросил он. — И сколько их у него?

— Что-то около пятидесяти, — ответил Шамиссо. — И кобылы, и жеребцы. Я не ручаюсь за то, что их ровно пятьдесят, но что-то вроде этого. Нам неизвестно, где ему удалось их раздобыть. Конечно, мы пытаемся это выяснить, но пока безуспешно.

— Он не мог захватить их с собой, когда отправился в прошлое, правда? Мне кажется, что даже в нашем отделении в Цинциннати заметили бы табун в пятьдесят лошадей.

Шамиссо отпустил правую руку и начал стучать по столу большим пальцем левой руки.

— Нет, когда он отправлялся, у него не было лошадей. Кто-то проморгал его где-то на пути в прошлое, и мы с кого-то снимем за это голову, но это уже не твоя забота. Должно быть, по пути он сделал остановку — в 1900, 1800 году или где-нибудь еще — и прихватил их с собой. Как это произошло, я не знаю, но обязательно узнаю.

— Он мог привезти их в 1445 году из Европы, — заметил Уэйд.

— Возможно, однако маловероятно. До путешествия Колумба оставалось еще полвека, и я уверен, что он не переправил лошадей через этот чертов океан.

Уэйд нахмурился.

— Когда-то в Америке тоже были лошади, правда? Я хочу сказать — местного происхождения.

— Неплохая мысль! Действительно, в Новом Свете когда-то обитали лошади, но они вымерли в конце плейстоцена. Конечно, он мог прихватить лошадей и из плейстоцена, но это почти невозможно — ему пришлось бы в одиночку приручить табун диких лошадей и затем гнать их двадцать тысяч лет из конца плейстоцена до 1445 года. Откровенно говоря, я в это не верю. Как бы то ни было, вопрос не в том, где он раздобыл лошадей. Лошади уже там. Это все, что тебе нужно знать.

Уэйд наклонился к Шамиссо.

— Скажи мне, Хэнк, насколько это серьезно? Только честно!

Большой палец перестал барабанить по столу.

— Больше ста лет мы жили под угрозой кобальтовой бомбы, — сказал Шамиссо. Его хрупкое тело казалось теперь невесомым. — Слава богу, мы не испытали последствий ее взрыва, но она могла взорваться в любую минуту. Эти лошади, Уэйд, — тоже бомба, только во времени, и я употребил этот термин намеренно. Вполне возможно, что бомба пошипит и погаснет сама по себе, даже несмотря на то, что Дэниэль Хьюз раздувает огонь. Если она и взорвется, ее воздействие может быть чисто локальным и всякие следы ее сотрутся задолго до нашего времени. Однако 1445 год в Центральной Мексике не так уж далеко отстоит от 1520 года — а это год высадки Кортеса. И если мы не уничтожим эту угрозу немедленно и полностью, вся наша цивилизация и мы вместе с ней можем исчезнуть в одно мгновение. Вот насколько это серьезно.

Слова Шамиссо еще больше встревожили Уэйда.

— А тебе не кажется, что группа лучше справится с заданием? Что, если я допущу промах?

— Постарайся не допускать промахов, — последовал спокойный ответ Шамиссо. Большой палец опять начал постукивать по столу. — В подобной ситуации чем меньше шуму, тем больше шансы на успех. А это означает, что нужно послать одного человека, по крайней мере сначала. На карту поставлены человеческие жизни, Уэйд, сейчас не время разбираться, кому что кажется. Ты и сам это понимаешь.

Уэйд глубоко вздохнул. Да, он это понимал.

— Хорошо, Хэнк, пусть будет по-твоему. С чего мне начать?

— Вот с этого. — Шамиссо кивнул на досье. — Сначала ты должен подвести итог тому, что нам известно о Хьюзе. Потом я хочу, чтобы ты встретился с людьми, знавшими его, — между прочим, его жена все еще здесь — и составил о нем свое представление. Дэниэль Хьюз — это ключ ко всему, и ты должен знать, как с ним обращаться. Когда ты решишь, что достаточно подготовился, причем не торопись, в твоем распоряжении времени столько, сколько нужно, но не больше двух недель, — мы перебросим тебя в 1445 год прямо ему на крышу, если только у него есть крыша. После этого ты начнешь действовать самостоятельно. У нас будет наготове группа агентов Управления безопасности, однако ты можешь вызвать их только в случае крайней необходимости. Если где-то допустишь ошибку, нам придется послать в 1445 год целую экспедицию, чтобы все уладить и изменить культуру целого народа, а это удается далеко не всегда.

Уэйд снова окинул взглядом седого улыбающегося мужчину на фотографии.

Шамиссо кивнул.

— Если будет нужно, убей его, — сказал он.

Уэйд взял досье, вышел из комнаты и поспешил к своему вертолету.

Апрельское небо было удивительного нежно-голубого цвета, и ни единое облачко не закрывало теплого аризонского солнца. Уэйд поднял вертолет на пять тысяч футов и включил автопилот. Далеко внизу проносились поля, прорезанные оросительными каналами, и вся пустыня была одета в праздничную одежду — первую зелень весны. Природа уже успела позабыть холодные ветры зимы, а обжигающий жар лета был всего лишь далеким воспоминанием.

Уэйд развернул досье на столике перед собой и начал медленно переворачивать страницы. Он просматривал материал, еще не пытаясь запомнить все подряд, а просто впитывая впечатления.