Андрэ Нортон - Песчаные сестры (Преданья колдовского мира - 2)

• Название: Песчаные сестры (Преданья колдовского мира - 2)
• Автор: Андрэ Нортон
• Жанр: Научная Фантастика

---

А она...

Где она? Перед ней расстилалось море зеленой травы, луг тянулся до самого подножия серой скалы. В траве, словно кто-то беззаботно разбросал пригоршню блестящих ярких камней, покачивались цветы с широкими лепестками, всевозможных красок и форм, как раковины на берегу. Над цветами вились бабочки - или крылатые существа, похожие на бабочек. Они тоже были ярко раскрашены, у многих попадались многоцветные крылья.

Ничего напоминающего Торовы топи. Турсла была уверена, что это и не мир ее снов. Только она хотела двинуться вперед, как воля послала девушку вверх, и она действительно устремилась вперед, но не шаг за шагом, а полетев в воздухе, полетев, как бабочка.

Но вот Турсла долетела до скалы, возвышавшейся над травой. И снова желание подняло ее выше, к самой вершине скалы. И девушка увидела за ней более обширную долину, по которой протекала река. Поперек этой широкой водной ленты лежал каменный мост, к нему через зеленое поле вилась дорога.

А по дороге к мосту приближался...

Лошадь... это наверняка лошадь. Турсла никогда не видела этих животных, но сразу узнала. А на лошади - человек.

Ее желание увидеть странно приблизило всадника, хотя она сама не покидала скалы, а он еще не въехал на мост. Но она видела его ясно, словно он совсем рядом, она буквально могла положить руку на холку лошади.

На нем поблескивала рубашка из металла, сплетенная из маленьких металлических колец, сцепленных друг с другом. С плеч свисал плащ, заколотый у горла большой брошью с зелеными и серыми камнями. Такие же камни сияли на поясе, с которого свисал меч в ножнах.

Голова всадника была закрыта шапкой, тоже металлической, но сплошной, а не из колец. Надо лбом проходил выступ, охватывавший всю голову. В выступе теснились гнезда, из которых торчали зеленые перья.

Но Турсла лишь мимоходом заметила все это, потому что прежде всего ее заинтересовал сам человек. И она принялась внимательно изучать его лицо в тени металлической шапки.

Он молодой, со светлой кожей, не темнее, чем у торов. В лице видна была сила - и красота. Он был бы хорошим другом или братом по клану, решила девушка. Или достойным противником.

Он ехал, глядя вперед, но словно не видя дороги. Его полностью поглотили какие-то размышления, и мысли эти явно были неприятными. Неожиданно он повернул голову - и его глаза посмотрели на нее! А на лбу меж бровей появилась резкая складка.

Турсла увидела, как шевельнулись его губы. Но если он и говорил что-то, она не слышала. Потом он поднял левую руку и протянул ее к девушке. И в то же мгновение все исчезло. Ее головокружительно, ошеломляюще быстро унесло оттуда. Открыв глаза, Турсла увидела, что она опять сидит на кресле Вольта, и вокруг только рухнувшие от времени стены гробницы. Но теперь - теперь она знала! Вольт ответил на ее просьбу! Она оказалась связана со всадником. Их настоящая встреча еще впереди, и ее ждет опасность и такое испытание сил, какого она сейчас не может представить.

Девушка медленно встала и глубоко вздохнула, словно готовясь к схватке, хотя и знала, что время ее еще не настало. Он теперь знает о ней, этот всадник, а его лицо ни на мгновение не потускнеет в ее памяти. Нет, он гдето едет верхом, он реален!

В тот же день она снова пришла к Мафре. Может, мать клана и не сможет дать ей ответа, но по крайней мере она хоть с кем-то поделится видением Вольта. А здесь она может без ограничений доверять только Мафре.

- Дитя-мотылек... - Мафра повернула к ней незрячие глаза. Она никогда не ошибалась в том, кто к ней приближается. - Ты ищешь...

- Да, мать клана. Я искала в разных местах и на разных путях, и я не понимаю. Но вот что я видела: с собственного трона Вольта я совершила странное путешествие, которого не могу объяснить, - и она рассказала Мафре о всаднике.

Мать клана долго молчала. Потом коротко кивнула, словно подтверждая какую-то свою мысль.

- Итак, началось. А чем закончится? Мое предвидение не показывало этого. Тот, кого ты видела, мотылек-дитя, это тот самый, что связан с нами кровью...

- Корис!

Рука Мафры, лежавшая на колене, напряглась, голова чуть дернулась, как от удара.

- Значит, старый рассказ до сих пор не забыт, - сказала она. - Но твой всадник не Корис. Тот, о ком я говорю, - дитя тех, кто заговорами движут горы или убивают людей сталью, чтобы ничто не могло повредить им самим. Это сын Кориса, и зовут его Саймонд. Имя ему было дано чужестранцем, который доблестно сражался рядом с его отцом, освобождая Эсткарп от коддеров.

Мафра помолчала, потом продолжила:

- Если тебя интересует, как все это стало мне известно, так слушай. Когда я была моложе и сильнее в своей силе, я часто уносилась мысленно за пределы Торовых топей, как ты это сделала сегодня. Друга Бориса - Симона Трегарта - благодаря волшебству его противников заманили сюда, а потом отдали врагам. И с ним была та, кого по обычаям чужаков выбрал себе в пару Корис. Но тогда мы поступили неправильно, и в ответ нас окружили барьером. Мы не можем выйти за пределы болот, даже если захотим, и к нам никто не может прийти.

- А морской берег тоже огражден, мать клана?

- Большая часть берега - да. На него можно смотреть, но туман встает стеной, как камни, которые окружают нас сейчас.

- Но, мать клана, я ходила по песку у моря, находила раковины...

- Молчи! - прошептала Мафра. - Если это дано тебе, никому не рассказывай. И может настать время, когда это тебе пригодится.

Турсла тоже заговорила шепотом.

- Это предвидение, мать клана?

- Не очень ясное. Я знаю только, что тебе понадобятся все силы тела и разума. Вот что я скажу тебе. Уннанна призывает сегодня вечером, и если ей ответят... - Мафра подняла руки и снова уронила их на колени. - Тогда я все предоставлю твоей сообразительности, дочь-мотылек. Твоей сообразительности и тому в тебе, что из другого мира.

И она сделала знак, отпуская дувушку. Турсла пошла к себе, взяла веретено, но если бы кто-нибудь понаблюдал за ней, то увидел бы, что работа ее приносит мало проку.

Наступил вечер, и женщины клана начали шепотом переговариваться. Никто не обращался к девушке; она наполненная, и теперь ничто не должно угрожать ей и тому, что в ней. Не приближались и к Мафре. Женщины собрались вокруг Паруи и неслышно ушли.

Вокруг острова домов не стоят часовые, кроме одного-двух, которые сторожат от ящериц-вэков. И в любом случае никто не станет следить за тем, кто идет к гробнице, поэтому Турсла, накинув темный плащ, который скрыл ее волосы, решила, что сможет пройти туда незаметно.

Она пробиралась по той же тропе, по которой уже проходила сегодня. Те, что шли впереди, не несли факелов; светила только луна, но Турсла видела, что были представлены все дома. Это не подлинный призыв, потому что нет мужчин. Так она думала, пока не заметила лунный отблеск на острие копья и не увидела мужчин в плащах. Десять воинов выстроились перед троном. А на троне кто-то сидел. Турсла нашла укрытие за грудой камней, и в этот момент сидевший на троне поднял голову к свету.

На месте поиска сидела Уннанна: Глаза ее были закрыты, она медленно поворачивала голову из стороны в сторону. Окружающие начали петь, вначале негромко, так что голоса их были едва слышны за журчанием воды и шелестом крыльев каких-то ночных птиц. Но вот пение стало громче - пение без слов, но от этого пения кожу Турслы закололо, волосы на затылке у нее зашевелились. Девушка обнаружила, что тоже поворачивает голову, как это делает Уннанна, и тут же осознала опасность: она может быть захвачена тем, что здесь происходит.

Она подняла руки и закрыла глаза, чтобы не видеть этого раскачивания, и, вспомнив о песчаной сестре, ухватилась за это воспоминание, как утопающий в море за брошенную веревку. Ритм пения бился в ее теле, но Турсла боролась с ним; не вполне сознавая, что делает, она встала во весь рост и начала маршировать на месте - не в такт движениям Уннанны, а по-другому, в ином ритме, чтобы вырваться из чар, навеваемых матерью клана.

Здесь собиралась сила, тело отзывалось на нее. Сила давила на девушку, как тяжелая ноша, стараясь раздавить. Но Турсла сопротивлялась, губы ее произносили слова, вышедшие из глубин сознания; а ведь она пыталась раньше раскрыть эти глубины и не смогла. И только в такой опасности они открылись.

Турсла открыла глаза. Все было как и раньше - только Уннанна сдвинулась вперед на троне Вольта. Один за другим к ней подходили ожидавшие мужчины. Она касалась их лба, глаз. И каждый уступал место следующему. Из концов пальцев, которыми Уннанна касалась мужчин, исходили небольшие конусы света, и каждый отходивший от нее уносил на лбу то же странное свечение.

Когда все были так помечены, они повернулись и вышли из зала; женщины расступились, уступая им дорогу. Когда мужчины проходили мимо нее, Турсла заметила, что лица у них неподвижны, глаза пусты, и шли они, словно заколдованные. Их предводителем был Аффрик; за ним шли самые искусные молодые охотники.