Эмма Уайлдс - Немного скандала

• Название: Немного скандала
• Автор: Эмма Уайлдс
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-43324-5, 978-5-226-05371-9

Леди Эмилия Паттон мечтала жить в тишине, среди любимых книг, но пришлось задуматься о скорой свадьбе. Подходящих женихов было предостаточно, однако девушка умудрилась подарить сердце тому, кого всерьез считала «джентльменом-грабителем»!

Конечно, в действительности лорд Александр Сент-Джеймс вовсе не преступник. Впрочем, ни ему, ни Эмили от этого не легче, ведь их отцы — злейшие враги, а значит, о браке и речи быть не может.

Но Александр уверен: для настоящей любви преград не существует. Если ему и его любимой не оставили другого выхода, они готовы пойти на открытый скандал…

---

— Возражаю против определения «нечестивые», — притворно возмутился Майкл, развалясь на стуле. Темно-рыжего цвета бриджи, синий сюртук; галстук завязан совсем просто, с элегантной небрежностью. Длинные ноги, облаченные в сапоги, вытянуты и скрещены в лодыжках. Но рот кривился в слабой улыбке. Выгоревшие пряди каштановых волос, загорелая кожа свидетельствовали о его недавнем возвращении из Испании. Глаза живого орехового света искрились весельем.

— Не будь ты занудой, черт возьми, Алекс, — подал голос Люк, приподняв бровь в циничной гримасе. — Твое родовое имя все равно отличная приманка для предприимчивых мамаш и их пресных дочек на выданье. Кроме того, по причинам, мне совершенно непонятным, особы женского пола так и млеют от твоей смазливой физиономии.

Алекс рассмеялся:

— Пусть так, но при наличии двух братьев, а теперь еще и законного наследника мне никогда не получить титула, разве что мне его пожалуют. Между достойным и престижным браком большая разница. К сожалению, вы двое как раз второй случай.

— Прискорбная мысль, — усмехнулся Люк, поднимая бокал. — Не имею в виду пресечь бурный поток твоих жалоб, однако позволь заметить — и это вовсе не секрет, — что у тебя есть собственное, вполне внушительное состояние. Так что вряд ли тебя оставят в покое.

Наверное, это соответствовало действительности, но Алекс так радовался, что роды прошли хорошо, и ничто не могло испортить его отличного настроения. Беременность невестки протекала нелегко, и Алекс знал — но хотя вслух об этом не говорилось, — что Джон боится и за жену, и за ребенка. К счастью, трудная беременность завершилась легкими родами. Когда брат влюбился и оставил распутные привычки холостой жизни, он сделался человеком строгих правил, обожал свою жену.

— Кстати, о молодых леди на выданье. Какое объяснение ты предоставишь лорду Хатауэю, если его прекрасная дочка сообщит ему, что ты прятался на ее балконов? — спросил Майкл обманчиво небрежным тоном, но глаза, однако, выдавали напряженный интерес; безразличием тут не пахло. — Лорд имеет полное право разозлиться. Хотя бы потому, что ты не смог закрыть на ключ ящики его письменного стола и он понял, что кто-то побывал в его кабинете. Если же она промолчит, тогда, может быть, граф решит, что сам забыл их закрыть, тем более что ничего не украли. Но если она скажет, что ты был в ее комнате, он быстро поймет, что к чему.

И это было бы сущим несчастьем — по многим причинам. Алекс вынужден был это признать. Была бы беда, если бы его поймали. Он знал об этом еще до того, как попросил Майкла узнать планировку городского дома Хатауэя, а потом и сопровождать его в том злосчастном предприятии. Дело не в том, что это рассорило бы их семью и Паттонов. Он с самого детства знал: их семьи разделяет давняя вражда. Он никогда толком не понимал почему — до того шокирующего признания бабушки. Если Хатауэй прознает об этой истории — знай он хотя бы половину истории, — он придет в ярость, что Алекс посмел коснуться его дочери. Это еще мягко сказано — граф, скорее, захочет его убить.

Поцелуй. Где, черт возьми, была его голова?

Наверное, зов плоти. Другого объяснения не было. Стоило ему коснуться нежного теплого тела этой девушки, почувствовать его в своих руках, вдохнуть слабый аромат розового масла, который источала ее гладкая кожа, и он повел себя как последний дурак.

Да, она была очень красива, но мало ли вокруг красивых женщин? Случившееся было не в его характере.

Все утро он вспоминал вкус ее губ. Эти золотистые волосы, безупречная кожа! Ее манящие глаза были такого необычного льдисто-голубого оттенка…

— Что такое? — всполошился Люк, переводя взгляд с Алекса на Майкла. — Дочка Хатауэя тебя поймала? Помню, как тогда, в Испании, ты прошел мимо часовых-французов, и даже веточка не хрустнула!

— На самом деле это наш друг Алекс ее поймал. В буквальном смысле этого слова. — Майкл снова наполнил свой бокал, и плеск жидкости заглушил громкий хохот сидящего за соседним столиком толстяка, оживленно обсуждавшего тему импорта зерна. — Он говорит, что девица открыла балконную дверь и вроде как собиралась упасть в обморок. Очевидно, хотела глотнуть свежего воздуха. А он всегда готов прийти на помощь прекрасной даме — что, будет мне позволено напомнить, чуть не стоило ему жизни в Бадахосе. Вот он и материализовался из мрака и схватил ее в объятия.

— О, что за чушь! Нельзя материализоваться из ниоткуда. Балкон был совсем небольшой, а я стоял всего в нескольких футах от нее, — проворчал Алекс. — Она все равно бы меня увидела. Что мне, по-вашему, оставалось делать? Смотреть, как она падает к моим ногам? Она закрыла глаза и покачнулась. Вы оба на моем месте сделали бы то же самое. Оказалось, что с ней все в порядке, но я-то этого тогда не знал.

— Но теперь она знает, что ты был там. — Люк взглянул на него скептически. — Искал какой-то таинственный ключ, вот как. Очень интригующе — ты не можешь этого отрицать. И ты должен понимать, что мы с Майклом сгораем от любопытства.

По правде говоря, он и сам знал немного.

— Ключ — фамильная реликвия.

— Тогда почему он у Хатауэя? — в своей вкрадчивой манере поинтересовался Майкл, его каштановые брови вопросительно поползли вверх. — И что еще важнее, почему ты не посвятишь нас в эту историю?

— Справедливое замечание, — согласился Люк.

— У вас обоих полно собственных тайн, — раздраженно ответил Алекс, хотя злился он скорее на себя. Он не только не обнаружил ключ, вдобавок обнаружили его самого. Да еще поддался порыву — а ведь он никогда не действовал под влиянием минутных желаний — и в самом деле поцеловал полураздетую леди Эмилию. Мало того что она была невинной девицей, но еще и последней женщиной в Лондоне, которой ему было позволительно касаться. Между их отцами стояла многолетняя вражда, которая, как предполагал Алекс, была следствием их ссоры в далекой юности. Однако из-за проклятого ключа он и сам увяз в этом деле. Ясно, что леди Эмилия не знала, кто он такой. Но когда узнает — а она узнает, потому что они обречены встречаться на светских собраниях, — ее следующий шаг может повлечь за собой целую лавину бед. Лавина зацепит и его, потому что Хатауэй захочет выяснить, что именно Алекс искал в его доме.

Но она казалась такой хрупкой, такой бледной в лунном сиянии, с голыми плечами и полуобнаженной грудью, ее ресницы сомкнулись…

Что ж, черт возьми, может, он действительно питает слабость к красивым барышням, попавшим в беду. А еще он любил детей, одиночество и астрономию, потому что звезды и безграничное пространство ночного неба его просто завораживали. И поскольку Алекс никогда не знал родной матери, он обожал бабушку, отчего, кстати, и оказался теперь в таком опасном положении. Однако из всего вышеперечисленного сплетники поверили бы лишь в слабость к прекрасным дамам, и не обязательно попавшим в беду.

— Я был бы благодарен за сохранность тайны, потому что это крайне важно для моей бабушки. Я знаю только что много лет назад, точнее десятки лет назад, у сестры деда была незаконная связь с отцом лорда Хатауэя. Она была молода и не замужем. У него уже была семья, и он повел себя бесчестно. Она умерла от несчастного случая, а он погиб на дуэли, от пистолета моего дедушки. При чем здесь этот ключ, — добавил он тихо, — мне и самому не ясно.

— Интересно, — заметил Майкл.

— Согласен, — подумав, кивнул Люк. — Хорошо, в таком случае можешь считать, что тема исчерпана. Когда — или если — захочешь продолжить, я весь к твоим услугам.

Все трое отлично понимали, что такое личная жизнь и ее тайны, и разговор зашел о новой политике лорда Ливерпуля, по большей части в одобрительном тоне, потому что личное мнение приберегалось для той минуты, когда можно будет поговорить с глазу на глаз. Когда опустела вторая бутылка виски, Алекс ушел из клуба. К этому времени он успел забыть соблазнительную дочку графа Хатауэя.

Но может быть, он лишь убеждал себя в том, что забыл?

Должно быть, с ней что-то неладно. Иначе как объяснить, что сборы на бал ее совсем не радуют? Разве не полагается молодым леди часами обдумывать наряды, предвкушая блеск и фривольность бального зала, бесконечную череду светских удовольствий? Какое платье надеть, чтобы выглядеть ослепительно и заставить всех джентльменов вокруг пасть к ее ногам? Но Эмилия перебирала свои платья без всякого интереса.

Она остановила свой выбор на платье небесно-голубого щелка. В угоду тете Софи, потому что та была просто в восторге от цвета, когда портниха разложила этот шелк среди отрезов тканей и мотков кружев. Потом тетя с энтузиазмом помогала снимать мерки — казалось, это будет продолжаться целую вечность.

Эмилия знала, что отец потратил на ее гардероб целое состояние. Однако у нее было неприятное чувство, что в этом экстравагантном поступке им двигала вовсе не отцовская щедрость, а желание устроить выгодный брак.