Александр Житинский - Полдень XXI век 2009 № 05

• Название: Полдень XXI век 2009 № 05
• Автор: Александр Житинский
• Издательство: Издательство: ВОКРУГ СВЕТА
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-98652-292-0

Содержание

КОЛОНКА ДЕЖУРНОГО ПО НОМЕРУ.

Александр Житинский

ИСТОРИИ, ОБРАЗЫ, ФАНТАЗИИ

Александр Волков ««АППОЛОН-28»»

Кое-что из истории покорения космоса, и не совсем фантастика.

Александр Егоров «ДЕВЯТЬ ДНЕЙ ДЕМОНА». Рассказ

Илья Кузьминов «РЕКУРСИЯ». Рассказ

Максим Чупров «СТЕПЬ». Рассказ

Игорь Минаков «СКАЗКА — ЛОЖЬ». Рассказ

Максим Маскаль «ИПОТЕКА ДЛЯ ДУРАКОВ». Рассказ

Андрей Дубинский «ЗЕРКАЛЬНЫЙ». Рассказ

Роман Годельшин «ДЕЗЕРТИР». Рассказ

ЛИЧНОСТИ, ИДЕИ, МЫСЛИ

Леонид Фишман «ЗАЧЕМ МЕНЯТЬ ИСТОРИЮ?»

Антон Первушин «МИФОЛОГИЯ КОСМИЧЕСКОГО ЛИФТА»

ИНФОРМАТОРИЙ

Наши авторы

---

Сергей Никитич появлялся, как Фауст, — в клочьях дыма! Жал на клаксон, «козёл» блеял тусклым фальцетом, созывая жителей к колодцу. Потом участковый принимал от сухонькой бабы Насти стаканчик самогона и зелёную репку.

— Здравствуйте, Сергей Никитич.

— Угу… — обмахивался надкушенной репкой участковый. — Вы тут, случайно, моей фуражки не видели? Такая, с красным околышем. Ну, я в ней вчера у Федотова на именинах гулял.

— Нет вроде.

— А, ну ладно. Если найдёте, припрячьте. Заеду, заберу. Нынче таких уже не шьют. Не тот крой пошёл. А сапог моих хромовых, случайно?..

Забираясь назад в «газик», участковый сильно накренял его весом и захлопывал кривую дверцу. Дверца крякала, но упорно не закрывалась.

— От зараза.

Народ стоял смирно, с любовью и интересом глядя на участкового.

— А чего заезжали, Сергей Никитич? Может, сказать чего хотели?

— Чего хотел, того сказал, — кряхтел участковый, вращая педаль зажигания. — Я так, показать, что жива ещё наша милиция. И вот ещё… Федьку Куролесова позовите, пусть больше не прячется в сортире. Проколотую шину я ему простил, отработает в гараже.

Когда дым от участкового рассеивался, над лопухами снова принимались порхать бабочки, и в Косой всё возвращалось к прежней жизни.

Дел в деревне немного. Вернее, всего одно — никакого. Если раньше народец ещё подрабатывал между делом, шуршал чего-то там в колхозе, попивая по праздникам казённую и разбавляя домашними заготовками, то нынче колхоз «Рассвет зари» приказал всем долго мучиться. Председатель повесился на шнурках в управе, устав от долгов, белой горячки и затяжного конфликта с двумя сожительницами. В Косой, построенной ради одного свинарника, настала непролазная безысходь.

После кончины председателя уездная управа объявила всех вольными фермерами! Пожав руку старосте, вымарали списком из платёжных ведомостей, чирк-чирк, и нет у.

На радостях счетовод управы напился и спалил конторский флигель, вместе с паспортами и метриками косочан. Счетовода, конечно, судили, товарищеским судом по морде… Но паспортов и метрик уже не вернуть, а может, и не было их вовсе, померещилось. Так осталась деревня без документов и дальнейших перспектив.

В общем, на какие шиши жили-были косочане — неизвестно. Кому какое дело, живут же в прериях североамериканские индейцы, в качестве дикой природы и национального колорита. Никто не пристаёт к ним с дурацкими вопросами, могут ведь и по балде томагавком дать!

Народ в Косой не унывал. Пил, как и положено, и даже пытался чего-то там латать, кроить. Последним грандиозным проектом в Косой стало строительство сортира для Павла Ивановича Загорулько. Случилось два года тому — строили храм Естественной Надобности весело, всей деревней. Щепу и доски принёс Макар Зосимович Ширяев, о нём речь впереди, разобрав остатки свиного загона. Долго утверждали генеральный проект, спорили, стучали стаканами и топорами, а когда через месяц этот «билдинг» рухнул на голову Павла Ивановича, едва не сделав человека заикой, учредили комиссию и сошлись на непригодности свинских досок к важному делу.

Зато доски годились для печки — топить зимой. Как вы уже догадались, центральным отоплением в Косой не пахло, пахло навозом. Гора этого добра досталась в наследство от советской власти. Этим-то кизяком косочане и топили широкие, в пол-избы, печи, вперемежку с дровами и сухим торфом.

Memento mori… Первым, понятное дело, на заре реформ закончился торф. Затем исчез кизяк, следом дрова. И тут все вспомнили о гниющем на ветру свинарнике, крупнейшем в Европе! Два года свиноферма усыхала, убывая в размерах, пока не осталась от неё куча мусора. Аномалия проста — исчезал, скажем, шифер, и тут же появлялся на крыше бывшего агронома. Растворялись балки и стропила, а дед Игнат Коломийцев обзаводился новой банькой. Потом в дело пошли совсем огрызки — щиты от стен и утеплитель.

Вскоре деревню исключили из реестра колхозных угодий. Никто ничего не понял, три года терпеливо ждали, что районная управа одумается и вернёт всё на место — людям обещание зарплаты, колхозу обещание работы. Годы шли, а райцентр как в дыру ухнул.

Лишь в прошлом, в девяносто седьмом, году объявился в Косой некий мелкотравчатый начальник. Вертлявый такой, с рыбьей чешуёй в глазах. Объявил, что на Большой земле пришёл конец Советской власти, и всем теперь свобода! В смысле, свободны… Нет дураков за работу платить! Демократия вокруг и полная… Слово такое ввернул, мужики приняли за новые матюги.

— От ёлки, — задушевно почесал плешь Макар Зосимович. — И что теперь вместо? Неужели царя вернут?

— Бери выше!

Собрав пожертвования и пообещав построить в Косой междугородный деловой центр с магазином, начальник свалил с деньгами в туман. Кто есть выше царя, Макар Зосимович узнать так и не успел, а спросить больше не у кого. Разве у деда Игната, да вот беда — тот соврёт, не дорого возьмёт. Коломийцева как заклинило на событиях первой германской, когда армия Брусилова прорывалась сквозь болота Пруссии, до сих пор не отпустило. Да и самым умным в Косой считался именно Макар Зосимович, потому что была у него непростая, можно сказать — выдающаяся, для этих мест биография.

Но, коль скоро речь зашла именно о космосе, придётся всё рассказать по порядку, не упуская существенных деталей.

2

Итак, судьба Макара Зосимовича Ширяева — удивительна! Он не был коренным косочанином! Коренных в Косой всего двое — дед Игнат и водовоз Жильбельдиев. После восьмилетки пошёл Макар Зосимович в «профтех», откуда и вылетел с треском за неуспеваемость. Оттуда прямая дорога в «Земдренажработу», единственное заведение в Угрееве, где водились интеллигенты в шляпах. Там и набрался Макар Зосимович ума-разума. Женился, развёлся, опять женился, сбежал от алиментов, был пойман и возвращён на законное место судебным исполнителем. На втором году реформ, когда цены начали скакать, как блохи, Ширяева откомандировали в Косую с важным заданием — проверить состояние каналов и осушительных колодцев системы ирригации.

Наивный Макар Зосимович и не подозревал, что никаких каналов ирригации в Косой никогда не имелось! Комедию придумал начальник, чтобы раскидать по весям безмерно раздутые штаты и присвоить пару-тройку свободных зарплат.

— Где тут каналы? — сходу бухнул Макар Зосимович тётке Матрёне, божьему одуванчику на завалинке.

— Свят, — шарахнулась от него Матрёна.

— Понятно, — почесал лоб Макар Зосимович. — Ладно, прокукуем как-нибудь до пятницы.

Когда и через три недели никто из райцентра не приехал, он насторожился. Сначала даже испугался, чудак. Стал писать письма и бросать в почтовый ящик на околице. На ящике было нацарапано неприличное слово и отсутствовало дно, письма проходили сквозняком и падали в грязь, где их растаскивали собаки и вороны. За околицей, насколько хватало глаз, простиралась дикая, непуганая Россия, тянувшаяся, по признанию счетовода, аж до самого Парижа!

Так гражданин Ширяев стал аборигеном. С годами свыкся, обзаведясь хозяйством и сожительницей. Брошенных дворов — навалом. Стал жить-поживать и внезапно открыл новый вид философии — непротивление желаниям. Например, хотел Макар Зосимович спать — спал, хотел работать — спал, хотел есть — опять спал. Потому, как я уже говорил, с работой и общим продуктовым набором в Косой не ахти.

Долгими вечерами с тоской глядел он на заходящее солнце, красным блином плывшее над мегаполисом Угреево, где текла бурная и интересная, но, ёлки-палки, такая недоступная жизнь.

На четвёртый год необычной командировки Макар Зосимович затосковал. Да так, что бросил пить на четыре дня! По дню за каждый пропавший год жизни. Все тогда сильно удивились и зауважали философа ещё больше. До сего беспримерного героизма в деревне установили всего один неофициальный рекорд воздержания от спиртного — два дня. Результат не засчитали местные бабы, рекордсмен воздерживался не по доброй воле, а исключительно силой случая. Водовоз Жильбельдиев полез за хомутом на чердак и застрял в слуховом оконце. Пык-мык… Ни назад, ни вперёд. Так что, пока мужики не распилили раму, водовоза пришлось кормить с ложечки, по приставной лесенке, невзирая на мольбы.

Потом Хормасты Фернасудиллович Жильбельдиев, коренной косочанин, долго гордился рекордом, считая — неважно, случай вмешался или нет, главное — достижение! Отмечая рекорд, мужики утопили в реке трактор «Ярославец». Колхозный техник Федька Куролесов лишился мочки уха, а Косая — единственного трактора. Так оборвалась последняя ниточка, связующая деревню с внешним миром. Теперь попасть в Косую можно было только извне и по сильному желанию.

— Так оно и лучше, — поделился Федька с Макаром Зоси-мовичем, ставившим диагноз по брошюре «Медиздата» «Вы и ваша печень». — Меньше соблазна будет.