Журнал «Если» - «Если», 2012 № 09

• Название: «Если», 2012 № 09
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: ISSN 1680-645X

Елена ВОРОН. ПОВЕЛИТЕЛЬ ОГНЕННЫХ ПСОВ

Любопытно, почему современных фантастов так и тянет в лабиринт?

Фред ЧАППЕЛЛ. ЛАБИРИНТ ТЕНЕЙ

На этот раз троица наших давних знакомых дошла до номинации на Всемирную премию фэнтези. При том, что впервые мастер теней рискует своей репутацией.

Дебора РОСС. ЧУЖОЕ СЕРДЦЕ

А что делать, когда нет своего? Остается одно — похитить чужое.

Майкл АЛЕКСАНДЕР. В ОКОПАХ

В Первую мировую, при артналете, солдат мог встретиться не только со смертью…

Катерина БАЧИЛО. ПАН КРОЗЕЛЬЧИКЮС

Попробуйте представить себе «параллельный» мир, где сам цвет является тайным знанием, а умение видеть его — редкой способностью.

Альберт КОУДРИ. МОЗГОКРУТ

Когда дичь читает мысли охотника, то он становится дичью.

Мэтью ХЬЮЗ. РАДОСТНОЕ ИЗНУРЕНИЕ И НИСХОДЯЩЕЕ ФЛАМБЁ

Известный писатель при всей своей изобретательности явно находится под впечатлением «Сказок дядюшки Римуса». Особенно про терновый куст.

Дмитрий БАЙКАЛОВ. ОТТОПТАЛИСЬ ПО ПОЛНОЙ!

Новомодный литературный жанр проник на экран стараниями российского режиссера.

Аркадий ШУШПАНОВ. ДРУЗЬЯ ВООБРАЖЕНИЯ

Все киногерои нереальны, но некоторые из них — нереальнее.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Кто страшнее для мира — нацисты с Луны или американцы в поисках природных ресурсов?

Сергей ШИКАРЕВ. БЕЗ СТРАХА ПЕРЕД БУДУЩИМ

…или Завещание Мастера. Спустя несколько лет после смерти знаменитого писателя наконец вышел его последний роман.

РЕЦЕНЗИИ

Нравится это или нет, но проекты сегодня — важная часть жанрового книжного рынка.

КУРСОР

Повлияют ли пришельцы на итоги выборов? Сумеет ли сын Стивена Кинга посоперничать с отцом? Обретет ли Терри Пратчетт достойного соавтора?

Вл. ГАКОВ. КОРОЛЬ, ВЕЛИКИЙ И УЖАСНЫЙ

На самом деле он, конечно же, «не так страшен, как его малюют». Он просто очень разноплановый писатель.

ПЕРСОНАЛИИ

Заглянем в досье профессиональных конструкторов иных реальностей. В жизни они мало чем отличаются от нас.

---

В замок мы прибыли ближе к вечеру, когда примерно треть внутреннего двора уже была накрыта тенью, отбрасываемой западной стеной. Граница тени казалась идеально ровной, словно проведенной по рейке землемера.

Я нес опутанную ремнями клетку с нашей драгоценной Асилией, Мутано прижимал к себе черный ящик, похожий на футляр от скрипки, в котором находилась тень Санбольта. Мы были готовы выполнить нашу часть договора и вернуть одержавшему победу в поединке коту его тень. Нам, однако, необходимо было немного отложить этот момент, поэтому мы уселись на скамью под стеной и, чтобы выиграть время, принялись возиться с многочисленными застежками и запорами клетки. Когда дверца отворилась, Асилия сразу направилась к выходу, но, высунув голову наружу, остановилась. Некоторое время она озиралась, нервно принюхиваясь и прислушиваясь к незнакомому окружению, потом осторожно шагнула на землю передними лапами, снова замерла на несколько секунд и наконец покинула клетку. Далеко она, впрочем, не ушла. Обнюхав мою руку, Асилия несколько раз боднула меня в ладонь бархатистым лбом, а затем тщательно обследовала подошву туфли моего приятеля. Стараясь не напугать зверя, я поставил клетку рядом с собой на скамью и поднял палец, как это делала Маронда. Асилия взглянула на меня с некоторым сомнением, но все же несколько раз прошлась из стороны в сторону и села.

Мутано достал из-за пояса короткую деревянную флейту и осторожно подул в нее. Несколько чистых, печальных нот разнеслись над двором. Асилия наклонила голову, словно прислушиваясь, а я увидел, как над парапетом стены наверху показались рыжие кошачьи уши. Санбольт явно ждал нас.

Уши исчезли. Очевидно, кот спускался во двор.

Мутано снова подул в свой инструмент. Флейта издала долгую, пронзительную ноту, задавая тон, и приятель запел старинную лэ «Когда я был кошачьим королем, а ты — домашней кошкой кузнеца», которую он перевел на кошачий язык и переработал в соответствии с принятой среди кошачьего племени музыкальной системой. Я с ней почти не знаком, и не мог сказать, насколько точно Мутано соблюдал тональность или размер. У меня, однако, сложилось впечатление, что он был не в лучшей форме, поскольку Асилия отреагировала на его завывания без особого энтузиазма. Пожалуй, только врожденное благородство и безукоризненное воспитание заставили ее выслушать лэ до конца (сам я едва удержался, чтобы не удрать).

Когда Мутано перестал наконец драть горло, Асилия повторила мелодию на свой лад, а мой приятель ей аккомпанировал. Ноты, которые выводила кошка, несколько напоминали звуки флейты, но были намного увереннее и чище, словно ее гортань была сделана из чистого серебра. Тремоло в исполнении Асилии навевали мысль о хрустальных цимбалах, а стаккато — о лире.

Из дверей замка выглянул Санбольт. Он не спешил показываться целиком; с того места, где мы сидели, нам были видны только его уши и голова. Асилия почти закончила свою арию, когда кот вышел наконец на открытое пространство. Наша красавица его явно заинтересовала, но он продолжал держаться настороже. Какой бы привлекательной ни казалась Санбольту Асилия, куда больше он хотел получить обратно свою тень.

Мутано отложил флейту и, взяв в руки черный футляр, поднялся, чтобы переговорить с рыжим. Сделав несколько шагов навстречу Санбольту, он присел перед ним на корточки, но о чем шла речь, я не слышал.

Асилия с крайне независимым видом запрыгнула на скамью и стала вылизываться.

Пару минут спустя Мутано и Санбольт вошли в замок и исчезли из вида, затерявшись среди колонн длинной сводчатой галереи. Вскоре они, однако, появились вновь. Когда человек и кот вышли на все еще освещенную солнцем часть двора, я увидел, что тень Санбольта — плотная, мускулистая, очень внушительная — снова следует за ним. На моих глазах Санбольт несколько раз обернулся, чтобы как следует ее рассмотреть. Выглядел он очень довольным: похоже, тени ему все-таки не хватало.

Итак, Мутано выполнил свою часть договора — рыжий получил тень обратно. Но вот приятель сходил к нашей тележке и, достав оттуда аппарат для улавливания голоса, поставил его на землю немного в стороне. По-видимому, он и Санбольт о чем-то договорились, пока были в замке, поскольку кот несколько раз обошел странное устройство, из которого торчали широкий медный раструб и несколько витков спиральной трубки-резонатора. Наконец он почти по-человечески кивнул в знак согласия; Мутано подхватил аппарат, и оба снова исчезли в галерее.

Прошло несколько мгновений, и из замка донесся громкий, неблагозвучный шум. Это была настоящая звуковая каша. Сначала Санбольт вещал голосом Мутано: он проклинал, грозил, говорил комплименты, убеждал, рассказывал. Все это я когда-то слышал из уст самого Мутано, но теперь, производимые кошачьей гортанью, эти звуки звучали совершенно не по-человечески: ни одного слова я разобрать не мог, хотя интонации и тембр оставались вполне узнаваемыми. Эта какофония продолжалась довольно долго, так что Асилия, поначалу насторожившаяся, начала скучать: поднявшись со скамьи, она демонстративно потянулась, потом снова улеглась с выражением бесконечного терпения и покорности на морде.

Я, однако, знал, что дело еще далеко не закончено, ибо в этот момент человеческая речь смолкла, и из замка понеслись грозные завывания, яростные вопли, пронзительный мяв и громкое мурлыканье, которые издавал мой приятель. Таким образом Мутано избавлялся от кошачьего словаря, делая это со всем возможным рвением.

Похоже, подумал я, все прошло, как планировалось, и обмен состоялся. Но что Мутано мог предложить коту в качестве выкупа за свой голос? Пожалуй, только знакомство с Асилией — подлинным эталоном кошачьей красоты, с которым ни сам Санбольт, ни мы с Мутано никогда не сталкивались и вряд ли столкнемся в будущем.

Тем временем в замке наступила тишина — оба голоса оказались в устройстве, и теперь Мутано и Санбольт по очереди вступали во владение каждый своей собственностью.

Ну вот и все, снова подумал я, когда Мутано снова появился из замка. Не говоря ни слова, он вручил мне футляр для теней и устройство для хранения голоса, чтобы я положил их в тележку. Оставалось только выяснить, пожелает ли Асилия вернуться с нами на виллу Астольфо, где ее ожидали самый торжественный прием и жизнь в достойной обстановке, или предпочтет вернуться к Маронде. А может, ей захочется ненадолго задержаться в замке, чтобы получше познакомиться с Санбольтом?

Кошка, казалось, колеблется, не в силах принять то или иное решение. Она долго смотрела на рыжего, словно пытаясь оценить его внешность и манеры и взвешивая различные варианты. В конце концов Асилия нехотя отвернулась и мелкими шажками направилась к клетке, которая по-прежнему стояла рядом со мной на скамье.

Сделав четыре шага, она, однако, остановилась и обернулась через плечо.

Санбольт запел. Это снова была уже знакомая мне лэ «Когда я был кошачьим королем», но исполнение оказалось совершенно иным — более правильным и, если можно так сказать, мужественным. Каждая нота была чистой, полнозвучной и отчетливой, сопровождаясь при этом затейливыми фиоритурами, трелями и горловыми переливами. Санбольт в полной мере владел свойственным его племени искусством увеличенных интервалов, переходя от ноты к ноте за одиннадцать, двенадцать и даже тринадцать тактов. Кошачья музыкальная система является двойственной, в ней используются и гаммы, и отдельные свободные тона, которые постоянно смешиваются ад либитум[47]. В результате получается мелодия, которую не услышишь у других представителей млекопитающих, но оценить ее по достоинству способны только те, кто дал себе труд ознакомиться с лежащими в ее основе гармоническими правилами.

Асилия замерла словно зачарованная. Она не присоединилась к арии Санбольта, не стала повторять песню за ним, исправляя огрехи в технике, как она поступила, когда лэ исполнял Мутано. Асилия ждала. И мы тоже ждали — ждали, что же она решит.

А Санбольт завел новую песню — совершенно иную по мелодике и настроению. Это была томная, страстная и вместе с тем печальная баллада, которая, как я впоследствии узнал, называлась «Плач по ушедшим королевам». Некоторое время он пел один, но через несколько куплетов Асилия присоединила свой голос. Сначала она пела совсем негромко, но постепенно ее голос набирал силу и звучность. Мелодия летела, наполняя собой двор замка, ее такты сплетались в новую, волшебную гармонию, постепенно подбираясь к кульминации, и вдруг песня оборвалась — словно птица, которая взмыла ввысь и исчезла из вида.

Спят королевы бесконечным сном,
Где те снега, что покрывали землю
Сплошным ковром?..

Мы с Мутано переглянулись и, собрав свое имущество, погрузились в тележку и поехали восвояси.