Дина Хапаева - Герцоги республики в эпоху переводов: Гуманитарные науки и революция понятий

• Название: Герцоги республики в эпоху переводов: Гуманитарные науки и революция понятий
• Автор: Дина Хапаева
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: Культурология
• Год: 2005
• ISBN: 5-86793-407-1

«Непредсказуемость общества», «утрата ориентиров», «кризис наук о человеке», «конец интеллектуалов», «распад гуманитарного сообщества», — так описывают современную интеллектуальную ситуацию ведущие российские и французские исследователи — герои этой книги. Науки об обществе утратили способность анализировать настоящее и предсказывать будущее. Немота интеллектуалов вызвана «забастовкой языка»: базовые понятия социальных наук, такие как «реальность» и «объективность», «демократия» и «нация», стремительно утрачивают привычный смысл. Разрастающийся кризис научной рациональности угрожает не только идентичности интеллектуалов. Он ставит под вопрос основы наших представлений о мире. В чем причины происходящей на наших глазах интеллектуальной революции? Как связана она с изменением восприятия времени в европейской культуре, начавшимся в XX столетии? — таковы главные проблемы, обсуждаемые в этой книге.

---

286

Уэльбек М. Элементарные частицы…, с. 206.

287

Уэльбек М. Мир как супермаркет…, с. 47.

288

Lévy-Bruhl L. La mentalité primitive. Paris, 1976. P. 29.

289

Malaise dans la temporalité…

290

Например: «Читатель, который захочет постичь Пруста в свете Хайдеггера, обнаружит…» (Kristeva J. Le temps sensible. Proust et l’expérience littéraire. Paris, 1994. P. 529).

291

Эткинд А. Новый историзм, русская версия…, с. 20.

292

Франсуа Артог рассматривает презентизм как диагноз современного кризиса восприятия времени, улавливать, описывать и объяснять который становится важнейшей задачей историка (Hartog F. Régimes d’historicité. Présentisme et expériences du temps. Paris, 2003. P. 27).

293

Hartog F. Régimes d’historicité…, p. 27.

294

Ibid., p. 28, 217.

295

Ibid., p. 13.

296

«Современный опыт вечного настоящего, обремененного долгом как по отношению к прошлому, так и будущему, означает, вероятно, переход от одного режима историчности к другому»: Ibid., р. 218.

297

Вспомним для примера хотя бы идею «распада связи времен», крайне популярную риторическую фигуру в дискурсе российских средств массовой информации, которая позволяла осмыслять происходящее в начале 1990-х гг., а именно сравнивать российскую современность и Запад, с одной стороны, и советское и дореволюционное прошлое с другой: Хапаева Д. Время космополитизма…, Гл. «Запад настанет завтра».

298

Письмо Эйнштейна, адресованное после смерти М. Бессо к семье покойного (21.03.1955) (Е. Klein. «Temps»: Dictionnaire d’histoire et philosophie des sciences. Sous la dir. de D. Lecount. Paris, 1999).

299

Например: «Одно из следствий теории относительности Эйнштейна состоит в том, что не существует абсолютного времени, равного для всех наблюдателей вне зависимости от их положения в пространстве и их движения», — писала газета «Ле Монд» (Le Monde. 1977. 23 novembre).

300

Например: «Из теории Эверетта следует масса ошеломляющих следствий. <…> Она объясняет многие странные явления — от НЛО, призраков до всяческих полтергейстов. И самое загадочное, здесь надо сосредоточиться: не только Будущее обладает вероятностью, но даже Прошлое! Для этого надо ввести понятие „психологическое время“ для каждого наблюдателя. Не исключено, что теория Эверетта сможет объяснить некоторые болезни как, например, синдром Вернера, когда человек катастрофически быстро стареет из-за редкого генетического сбоя. И еще следствие: квантовая механика объясняет, почему история так запутана и неоднозначна», — писала газета «Известия» (Лесков С. Призраки из двойной Вселенной // Известия. 2002. 20 декабря. С. 2).

301

Как известно, Ницше был внимательным читателем трудов Больцмана, Леви-Стросс — Эйнштейна, Бергсон пытался полемизировать с теорией относительности Эйнштейна, и т. д. Не случайно в заключении к «Эссе о непосредственных данных сознания» Бергсон прямо ссылается на разрушение традиционного представления о реальности современными ему достижениями физики: См.: Bergson Н. Essai sur les données immédiates de la conscience. Paris, 1991. P. 167.

302

Bachelet B. Sur quelques figures du temps…, p. 153. Современная критика говорит о детерминизме теории Эйнштейна, поскольку пространство-время является абсолютно детерминированной величиной, где нет места случайности, есть только незнание. См., например: R. Penrose. L'esprit, Гordinateur et les lois de la physique. Paris, 1992.

303

Ibid., p. 153.

304

Ibid., p. 166.

305

Время и современная физика / Под ред. Д. А. Франк-Каменецкого; Пер с фр. Г. Зайцева. М., 1970. С. 94, 96; Коста де Браво О. Второй принцип науки о времени // Время и современная физика…, с. 135.

306

См.: Андраде э Силва Ж. Л., Лошак Ж. Поля, частицы, кванты / Предисл. Луи де Бройля. М., 1972. Наиболее известная попытка вернуть необратимое время миру была предпринята в теории хаоса И. Пригожиным. Интересно, что свой демарш он обосновывает в морально-этических категориях: «Научная объективность утрачивает смысл, если она в конечном счете объявляет нашу взаимосвязь с миром чем-то призрачным, низведя ее до уровня „чисто субъективной“, „чисто технической“ или „чисто инструментальной“. Все наши измерительные устройства, все наши инструменты научной объективности, без которых не было бы физики, позволяют нам сделать вывод о том, что стрела времени существует. <…> Вневременные законы физики мы не можем считать подлинным „отражением“ фундаментальной истины физического мира, ибо такая истина делает нас чужими в этом мире и сводит к простой видимости множество личных явлений, которые мы наблюдаем» (Пригожин И., Стенгерс И. Время, хаос, квант. М., 1999. С. 48, 252). Несмотря на то что эта идея оказалась одной из причин популярности теории хаоса (в том числе и в социальных науках в начале 1990-х гг.), в ее основе лежало глубокое внутреннее противоречие: Пригожин попытался сделать вывод об объективном существовании «стрелы времени» в необратимых хаотических замкнутых системах. Но его теория разрешает существование только автономных систем, время которых по определению должно быть тоже автономно и, следовательно, конечно — даже если принять допущение, что стрела времени в этих системах имеет всегда только одно направление: из прошлого в будущее. Как известно, Пригожин сформулировал свою исследовательскую программу исходя из критики детерминизма квантовой теории. Напротив, критики Пригожина утверждали, что для существования его системы Творец необходим и как исходный постулат, и как конечный вывод, ибо для того, чтобы эта модель могла работать, в хаотической пустоте вселенной с необходимостью должны были возникнуть случайные совпадения, в результате которых начавшиеся процессы должны были локально удаляться от состояния равновесия. Следовательно, «случайность» приобретает характер нового детерминистического закона (См. критику идеи необратимости у Пригожина: Price Н. «Chaos theory and the difference between past and future»: Time, Order, Chaos. The study of time IX. Ed. By J. T. Fraser, V. H. Soulsby, F. J. Argyros. Vadison, Connecticut, 1998; Bachelet B. Op. cit, p. 196 ff).

307

Bergson H. Essai sur les données immédiates de la conscience…, p. 170. Напомним, что для Бергсона чистая протяженность субъективного сознания непрерывна в отличие от объективного, внешнего времени.

308

Гуссерль Э. Собрание сочинений. М., 1994. Т. 1: Феноменология внутреннего сознания времени. С. 147.

309

См. в особенности параграф 36. «Темпорально-конститутивный поток как абсолютная субъективность»: Гуссерль Э. Там же. С. 79. См. также о восприятии времени у Гуссерля: Granel G. Le Sens du Temps et de la Perception chez E. Husserl. Paris. 1996; D. Carr. Time, Narrative and History. Bloomington; Indianapolis, 1986.

310

Ср. анализ французского критика и комментатора Хайдеггера Жана Грейша: Greisch J. Ontologie et temporalité. Esquisse d’une interprétation intégrate de Sein und Zeit. Paris, 1994. P. 321–325.

311

«В этом смысле описание архива диагностирует нас. Отнюдь не потому, что оно позволяет нам создать картину наших отличительных черт и набросать заранее контуры того, чем мы станем в будущем. Но оно лишает нас нашей непрерывности. Оно растворяет ту временную идентичность, в которой мы так любим разглядывать себя, чтобы скрыть разрывы истории. Оно разрывает нить трансцендентальных теологий, и там, где антропологизаторская мысль исследовала бытие человека или его субъективность, оно разрушает самую идею другого и внеположенного. Диагностика, понятая так, не определяет постоянство нашей идентичности с помощью игры различий. Она устанавливает, что мы есть отличие, что наш разум — это отличие дискурсов, наша история — отличие времен, наше я — отличие масок. Что отличие — это рассеивание, дисперсия того, чем мы являемся и что мы творим» (Foucault М. L’archéologie du savoir. Paris, 1969. P. 172).

312

Образ времени как уникальной и единой гомогенной линии, направленной из прошлого в будущее, сменяется множеством расходящихся темпоральных режимов прерывного времени «мутаций» и «трансформаций», «серий событий» и «процессов». Главной временной категорией анализа архива, чтобы не сказать единственным «содержанием» времени «мутаций» и «трансформаций», ни имеющих ни начала прошлом, ни конца в будущем становится настоящее (Ibid., р. 99, 220).

313

Idem, р. 172. Конечно, время мутации и трансформаций было важным шагом на пути уничтожения трансцендентального субъекта и разрушения субъектно-объектной дихотомии. Тем не менее прерывное время архива, бросившее вызов объективному, линейному, непрерывному времени истории и время трансцендентального субъекта, может быть рассмотрено как симптом и этап на пути формирования собственного времени.