Уэйн Сэлли - Болеутолитель

• Название: Болеутолитель
• Автор: Уэйн Сэлли
• Издательство: Джокер, Росич, Тролль
• Жанр: Маньяки
• Год: 1994
• ISBN: 5-88594-007-X

Обыкновенный с виду человек бродит по улицам Чикаго, знакомится с инвалидами и пожирает их, считая, что таким образом он спасает людей, отправляя их в рай. Полиция сбивается с ног в поисках маньяка. Параллельно Болеутолителя разыскивает психически ненормальный человек. Чудовищной схваткой сумасшедшего с монстром и заканчивается роман.

Роман «Болеутолитель» читается с возрастающим интересом и оставляет глубокий след в душе читателя.

---

Виктор продолжал маневрировать, привлекая к себе больше внимания, чем саксофонист у газетного киоска. К зависти последнего, едва появившись здесь, Тремалис набрал уже тридцать семь центов и автобусный жетон.

Глава 46

Рив Тауни сжимала в руках пачку рисунков, прогуливалась по морозу и раздавала рисунки встречным инвалидам. Боже мой, как много оказалось калек на улицах! Почему их столько здесь? Рив знала, что полиция, не до конца поверившая в зимнюю спячку Болеутолителя, рекомендовала инвалидам поменьше выходить на улицу.

Раздав основную часть листовок тем, кто находился в колясках, она намеревалась приклеить остальные к уличным фонарям на людных улицах. Только бы мороз не перешел в типичный для зимнего Чикаго дождь.

В сотый раз Рив задавала себе вопрос, правильно ли они поступают, пытаясь искать единственного человека в трехмиллионном городе.

Все это были лишь подозрения. Но и полиция работала так же, над теми же подозрениями. Да, конечно, Фрэнк Хейд был, похоже, психопатом, и его видели вблизи от места одного из первых убийств, но разве это дает им право подозревать его больше других? У полиции имелся список подозреваемых, включавший и тех, кто был задержан за последние недели. Один сумасшедший был выслежен и арестован за убийство инвалида. Но почерк был Tie тот, без тех ужасных расчленений. Подражательное убийство. Имя Фрэнка Хейда, разумеется, тоже имелось в списке полиции.

И все-таки Рив непрерывно возвращалась к мысли о преследовании и наказании невиновных. Сколько было таких случаев, а особенно в истории чикагской полиции.

Но еще больше Рив беспокоилась о том, что будут делать Эйвен или Вик, если они встретятся с неуловимым Болеутолителем.

Канареечно-желтые листки содержали приблизительный портрет злодея, сделанный по описанию Мика Десмонда, который особенно подчеркивал нахмуренные густые брови.

Под фотороботом Рив напечатала:

ПОДХОДИЛ ЛИ К ВАМ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК???

ОН МОЖЕТ ОКАЗАТЬСЯ БОЛЕУТОЛИТЕЛЕМ!

НЕ ДУМАЙТЕ, ЧТО ЭТО НЕ МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ С ВАМИ!!

СООБЩИТЕ ПОЛИЦИИ!!!

Она подумала, что неплохо было бы послать экземпляр на телевидение.

В театре «Чикаго» шел «Человек из Ла Манчи», миновало почти шестьдесят дней после убийства Вильмы Джерриксон в темной аллее рядом с театром. На мосту у Орман-стрит она дала несколько листовок нищему, и в ответ он сказал, что Бог благословит ее. Чуть севернее ей встретился человек, передвигавшийся с помощью специального устройства для прямохождения; он сказал, что ему «просто охота шлепнуть еще одну». На один короткий миг Рив подумала, что он признается в убийстве.

Ни того, ни другого Рив потом не встречала, часто задумываясь, не оказались ли они новыми жертвами Болеутолителя.

Ибо всегда есть неустановленные жертвы.

Рив не знала, что более ужасно: количество бродяг, оказавшихся на улице в середине зимы, или количество нормальных работающих людей, которые не обращали на этих бродяг никакого внимания.

На углу Кингсберри и Изола пожилая дама в двух разноцветных хирургических масках, одетых одна поверх другой, видимо от холода, толкала перед собой тележку. Тележка была наполнена яркими мешками для мусора, обвязанными веревкой. Туго натянутая веревка делала всю поклажу похожей на живое выпуклое месиво. Это можно было сказать и о самой женщине, закутанной в многослойные одежки.

Потом Рив увидела чернокожего, который выглядел слепым, но, безусловно, прекрасно видел все вокруг из-под темных очков. У него была эспаньолка; в руке он держал красную пластиковую чашку. Громко звенящая чашка содержала в основном медяки. Кроме того, можно было заметить, что особенно пристально его «слепые» глаза следили за девушками в обтягивающих брюках.

Рив прошла мимо и услышала звон монеты, брошенной каким-то добрым человеком. Близ набережной сидел еще один человек, сложив под собой ноги и напоминая сплющенный аккордеон. На нем был рабочий комбинезон механика поверх синей куртки с оранжевой подкладкой. Похоже, спецовка должна была свидетельствовать, что ее обладатель в свое время занимался честной работой.

И еще ей встретилась женщина, лицо которой было как будто разорвано, что-то бормотавшая о Христе, и еще одна, с младенцем на руках, исколотых иглой, голос ее был низким, как звук тубы. Сквозь дыры меж ее зубов вылетали слова: Д-д-дай моемммуу малышу что-нибудь ПОЕЕЕЕССТТТЬЬЬЬ…

Парень на Стейт-стрит, в красных носках и в единственном ботинке, беседовал с посыльным, похожим на маленькую школьницу. На парне был костюм-тройка из гладкой блестящей ткани, а полу длинного модного пальто он подтянул под босую ногу. Парень умолял посыльного и всех окружающих дать ему десять долларов, чтобы он смог воспользоваться факсом в холле близстоящего отеля.

Все это были реальные люди, они жили реальной жизнью.

* * *

Дин Коновер, свободный от дежурства, сидел за столиком в «Нолэн Войд» и смотрел, как Рив переходит через улицу.

Он только что закончил рассказывать анекдот Мэферу, который заказал еще пива. Мэфер был в голубой майке с надписью «СЛУЖИТЬ И ОХРАНЯТЬ… всегда, когда нам захочется, мать твою!»

— Эй, а вот еще один, — сказал Коновер; он рассеянно притрагивался к своей промежности всякий раз, когда бросал взгляд на идущую Рив. Она говорила с парой калек, которые зарабатывали карточными играми близ участка, где начинались строительные работы.

— Ну так вот, двое адвокатов летят на самолете, — начал Коновер. — Один из них — еврей, другой — ирландец. Самолет попадает в воздушную яму, и все думают, что сейчас разобьются. Ах, да. Чуть не забыл, еврей был в очках. Приземлились они нормально, и тут католик смотрит на еврея и замечает, что тот осеняет себя крестным знамением.

— Эй, смотри-ка, — Мэфер явно не хотел слушать дальше и постучал по окну. — Там Рив Тауни. Интересно, что она раздает?

— Что бы она ни делала, она все равно сногсшибательна, — сказал Коновер чуть громче, чем следовало. — Дорого бы я дал, чтобы заполучить ее, — воскликнул он с энтузиазмом.

Он даже забыл рассказать до конца свой анекдот.

Глава 47

Вечером после первого дня их смертельного дежурства, все трое сидели в баре «Нолэн Войд». Тремалис оглядывал посетителей. В основном — группки из трех человек. Какая-то магия есть в этой цифре. Он вспомнил одного из вышибал в «Хард-Рок-кафе», который носил в своем бумажнике карточку. На лицевой ее стороне было написано: «ВЫБЕРИТЕ ОДНУ ЦИФРУ — 1, 2, 3, 4». На оборотной значилось: «ЕСЛИ ВЫ ВЫБРАЛИ 3, ТО ВЫ — СЕКСУАЛЬНЫЙ МАНЬЯК». На самом деле большинство действительно выбирало тройку.

Отец, Сын и Святой Дух.

Не увидь дурного, не услышь дурного, не скажи дурного.

В этот вечер в понедельник, 23 января, на телеэкране появился документальный репортаж. Недавно пойманный «серийный убийца» Тед Банди лихорадочно писал в полиции свои признания в убийствах женщин, совершенных им в Колорадо много лет назад, надеясь на смягчение наказания, которое, в конце концов все-таки его настигло, из-за давности лет.

В окружении пыхтящих любителей пива и солдат с деревянными шеями, только они трое выглядели пессимистами.

Тремалис и Шустек и здесь не покинули своих инвалидных колясок, стараясь быть последовательными в своей новой роли. Они сидели в баре, не сводя глаз с экрана, как будто надеялись, что там может показаться Болеутолитель, чтобы попрощаться с одним из себе подобных. Примерно так же, как убийца иногда появляется на похоронах, чтобы бросить последний взгляд на свою жертву.

Потеющего от страха Теда Банди можно было увидеть с трех различных углов: два телевизора стояли по обеим сторонам стойки бара плюс большой экран располагался над музыкальным автоматом. Телевизоры начинали трястись всякий раз, как снаружи громыхала электричка, и никого, казалось, не беспокоило, что громоздкие ящики могут на них свалиться.

Обычно в это время в баре показывали игры «Чикаго Блэк Хоукс», но сегодня вечер был отдан каналу «Си-Эн-Эн» и «серийному» Банди.

Звук всех трех телевизоров был приглушен. Посетителям вполне хватало зрелища потеющего Банди. Тремалис читал про него еще в старших классах школы. Его пальцы барабанили по подлокотнику кресла, в то время как на экране вспыхивали фотографии девушек — жертв убийцы.

Кто-то опустил серебряную монетку в музыкальный автомат. «Вдовы из Уайтчепеля» запели «Штучки, что мы попробовали сегодня». Шустек подпевал компакт-диску.

— Завтра утром Банди будет мертв, — сказал Шустек, поправляя бежевое одеяло на коленях, которое теперь пахло не только улицей, но и сигаретным дымом.

— Да, и слава Богу, — пробормотал кто-то, проходивший мимо их столика к туалету.