Георг Ферштайн - Энциклопедия йоги

• Название: Энциклопедия йоги
• Автор: Георг Ферштайн
• Жанр: Философия

Автор книги, Георг Фёрштайн, известный, в широких кругах, своими научными трудами и произведениями, посвященными йоге. Книга "Энциклопедия йоги" - результат почти тридцатилетней научной-исследовательской и практической работы автора в данной области. Структурное и целостное изложение основ йоги, научных исследований и открытий, связанных с ее традицией большой вклад в популяризацию йоги. В книге рассматривается развитие практики йоги начиная с ведийской (Ведической) эпохи и заканчивая временами тантры и хатха-йоги, иллюстрируя повествование отрывками из основополагающих трудов по йоге автор раскрывает все тонкости практики. Материал изложен доступно и просто, сочетая научный подход и духовное восприятие, что позволяет рекомендовать эту книгу преподавателям йоги и телесно-ориентированных психотехник, специалистам в области истории религий, философии, психологии, теологии и культурологии, и менее подготовленным читателям, ищущим свой путь к самопознанию.

---

Одно можно с уверенностью утверждать — Гита пользуется огромной популярностью среди индусов на протяжении бесчисленного числа поколений. Эту известность немногими словами выразил Махатма Ганди: «Я нахожу утешение в Бхагавадгите, которого мне недостает даже в Нагорной проповеди… Этим я обязан учениям Бхагавадгиты» [309]. Гита, чей английский перевод стал доступен с 1785 года усилиями Чарлза Уилкинса [1749–1836], также вдохновляла многих известных представителей Запада, включая философа Георга Фридриха Гегеля, Артура Шопенгауэра и Иоганна Готфрида Гердера; индолога-философа Пауля Дейссена; и философа-путешественника Германа фон Кейзерлинга; языковеда Вильгельма фон Гумбольдта; писателей Уолта Уитмена, Олдоса Хаксли и Кристофера Ишервуда; а также эзотериков Рудольфа Штайнера (основателя антропософии) и Анни Безант (г лаву теософского общества). Немецкий санскритолог и первопроходец в изучении йоги Я. В. Хауер выразил чувства многих этих людей, когда писал:

Гита дарует нам не только глубокое прозрение, которое непреложно для всех времен и всякой религиозной жизни… Здесь явлен дух, который сопричастен нашему с вами духу [310].

Бхагавадгита представляет собой беседу между воплощением бога Кришны и его воспитанником царевичем Арджуной, которая состоялась на поле брани Куру (курукшетра) в долине Ганга близ современного Дели. Эта бессмертная беседа является апогеем эпического повествования. Ее важность для изучающего йогу очевидна, поскольку ее следует рассматривать как первое вполне законченное сочинение по йоге. Действительно, Гита говорит о себе как — Йога-шастре, иначе йогическом учении, возрождающем древние истины.

В историческом плане Бхагавадгиту можно воспринимать как грандиозное усилие по объединению различных течений духовной мысли, преобладавших в индуизме в эпическую эпоху. Она оказывается посредником между жертвенной обрядностью ортодоксального жречества и такими новаторскими учениями, которые мы встречаем в эзотерических представлениях ранних Упанишад, а также в традициях буддизма и джайнизма. Олдос Хаксли в своем введении к переводу Гиты Свами Прабхавананды и Кристофера Ишервуда назвал это старинное произведение «возможно, наиболее систематическим изложением Вечной Философии» [311].

Мистический активизм

Гиты

Центральная идея песни Господа Кришны — равновесие общепринятой религиозной и нравственной деятельности и всемирских подвижнических целей. Суть активистского учения Кришны выражена в следующем стихе:

От привязанностей свободен,

В йоге стоек, свершай деянья,

Уравняв неудачу с удачей: Эта ровность (саттва) зовется йогой, Дханамджая [312]. (2.48)

Чтобы обрести мир и просветление — так проповедует Кришна — нет нужды оставлять мир или свои обязанности, даже если они заставляют идти сражаться. Отрешение (санньяса) от действия хорошо само по себе, но лучше все же отрешение в действии. Таков индуистский идеал «бездеятельного действия» или бездействия в действии (найшкармья-карман), составляющий основу карма-йоги. Жизнь в миру и духовная жизнь в своей основе не враждебны друг другу; их можно и должно взращивать одновременно. Такова суть цельной, или единой, жизни.

Три природой (пракрити) рожденные гуны (качества)

Понуждают всех тварей к деяньям. Потому — человек ни мгновенья В недеяньи пребыть не сможет. (3.5)

Подчинивший лишь органы действий. Если в сердце своем продолжает Чувств объектами услаждаться, — Я его назову лицемером. (3.6)

Если муж, обуздав сердцем чувства. Начинает за чем карма-йогу, Упражняя все органы действий, Непривязанный, он — превосходен.

(3.7)

Совершая неизбежное действие, Оно лучше бездействия, Партха: Ведь и тело твое погибнет, Коль от действий (карья)

ты отрешишься. (3.8)

Кроме действий,

что лишь ради жертвы, Этот мир цепью действий скован: Потому — ради жертвы действуй, Все привязанности покинув. (3.9)

Кришна указывает на себя как пример просвещенной деятельности:

В трех мирах отыскать невозможно Ничего, что свершить бы Я должен, Ничего, чем бы не обладал Я, — Все же в действии Я пребываю. (3.22)

Если б Я не вращал, Арджуна, Колесо своих дел прилежно — По пути Моему бы тотчас Устремились повсюду люди. (3.23)

Стоит Мне устраниться от действий — Все три мира, Партха, погибнут! Так Я стал бы причиной смуты И губителем этой вселенной. (3.24)

Точно так же как муж заблудший Поступает, действием скован, — Непривязан, пусть действует мудрый, Укрепляя миров целокупность. (3.25)

Весь секрет заключен в человеческом уме как первичном источнике всякого действия. Если ум чист, лишен привязанности к деяниям, его нельзя ими загрязнить, даже когда их совершаешь. Только привязанность, а не действие как таковое, приводит в движение закон нравственного воздаяния (или кармы), вследствие которого человек оказывается привязан к колесу бытия посредством новых перевоплощений. Ум, который отполирован словно зеркало, полностью лишенный всякого следа привязанности, без всякого изъяна, видит вещи такими, каковы они есть на самом деле. И что они действительно являются Божественным Я. Совершенный йогин всегда наслаждается подобным божественным видением:

Свою душу очистивший йогой И повсюду единое зрящий, Он себя в тварях всюду видит, Твари все он в себе созерцает. (6.29)

Видение одинаковости всех вещей и тварей — плод полной непривязанности. Непривязанность это по сути занятие позиции запредельного Я, вечного свидетеля всех процессов и прозревания заблуждения бытия себя как действующего субъекта, иначе это. Тем не менее деяния следует продолжать осуществлять.

Действия должны совершаться не только в духе бескорыстия, или непривязанное™, они еще нравственно должны быть безупречны и оправданны. Такой взгляд не всегда находит достаточное отражение в западных толкованиях Гиты. Если бы действие зависело сугубо от умонастроения человека, это служило бы самым лучшим оправданием безнравственного поведения. Бхагавадгита не утверждает подобного рода субъективизм. Чтобы действие было «цельным» (критсна), или благоразумным, оно должно нести в себе две вещи: субъективную чистоту (то есть непривязанность) и объективную рассудительность (то есть нравственную правоту). Внешний фактор нравственной правоты или ошибочности определяется традиционными моральными ценностями и преобладающими нормами поведения, а также растущим пониманием правильности и ошибочности посредством упражнения в йоге. Гита возводится на этических основаниях Махабхараты. Сам эпос, с одной стороны, представляет собой грандиозную попытку ухватить природу того, что законно (дхарма) и что незаконно (адхарма). Это отражается в следующих строфах Гиты:

Что есть действие, что есть недействие?

Даже мудрые здесь в сомненьи.

Я тебе возвещу знанье действий:

Знаньем этим свой грех одолеешь. (4.16)

Размышляй же о смысле действия

(карман)!

Также в суть многодействия

(викарман) вникни!

Размышляй и о смысле недействия

(акарман)\

Сущность действий исполнена тайны.

(4.17)

Кто недействие видит в действии,

Кто в недействии действие видит -

Средь людей тот поистине мудрый,

Предписанья [сполна (критсна)]

исполнивший йогин. (4.18)

Война, в которую Арджуна был вовлечен по мудрому совету воплощенного бога Кришны, велась в интересах поддержания высшего нравственного порядка. Кауравы были властолюбивыми и развратными правителями, узурпировавшими трон. Миролюбивых Пандавов, напротив, заботило благополучие народа. Гита живописует муки Арджуны, связанные с участием в войне, даже несмотря на ее справедливый и законный характер. Видя своих двоюродных братьев и прежних наставников, выстроившихся на противоположном конце поля брани, он был уже готов бросить лук и отказаться от своих притязаний на власть, но Господь Кришна стал наставлять его совершенно иному. Его йогическое учение находится по ту сторону миролюбия, пацифизма и воинственности, милитаризма, равно как и просто выполнения своего долга, с одной стороны, и пренебрежения им, с другой. Ведь в конечном счете богочеловек Кришна рассчитывает на то, что его последователь выйдет за рамки этического мира. Он так восклицает, давая торжественное обещание: