Ольга Сухаревская - Горе побеждённым

• Название: Горе побеждённым
• Автор: Ольга Сухаревская
• Жанр: Исторический детектив

 Всем любителям ретро-детектива, прошу знакомиться: после Фандорина и Ванзарова перед нами новый ретро-сыщик Вильям Собакин. Ну, да, фамилия неказистая, зато ум и прозорливость, а так же детективный талант, отменные. Тем паче, что разбираться ему и его молодому помошнику Александру Ипатову, придётся в деле, истоки которого уходят аж в петровскую эпоху. В ту чертовщину, что нагородил придворный чернокнижник Петра I Яков Брюс...

---

   Совсем стемнело. Ипатов зажёг лампу. Варвара сидела на его кровати и, не мигая, смотрела на него большими голубыми глазами.

 - И как вы будете меня устраивать? – спросила красавица.

 - Вы будете ночевать здесь, а я подожду, пока Елена Васильевна с Липой улягутся спать, и пойду в гостиную на диван – сдавленным голосом ответил молодой человек. – Вы не беспокойтесь, они рано ложатся.

 Варвара всё также пристально смотрела на Ипатова.

 - Как вас зовут? – спросила она, как будто увидела его впервые.

 - Александром… Прохоровичем.

 - Вот что, Александр, хотите стать орудием мести женщины за её поруганные чувства, за то, что меня, Варвару Кашину, променяли на старую монашескую рясу?

 - Нет! – категорично заявил Ипатов, пятясь к двери. – Ни за что!

 А это мы сейчас проверим, – грозно молвила красавица и погасила лампу.

                                                                            ***

   У  Ипатова всё плыло перед глазами, сладостно щемило сердце, и надрывно ныла душа о прошедшей ночи. С раннего утра он тщетно пытался разбудить Варвару, которая укрывшись гривой своих роскошных волос, спала беспробудным сном. В ответ на его призывы, прелестница  посылала его куда подальше и говорила, что в такую рань она встать не в состоянии.

 Пришлось Ипатову одному идти завтракать к квартирной хозяйке и объяснять  ей, что его товарищ всю ночь читал богословские труды и только под утро заснул.

 « Что я говорю? Ужас! – думал предатель, не прикасаясь к еде. - Как в глаза смотреть Собакину? Бывает же такое счастье, что люди, даже молодые, умирают в одночасье от разрыва сердца!».

 Елена Васильевна из-за самовара пристально смотрела на своего постояльца.

 - Что это с вами, батюшка вы мой, сделалось? Никак вы голову себе расшибли?

 Ипатов нервно затеребил большую шишку на лбу и царапину на переносице.

 - Это так… пустяки…вчера…случайно…

 - А что это, Александр Прохорович, от вас духами пахнет?

 - Это так… вчера…случайно…

 - Ага,  – грозно сказала проницательная старушка, – теперь, я бы хотела посмотреть на вашего товарища.

 Ипатов вскочил, как ошпаренный, и опрометью бросился в свою комнату.

 - Сейчас он выйдет, – прокричал он на бегу. – Я его сейчас к вам приведу.

 Заперев дверь изнутри,  молодой человек рывком поднял спящую Кашину с кровати и попытался  надеть её бесчувственное тело.

 - Александр, не хулиганьте, – сонно отбивалась Варвара. – Что за игры в такую рань? Лучше идите ко мне в объятия, мой мальчик!

 «Мальчик» издал протяжный вопль и с удвоенной силой стал  застёгивать бесчисленные пуговки нижнего белья  Варвары Петровны.

 Вдруг он замер. Задребезжал входной колокольчик,  и Липа открыла дверь. Как и обещал,  пришёл Собакин.

 Предвкушая страшную развязку, Ипатов с удвоенной быстротой принялся натягивать брюки на стройные ножки чаровницы, в душе понимая,  что это уже никого не спасёт.

 Он слышал, как его хозяйка что-то тихо говорила Вильяму Яковлевичу, а потом громко попросила его разобраться,  в чём дело.

 - Ипатов, – постучал Собакин, – отоприте.

 Рука помощника, помимо его воли, сама откинула крючок. Нервы молодого человека были на пределе. Он хорошо понимал, что крючок не помеха в таком деле и для такого человека, как  Брюс.

 Вошёл начальник и внимательным взглядом осмотрел комнату, разобранную кровать, самих «товарищей», нахмурился и тихо сказал:

 - Я не очень рано вас обеспокоил своим визитом, драгоценная Варвара Петровна?

 Госпожа Кашина окончательно проснулась и стояла полуодетая с распущенными кудрями, как богиня Диана, готовая к охоте.

 - В самый раз. Вот только ваш бестолковый помощник никак не может помочь мне одеться. Помогите вы мне, раз пришли.

 На Ипатова Собакин больше не смотрел, как будто его и не было. Воспользовавшись этим, Александр Прохорович опрометью кинулся вон не только из комнаты, но и из дому. Через пятнадцать минут он уже сидел в кухне у Канделяброва и, хлюпая носом, рассказывал о проклятой ночи.

 - Спиридон Кондратьич, верьте, и в мыслях ничего не имел, как на Духу вам говорю. Вот могу перед  иконой побожиться. Она сама на меня кинулась. Ты, говорит, будешь моим орудием мести. Я чуть Богу душу не отдал. До сих пор коленки дрожат. Думал, что живым от неё не уйду. Я всю ночь глаз не сомкнул. Что же теперь будет, Спиридон Кондратьич, а?

 - Чего это у тебя, пакостник, вся морда разворочена? – пытал его Канделябров.

 - Так говорю вам, что она на меня кинулась, как тигрица. В темноте всё происходило. Я поначалу отбивался, а потом изнемог.

 - Тьфу ты! Не говори мне о своих безобразиях! - закричал Спиридон, замахиваясь на Ипатова  большой деревянной ложкой, которой замешивал тесто для блинов.

 - Вам хорошо рассуждать, а мне каково? – жалобил его Александр Прохорович.

 - Ладно, не дрейфь, как говорит Брюс.  Уже то хорошо, что теперь эта короста от нас отпадёт. Вилим  такого терпеть не станет.

 - Ага, отпадёт вместе со мной. А я ни сном, ни духом, – опять завёл шарманку Ипатов. – Помогите, Спиридон Кондратьич, век буду за вас Бога молить, в поминанье  запишу!

 Раздался входной звонок.  Молодой человек, как загнанный заяц заметался по кухне. Спиридон хлопнул его по спине и пошёл открывать. Но, это был не хозяин. На пороге стоял господин Шандыбин, староста из Английского клуба.

 - Прошу прощения, что так рано побеспокоил. Я хотел бы увидеть Вильяма Яковлевича.

 - Сожалею, но его уже нет дома, – чинно ответил слуга. - Отбыл по делам. Будет не скоро. Что передать?

 - Передайте ему, что по  нашей договорённости, он обещал взяться за расследование дела о пропавшем «Чёрном сердце».

 - Что, так и не нашли?

 - К сожалению, нет.

 - Вот и хорошо, – сказал Канделябров, закрывая дверь за посетителем. – Сейчас навалится  работа – будет не до баб. Рассосётся как-нибудь. Утри сопли, Казанова.

                                                                           ***

   К полудню проснулся отец Меркурий. Сладко потягиваясь и мелко крестясь,  он проследовал в ванную комнату первого этажа.

 - Я с дороги сильно притомился, но, чтобы столько проспать! – качал он плешивой головой -  Негоже монаху столько без молитвы быть. Вот искушение, прости Господи!

 - Ничего, отец Меркурий, – утешал его Спиридон. – На светлую голову наверстаете. Я вам в гостевой комнате всё обустроил. И даже святой водичкой везде покропил.

 Ипатов сидел в своём закутке и трясся от неизвестности – ждал возвращения начальника. А тот всё не шёл и не шёл. В особняке повисла непривычная, с некоторых пор, тишина. Только из гостевой слышалось молитвенное бормотание и частые вздохи отца Меркурия: монах   навёрстывал упущенное.

 Ближе к трём хлопнула дверь – пришёл Собакин, быстро вбежал к себе наверх, кивнул, как ни в чём не бывало Ипатову, пошёл поздороваться с родственником и потребовал у Спиридона обед. Еда была постная, в угоду дорогому гостю и на редкость вкусная: Канделябров расстарался. У  Ипатова со вчерашнего дня не было во рту маковой росинки, но кусок в горло не лез, несмотря на то, что стол ломился.

 - Что это с вами приключилось, раб Божий Александр? – участливо спросил старший Собакин  молодого человека. – Никак с преступником сразились пока я, окаянный, спал?

 - Именно так, отче, – ответил за него Вильям Яковлевич. – Мой помощник – малый, хоть куда. Видите,  какие отметины получил он этой ночью от одной бандитской руки. Теперь ждёт от меня заслуженной награды.

 Ипатов поперхнулся стерлядью, да так, что весь побагровел, дыхание у него враз прекратилось, и он закатил глаза. Тут к нему подлетел Канделябров и со всего маху саданул по спине, отчего рыба вернулась на тарелку нетронутой.

 Собакин надменно смотрел на своего помощника, точь-в-точь как на  портрете смотрел его предок - граф Брюс. Александра Прохоровича крючило под этим взглядом, но он крепился. Не отводя тяжёлого взгляда от понурого молодца, Вильям Яковлевич вёл с родственником непринуждённую беседу.

 - Надолго к нам?

 - Не знаю, Вилли. У меня опять неприятности.

 « Вилли! - думал про себя Ипатов, катая по столу хлебные шарики. – Чувствую, достанется  мне от вашего Вилли. А в чём я собственно виноват? Сами навязали мне эту куклу!  Ах, какая у неё талия и грудь – с ума можно сойти. И ещё волосы. Нет, это я не о том. Сам её мне спихнул, а теперь вон как глазами зыркает!  Интересно, куда он её дел? Небось, на квартиру устроил, жентельмен».

 Собакин тоже слушал отца Меркурия в пол-уха.

 «Он, конечно, сукин сын, но что с него взять? Мальчишка жидковат, а бабы это сразу видят. Эх, Barby, паскудница, отрываю тебя от сердца прямо с кровью. Ладно, забыли. Квартиру я ей нанял, оплатил и денег дал. Пусть ищет другого дурака такое терпеть».