Лора Роулэнд - Черный Лотос

• Название: Черный Лотос
• Автор: Лора Роулэнд
• Издательство: АСТ : АСТ Москва : Хранитель : Харвест
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-039639-2, 5-9713-4379-3, 5-9762-2025-8, 978-985-13-9965-5

Пожар на территории огромного храмового комплекса, принадлежавшего буддийской секте Черного Лотоса, удалось погасить довольно быстро.

Сгорел лишь маленький домик в парке храма… Но среди руин обнаружены три трупа — мужчины, женщины и ребенка.

Невинные паломники, ставшие жертвами несчастного случая?

Однако Сано становится известно, что все трое были убиты еще до пожара…

И это — лишь первый шаг в расследовании тайных деяний загадочной группы фанатиков, которым покровительствует мать самого сегуна…

---

— Я тебя не трону, — мягко сказал Сано, усаживаясь возле постели, где монахини удерживали Хару. — Я только хочу спросить тебя кое о чем.

Та не слушала, заливаясь слезами и пряча лицо за завесой длинных спутанных волос. Сано велел подать ей успокаивающего зеленого чая, но она отказалась пить. После часа безуспешных попыток успокоить и расспросить Хару Сано позвал своего вассала Хирату — попытать счастья вместо него. Хирата был молод, хорош собой и пользовался успехом у девушек, однако и он не преуспел. Хару принялась давиться слезами, кашлять. Потом ее вырвано. В конце концов мужчины сдались.

Покидая спальню, Сано спросил монахинь, рассказывала ли девушка кому-нибудь о том, что делала возле домика или что видела там.

— Из нее не удалось вытянуть ни слова с тех пор, как ее нашли, — ответила монахиня. — Когда священники и пожарные опрашивали ее, она вела себя точно так же. С нами Хару успокаивается, но говорить ничего не желает.

Об этом Сано и поведал Цунаёси. Тот покачал головой.

— Быть может, злой дух, э-э, похитил у бедняжки голос. Какая досада, что ваша единственная свидетельница не в состоянии отвечать!

У Сано, впрочем, был иной взгляд на поведение Хару и возможное решение проблемы.

— Завтра я испробую другой способ ее разговорить, — сказал он.

Оставив покои сёгуна, Сано спустился с холма, на котором стоял замок Эдо, пройдя каменными проулками между крытыми галереями со сторожевыми башнями и вооруженной охраной, миновал несколько застав. В синеве опускающихся сумерек фонари патрулей сияли призрачным светом. Вечер выдался по-летнему тихий, желтая, как воск, луна подернулась золотым туманом. Пахнуло дымком и сухими листьями. В чиновничьем квартале, где жили высокопоставленные вассалы сёгуна, Сано прибавил шагу, обходя чьи-то поместья, окруженные белыми стенами казарм. Ему не терпелось увидеться с семьей и сделать одно предложение.

Он вбежал в собственные ворота, поприветствовал стражу, расположившуюся у входа и в мощеном дворике внутри казарменных стен. За вторыми воротами находился дом — обширная постройка с деревянным каркасом и бурой черепичной крышей. Снимая обувь и оружие в прихожей, Сано услышал женский смех, пение и восторженный детский визг. Он шел по коридору, ведущему в жилые покои, и с улыбкой недоумевал, как одно маленькое существо могло внести в их размеренную жизнь столько переполоха.

Сано остановился у двери в детскую и просиял. В теплой, залитой светом комнате сидела его жена Рэйко в окружении четырех женщин — ее старой няни О-суги, двух служанок и Мидори, друга семьи. Все они распевали народную песенку, а маленький Масахиро — полутора лет, одетый в зеленое спальное кимоно, раскрасневшийся, с растрепанными черными волосенками — топал по кругу от одной няньки к другой и играл с ними по очереди в ладушки, вторя песне радостными вскриками.

Рэйко подняла глаза и увидела Сано. Ее тонкие милые черты озарила улыбка.

— Посмотри, Масахиро-тян, папа пришел!

Вытянув ручонки и пыхтя от волнения, Масахиро устремился к отцу; тот подхватил его, подбросил в воздух и снова поймал. Малыш залился смехом. Сано прижал сына к себе. От приятного запаха и прикосновения к маленькому тельцу у него защемило сердце, а душа исполнилась благоговения. Только в тридцать четыре года он познал радости отцовства, и это непоседливое создание казалось ему настоящим чудом.

— Мой маленький самурай, — пробормотал Сано, уткнувшись в щечку сына.

О-суги и служанки взяли таз, оставшиеся после купания Масахиро мокрые полотенца и ушли.

— Как поживаешь? — обратился Сано к Мидори.

— Спасибо, хорошо, — поклонилась Мидори.

На ее полных щеках показались ямочки, в глазах заплясали веселые огоньки. Эта восемнадцатилетняя девушка была дочерью могущественного феодала-даймё и состояла фрейлиной при матери сёгуна. Сано познакомился с ней несколько лет назад во время одного расследования. С Рэйко ее связывала крепкая дружба, а с помощником Сано, Хиратой, возможно, и нечто большее. Мать сёгуна держала большой штат прислуги и в знак благодарности Сано часто отпускала Мидори у них погостить.

— Что-то я засиделась, — сказала Мидори, вставая. — Уже поздно, и мне пора во дворец. Завтра приходить? — спросила она Рэйко.

Та с улыбкой кивнула.

— Спокойной ночи.

Когда Мидори ушла, Сано и Рэйко еще поиграли с сынишкой, обсуждая его аппетит, здоровье и шалости. Потом Рэйко объявила: «А теперь баиньки!» — и после долгих уговоров и нытья Масахиро наконец заснул на своем маленьком футоне[3].

Сано с женой устроились в гостиной. Он поужинал супом мисо, рисом и овощами с форелью, Рэйко потягивала чай, присев на подушку-валик. Из ее прически выбилось несколько прядей, взгляд потускнел от усталости, на бордовом кимоно виднелись пятна от еды. Впрочем, материнство, несмотря на его тяготы, лишь прибавило ей особой, зрелой красоты.

— Масахиро такой непоседа! Совсем меня уморил, — посетовала она.

— Тебе ни к чему так утруждать себя, — отозвался Сано, прожевав рыбу. — Пусть няньки его развлекают.

— Ничего. Зато с ним я при деле. — Рэйко улыбнулась и грустно прибавила: — Здесь и заняться-то почти нечем.

В девичестве Рэйко, единственное дитя судьи Уэды, воспитывалась довольно свободно, и Сано знал об этом. Отец по доброте душевной нанял ей учителей и дал образование, обычное для сыновей самураев, предназначенных к службе при бакуфу. Однако, несмотря на годы тренировок, в том числе и в области боевых искусств, Рэйко не могла поступить на службу — женщин не допускали к административной или какой-либо другой общественной работе. Исключение составляли прислуга, крестьянки, монахини и проститутки. Только после замужества ей удалось найти применение своим способностям и опыту, помогая Сано расследовать преступления.

Она находила улики там, куда мужчинам-сыщикам путь был заказан, — собирала сведения через подруг и знакомых, связанных со знатными самурайскими кланами. То, что ей удавалось обнаружить, нередко решало исход дела. Теперь же, с появлением Масахиро, Рэйко почти все время проводила в усадьбе, посвящая себя ребенку. Об участии в сыскной работе мужа пришлось забыть.

— Что у тебя нового? — спросила она.

В ее тоне Сано уловил такое горячее любопытство, что понял: Рэйко очень скучает по головоломкам следствия. Понял он и то, что жена отчуждается от него, теряет с ним себя прежнюю, и раз он не заметил этого до сих пор, разлад не за горами. Может, если ему удастся отвлечь ее от нынешней рутины, они опять сблизятся?

— У меня новое дело, — сказал Сано.

Поедая соленый дайкон с рисом, он рассказал о пожаре и трех жертвах, описал неудавшийся допрос Хару и произнес:

— Из того, как она вела себя с пожарными, священниками, со мной и Хиратой, я предположил, что она боится мужчин. И приказал перевести ее из приюта в главный монастырь при храме Дзодзё. Не хочу, чтобы возможный подозреваемый, то есть любой, кто состоит при храме Черного Лотоса, давил на единственную свидетельницу. Я хотел бы послать тебя в храм — опросить Хару. — Сано улыбнулся. — Других сыщиц у меня нет, на тебя вся надежда. Попробуешь? Конечно, если ты не против.

Рэйко выпрямилась. Ее глаза сияли, усталость слетела, как сброшенный плащ.

— С радостью!

— Должен предупредить: Хару может отказаться отвечать, — заметил Сано, радуясь в душе ее рвению.

— Я совершенно уверена, что сумею ее разговорить. Когда мы отправимся в этот храм? — Рэйко, казалось, была готова сорваться с места и начать собираться в дорогу.

— Завтра мне надо будет съездить в покойницкую, — удержал ее Сано, — а после опросить горожан.

Увидев разочарование на лице Рэйко, он поспешил добавить:

— Но мои сыщики утром отбудут в район храма Дзодзё. Они тебя проводят, если надумаешь ехать.

— Отлично. Жду не дождусь!

Рэйко так и светилась счастьем, и Сано вновь увидел в ней невесту, что в день свадьбы умоляла его о позволении заняться загадочным убийством, а услышав отказ, стала действовать на свой страх и риск. В нем с новой силой вспыхнула любовь.

— Хорошо, — сказал он. — Потом, вечером, обсудим добытые сведения.

Взгляд Рэйко стал отсутствующим, словно она мысленно перенеслась в завтрашний день.

— Разговор предстоит очень важный. К этой девушке нужен тонкий подход. Расскажи мне о ней поподробнее, чтобы я решила, как себя вести.

Они принялись обсуждать возможную тактику, как делали это прежде, до появления Масахиро. Сано осознал, как ему недоставало их совместной работы, и радовался, что смог привлечь Рэйко к расследованию.

2

Когда я услышал закон Черного Лотоса,
Мой разум наполнился ликованием
И освободился я от забот и печалей.

Сутра Черного Лотоса

Орам Дзодзё располагался неподалеку от Токайдо, главной путевой артерии, соединяющей Эдо с имперской столицей того времени — Мияко. Паломники, странники и нищенствующие монахи стекались туда непрерывным потоком. У подножия храма выросло торжище, шумнее и многолюднее иных эдоских рынков, где торговали прохладительным, буддийскими амулетами, целебными травами, керамикой и прочим.